Галиция: взгляд изнутри.
04.10.2012 Виктор КОСТЕНКО
Тема Галиции в политологических и культурологических материалах исследователей проблем дальнейшего развития Украины всегда занимает важное место. И не в последнюю очередь потому, что сама Галиция дает такие поводы, поскольку настаивает на своей исключительности, глобальной внутриукраинской миссии и желании привить всей Украине новое видение ее истории и культуры.
Для украинских политиков, выходцев из Галиции, именно эти темы уже долгое время остаются приоритетными, а их внешнеориентированный публичный дискурс привел к формированию у «схидняков» (так называют жителей Восточной Украины в Галиции) вполне определенного, порой карикатурного, представления о галицийцах.
Они зачастую представляются как люди, которые считают себя «более правильными украинцами», что для всех галичан единственно разумным образом поведения при общении с жителем восточной Украины является парафраз «комуняку на гилляку», что рядовой галичанин по вечерам, придя с работы, одевает форму бойцов УПА и затягивает песни Сичевых стрельцов и т.д. и т.п.
Однако большая часть подобных представлений формируется под впечатлением от взаимодействия (пусть и одностороннего – через СМИ и другие медиа) с вполне определенной группой галичан – политиками, у которых имеются проблемы восприятия реальной действительности, ибо отступление от описанного фольклорного образа разрушит их статус «борцов за исконные ценности Украины» (сюда входят украинский язык, лозунг «Прочь от Москвы» и весь сопутствующий набор идеологических клише). Список представителей политического украинства, которые сделали неплохую карьеру на «галицийском колорите», – внушителен. Начиная от одиозных Парубия, Яворивского и Тягнибока и заканчивая внешне «европеизированными» Тарасюком, Кириленко или Яценюком.
В то же время представления жителей Восточной Украины о «западенцах» в действительности далеки от представлений галичан о самих себе. Это не вина жителей Восточной Украины – таково реально сложившееся культурологическое статус-кво. Именно тут во многом пролегает та пропасть «двух народов одной страны», о которой так часто говорят. Особо примечательно, что такая пропасть проявляется в условиях, когда обе половины прекрасно понимают язык друг друга, а значит, априори не испытывают базового барьера любой коммуникации – языкового. Но при этом наблюдается другой барьер – психологический. Мы в принципе не знаем, что же думают о самих себе галичане, особенно в те моменты, когда им кажется, что говорят об этом они в кругу своих сторонников. Более того, если посмотреть тексты галицийских интеллектуалов, то можно прийти к выводу, что сами себя они описывают в таких терминах, понятиях и концептах, которые кардинально диссонируют с нашими устоявшимися представлениями. Они сами прекрасно видят деструктивный характер многих из своих черт и задаются вопросом: «Кто же мы на самом деле?»
Интересный материал для ознакомления с некоторыми из таких саморефлексий и концепций дает сайт «Захид.нет» - этакая «Украинская правда» для Галиции. Нет, в целом, если смотреть обзор материалов или заголовков новостей, то особых сюрпризов никто не увидит – все те же призывы «повалить диктатуру Януковича», борьба «за ридну мову», местами русофобские материалы. Однако иногда появляются статьи, которые существенно диссонируют с общим фоном и, что самое удивительное, не вызывают огульную критику в комментариях.
Например, известный галицийский публицист и журналист, руководитель львовского дискуссионного клуба «Мытуса» В. Павлив делает несколько крайне интересных наблюдений о Галичине и галицийцах: «После того, как Рюриковичи покорили наших предков, галицийцы всегда были более или менее в статусе формальной колонии. Это длилось так долго, что у местного населения сложилась особая колониальная ментальность… одной из ее признаков является нежелание принимать самостоятельные решения относительно собственной судьбы. Практически вся наша общественная деятельность, особенно в избирательный период, сводится к требованиям, чтобы за нас решения принимал кто-то другой, но так, что бы они нам понравились и чтобы мы могли к ним безболезненно приспособиться». (1)
Интересно выглядят размышления Павлива относительно «наемного труда» в Галиции: «В роли прислуги мы, галичане, непревзойденные. Ну, по крайней мере, на просторах Европы. Этому нас долго учили немцы. За это нами всегда хотели владеть поляки. За это нас ценили Советы. А вот то, что нас за это пытаются презирать надднепрянцы, – чистой воды недоразумение и кричащая несправедливость». Отсюда автор и выводит проблему отношения Галиции и всей остальной Украины под предводительством Киева: «Во-первых, галичане считают себя лучше, чем надднепрянцы, а колония не может относиться свысока к метрополии. Во-вторых, Киев слишком близко ко Львову и другим городам Галичины, а настоящая метрополия должна быть настолько далекой, чтобы ездить на митинги туда было бы слишком дорого и долго, а вот для смотра коллективов художественно-этнографической самодеятельности – далеко и почетно. В-третьих, Киев из-за слабости Украинского государства и примитивности украинской государственной элиты реализует грабительско-эксплуататорский вариант колониализма, а надо бы - инвестиционно-цивилизационный».
И вот эта ссылка на «инвестиционно-цивилизационный колониализм» не случайна. Каждое государство, под властью которого в те или иные исторические периоды своего развития находилась Галичина, инвестировало в этот край немало материальных и гуманитарно-духовных ресурсов. Пожалуй, только с немцами получился «прокол» – те дали им лишь громкое название «дистрикт Галиция», да миф о восстановлении «высокой западной культуры» и «возвращении в Европу». Но каждую из властей Галичина считала «оккупационной» и «враждебной» (некоторых сразу, некоторых – по истечении определенного периода времени), но всем без исключения подчинялась, без каких-либо видимых проблем.
О специфичности Галиции как особого региона рассуждает и Назар Кись (2) из Львовского Института украиноведения имени И.П. Крипякевича НАН Украины, отмечая парадоксальность быта галичан, в котором они решительно не видят никаких противоречий: например, мирное соседство на одном празднике «поэзии Шевченко» и священника УГКЦ, что создает просто сюрреалистичную картину происходящего.
Н. Кись делает и иной вывод, еретический для любого «свидомого» борца против «москалив»: «...вынуждены признать, что современный пейзаж в нашем краю (особенно в городах) сформирован во времена Союза». Более того, если пытаться сравнить галичан и «схидняков» по универсальному критерию – реальному, а не «идеализированному» быту (моделям поведения и жизненным приоритетам),– то разница между ними не столь и велика: «...сейчас модно говорить об уникальности Галиции, галицийской истории, определенной самобытности. Однако при более трезвом взгляде понимаем, что “уникальность” является результатом не рождения чего-то оригинального, а объединением противоположностей (причем возможным только в рамках сильных внешних контролеров, таких как австрийцы, поляки или СССР – автор). А “самобытность” является скорее подчеркиванием своей “европейскости” перед востоком и “казацкости” пред Западом». И отсюда же следует не менее откровенный вывод: «У нас постсоветская массовая культура, постсоветское бескультурье, показное христианство и очень условное уважение к частной собственности. Поэтому ситуация с созданием Галицийской партии больше напоминает желание убежать от проблем, замкнуться в комфортном воображаемом мире».
Удивительнее всего то, что, суммируя подобные размышления галицийских интеллектуалов (не тех, которые в далеком детстве вырвались в столицу сначала УССР, а потом Украины и которые о галицийских реалиях имеют весьма смутные представления), можно прийти к удивительному выводу, что на самом деле Галиция лишь приветствует «жесткую руку» в столице (возможно, даже более жесткую, чем сейчас). Такую, которая бы защитила галицийцев от самих себя, от необходимости делать выбор (в любой сфере), который у них никогда не получался. Такую, которая бы легко могла примирить в них явные противоречия и выполняла бы классическую патерналистскую роль по отношению к «детям»-галицийцам.
Парадоксально, но согласно результатам августовского опроса фонда «Деминициативы» и Центра Разумкова почти четверть электората националистической партии «Свобода» выступают за интеграцию с Россией. (3) И объяснять этот феномен «кашей в головах» западно-украинского электората более чем наивно. Прагматики-галичане свой профит и здесь не упустят.
Поэтому в реальности проблема киевской центральной власти вовсе не в том, что Галиция ее искренне считает чем-то чуждым и оккупационным – так она относилась к любой власти. Проблема в том, что власть не готова по-настоящему показать себя таковой, показать, кто в доме хозяин. Эдакий «всеукраинский газда», образ которого лучше всего рисует известная любительница УПА и русофобка М. Матиос (и говорит о нем с заметным «придыханием») в своих произведениях: молчаливого, жестокого и очень предметного человека, которого окружающие скорее боятся, чем любят.
Ирония ситуации в том, что при подобной установке галичан (если мы примем ее как соответствующую реальности) лучшие шансы установить там нормальные, конструктивные отношения имеются у восточно-украинских олигархов, которые отвечают практически всем обозначенным выше параметрам желательной для Галиции власти (как территориально, так и психологически). Однако делать это придется вне контроля Киева, который, похоже, пока что не готов перестроиться для осуществления решительной политики на западном направлении. А это, в свою очередь, вновь актуализирует вопрос федеративного устройства украинского государства и продолжение дискуссий на эту тему.