Авагян В. 2012-2014

Автор: Авагян В.
Экономика Категория: Авагян Вазген Липаритович
Просмотров: 3908
Страница 30 из 49

04.01.2014 ​Объективно отмирающая…

  

Свихнувшиеся пропагандисты частной собственности давно уже не видят логических противоречий в своих конструкциях, даже если те очевидны. Например, очень часто вы можете от них слышать вперемешку с восхвалениями «священной и неприкосновенной» частной собственности требования «ясных, устойчивых, прозрачных правил игры» в экономике. Последнее – в общем, правильно: никакого развития не будет, если не знаешь, что случится с тобой и твоим делом завтра. Непонятно одно: как могут сочетаться «устойчивые правила игры» со священной и неприкосновенной частной собственностью?!

 Допустим, правила нарушены. Священную и неприкосновенную нужно отбирать?! Какая же она тогда священная и неприкосновенная? Или не отбирать? Как тогда быть с "устойчивостью" и "всеобщностью" правил?

Ну, разве не анекдот? Собственность – частная, а правила игры – устойчивые? И кто же, позвольте спросить, их установил – для частных то игроков? Кто и как имеет возможность – а главное – по какому праву?! – контролировать исполнение правил игры частными собственниками?

Вот ваше рабочее место. Оно – не ваша собственность, и потому вы обязаны находится там определенное время, чаще всего – 8 часов в рабочий день. А вот квартира. Она – ваша частная собственность, и вы можете сидеть в ней безвылазно, а можете не заходить домой месяцами. Никаких правил по поводу частной собственности нет и быть не может. Или она частная – или она с правилами.

В 60-70-е годы ХХ века теоретики США и Европы, занимаясь обманом, тесно связанным с самообманом, рассуждали о собственности как о некоем наборе материальных благ и оборудования, приносящем собственнику доход. Но это – именно обман и примитивный самообман в ряде случаев. Учитель получает доход от школы, но она не является его собственностью. Рабочий получает доход от завода – но завод не является его собственностью. Продавец получает доход от магазинной торговли – но магазин не является его собственностью.

Все люди на Земле, если ещё не померли – уже в силу этого факта получают откуда-то доход. Но это не значит, что все люди – собственники.

Собственность – это не получение дохода от имущества и оборудования (если её так рассматривать, термин потеряет всякий смысл). Собственность – ЭТО ПРОИЗВОЛ.

Если я свои штаны сожгу в печи или разрежу на тряпки – ко мне не придет участковый и меня не посадят на 15 суток, потому что штаны – моя собственность, и что я с ними делаю – мое дело. А вот если я сожгу или порежу чужие штаны – участковый придет, и 15 суток могут вкатить, не за кражу, так за хулиганство. Почему? Потому что со своим я делаю все, что хочу. А с чужим имуществом – играю по строго установленным, устойчивым и прозрачным правилам.

Вывод: ясные, устойчивые, прозрачные правила игры распространяются только на ЧУЖУЮ СОБСТВЕННОСТЬ, не являющуюся частной. Устойчивые и жесткие правила могут быть только там, где, наряду с собственником, собственностью его пользуются и другие люди. Те, кто собственниками ни в каком смысле не являются.

Либералы, требующие от В.В.Путина одновременно насаждения, укрепления частной собственности И четких, устойчивых правил игры в бизнесе – превращают своего защитника и опору в Федота-стрельца, удалого молодца. А именно – в той части сказки, где Федота посылали за «тем, чего не может быть».

«Только как же мне добыть

То, чего не может быть?!

Ведь его ж на свете нету,

Сколько Землю не копыть…»

Исторически требование четких и устойчивых правил игры возникло на гребне ЕСТЕСТВЕННОГО ОТМИРАНИЯ ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ на Западе. Дело в том, что в ХХ веке СССР отменил частную собственность одним махом, насильственно, а на Западе (конвергенция систем) она отмирала долго и естественным путем, по причине своего полного несоответствия технологическим реалиям нового времени.

Собственники переставали быть собственниками не потому, что их декретом лишали этого почетного звания. Они переставали быть по причине сужения пространства для частнособственнического произвола в условиях высокотехнологической реальности.

Легко себе представить произвол на картофельном поле. Куда труднее – на атомной электростанции. Легко представить произвол водителей гужевого транспорта. Куда труднее – произвол водителей сверхскоростных автомобилей или, тем более, в авиации.

Возрастание взаимной зависимости людей друг от друга в век атома и космических скоростей делает нетерпимым и недозволительным даже самый невинный (по меркам прошлого) произвол собственника. А без произвола он не может быть собственником. Если не он решает, как поступить с собственностью, если это решают ЗА НЕГО – то он уже никакой не собственник. У него собственность де-факто конфисковали уже, может быть, сохранив, как рудимент, его звание собственника «де-юре».

Собственность на квартиру в многоквартирном доме (о ней мы уже говорили) – де юре присутствует, но ведь всем понятно, что это гораздо более условное понятие, чем собственность в виде отдельного дома на отдельном участке. Понятно, что собственник квартиры – совсем не такой же собственник, как собственник дома, хотя юридически их права равны. И то, что может себе запросто позволить владелец частного дома – приведет владельца квартиры в кондоминиуме на скамью подсудимых.

Конечно, когда крестьяне жили натуральным хозяйством, продавая на рынке лишь излишки своего продукта – частная собственность могла быть явлена во всей красе. Я не лезу в дела соседа, а он в мои: как я сам потопаю, так я сам и полопаю. Независимо от соседа.

Но в ХХ веке все изменилось кардинально. Теперь то, как я «полопаю» зависит уже не от меня, а от моих соседей-смежников. И потому отказаться контролировать их я уже никак не могу. Разделение труда углубилось и усложнилось, превратилось в тонкую и многоуровневую архитектуру связей. Повреждение на одном из уровней, вызванное произволом какого-нибудь дурака, отзовется на всей системе, может привести к катастрофе.

На мой взгляд, атомная электростанция – СИМВОЛ недопустимости частной собственности в высокотехнологичном мире. Хотя, говорят, есть и частные АЭС. Но даже если и есть (для меня это непостижимо) – прав у «собственников» там не больше, чем у любого наемного рабочего: получай прибыль, соблюдай правила, терпи контроль.

ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ ЕСТЬ ПОРОЖДЕНИЕ НИЗКОТЕХНОЛОГИЧНЫХ, АРХАИЧНЫХ УКЛАДОВ ЭКОНОМИКИ.

Она родилась, как юридическое оформление замкнутого производственного цикла. Я, конечно, землю не создал, мне её Бог подарил – думал фермер. – Но я на ней тружусь из года в год, я выращиваю на ней все сам, своими силами, и потому справедливо, что все, выросшее на ней – я сам и съем. Или – сделают с ним то, что сам захочу. Какие налоги, зачем налоги? Не хочу налогов! Ничем извне не пользуюсь – ничего вовне отдавать не хочу. Мне никто не помогает – и я никому помогать не хочу.

Вот из этой логики и вырос ИНСТИТУТ ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ – конечно, всегда условный, никогда не доходивший до абсолютной неприкосновенности, но до определенного этапа более-менее адекватный реалиям способа производства.

Если я работаю без помощников, то я и не оплачиваю помощников. Современный либерализм предлагает нечто иное – он предлагает работать с помощниками, но потом их не оплачивать. «Кидать», говоря по-современному. В современной высокотехнологичной среде вести себя так, как мог себе позволить вести себя кулак XIX века.

Частная собственность несовместима с устойчивыми и прозрачными правилами игры. Если устойчиво и прозрачно расписать – кому за что, сколько и чего будет – это получится уже социализм, а не рынок. Он и получался – в Европе, в США, его и описывали Гелбрейт и Ростоу в благословенные времена «разрядки» и хельсинских соглашений.

Если не расписывать – кому за что и сколько дают, то правила игры просто невозможны. Частник не подчиняется никакому арбитру, и более того – ОН И НЕ ОБЯЗАН подчинятся никакому арбитру, ибо – частник! Кто и по какому праву запретит мне ломать на моей даче мою лопату или заколачивать моим микроскопом мои же гвозди?

Конечно, прогресс и развитие невозможны без внятных и всеобщих правил. Согласен. Но совместить внятные и всеобщие правила с частной собственностью не получится. Четкость правила – следствие смешанной формы владения, в которой элементы(пережитки) частного владения смешиваются с очевидными чертами общественного, коллективного владения.

Игра – в футбол или в хоккей – может быть только в том случае, если НЕ ИГРОКИ УСТАНАВЛИВАЮТ ПРАВИЛА. Правила существуют вне игры и над игрой. Их исполнение отслеживается не самими футболистами, а не участвующими в игре судьями и арбитрами. Если человек будет сам устанавливать правила и менять их в ходе игры – то зачем вообще тогда игра?

Усиление частной собственности есть усиление произвола, а усиление произвола – несовместимо со сложными и высокотехнологичными системами жизнеобеспечения. Человечество через инструменты прогресса идет к такому техническому состоянию, когда прибыль от имущества будут получать все, а права на произвол не останется ни у кого. Такое движение стирает грань между собственником и наемным работником, потому что права работника растут, а права собственника сокращаются. Где-то они в этом встречном движении совместятся, что ясно из траектории движения.

Собственник будет продолжать получать прибыль от имущества – не нужно запугивать, что он потеряет прибыль. Но размер прибыли окажется фиксирован правилами, использование имущества – лишено произвольности в решениях. В итоге владение собственностью станет разновидностью пенсии, подобной тем пенсиям, которые выплачивало государство в советский период: как прибыль от имущества страны в благодарность за участие в создании этого имущества.

Такой частный собственник будет «частным» не больше, чем советский пенсионер был собственником заводов и колхозов страны (а пенсионер, безусловно, был в определенном смысле собственником, акционером, стригущим купоны с народного хозяйства).

Но главное, что есть в определении частной собственности – ПРОИЗВОЛ СОБСТВЕННИКА – исчезнет. Причем исчезнет под давлением тех самых ЧЕТКИХ, ЯСНЫХ, УСТОЙЧИВЫХ ПРАВИЛ ИГРЫ, которые всуе и без понимания смысла постоянно призывают снизойти на экономику наши либералы.

Не может быть собственности и правил.

Или собственность. Или правила.

 

Вазген АВАГЯН, специально для ЭиМ.; 4 января 2014 

https://economicsandwe.com/EFCA9F587B1DAB05/