Ищенко Ростислав. 2015_4

Автор: Ищенко Р.
Малороссия Категория: Ищенко Ростислав Владимирович
Просмотров: 1930

Президент «Центра системного анализа и прогнозирования» о событиях на Украине. Осень 2015

 

27.12.2015 Декабрьский перелом: сигналы постсоветскому пространству 

Теперь на постсоветском пространстве нет выбора — с Вашингтоном или с Москвой. Можно выбирать только, когда и как с Москвой. Согласившись на переговоры без предварительных условий по ключевым вопросам глобальной повестки дня, Вашингтон признал сверхдержавный (равный собственному) статус России. 

21.12.2015 Украина: гордое банкротство

... проблема украинского дефолта требует уже не столько ответа на вопрос, в какие сроки и в каком количестве Россия сможет вернуть свои деньги, сколько — как быстро и с какими последствиями для соседей дырявый корабль украинской государственности гордо пойдет ко дну.

18.12.2015 Вести фм "Формула смысла"

Обстановка на Украине. Ведущие – Дм. Куликов и О. Подолян. Пирог сокращается, борьба за пирог обостряется. Белое Братство 90-х - прообраз майдана. Начало работы с внушаемой частью общества и управление сначала частью, затем всем обществом.

15.12.2015 О подонках, хаосе и планах на будущее

Гибридную войну, в ходе которой мир стремительно хаотизируется начали не мы. Ее начали против нас. Тем не менее, в рамках гибридной войны Россия смогла добиться явного преимущества, научившись использовать хаос в своих интересах, вовремя и в нужном месте выступая стабилизатором

11.12.2015 Украина, итоги года

Ведущий - Борис Костенко. (14 сентября 1960, Воронеж, РСФСР, СССР) — советский и российский журналист, в прошлом репортёр и ведущий, с 2009 — генеральный директор телеканала «Спас». Ранее возглавлял дирекцию информационных, общественно-политических и спортивных программ канала ТВЦ.

10.12.2015 Хаос и война подошли к российским границам?

Игорь Коротченко о возможности установления военно-полицейской диктатуры в Киеве, просчетах американской политики, о том, как «незалежная» богатела на торговле советским наследством, о Байдене. Варианты развития событий сводятся к вопросу за чей счет из черной дыры будет вытаскиваться регион с 40 млн. населения. Кто будет разоружать территориальные банды нацистов и восстанавливать инфроструктуру с промышленностью

08.12.2015 В Киеве надеются, что ИГИЛ и Турция втянут Россию в большую войну

 Сотрудничество с Россией предполагало запуск сложных экономических процессов, в которых украинские «элитарии», способные только разворовывать государственную собственность, ничего не понимали. В то время как сотрудничество с Западом представлялось им совсем простым: поддерживай на словах «европейские принципы», убивай высокотехнологичное производство, продавай на мировых рынках металлургическую продукцию первого передела, химические удобрения, рапс, пшеницу, кукурузу, семечки, перепродавай российский газ и покупай себе виллы, яхты и мерседесы. Страну проели. Продажа за кредиты Запада русофобии, терактов, шантаж Европы - все, что еще может делать киевская хунта

05.12.2015 Россия в невидимой войне

Как смогла Россия за двадцать лет, без войн и потрясений, подняться из состояния разрушавшейся полуколонии до статуса признанного мирового лидера, равного среди первых.

04.12.2015 Кому управлять Украиной

Они в феврале 2014 года не власть переменили, не Януковича прогнали. Они государство украинское уничтожили. И ныне вопрос целесообразности его восстановления весьма дискуссионен. Во всяком случае, если особенности геополитического расклада заставят Россию и Европу сделать ставку на сохранение Украины, то не в тех границах, что существовали до марта 2014 года, не на той правовой базе и не с той же элитой во главе. 

01.12.2015 Если завтра война?

... если Украина и Турция выступят одновременно или почти одновременно, то наша главная задача будет заключаться в ликвидации эвентуальной угрозы глубокому тылу со стороны Украины. Учитывая же опасность небескорыстного западного миротворчества, ликвидировать украинскую опасность в военном отношении необходимо в считанные дни, максимум недели...  Поскольку есть опыт Донбасса (управление посредством местных представителей, из которых не спеша, методом проб и ошибок, формируется новая лояльная, адекватная задачам и способная реагировать на быстро меняющуюся обстановку элита), проще всего перенести его на всю Украину.

26.11.2015 Истоки и смысл турецкой провокации

Если же Эрдогану и Порошенко удастся договориться о согласованных действиях, то мечта США может стать реальностью – Россия окажется перед перспективой одновременного втягивания в военный конфликт с Украиной и государством НАТО (Турцией). Так что не надо ждать от российского руководства простых линейных решений. Ситуация на мировой шахматной доске становится все запутаннее. США предлагают в жертву все новых и новых своих союзников. Рано или поздно, жертву придется принять. Лучше всего это сделать вовремя.

20.11.2015 Война в Сирии: когда союзники становятся врагами

 При полном и всеобъемлющем уничтожении "неконструктивной оппозиции" — участников переговоров в Вене можно будет поставить перед необходимостью выбора. Либо поиск путей сотрудничества с законным, сформированным на основе общенационального компромисса сирийским "правительством народного единства" (не исключено, что с Асадом во главе). Либо действия, которые невозможно будет квалифицировать только как неспровоцированную агрессию против суверенного государства, кстати, российского союзника, на территории которого размещены российские войска.

13.11.2015 «Формула смысла» 

Основы и особенности разграбления страны олигархатом. (Уроки для граждан России. Мы-то что сможем сделать, когда это начнется у нас?) Ведущие "Вестей ФМ" – Дм. Куликов и О. Подолян

05.11.2015 Спасение США: окно возможностей

Где-то в 2016 году точка возврата будет окончательно пройдена и американские элиты уже не смогут выбирать между условиями компромисса и крахом, прогнозирует Ростислав Ищенко

05.11.2015 Война олигархов

 Об аресте Корбана, войне Порошенко и Коломойского, перспективах правительства Яценюка, новой главе Национальной полиции Украины. Ведущий — Владислав Павлов. День ТВ

31.10.2015  Россия против США: сотрудничество вместо подавления

Кратко резюмируя: США опираются на вынужденные союзы, учитывающие только интересы Вашингтона, а Россия на добровольные — взаимовыгодные. Последние надежнее, поскольку союзники не просто боятся наказания, но заинтересованы в сохранении приносящего им выгоду взаимодействия. В мире появилась Альтернатива американской грубой силе

27.10.2015  Итоги выборов на Украине: пямятник правовой системе сооружен.

Передача Право голоса. Движок поставить на 1 час, 8 мин. 30 сек.

16.10.2015 Порошенко против «Свободы»: кто кого съест

Самые честные, профессиональные и неподкупные украинские прокуроры обнаружили достаточные основания для проведения следственных действий в отношении представителей партии «Свобода». Есть подозрения, что именно последние организовывали расстрел пресловутой «небесной сотни» майдана.

14.10.2015 Беседа на радио.

В гостях Леонид Поляков.  Политолог, профессор кафедры политологии Высшей школы экономики. Д-р филос. наук. МГУ им. М.В. Ломоносова (1973), специальность «Философия». Член экспертного совета Института социально-экономических и политических исследований. Среди прочего - обсуждение украинских событий в категориях Госпереворот, Революция, Рождение в центре Европы под руководством США нацистского государства в обертке олигархической Республики с процедурами "Выборов". 

09.10.2015 в передаче Формула смысла

Старт крылатых ракет из Каспийского бассейна. Ведущие "Вестей ФМ" – Дмитрий Куликов и Ольга Подолян.

06.10.2015 Трудности украинского урегулирования и дипломатические маневры вокруг Донбасса

 Киев не может выполнить минский формат. Но он под ним подписался. И чем дольше Порошенко морочит голову Меркель и Олланду, тем слабее европейская поддержка Украины. По факту ее уже нет.

05.10.2015 Путин в октябре: игра на всех досках

 В ближайшее время я бы ожидал роста ожесточенности ИГИЛ в Сирии, агрессивности киевского режима, а также активности агентуры США во всех чувствительных для России точках постсоветского пространства.

03.10.2015 Апология Стрелкова

Вместо объединения под стрелковским омофором радикально-патриотической оппозиции Путину возник еще один симулякр – секта стрелковцев.

02.10.2015 «Соседям Украины придется решать вопрос с обустройством того, что от нее останется»

О ситуации в Новороссии, Украине, возможном дефолте «незалежной», и об отсутствии «многобашенности» на российском политическом Олимпе.

18.09.2015 «Украинский вопрос. История болезни. Хроники».

Ведущий - Борис Костенко. http://spas-tv.ru

10.09.2015 Что будет с Украиной дальше?

Интервью

 

 


 27.12.2015 Декабрьский перелом: сигналы постсоветскому пространству  

 

Декабрь месяц оказался решающим в плане подведения итогов политического года. Я не помню месяца столь урожайного на отчетливые политические сигналы. Причем все они исходят из Вашингтона и все свидетельствуют о признании США радикально изменившегося баланса сил в мире.

Америка, отказывавшаяся последние годы признавать восстановление сверхдержавного статуса России и пытавшаяся силой затолкать человечество (как пасту в тюбик) назад — в однополярный мир, вынуждена была смириться с необходимостью вести переговоры без предварительных условий и учитывать позицию Москвы.

Первый сигнал послал вице-президент Байден, неприятно удививший украинскую власть, в полном составе собравшуюся в зале заседаний Верховной Рады, рекомендацией не кочевряжиться, а выполнять Минские соглашения и как можно быстрее федерализироваться (на деле, описанное Байденом желаемое государственное устройство является скорее конфедерацией, чем федерацией).

Такого двойного предательства Украина от США не ожидала. Два года Вашингтон в упор не замечал, что именно из-за нежелания изменять унитарное государственное устройство Украины Киев начал гражданскую войну, что «за призывы к федерализации» на Украине приговаривают к реальным и отнюдь не маленьким срокам (а могут и просто без суда убить), а теперь Байден требует федерализации. Более того, в Киеве за почти два года привыкли, что все претензии (в том числе и по части исполнения Минских соглашений) США предъявляют России. А тут вдруг выясняется, что это именно Украина должна выполнять Минск, причем срочно.

Но Украина — частный случай — это клиент, от которого США один вред, а пользы никакой, и желание Вашингтона как-то сбросить ее с баланса никого бы не удивило. Однако не прошло и двух недель, как госсекретарь Керри в ходе переговоров в Москве подтвердил и даже развил заявленную Байденом позицию по Украине. Участники переговоров даже свидетельствуют, что в некоторых вопросах США оказались конструктивнее Франции и Германии — давних партнеров России по нормандскому формату и минским переговорам.

Второе. Керри заявил, что ни у кого нет намерений изолировать Россию, и, самое важное, модернизировал позицию США по сирийскому урегулированию. Вашингтон больше не настаивает на отставке Асада как на предварительном условии, а значит, главное препятствие на пути переговорного процесса снято.

Третий сигнал — конгресс США разблокировал реформу МВФ. Россия, Китай, Индия и Бразилия усиливают свой вес в фонде, получают дополнительные полномочия, а значит, увеличивается и их влияние на политику фонда. Главный финансовый инструмент американской гегемонии еще не стал совсем не американским, но становится менее звездно-полосатым. И в данном случае диктат Вашингтона уходит в прошлое, уступая место необходимости переговорного процесса и согласования позиций.

Наконец, четвертый сигнал — американский «Форбс» опубликовал большую статью Дуга Бэндоу «Почему Америка состоит в НАТО? Добавить Черногорию, как заиметь дополнительного ненужного друга в Фэйсбуке». Черногория Черногорией, но для постсоветского пространства главный вывод: «Расширение за счет балтийских государств оказалось колоссальной ошибкой, в результате которой членами НАТО стали беспомощные нации, в защите которых не заинтересована остальная Европа». Автор достаточно прямо указывает, что, по его мнению, в нынешнем виде НАТО несет угрозу безопасности США, и Вашингтону целесообразно покинуть эту беспрерывно расширяющуюся за счет неспособных защитить себя стран организацию.

Здесь важно то, что впервые за последние два десятилетия ведущий деловой еженедельник Америки акцентировал внимание своих читателей на том, что обеспечить свою безопасность США могут только на пути переговоров с Россией.

Еще год назад такое себе невозможно было представить. НАТО было священной коровой — символом и краеугольным камнем евроатлантической системы безопасности. Роль НАТО в американской политической мифологии была так велика, что ставить ее под сомнение не решались даже откровенно антисистемные авторы, не боящиеся обвинений в маргинальности. А сегодня этот вопрос обсуждается в ведущем издании США и в очень недоброжелательном для НАТО тоне.

Конечно, завтра НАТО не распустят и послезавтра тоже, но ценность блока для большинства его членов заключалась в ядерном зонтике США. Если Вашингтон не готов воевать за Ригу и Вильнюс, то и Варшава с Бухарестом не могут быть уверены, что окажутся достаточно важными партнерами, чтобы США рискнули ради них столкновением с Россией. А зачем состоять в блоке и нести определенные издержки от членства, если гарантий защиты нет?

Безусловно, не стоит переоценивать готовность США к компромиссу с Россией. Более вероятно, что они попытаются использовать переговорный процесс для того, чтобы перегруппироваться, перестроить ряды и вновь перейти в наступление. Судьба СССР показала, что США наиболее опасны не тогда, когда ведут против тебя холодную войну, а когда начинают переговоры о разрядке международной напряженности и о мерах доверия. Так что бдительности России терять нельзя.

Но сам факт открытой готовности США к переговорам с Россией через головы своих традиционных союзников создает на постсоветском пространстве новую реальность.

До сих пор большинство постсоветских государств (кто-то в большей мере, кто-то в меньшей) пытались проводить политику балансирования между Западом (ЕС, США) и Россией. Этим до последнего времени грешили даже члены Евразийского экономического союза. Заявленная США в декабре 2015 года позиция показала, что в случае прямого конфликта, в котором Россия продемонстрирует упорство и готовность идти до конца, Вашингтон отступит и союзников сдаст. Произошло это на фоне убедительной демонстрации в Сирии военных возможностей Москвы.

Теперь на постсоветском пространстве нет выбора — с Вашингтоном или с Москвой. Можно выбирать только, когда и как с Москвой. Согласившись на переговоры без предварительных условий по ключевым вопросам глобальной повестки дня, Вашингтон признал сверхдержавный (равный собственному) статус России. А значит, признал и ее право на защиту собственных интересов, тем более вблизи собственных границ.

«Форбс», не скрываясь, указывает на то, что Прибалтика слишком далеко, совершенно не нужна для США и гораздо более важна для России, мотивируя тем самым свою рекомендацию по отказу от защиты прибалтийского плацдарма НАТО.

А есть ли на постсоветском пространстве какая-то страна, которая была бы для США ближе и важнее Прибалтики, которая не просто давно числит себя органической частью Запада, но признана в таком статусе самим Западом, принявшим ее в ЕС и НАТО?

В 2016 год Россия входит единственным гарантом безопасности на постсоветском пространстве и равноправным участником разрешения кризисов, в каком бы регионе планеты они ни происходили. И это необходимо учитывать всем: и партнерам, и конкурентам.

sputniknews-uz.com

http://www.russiapost.su/archives/64425

 


21.12.2015 Украина: гордое банкротство 

 

20 декабря дефолт Украины, в реальность которого так долго не хотели верить ее руководители, стал свершившимся фактом. Три миллиарда долларов долга по выкупленным Россией в декабре 2013 года евробондам не выплачены. Более того, Яценюк официально заявил о том, что Киев вводит мораторий на выплаты по данным обязательствам.

Теоретически у украинского правительства есть время до 30 декабря, чтобы все же осуществить просроченный платеж. Однако технически это сделать почти невозможно.

Что дальше

С одной стороны, у Киева вроде бы есть 13 миллиардов долларов (если верить Яценюку) в золотовалютных резервах (ЗВР). Но они сформированы в основном за счет целевых кредитов МВФ, одним из условий предоставления которых является запрет на использование этих денег для выплат по другим (не эмвээфовским) кредитам. Кроме того, еще в 2014 году украинское правительство признавало, что значительная часть ЗВР находится в неликвидных бумагах. То есть формально вроде бы деньги есть, но получить их (а тем более получить быстро) не представляется возможным.

Ну и, наконец, невероятным представляется кульбит, когда власть, гордо заявлявшая, что никогда и ничего не заплатит России, если та не согласится признать долг коммерческим и списать 20%, вдруг поменяет свою позицию. Ни нацисты, ни либеральные «патриоты»-русофобы не простят такого «предательства», а власть Порошенко-Яценюка и так уже держится на честном слове.

Прозвучавшие в выходные заявления председателя правительства РФ Дмитрия Медведева и министра финансов Антона Силуанова свидетельствуют, что в Москве не рассчитывают на возвращение киевских властей в режим адекватного восприятия действительности и готовятся к началу процесса в Лондонском суде.

Поскольку МВФ признал долг Украины суверенным, констатация факта дефолта не должна занять много времени. Далее должны последовать акции по аресту украинского зарубежного имущества, счетов, а также товаров, принадлежащих государственным компаниям. Фактически речь идет о заморозке всей внешнеэкономической, внешнеторговой деятельности Украины и возможностей заимствования на мировых финансовых рынках. Кроме того, после констатации факта дефолта все остальные кредиторы Киева получат право требовать досрочного погашения ранее выданных кредитов.

Киев сохранял (возможно, до сих пор сохраняет) надежду на продолжение финансирования со стороны МВФ. Фонд действительно в ноябре (под жестким давлением США) изменил правила кредитования стран после дефолта и теоретически мог бы продолжить перечисление Украине траншей по ранее выделенному кредиту.

Однако и здесь незаметно подкралось предательство.

Во-первых, МВФ, по новым правилам, имеет право, но не обязан кредитовать дефолтные страны. Между тем уже в октябре-декабре 2015 года (еще до официального банкротства Украины) Фонд задержал два транша на общую сумму около трех миллиардов долларов под предлогом невыполнения Киевом обязательств по финансовому оздоровлению. Сейчас ситуация ухудшилась, и вряд ли МВФ добровольно выделит Украине хоть копейку.

Во-вторых, киевский режим надеется на содействие США. Действительно, Вашингтон обладает рычагами воздействия на МВФ. Более того, США могут даже попытаться максимально осложнить России процесс признания Украины несостоятельным должником и взыскания задолженности.

Могут, но захотят ли?

Подобные действия приведут к разрушению действующей мировой финансовой системы, которая все еще во многом ориентирована на США, а создавалась и вовсе как механизм американского управления миром. Политически мотивированная (в интересах США) невозможность взыскать долг со страны-банкрота приведет к остановке международного кредитования. Мало ли в ком США будут политически заинтересованы, когда придет время платить? Задавленные неподъемным кредитным бременем страны ЕС (бедный Юг) не упустят случая поинтересоваться, чем они хуже Украины. В Африке, Азии, Латинской Америке тоже немало государств, которые с удовольствием сами себе простят свои долги.

Можно запустить такую лавину, когда от ориентированной на доллар мировой финансовой системы камня на камне не останется, а политические конструкции Запада (тот же ЕС) просто не выдержат напряжения внутренних противоречий и взорвутся, как воздушный шарик. Большая лавина всегда начинается с движения первого маленького камешка, но остановить потом ее уже невозможно.

Последние действия США свидетельствуют, что в Вашингтоне «голуби» вновь возобладали над «ястребами». Госсекретарь США Джон Керри на переговорах в Москве пошел на существенные уступки в сирийском вопросе (снято требование немедленного ухода Асада), республиканский конгресс разблокировал реформу МВФ, в результате которой США теряют блокирующий пакет, а удельный вес России, Китая, Индии и Бразилии при принятии Фондом решений повышается.

Все это шаги в направлении компромисса с Россией практически по всем основным пунктам глобальной конфронтации, признание того, что США не смогли одержать чистую победу и теперь пытаются свести партию вничью. Было бы смешно ломать все эти договоренности из-за совершенно нежизнеспособного украинского режима.

Наконец, в ходе визита в Киев вице-президента США Джозефа Байдена Вашингтон также продемонстрировал стремление к конструктиву. Собрав в зале Верховной рады депутатов парламента, правительство, президента и секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины, Байден буквально продиктовал им план выполнения Минских соглашений.

Характерно, что в феврале 2015 года, когда эти соглашения были только подписаны, на таком их понимании и такой последовательности выполнения настаивал только Путин. 2-го октября в Париже «прозрели» и присоединились к российской позиции Олланд и Меркель. К декабрю пелена спала с глаз и у руководителей США.

Украинская власть предоставлена сама себе

Это самое страшное из возможных предательств. После почти двух лет гражданской войны, начатой из-за того, что Донбасс попросил некоторого увеличения прав местных властей, которое очень условно можно было назвать федерализацией, вице-президент США с трибуны Рады заявил всему украинскому руководству, что только федерализация может спасти их от развала, приведя в пример историю США. При этом выполнение рекомендаций Байдена ведет скорее к конфедерализации, чем к федерализации.

То есть киевские власти воевали не просто зря — они добились значительного ухудшения своих переговорных позиций.

При этом в США вряд ли не понимают, что выполнение рекомендаций Байдена приведет киевский режим к быстрому краху, а Украину к распаду. Те же самые нацисты и либеральные «патриоты» просто не в состоянии принять необходимость федерализации, которую украинская пропаганда приравняла к измене родине. То есть в Вашингтоне видят возможности сохранить режим и стремятся к компромиссу с Россией через голову Киева.

В таких условиях финансирование дефолтной страны, управляемой клептократами, представляется не просто нелогичным, но противоречащим всем последним шагам, предпринятым США на мировой арене. Зачем давать деньги тем, кого явно сбрасывают с баланса?

Понятно, что любые другие источники кредитования (как государственные, так и частные) также будут закрыты для Украины. Ну а без денег ни люди, ни государства долго не живут.

Фактически сегодня проблема украинского дефолта требует уже не столько ответа на вопрос, в какие сроки и в каком количестве Россия сможет вернуть свои деньги, сколько — как быстро и с какими последствиями для соседей дырявый корабль украинской государственности гордо пойдет ко дну.

РИА Новости

 


18.12.2015 вести фм "Формула смысла"

 

Обстановка на Украине. Ведущие – Дм. Куликов и О. Подолян. Пирог сокращается, борьба за пирог обостряется. Белое Братство 90-х - прообраз майдана. Начало работы с внушаемой частью общества и управление сначала частью, затем всем обществом. Из минских соглашений выполнен 1 пункт. Наблюдатели ОБСЕ наблюдают.

 


15.12.2015 О подонках, хаосе и планах на будущее

 

В эпоху господства электронных средств массовой информации практически каждый пишущий, читающий и комментирующий что-либо в интернете сталкивался с неприятными людьми, которые лучше всех знают как печь пирожки, шить одежду, ухаживать за животными и, конечно же, как управлять страной и решать глобальные проблемы. «Специалисты» в сфере внутренней и внешней политики являются одними из самых активных участников дискуссии даже на форумах кружков хорового пения и вышивания крестиком.

Как правило, эти люди практически ничего не пишут самостоятельно, зато комментируют любой текст, новость и даже комментарий под текстом. Комментарии же их сводятся к тому, что все вокруг плохо, у власти трусы и предатели, только им известен правильный алгоритм действий, ведущий к спасению, но их не слышат, не понимают и все пропало.

В данном стиле работают три типа социально-активных личностей:

малограмотные маргиналы, с запасом в сто слов и обидой на весь мир за то, что общество их недооценило;

«спасители мира», прочитавшие одну книгу, одну статью или выучившие один тезис и решившие, что обладают сокровенным знанием, которое теперь пытаются донести до всего «заблудшего человечества»;

подонки обыкновенные (бытовую разновидность которых Маяковский в известной пьесе именовал «клопус вульгарис…, водящийся в затхлых матрацах времени», а я, по аналогии с термином, использованном в песне из фильма «Дон Сезар де Базан», называю Дон Дублон, за их непреходящую любовь к бренному металлу).

Две первые группы – люди, в целом безобидные и, по своему, несчастные. Они искренне верят в свою «миссию», а главное, неспособны без помощи донов дублонов даже сформулировать свои претензии к оппонентам, правительству, обществу и к жизни в целом.

Последняя группа состоит из людей достаточно грамотных, чтобы убедить «малых сих» в своей приобщенности к тайнам мироздания, но недостаточно образованных, чтобы предложить собственную концепцию развития ситуации, выйдя за рамки усвоенных еще в советском ВУЗе методов критики «буржуазных фальсификаций» путем выдергивания цитат из недоступных массам источников. Сегодня, конечно, нет спецхранов, но окормляемые донами дублонами массы все равно не читают оригиналы текстов, считая достаточным ознакомиться с мнением «гуру».

Мерзость и опасность донов дублонов состоит не в том, что они создают у читателей и почитателей извращенную картину мира, а в том, что в погоне за вечно ускользающими от них деньгами и почестями они легко меняют взгляды, переходя от обожания фашистов к радикальному антифашизму (настолько радикальному, что он ничем от фашизма не отличается и служит лишь компрометации антифашистского движения), от поддержки либерального белоленточного движения, к махровому монархизму, от православного фундаментализма к столь радикальному левацтву, что в сравнении с ним даже троцкизм и маоизм – исключительно умеренные течения. Обратный переход совершается также легко. Главное родимое пятно, отличающее донов дублонов – истовый радикализм, стремление бежать впереди паровоза, быть святее Папы Римского, большим Обамой, чем Обама и большим Путиным, чем Путин.

Это логичный ход – если не можешь конкурировать в рамках спокойной дискуссии, надо сломать ее формат, резко обострить ситуацию, создать конфликт. Возникновение конфликта обеспечивает поляризацию сторон и запрос на радикализм. А радикальные требования не надо обосновывать. Они «хороши» уж тем, что дублоны за все хорошее и против всего плохого, причем, в отличие от «трусливого» «многобашенного» Кремля, желают «всего и сразу». Этот лозунг впервые в украинской политической практике был выдвинут в ранние 90-е тогдашним лидером УНСО и уже тогда матерым фашистом, моим однокурсником по университету, отчисленным после второго курса, Дмитрием Корчинским, но дублоны (явно и неявно, независимо от гражданства и страны пребывания) пользуются им по сей день.

Таким образом, конфликтогенный радикализм – не состояние души, но способ кормления дублонов. Ничего личного – просто бизнес, а в быту они могут быть вполне приятными, умеренно циничными сибаритами.

Некоторые коллеги пытаются вести с дублонами информационную борьбу, указывая на передергивания, противоречия, беспрерывную смену позиций, неакадемичное ведение дискуссии, подмену смыслов, прямую ложь, сопровождаемые безудержным хвастовством и саморекламой. Это бессмысленно. Дублоны не могут иначе, как мусорный бак не может стать подводной лодкой, даже, если он герметично закрывается. Это вредно – каждое лишнее упоминание о дублоне расширяет его аудиторию и поддерживает чувство собственной важности – заметили, спорят, значит все же не тварь дрожащая.

Сейчас дублоны активно толкают Россию к радикализации позиции, а, по сути, к войне. Причем война видится им единственно верным способом разрешения любого конфликта и не важно сколько войн придется вести одновременно. Как не важно и то, нанесут ли они ущерб главному противнику или наоборот США получат свободу рук и пространство для стратегического маневра, связав руки и ресурсы России изматывающими хаотичными конфликтами на второстепенных направлениях, традиционно сами оставшись вне конфликта и имея свободу выбора – когда, какими силами и на чьей стороне в него вступить.

За это дублонов часто обвиняют в измене Родине и работе на деньги Госдепа и ЦРУ. Это, если и верно, то лишь в отдельных исключительных случаях. Как правило, они рвутся не к американским, а к российским бюджетам (вредить России за ее же деньги стало доброй традицией, от которой никто не хочет отказываться, даже обижаются и возмущаются, когда их вежливо просят прошвырнуться по рынку и предложить свой лежалый товар кому-нибудь другому). В виду острой интеллектуальной недостаточности дублоны не востребованы в качестве советников в шахматной партии и поэтому пытаются толкнуть российскую власть в режим драки шахматными досками. Они оперируют эмоциями только потому, что не умеют оперировать фактами, соотносить потенциалы и возможности сторон, считать не один вариант до второго хода, а десять до двадцатого.

Грамотный, гибкий политик может победить без войны, неспособному осознать красоту и понять глубину маневра дублону война, конфликт нужны, как средство личного обогащения. Как их нацистско-оранжевые братья-близнецы они могут быть востребованы исключительно расколотым, находящимся в состоянии гражданского противостояния обществом. Чем стабильнее общество, тем больше дублонов оказывается на помойке (в прямом и переносном смыслах).

Для того, чтобы обмануть общество и обеспечить поддержку своих деструктивных идей они в качестве первого тезиса всегда предлагают очевидный, никем не оспариваемый факт. Сегодня, например, они констатируют, что возобновление горячего конфликта на Украине является неизбежным. Шанс России быть открыто втянутой в него приближается к 99%. Аналогичным образом констатируется практическое отсутствие у турецкого руководства возможности отступить в конфликте с Россией вокруг уничтожения Су-24 и убийства двух российских военнослужащих. Из чего следует, что и в войну с Турцией Россия (которой отступление тоже противопоказано с точки зрения как международного авторитета, так и внутриполитического позиционирования власти) вступит почти неизбежно.

А вот дальше начинаются передергивания. Во-первых, из того, что возможность победы без открытой войны (в рамках гибридного конфликта) крайне мала делается вывод о том, что и пытаться не надо. А далее начинается нытье, что и Украину надо было еще в 2014 году оккупировать, и Турцию (раз уж ее ни в 1920, ни в 1945-1946 гг. не прищучили) следовало разгромить, уничтожить и разделить немедленно после ее атаки на самолет.

О том, что международные провокации для того и устраиваются, чтобы втянуть Россию в войну в невыгодных для нее условиях много раз писали (многие, не только я) и много раз объясняли почему лучше позже, чем раньше, а еще лучше добрым словом, не вынимая пистолет из кобуры. В конце концов я согласен с тем, что если нас хотят спровоцировать, то рано или поздно поставят в такие условия, в которых отказ от военной реакции будет невозможным. Но стоит ли спешить?

Гибридную войну, в ходе которой мир стремительно хаотизируется начали не мы. Ее начали против нас. Тем не менее, в рамках гибридной войны Россия смогла добиться явного преимущества, научившись использовать хаос в своих интересах, вовремя и в нужном месте выступая стабилизатором. Это я пишу не для тех, кто «все знает» про «злого Суркова», «трусливый Кремль», «преданный Донбасс», «сирийцев, которые оказались важнее русских» и т.д. Это написано для тех, кто в состоянии задать себе вопрос: а почему США, собиравшиеся победить нас в рамках гибридной войны, вдруг начали усиленно провоцировать открытый конфликт, не жалея уже не только никому не нужную Украину, но даже турок – своих союзников по НАТО, территория и армия которых крайне важна со стратегической точки зрения, в том числе для контроля Ближнего Востока и обеспечения доступа ВМС НАТО в Черное море?

Логичный ответ на этот вопрос – потому что проигрывают гибридное противостояние и понимают, что еще один-два года развития событий в такой динамике и в таком направлении и Вашингтон, у которого Россия перехватывает управление хаосом, потеряет последние шансы не только на победу, но даже на ничью. Его положение окажется столь же стратегически безнадежным, как у Германии в апреле 1945 года. Даже сейчас втягивание России одновременно в две войны (Украина и Турция) не дает гарантии ее разгрома – неизвестно кто продержится дольше и чьи ресурсы закончатся раньше (воюющей России или пораженных системным кризисом США). Каждый выигранный день формального мира все сильнее смещает баланс в нашу пользу.

Важность выигрыша времени сейчас не меньше, чем была в 1939-1941 годах. Тогда не хватило года. Но страшно подумать как могла бы развиваться война, если бы она началась в сентябре 1939 года. В тех границах, при том уровне подготовки войск, при том уровне технического обеспечения (особенно в ВВС, даже в проекте не имевших истребителя, способного на равных сражаться с Messerschmitt Bf-109), при готовности руководства Великобритании и Франции поддержать агрессию Германии против СССР (несмотря на их гарантии Польше) Советский Союз имел мало шансов выстоять.

Сейчас наше положение значительно лучше, чем в 1939-1941 году. Тем не менее нет смысла искушать судьбу. Вряд ли у кого-то есть сомнения, что стоит России ввязаться в конфликт с Турцией, как наглость киевского режима (кстати и его внутренняя устойчивость) резко повысится. Аналогичным образом Анкара почувствует себя значительно увереннее, если Россия окажется связанной на Украине. Да и при всем постепенном «прозрении» Европы, оказавшись вовлеченным сразу в две войны против двух европейских союзников (пусть и не любимых) трудно будет доказывать, что не ты агрессор.

Логистика сирийской операции резко осложнится. Военные расходы многократно возрастут. Социальные статьи бюджета придется сокращать, что будет воспринято общественностью без восторга. США радостно бросятся поджигать Среднюю Азию.

Кроме того, операции против Украины и Турции имеют свои неприятные особенности. Их желательно развести во времени, проводя последовательно, друг за другом – вначале турецкую, а затем украинскую, но технически невозможно это сделать, поскольку Украина угрожает тылу разворачиваемой против Турции группировки и может предоставить свою территорию для глубокой турецкой диверсии в район Брянской, Курской, Белгородской областей.

При этом надо понимать, что абсолютно превосходя Турцию в качественном, количественном составе Вооруженных Сил и по их техническому обеспечению, Россия, в силу особенностей (как географических, так и политических, включающих позицию кавказских государств, а не только США и НАТО) театра военных действий не может сразу сосредоточить группировку, достаточную для молниеносного разгрома Турции. Следовательно конфликт будет достаточно продолжительным (вряд ли меньше года, а вероятно и дольше) и потребует, вкупе с сирийской операцией и активизацией гальванизированной Украины большого напряжения сил.

С другой стороны, операция против Украины могла бы занять от нескольких дней, до двух недель, но самое страшное наступило бы после победы, когда России пришлось бы в срочном порядке взять на содержание 40 миллионов (почти треть населения России) обитателей занятой территории, а также начать вкладывать десятки миллиардов долларов ежегодно в создание там новой экономики, которая позволила бы населению в обозримой перспективе прекратить кормиться из российского бюджета и начать хотя бы частично зарабатывать на жизнь самостоятельно. Молниеносная победа над Украиной, с точки зрения связывания ресурсов, обошлась бы дороже, чем затяжной конфликт с Турцией. Но самое опасное, что скорее всего, оба конфликта начались бы в непосредственной связи друг с другом и Россия получила бы все проблемы в одном флаконе.

Патриотично надеяться на мощь армии, но для достижения и закрепления победы финансы бывают важнее, чем боеголовки, а финансов на решение турецко-украинской проблемы силовым путем явно не хватает. Кстати фуагра и «Вдова Клико» в магазинах будут – пенсии и зарплаты начнут стремиться к уровню 90-х. То есть, из состояния перехвата управления организованным американцами хаосом, Россия начнет переходить в состояние собственной внутренней хаотизации. Чтобы понять как это выглядит, к чему ведет и как быстро наступает взгляните на Украину.

Поэтому в рамках гибридной войны, избегая открытого конфликта, но (как в случае с самолетом) демонстрируя готовность при необходимости пойти до конца, Россия использует не самый популярный, но доказавший свою эффективность минский механизм для комплексного решения геополитических проблем. Минск, формально оставаясь механизмом урегулирования внутриукраиснкого конфликта, вышел далеко на пределы чисто украинского формата.

При помощи Минска Россия поставила киевский режим в ситуацию, когда он не может начать войну. Германия и Франция не велят и угрожают возложить вину за конфликт на Украину, а это может привести к снятию европейских санкций с России и, следовательно, полному провалу политики США в Европе.

Но он не может и не воевать. Без войны режиму уже некуда канализировать не только враждебность его собственных нацистских боевиков в отношении руководящей остатками страны олигархической клептократии, но и ненависть населения, включая либерально-евроинтеграционную массовку, которое не понимает почему вместо молочных рек с кисельными берегами майдан принес только разруху, резкое падение жизненного уровня, ликвидацию экономики и нескончаемую гражданскую войну.

Без войны режим нежизнеспособен. Предписанную в Минске и настоятельно рекомендованную уже даже Байденом федералистскую реформу он провести неспособен – не ради этого нацисты гражданскую войну развязали (мирно федерализироваться они могли ещё в марте 2014 года). Он уже стал обременением для США, которым надо бы его сбросить с баланса, но они не могут просто так отставить украинский плацдарм (после саакашвилевской Грузии это будет второй оглушительный провал американского проекта на постсоветском пространстве и полная потеря лица и перспектив). В результате, вместо российских, хаотизированная Украина связывает американские ресурсы, одновременно внося диссонанс в трогательные отношения США со своими ведущими европейскими союзниками (Германией и Францией), которые также несут огромные издержки ради продления бессмысленной агонии нежизнеспособного режима.

Характерно, что в прямой поддержке Турции в ее конфликте с Россией США отказали. ЕС также отошел в сторону. С Анкарой начинает развиваться такой же гибридный процесс, как и с Украиной. По сути в идеале Россия добивается того же, чего пытались добиться американцы с точностью наоборот. Стратегический успех Москвы должны оплатить оппоненты. США и ЕС уже оплачивают его на Украине. Турция и США должны оплатить его на Ближнем Востоке.

Между Москвой и Вашингтоном идет война чужими руками, на чужой территории и, преимущественно за чужой счет. Кто вложит в борьбу меньше собственных ресурсов и заставит больше вложить оппонента, то и победит. Пока что больше вкладывают США, но они не оставляют надежды переломить ситуацию и заставить Россию платить больше – об этом не скрываясь говорят в Вашингтоне на всех уровнях. А наши алармисты-дублоны, мечтающие заработать на радикализации общества и милитаризации государственной политики, являются объективными союзниками Вашингтона – пятой колонной куда более опасной, чем все либералы и националисты вместе взятые.

Конечно, проводимая минская политика, как и любая другая, имеет свои издержки. На Украине в целом и в Донбассе в частности действительно гибнут русские люди (или люди, лояльно настроенные к России, хоть и мечтающие о местечковой самости). Но потери есть в любой войне. Вопрос заключается в критичности их уровня. Так вот, с точки зрения развития Русского Мира, критически необходимым является существование России. Проводимая сегодня политика этому требованию более, чем отвечает. Россия пока находится не только вне опасности, но поступательно движется к оформлению своей победы.

Помешать этому могут только эмоции – такие же, как те, которые разрушили русский тыл в 1905 и в 1917 годах. И дублоны вольно или невольно, но небескорыстно, эти эмоции разогревают своей пораженческой пропагандой (призванной добиться смены управления хаосом в рамках гибридного Минска, на погружение в хаос в условиях погружения в несколько прямых военных конфликтов) и попытками подорвать доверие народа к власти, чтобы потом попросить у власти бюджеты на восстановление этого самого доверия.

http://www.russiapost.su/archives/63785

http://cont.ws/post/164362

 


11.12.2015 Украина, итоги года

 

Ведущий - Борис Костенко. (14 сентября 1960, Воронеж, РСФСР, СССР) — советский и российский журналист, в прошлом репортёр и ведущий, с 2009 — генеральный директор телеканала «Спас». Ранее возглавлял дирекцию информационных, общественно-политических и спортивных программ канала ТВЦ.

 


10.12.2015 Хаос и война подошли к российским границам? 

 

Игорь Коротченко о возможности установления военно-полицейской диктатуры в Киеве, просчетах американской политики, о том, как «незалежная» богатела на торговле советским наследством, о Байдене. Варианты развития событий сводятся к вопросу за чей счет из черной дыры будет вытаскиваться регион с 40 млн. населения. Кто будет разоружать территориальные банды нацистов и восстанавливать инфроструктуру с промышленностью

 

 


08.12.2015 В Киеве надеются, что ИГИЛ и Турция втянут Россию в большую войну

 

-  Ростислав Владимиро­вич, похоже, Киев идёт ва-банк, возобновляя артоб­стрелы Донбасса и устраивая диверсии в отношении Кры­ма. Что, на Ваш взгляд, стоит за этим очередным обостре­нием? Может ли майданная власть вообще существовать в мирных условиях?

—       Нет, в условиях мира дан­ная власть существовать не мо­жет. Основная идея украинской элиты заключалась в том, что­бы продать государство Запа­ду в обмен на сохранение сво­ей власти, привилегий и на по­жизненное содержание за счёт кредитов.

Почему Западу, а не Рос­сии? Во-первых, после разва­ла СССР украинская элита ис­кренне верила, что Россия не поднимется, и поэтому

ориен­тировалась на полное подчи­нение Западу.

Во-вторых, сотрудничество с Россией предполагало за­пуск сложных экономических процессов, в которых украинские «элитарии», способные только раз­воровывать государственную соб­ственность, ничего не понимали. В то время как сотрудничество с Запа­дом представлялось им совсем про­стым: поддерживай на словах «ев­ропейские принципы», убивай вы­сокотехнологичное производство, продавай на мировых рынках ме­таллургическую продукцию перво­го передела, химические удобре­ния, рапс, пшеницу, кукурузу, се­мечки, перепродавай российский газ и покупай себе виллы, яхты и мерседесы. Западные рекоменда­ции в области бюджетной и нало­говой политики тоже вполне устра­ивали украинскую элиту. Необхо­димо было урезать бюджетные, в первую очередь социальные, рас­ходы, увеличивать налоги и брать кредиты. О том, что воровать нель­зя, представители Запада тоже го­ворили, но как-то не очень убеди­тельно. Если тебя признают демо­кратом, то коррупционером ты не можешь быть априори.

Поэтому после переворота укра­инская элита занялась своим люби­мым делом — доворовывать недоворованное. И тут открылось страш­ное: когда Янукович и Азаров гово­рили, что воровать на Украине прак­тически уже нечего, они говорили правду. Оказалось, что победителям майдана не на что содержать госу­дарство. 2014 год и половину 2015 года ещё прожили за счёт кредитов МВФ, которые тоже на 90 % разво­ровали. Сейчас уже и кредиты боль­ше не дают. В этих условиях объяс­нить населению, почему всё так пло­хо, если обещали, что всё будет бо­лее чем хорошо, можно, только ес­ли идёт война.

Но нельзя мобилизовать десят­ки тысяч людей, посадить их в око­пы и держать там всю жизнь. Че­рез некоторое время они начинают спрашивать: «Что мы здесь дела­ем?» и «Где же война?». В общем, и хотелось бы воевать понарошку, но не получается. А тут ещё и на­цисты, которые реально хотят во­евать и верят, что могут захватить Россию вплоть до Камчатки, если им не будут мешать «предатели» во власти. Так что у руководителей в Киеве есть только два варианта: война, а после поражения перево­рот, или переворот, а потом (уже без них) война.

—    МИД Германии назвал подрыв ЛЭП преступным актом. Такая пу­бличная оценка западными пар­тнёрами действий Украины де­лается впервые. Запад действи­тельно начинает прозревать, или он просто пытается спасти свой собственный имидж?

—    Запад всегда был предельно практичен. Он понимает, что если можно взорвать опоры линии элек­тропередач и обесточить половину двух своих областей, чтобы элек­троэнергия не шла в «оккупирован­ный Крым», то можно и газопровод взорвать, чтобы «страна-агрессор» не наживалась на газе, который по­купает «предавшая Украину Евро­па». В Берлине, Париже и Брюсселе осознали, что руководство Украины действительно ничего не может по­делать с двумя-тремя сотнями бан­дитов и вынуждено вписывать соб­ственную политику в их выходки. А это для Европы уже страшно. Если бандиты смогут на месяц-два сре­ди зимы прервать поставки в Евро­пу российского газа, то ЕС, который и так трещит по швам и угрожает порваться в любой момент, может просто не выдержать.

С другой стороны, быстро наве­сти порядок на Украине может толь­ко Россия. Представляете себе си­туацию, когда ЕС просит: «Путин, введи войска! Восстанови газоснаб­жение!»? Вот европейцы и нервни­чают. Пытаются доступным им спо­собом политических заявлений под­корректировать ситуацию на Укра­ине. Раньше же получалось. А в то, что сейчас уже не получится, что си­туация вышла из-под контроля, ев­ропейцы верить не хотят.

—    Недавно Порошенко хвастли­во заявил: «Мы войдём в ЕС, ни­куда они не денутся». Как Вы ду­маете, войдут?

—    По этому поводу ЕС и до Порошенко, и при Порошенко много раз заявлял, что Украина никогда не во­йдёт в Евросоюз. Вначале это дела­лось дипломатично. Между 1994 го­дом, когда Украина впервые начала зондировать почву о возможности вступления в ЕС, и 2005 годом Ки­еву всегда отвечали: «Лет через 20 этот вопрос можно будет обсудить». Потом, где-то с 2007 года, европей­цы начали открытым текстом гово­рить «никогда», издевательски за­меняя это формулировкой «после Турции». Наконец, сама «политика соседства» и «восточное партнёр­ство» были придуманы, а затем до­полнены соглашениями об ассоциа­ции, в качестве симулякра — замены вступлению. Тогда же было объяв­лено, что ЕС не может расширяться вечно, и что расширение окончено.

Украинское руководство всег­да врало народу, обещая вступле­ние в ЕС при каждом следующем президенте и после победы каждо­го очередного майдана. Оно просто не может сказать своим гражданам, что мечта неосуществима. Это ху­же, чем для СССР прекратить стро­ительство коммунизма. Граждане разорвут элиту быстрее, чем успе­ет раствориться во времени и про­странстве украинское государство, которое без «европейской идеи» во­обще никому не нужно, кроме раз­ве что 20-30 тысяч нацистских бое­виков. Так что руководство вынуж­дено делать вид, что оно вступает в ЕС, и со страхом ждёт «сеанса ра­зоблачения чёрной магии».

—    Какие шаги, на Ваш взгляд, должна предпринять Россия в ответ на провокации Украины? И что делать с минскими согла­шениями, которые Киев не выпол­няет именно для того, чтобы санк­ции против нашей страны не от­менялись?

—    Киев не выполняет соглаше­ния не из-за санкций. США и ЕС неоднократно заявляли, что санк­ции будут действовать до тех пор, пока не будет возвращён Украине Крым. В общем-то, проще ликвиди­ровать Украину, чтобы Крым неко­му возвращать было, и так закрыть вопрос санкций. Если Киев будет реально выполнять пункты минско­го соглашения и предоставит Дон­бассу особый статус, предполагаю­щий, по сути, полную самостоятель­ность в рамках слабой, скорее фор­мальной, конфедеративной связи с Киевом, то остальные регионы не­медленно захотят того же.

Подписывая договор в Минске, Порошенко рассчитывал, что он его не будет выполнять, а ЕС его под­держит и обвинит в срыве согла­шения Россию. Но выяснилось, что Москва лучше просчитала послед­ствия. Париж и Берлин рассматри­вали обязательства Киева всерьёз и требуют их выполнения. Теперь Украине надо сорвать Минск, что не­возможно сделать, не развязав вой­ну. А Париж и Берлин дали понять, что агрессия Киева лишит его под­держки ЕС. Всё, тупик.

В Киеве понимают, что войну про­играют почти моментально, а без поддержки ЕС Минска-3 не будет. Поэтому сейчас там судорожно ищут выход: так, чтобы и повоевать (по­скольку каждый день без войны увеличивает опасность нацистского пе­реворота со свержением теперь уже Порошенко), и не слишком много по­терять, и новые соглашения заклю­чить, уже не такие невыгодные для Киева, как минские. Это невозмож­но, но в Киеве не теряют надежды, потому и поддерживают ИГИЛ и Тур­цию. Надеются, что те втянут Россию в большую войну, а там и Украина как-то рядышком устроится.

—   Вы — дипломат с большим ста­жем и наверняка хорошо знакомы с нынешним постпредом Украины в ООН Юрием Сергеевым, кото­рый сообщил, что за терактами в Париже стоит Россия. Как Вы счи­таете, он озвучил свою собствен­ную точку зрения или официаль­ную позицию Киева?

—    Когда-то Юрий Сергеев был квали­фицированным руководителем управ­ления информации МИД и вполне адек­ватным дипломатом. Он несколько раз отказывался от предложения стать ми­нистром иностранных дел. Ему очень нравилось работать послом Украины в Греции. Насколько я помню, он не хотел оттуда уезжать. Думаю, что по­слом во Франции ему тоже работать нравилось. Во всяком случае работу послом он всегда предпочитал высо­ким должностям на Украине. Поэтому неудивительно, что из Парижа он пере­ехал постпредом в ООН. В дипломати­ческой иерархии эта должность весьма почётна. Постпредом и бывшему мини­стру не стыдно стать. В 2007 году это представлялось спокойным заверше­нием карьеры.

Сергеев постпред уже восемь лет, то есть два срока подряд, а в следующем году ему 60. Он собирался досидеть в ООН до пенсии, что, собственно, и про­изошло. И он явно не предполагал, что окажется на острие дипломатической войны с Россией. Но за всё надо пла­тить. Я сейчас часто говорю жене, что если бы не покинул в 1998 году дипло­матическую службу, сейчас тоже сидел бы послом где-то и должен был бы вы­бирать между отставкой без перспекти­вы найти работу, зато с высоким шан­сом оказаться в тюрьме, и скрупулёз­ным выполнением указаний киевского руководства. Посол где-нибудь в Габо­не может тихо отсидеться, ещё и в бор­цы с хунтой потом запишется. А Сер­геев оказался на должности, на кото­рой спрятаться нельзя. Он свой выбор сделал. До пенсии почти досидел, но репутации у него больше нет.

—    Вам принадлежит утверждение, что «на Украине уже не государство, а банда, в государстве жить можно, а в банде — нельзя». А когда имен­но Украина перестала быть государ­ством и превратилась в банду?

—    В 2004 году состоялся неконсти­туционный третий тур президентских выборов. Произошла делегитимация президентской власти. Исполнитель­ная власть (правительство) сохраня­ло условную легитимность до декабря 2007 года, поскольку утверждалась со­хранявшим легитимность парламен­том. Но Ющенко произвёл очередной государственный переворот и разо­гнал законно избранный парламент. На неконституционных досрочных выбо­рах был избран новый, уже нелеги­тимный, парламент. А затем нелеги­тимный президент и нелегитимный парламент сформировали нелеги­тимную исполнительную вертикаль.

С начала 2008 года легитимная власть на Украине отсутствовала по определению, поскольку все оче­редные выборы проводились лицами (включая членов ЦИК), назначенны­ми незаконно, — нелегитимными ор­ганами, избранными, сформирован­ными или назначенными неконсти­туционным путём. Вот тогда и нача­ла формироваться банда. Ведь ес­ли можно нарушить конституцию один раз, то можно и десять. А за­вершилось формирование банды 20­23 февраля 2014 года, когда парла­мент голосовал под дулами автома­тов и под силовым давлением, и всё это называлось «победой демокра­тических сил».

Принято считать, что это Рос­сия виновата в том, что случилось с Украиной — мол, 20 лет ничего не делала: не влияла, не давила, не привлекала к себе. Но нет ли в этом вины и самих трезво мысля­щих украинцев, которые сегодня вынуждены либо бежать из стра­ны, либо сидеть тихо и не высовы­ваться, либо приспосабливаться к нацизму? Осознают ли они вели­чину той трагедии, которая проис­ходит на наших глазах?

—    С моей точки зрения, как люди, которые говорят о вине России, так и люди, говорящие о вине трезвомыс­лящих украинцев, плохо понимают, что происходило в последние 24 го­да. Да, на Украине, учитывая преда­тельскую позицию всей политической элиты, которая готова была исполь­зовать голоса пророссийского элек­тората, всегда составлявшего более половины от общего числа избирате­лей (почему и понадобились майданы

—    победить демократическим путём «евроинтеграторы» просто не могли), но не собиралась реализовывать его волю, невозможно было изменить ситуацию без всеобъемлющей под­держки России. Ведь наши оппонен­ты пользовались огромной поддерж­кой США и ЕС. Да, поддержка России была явно недостаточной.

Но Россия сама прошла длитель­ный период восстановления после лихих 90-х и до последнего време­ни просто не имела достаточных ре­сурсов для прямой конфронтации с США на Украине. Между тем лю­бая политическая активность Рос­сии на Украине, любые попытки воз­действовать на процесс американ­ским методом (посредством моти­вированных общественных орга­низаций, создающих условия для переворота) встретили бы жёсткое противодействие Запада, который формально имел бы все основания говорить о вмешательстве России в дела независимого государства, на­род которого «выбрал свободу». То есть, начав активную работу, Рос­сия спровоцировала бы конфликт с США задолго до того, как оказалась минимально готова к нему, и с вы­сокой долей вероятности оказалась бы раздавлена вместе с пророссийскими силами Украины.

Поэтому я считаю, что если в чём- то наша общая вина и есть, то только в том, что в 1991 году мы не смогли удержать единое государство. Но это было давно, практически в другом мире. Народ тогда был ещё слиш­ком доверчив. Но говорить о вине современной России или адекват­ных украинцев я не могу. Есть обсто­ятельства, которые выше нас. Мы их можем обойти, но не изменить. Сей­час мы их почти обошли, и у нас есть шансы восстановить единство, хоть и с огромными потерями. Если этим шансом мы не воспользуемся, мож­но будет говорить и о нашей вине.

 

Беседовала Вера Николаева

www.spravedlivo.ru

 


05.12.2015 Россия в невидимой войне 

 

Ростислав Ищенко отвечает на вопрос, как смогла Россия за двадцать лет, без войн и потрясений, подняться из состояния разрушавшейся полуколонии до статуса признанного мирового лидера, равного среди первых.

Кухонные «стратеги», искренне считающие массированный ядерный удар универсальным средством решения любой внешнеполитической проблемы (даже максимально жесткой, на грани военной конфронтации), крайне недовольны умеренной позицией российского руководства в турецком кризисе. Впрочем, они и прямое вовлечение Вооруженных сил России в сирийский конфликт считают недостаточным. И действия Москвы на украинском направлении их не устраивают.

Но никто почему-то не задается одним простым вопросом. Как вообще случилось, что Россия в один прекрасный день начала не просто активно противостоять мировому гегемону в глобальной игре, но переигрывать его по всем статьям?

Почему сейчас

Ведь к концу 90-х годов это было государство, в экономическом и финансовом отношении находящееся на уровне стран третьего мира. Внутри страны назревал антиолигархический бунт. Она вела бесконечную и бесперспективную войну в Чечне, уже начинавшую перехлестывать в Дагестан. Наконец, безопасность страны обеспечивалась только ядерным арсеналом (поскольку для проведения сколько-нибудь серьезной операции даже на собственных границах армия не имела ни обученного личного состава, ни соответствовавшей современным нормам техники, флот не плавал, а авиация не летала).

Нет, конечно, каждый может рассказать, как постепенно восстанавливалась промышленность, в том числе ВПК, как на основе роста уровня жизни стабилизировалась обстановка внутри страны, как модернизировалась армия.

Но ведь ключевой вопрос не в том, кто больше сделал для восстановления ВС РФ: Шойгу, Сердюков или Генштаб. И не в том, кто лучший экономист: Глазьев или Кудрин, и можно ли было еще больше средств пустить на социалку.

Главный неизвестный фактор в этой задаче — время. Откуда оно взялось, а конкретнее: почему США дали России время на подготовку к отпору, на наращивание экономических и военных мускулов, на аннигиляцию заботливо выращенного Госдепом проамериканского лобби в политике и СМИ?

Почему открытая конфронтация, в которой мы сейчас откровенно переигрываем Вашингтон, не началась раньше лет на десять-пятнадцать, когда шансов устоять под санкциями у России не было? Ведь в реальности США уже в конце девяностых — начале нулевых взяли курс на насаждение марионеточных режимов на всем постсоветском пространстве, включая Москву, которой отводилась роль лишь одной из нескольких столиц дезинтегрированной России.

Здоровый консерватизм дипкорпуса

Предпосылки сегодняшних военных и политических успехов десятилетиями создавались на невидимом (дипломатическом) фронте.

Надо сказать, что МИД первым из центральных ведомств оправился от административной вакханалии, вызванной развалом начала 90-х. Уже в 1996 году пост министра иностранных дел занял Евгений Максимович Примаков, который, вместе с правительственным самолетом, развернутым над Атлантикой в момент начала агрессии США против Югославии, развернул и всю российскую внешнюю политику, больше никогда не возвращавшуюся в американский фарватер.

Через два с половиной года он рекомендовал в качестве своего преемника Игоря Сергеевича Иванова, медленно (почти незаметно), но верно продолжавшего укреплять самостоятельность российской дипломатии. Последнего, в свою очередь, в 2004 году сменил действующий министр Сергей Викторович Лавров, при котором российское дипломатическое ведомство накопило достаточно ресурсов для постепенного перехода от позиционной обороны ко все более решительному наступлению.

Из трех перечисленных министров звезду Героя России получил только Иванов, но, уверен, что его и предшественник, и преемник (по результатам сделанного) не менее достойны этой награды.

Впрочем, успешности работы министров и быстрому восстановлению работы МИД способствовала традиционная кастовая замкнутость и здоровый консерватизм дипломатического корпуса. Та самая внешняя неспешность и приверженность традициям, за которые дипломатов часто ругают. Козыревщина в МИДе не прижилась, так как не нашла питательной среды.

Этап внутренней консолидации

Но вернемся в 1996 год. Россия находится на дне экономической пропасти, а впереди еще дефолт 1998 года. США начинают явно пренебрегать международным правом, подменяя собственным произволом международные структуры. НАТО и ЕС готовятся двинуться к российским границам.

Ответить нечем. Россия (как раньше СССР) способна за двадцать минут уничтожить любого агрессора, но с ней никто не собирается воевать. Любое отклонение в сторону от начертанной Вашингтоном «генеральной линии», любая попытка проведения самостоятельной внешней политики влекут за собой экономическое удушение и как следствие внутриполитическую дестабилизацию — страна в этот период жизненно зависима от западных кредитов.

Ситуация осложняется тем, что до 1999 года власть полностью находится в руках компрадорской, ориентированной на США элиты (вроде нынешней украинской), а до 2004-2005 годов компрадоры еще ведут упорную борьбу за власть с патриотической бюрократией путинского призыва. Последним арьергардным боем, который дали уже агонизирующие компрадоры, была попытка Болотной революции в 2011 году. А если бы они выступили в 2000, когда обладали подавляющим превосходством?

Российской власти требовалось время для внутренней консолидации, восстановления экономической и финансовой систем, обеспечения и укрепления их самодостаточности и независимости от Запада, воссоздания боеспособных, современных вооруженных сил. Наконец, России требовались союзники.

Перед дипломатами стояла практически невыполнимая задача. Необходимо было, не уступая в принципиальных вопросах, консолидируя вокруг России постсоветское пространство, устанавливая союзные связи с оппонирующими США правительствами и, по возможности, поддерживая их, одновременно создавать у Вашингтона иллюзию слабости Москвы и ее готовности к стратегическим уступкам.

Иллюзия слабости России

О том, насколько хорошо была выполнена эта задача, свидетельствуют до сих пор бытующие в среде западных аналитиков и проамериканских российских «оппозиционеров» мифы. Например, о том, что если Россия выступает против какой-то очередной авантюры Запада, она «блефует, чтобы сохранить лицо», что российские элиты «полностью зависимы от Запада, поскольку там их деньги», что «Россия сдает союзников».

Впрочем, мифы о «ржавых ракетах, которые не летают», «голодных солдатах, строящих генеральские дачи» и о «порванной в клочья экономике» уже практически развеяны. В них теперь верят лишь маргиналы, не столько даже не способные, сколько смертельно боящиеся объективно оценить действительность.

Именно эта иллюзия слабости и уступчивости, погрузившая Запад в благодушную уверенность решенности российского вопроса, заставившая его не торопиться с прямой политической и экономической атакой на Москву, и обеспечила российскому руководству главный ресурс — время, необходимое на проведение преобразований.

Конечно, времени никогда не бывает много, и мы бы предпочли отложить прямую конфронтацию с США, начавшуюся в 2012-2013 годах, еще лет на три-пять, а то и обойтись вовсе без нее, но дипломатия и так выиграла для страны двенадцать-пятнадцать лет — огромный срок в нынешнем калейдоскопически меняющемся мире.

Российская дипломатия на Украине

В связи с ограниченностью места приведу лишь один пример, зато наиболее яркий, с точки зрения актуальной политической ситуации.

Россию до сих пор принято ругать за то, что она недостаточно активно противостояла США на Украине, не смогла в противовес проамериканской создать пророссийскую «пятую колонну», работала с элитами, а не с народом и т.д. Давайте оценим ситуацию, исходя из реальных возможностей, а не из благих пожеланий.

При всех реверансах в адрес народа политику государства определяет элита. Украинская элита вся, во всех своих проявлениях, была (и осталась) антироссийской. Разница заключалась лишь в том, что идеологическая — националистическая (постепенно скатывающаяся в нацизм) элита была откровенно русофобской, а экономическая (компрадорская, олигархическая) элита была просто прозападной, но ничего не имела против выгодных для себя экономических связей с Россией.

Напомню, что это не кто-нибудь, а представители якобы пророссийской Партии регионов хвастались, что они не пустили в Донбасс российский бизнес. Это они же убеждали весь мир, что они лучшие «евроинтеграторы», чем националисты.

Это режим Януковича-Азарова довел дело до экономической конфронтации с Россией в 2013 году, требуя, чтобы, несмотря на подписание соглашения об ассоциации с ЕС, Москва не только сохранила, но и расширила льготный режим для украинской экономики. В конце концов, это Янукович и его соратники по Партии регионов, в период своей абсолютной власти (в 2010-2013 годах) материально, информационно и политически поддерживали нацистов, выводя их из маргинальной ниши в большую политику, чтобы получить удобного спарринг-партнера на президентских выборах 2015 года, одновременно всеми силами подавляя любую пророссийскую организационную и информационную активность (а о политической даже речь не шла).

Коммунистическая партия Украины, сохраняя пророссийскую риторику, никогда на власть не претендовала и на деле заняла нишу подыгрывавшей олигархам удобной лояльной оппозиции, канализировавшей протестные настроения в безопасное для любой (даже нынешней) власти русло.

В таких условиях, любая попытка России организовать работу с неправительственными организациями или создать мощный пул пророссийски ориентированных СМИ, была бы воспринята как посягательство на прерогативу украинской олигархии самостоятельно грабить страну и вызвало бы только дополнительный дрейф официальной Украины в сторону Запада, который Киев рассматривал в качестве противовеса России. США же, совершенно резонно, расценили бы это как переход России к открытой конфронтации, моментально активизировав как свои усилия по дестабилизации России изнутри, так и по поддержке прозападных элит на всем постсоветском пространстве.

Ни в 2000, ни в 2004-м году Россия не была готова к переводу противостояния в открытую фазу. Даже когда (помимо воли Москвы) это произошло в 2013 году, России понадобилось еще около двух лет для мобилизации ресурсов, чтобы осенью 2015 года жестко ответить в Сирии. Элита этой страны, в отличие от украинской, изначально (еще в 2011-2012 годах) отвергла любую возможность соглашательства с Западом.

Поэтому в течение двенадцати лет (от акции «Украина без Кучмы», являвшейся первой неудачной попыткой проамериканского переворота на Украине, до февраля 2013 года) российская дипломатия работала на две главные задачи.

Во-первых, это удержание ситуации на Украине в режиме неустойчивого равновесия, а во-вторых, убеждение украинской элиты в том, что именно с Запада исходит опасность ее благополучию, а переориентация на Россию является единственным средством стабилизации ситуации и сохранения как страны, так и позиций самой элиты.

Первая задача была выполнена, и даже перевыполнена. Перевести Украину из режима многовекторности в режим антироссийского тарана США смогли только к началу 2013 года, затратив непозволительно много времени, ресурсов и, в результате, получив раздираемый внутренними противоречиями режим, неспособный к самостоятельному (без постоянно растущей американской поддержки) существованию. Вместо использования ресурса Украины в своих интересах, США вынуждены продолжать тратить собственный ресурс для продления агонии разрушенной переворотом украинской государственности.

Вторая задача осталась невыполненной по объективной (не зависящей от российских усилий) причине. Украинская элита оказалась полностью неадекватной, неспособной мыслить стратегически, оценивать реальные риски и преимущества, живущей и действующей в плену двух мифов.

Первый — Запад в любом случае легко победит Россию и поделится с Украиной трофеями. Второй — для благополучного существования (за счет западного финансирования) не требуется никаких усилий, кроме занятия жесткой антироссийской позиции. Оказавшись в состоянии выбора: прийти к России и уцелеть или остаться с Западом и умереть, украинская элита выбрала смерть.

Однако даже из негативного выбора украинской элиты российская дипломатия смогла извлечь максимальную пользу. Отказавшись от тактики втягивания в конфронтацию с украинским режимом, навязав Киеву и Западу изматывающий переговорный процесс, на фоне вялотекущей гражданской войны, исключив из минского формата США и сделав акцент на противоречиях Вашингтона и ЕС, Россия смогла повесить Украину на баланс Запада.

В результате консолидированная поначалу позиция Вашингтона и Брюсселя рассыпалась. Рассчитывавшие на политико-дипломатический блицкриг европейские политики не были готовы к длительному противостоянию. Его просто не выдерживала экономика ЕС. В свою очередь, США не были готовы принимать Киев исключительно на свой баланс.

Сегодня, после полуторагодичных усилий, определяющая позицию ЕС «старая Европа» в лице Германии и Франции окончательно ушла с Украины и ищет способ протянуть Москве руку через головы проамериканских восточноевропейских лимитрофов (Польши и Прибалтики). Даже Варшава, бывший «главный адвокат» Киева в ЕС не скрываясь (пусть и полуофициально) намекает на возможность раздела Украины, полностью потеряв веру в способность киевских властей сохранить страну.

В украинском политическом и экспертном сообществе нарастает истерика по поводу «предательства Европы». Бывший первый губернатор Донецкой области (по версии нацистского режима) и олигарх Сергей Тарута заявляет, что стране осталось существовать месяцев восемь. Олигарх Дмитрий Фирташ (имевший репутацию украинского «делателя королей») и вовсе прогнозирует развал уже весной.

И всего этого, тихо и незаметно, без привлечения танковых колонн и стратегической авиации добилась российская дипломатия. Добилась в жестком противостоянии с целым блоком наиболее мощных в военном, экономическом и политическом отношении стран планеты, имея изначально значительно более слабую позицию и весьма своеобразных союзников, далеко не все из которых радовались и радуются росту российской мощи.

Прорыв на ближневосточном направлении

Параллельно Россия смогла вернуться на Ближний Восток, сохранить и развить интеграционные проекты на постсоветском пространстве (Евразийский экономический союз), а вместе с Китаем развернуть евразийский интеграционный проект (Шанхайская организация сотрудничества) и начав в рамках БРИКС работу над глобальным интеграционным проектом.

К сожалению, формат статьи не позволяет подробно рассмотреть все стратегические операции российской дипломатии за почти двадцать лет (от Примакова до дня сегодняшнего). Полное изложение потребует многотомного исследования.

Но любой человек, который попытается честно ответить на вопрос, как смогла Россия за двадцать лет, без войн и потрясений, подняться из состояния разрушавшейся полуколонии до статуса признанного мирового лидера, должен будет признать заслуги сотен людей со Смоленской площади. Их деятельность не терпит суеты и публичности, без шума и пыли, крови и жертв приводя к результатам, сопоставимым с многолетними усилиями многомиллионных армий.

РИА Новости

 


04.12.2015 Кому управлять Украиной

 

В состоянии военной опасности мы находимся последние несколько лет. Проблемы возникли задолго до киевского переворота и даже до войны 08.08.08. Глубоко неправы те, кто исчисляет начало агрессии против России с нацистского мятежа в Киеве и на этом основании пытается делать выводы о правильности или неправильности российской реакции. Киевский «майдан» был лишь одной из операций уже идущей войны. Причем в этой операции, как в Курской битве 1943 года, стороны заранее знали, кто, где и какими силами планирует нанести удар, а кто готовится к обороне. Плавала только дата, которая определилась во многом случайно.

Россия не планировала «подкупать» Януковича или украинскую элиту. Им заранее объяснили куда они идут и что их ждет. Им рассказали в чем заключается альтернатива. И оставили подумать. Украинскую элиту не впечатлила возможность взаимовыгодного сотрудничества в рамках Таможенного союза именно потому, что украинская элита не умела работать (ни вместе, ни поврозь, ни попеременно), только воровать. Украинская элита прекрасно понимала, что продает свою страну ЕС и США в колониальное рабство. Она только хотела получить адекватную цену и была оскорблена до глубины души, когда выяснилось, что ЕС не собирается давать 15-20 миллиардов евро людям, которые на блюдце с голубой каемкой передали ему целую страну, стоимостью в триллионы.

Понимая с кем имеет дело и осознавая, что другой элиты на Украине нет, российское руководство предпочитало дать возможность «нашим друзьям и партнерам» влезть в ситуацию по уши, самим понять, что они никогда не получат от колонизации никакого профита, что украинская элита будет совершенно искренне считать, что ее должны теперь содержать пожизненно. То есть, ведомая США Европа должна была осознать, что США привели ее в ловушку, а украинские «евроинтеграторы» на собственном же опыте уяснить, что их никто не ждет в Европе и не собирается им платить ни за русофобию, ни за еврофилию.

Конечно, когда оскорбленный в лучших чувствах Янукович, которого уже начали загонять в угол майданом, примчался в Сочи в декабре, деньги ему дали. Нельзя было не дать. В конце концов, у него был шанс разогнать майдан, после чего независимо от собственного желания, Янукович мог бы быть только пророссийским политиком, для Европы он был бы «кровавым диктатором».

Переформатирование ситуации на Украине руками собственно украинской элиты, хоть и имело исчезающе малую вероятность исполнения, в принципе Россию устраивало. А иного варианта не было. Это только в воспаленных мозгах утонувших в интернете, но далеких от реальной жизни блогеров, рождаются схемы «работы с народом» или «работы с пророссийскими силами Украины». Я сам многие годы был «пророссийской силой Украины» и знаю, что, за исключением нескольких человек, которые и тогда друг друга знали и сейчас дружат (хоть часть из них осталась в Киеве, часть находится в России, а часть в ДНР/ЛНР), ничего организованного пророссийского на Украине не было и не могло быть, поскольку любое заметное движение подавлялось властью (в том числе, и даже в первую очередь, регионалами).

Достаточно сказать, что для собрания «пророссийских сил Украины» хватало моего рабочего кабинета. В расширенном формате все помещались в зал заседаний филиала Института стран СНГ (и там оставалось много лишнего места). Ну а вместе с «профессиональными русскими», кормившимися на небольшие культуртрегерские грантики Москвы вся «пророссийская Украина» помещалась в зале Россотрудничества, тоже не Бог весть каком большом.

Не только националистические силы, но и «Партия регионов» и даже КПУ предпочитали работать с «европейски ориентированными» журналистами и экспертами. Поэтому в стране не было и нет ни одной политической силы, которая могла бы организованно выступить с пророссийских позиций. А создавать такую силу из Москвы было невозможно. Что-то, а подобный проект был бы уничтожен Януковичем не менее эффективно, чем нацистами. И ничего, кроме скандала с Киевом (поддержанного ЕС и США) и общего ослабления своих позиций на Украине Россия бы не получила.

За два года гражданской войны ситуация на подконтрольной киевской власти территории, если и изменилась, то только в худшую сторону. Уже не только Партия регионов и КПУ (депутаты от которых своим присутствием в зале Верховной Рады в критические дни февраля 2014 года обеспечили путчистам кворум и легитимировали государственный переворот) представляются недостаточно патриотичными. Не только дружественный власти «Оппозиционный блок» (составленный из тех же бывших регионалов, принявших и признавших путч) обвиняют в работе на Кремль. Порошенко и Яценюк, вместе со своими политическими силами объявлены нацистами предателями и агентами Путина. Характерно, что обвиненные в ответ обвиняют в предательстве и «работе на Путина» своих обвинителей.

То есть, на Украине сегодня существуют умеренно-русофобские политические силы и радикально-русофобские. Других нет и не предвидится. Им просто не дадут появиться. А в подполье в нынешних украинских условиях могут существовать и бороться региональные группы, но не всеукраинская политическая сила.

Поскольку же украинское государство настолько явственно трещит по швам, что олигарх Тарута дает ему восемь месяцев существования (то есть до конца действия продленных Минских соглашений), а олигарх Фирташ только три- пять (полагая, что украинское государство может дожить лишь до весны, то есть развалится раньше, чем закончится срок действия Минска) закономерно возникает вопрос: а кто всем этим будет управлять?

Конечно, масса «квалифицированных управленцев» из «Оппозиционного блока», Блока Петра Порошенко и даже «Народного фронта» Яценюка (о тимошенковской «Батькивщине» я просто молчу) моментально вспомнят, что они «всегда боролись с режимом» и придут за должностями к новой власти. К ним добавятся объединенные в «Комитет спасения Украины» эмигранты, которые только названием и местом нахождения отличаются от своих собратьев из «Оппозиционного блока». Все эти деятели заранее и на Старую площадь бегают и с европейцами (особенно с немцами) консультации ведут, и всем обещают решить все проблемы и немедленно.

Их вдохновляет пример Крыма, где старую украинскую элиту не разогнали немедленно, а дали возможность «проявить себя» и убирают по мере того, как их некомпетентность, вороватость и неспособность к активной и эффективной работе по-русски (то есть по-закону) настолько умучивает население, что местное происхождение прекращает играть роль и крымчане становятся согласны на любых «варягов» (хоть с Сахалина), лишь бы были компетентны. Киевская элита считает, что их-то менять будет некому. Они-то, в отличие от Крыма собираются сохранить суверенитет, еще и переговоры по вопросу возвращения Крыма обещают с Россией начать.

Украинские политики, которых корректнее было бы назвать бывшими политиками, бывшей Украины, как были, так и остались вечно вчерашними. Они не понимают, что ситуация (даже по сравнению с 2013 годом) коренным образом изменилась. Они в феврале 2014 года не власть переменили, не Януковича прогнали. Они государство украинское уничтожили. И ныне вопрос целесообразности его восстановления весьма дискуссионен. Во всяком случае, если особенности геополитического расклада заставят Россию и Европу сделать ставку на сохранение Украины, то не в тех границах, что существовали до марта 2014 года, не на той правовой базе и не с той же элитой во главе.

Невозможность сохранения украинской элиты у власти (ни в суверенном государстве, ни на подмандатной территории, ни в провинции какой-либо из соседних держав) определяется тремя объективными причинами:

Это именно те люди, которые всего за 24 года уничтожили Украину, которая вышла из УССР одной из десяти самых мощных экономик мира, а сейчас вообще не имеет экономики. Которая имела третью в мире (после СЩА и России) и первую в Европе (не считая российской) армию, а сейчас ее Вооруженные Силы представляют из себя сборище нацистских бандитов, содержимых волонтерами, а также кормящихся за счет грабежа местного населения и контроля над потоками контрабанды. Которая из состояния абсолютной стабильности была погружена в хаос гражданской войны, еще не достигшей своей максимальной интенсивности. Которая за 24 года потеряла около 15 миллионов населения (может быть и все 20, но кто же считал всех, кто навсегда остался жить и работать в Италии, Португалии, Германии, Польше, России?). Которая, в конце концов, усилиями своей элиты фактически утратила государственность. Возникает закономерный вопрос: что опять создать им государство, чтобы они его опять развалили?

Эти люди неадекватно оценивают ситуацию. Они искренне считают, что, вернувшись к власти они вновь начнут проводить «многовекторную» внешнюю политику. Эту политику они понимают, как почетную обязанность России и ЕС финансировать содержание украинского государства и воровские аппетиты элиты, в обмен на то, что руководители Украины будут поочередно ездить в Москву и Брюссель и произносить там ритуальные фразы о евразийской/европейской интеграции, ничего не делая на деле ни в одном, ни в другом направлении. Фактически, это пожелание группы инфантильных воришек быть поставленными на довольствие соседей исключительно «за красивые глаза», поскольку кроме произнесения ритуальных фраз и безудержного воровства, они больше ничего делать не умеют. При таких условиях, возвращение данных персонажей к власти на Украине делает следующий кризис вопросом времени, причем ближайшего. ЕС и России предлагают за свои деньги (причем огромные деньги) вновь купить себе украинскую проблему. Вряд ли Москву и Берлин удастся заинтересовать подобной перспективой.

Наконец важнейшей причиной невозможности возвращения данной элиты к власти является ее полная дискредитация в глазах населения. Пока они подсиживают друг друга и пытаются рассчитать, какие выборы выгоднее – очередные или внеочередные, народ на выборы просто прекращает ходить (по данным объективных социологов, которые хорошо известны и в России, и в ЕС, и на Украине, последние выборы проигнорировали 70-75% украинских избирателей, а в некоторых регионах количество не явившихся на выборы достигало 85% от общей численности избирателей). Народ не видит силы, за которую стоит голосовать, то есть отказал своей элите в доверии. А зачем же внешним силами вручать власть тем политикам, которых народ мягко говоря не любит? Это же влечет за собой мгновенную новую дестабилизацию.

При этом надо учитывать, что украинскую элиту ненавидят не только антифашисты Донбасса, но и её собственные нацистские боевики. А это две большие (каждая в несколько десятков тысяч) группы людей, вооруженных (в том числе тяжелой бронетехникой и артиллерией крупных калибров), чье мнение (в зависимости от того, кто победит в войне) по поводу состава новой власти и конституционного устройства государства будет определяющим.

Наиболее вероятный сценарий развития событий предполагает, что вначале киевская власть будет свергнута в результате нацистского вооруженного мятежа (произойдет он в результате поражения на фронте или еще до начала активных боевых действий в Донбассе – вопрос второстепенный). В ходе мятежа будет уничтожена значительная часть элиты (причем далеко не только из числа бывших регионалов и коммунистов). Опасность грозит всем, кто как-то причастен к действующей власти и не сумеет вовремя убежать или скрыться хотя бы на первые недели после переворота.

На следующем этапе предполагается зачистка нацистских банд при помощи внешних сил, но формально с опорой на местные ополчения. Идеальный для России вариант, если удастся договориться с ЕС о том, что Москва берет на себя военно-административный и полицейский контроль над территорией, а ЕС финансирует всю операцию, включая гуманитарную (прокорм уцелевшего населения) составляющую. Однако с учетом отсутствия единой позиции ЕС по украинскому вопросу и амбиций Польши, идеальный вариант вряд ли пройдет и более вероятным является раздел Украины на зоны ответственности.

Так или иначе, каждая из противостоящих внутриукраинских сил слишком слаба, чтобы выиграть гражданскую войну самостоятельно, но достаточно сильна, чтобы ее не проиграть. В то же время, внешним силам (сколько бы их ни было) выгоднее вмешиваться в конфликт под личиной поддержки местного ополчения. Для России это вообще принцип внешней политики – Москва оказывает помощь, но судьбу свою народ решает сам. Для европейских соседей Украины существенным ограничением является норма международного права, предполагающая, что оккупант несет полную единоличную ответственность за обеспечение нормальных условий жизни населению оккупированных территорий. У Польши просто нет такого количества денег, которое позволило бы выполнить данную норму. А включение данных территорий в состав собственной страны не избавляет от необходимости озаботиться проблемами прокорма уже собственных граждан-избирателей и восстановления экономики территорий на которых они живут.

Все перечисленное заставляет нас предположить, что наиболее вероятный (поскольку учитывает интересы всех внешних игроков, при любом развитии событий) вариант наведения порядка на Украине, после нацистского переворота – наступление ополчения или нескольких разных ополчений. На деле большую часть таких ополчений будут составлять иностранные войска, но формально собственных нацистов будут уничтожать граждане Украины. При этом остаткам украинской политической элиты будет не легче. Между уходом одной армии и приходом другой всегда бывает пару-тройку суток безвременья и безвластия, когда маргинальные слои населения и криминалитет идут грабить. Маргиналы грабят магазины. За мародерство их потом расстреливает новая власть. Криминалитет грабит богатых (то есть элиту), убивая ограбленных, чтобы не оставить свидетелей своих преступлений и не попасть под карающую руку новой власти.

С учетом того, что Новороссия уже начала создаваться в качестве конфедерации республик (пока двух – ДНР и ЛНР), границы которых совпадают с границами областей исчезающей Украины, можно с высокой долей уверенности предположить, что дальше процесс будет развиваться подобным же образом. Тем более, что противоречия и различия между Одессой, Харьковом, Днепропетровском и Запорожьем, куда больше, чем между Донецком и Луганском, которые составляют единый регион – Донбасс и, тем не менее, оформились в ДНР и ЛНР. На западной Украине различия между Галицией, Волынью, Закарпатьем и Буковиной еще больше. Так что, если количество народных республик и окажется меньше, чем количество областей, то ненамного.

Однако несколько десятков народных республик хороши для того, чтобы как-то стабилизировать ситуацию на Украине, в процессе наступления ополчения (ДНР может помочь освободить Харьков, но управлять им руководство ДНР не сможет – харьковчане его не выбирали). Для мирового же сообщества как минимум некоторое время еще будет нужна «единая Украина». Иначе непонятно кого представляет дипкорпус за рубежом? Кто гарантирует транзит газа в ЕС? Кто должен провести референдумы и выборы, необходимые хоть для конституирования новой государственности, хоть для ликвидации старой? Совместить самостоятельность народных республик, необходимую для внутреннего успокоения и единую Украину, требуемую внешними игроками, можно только собрав народные республики в мягкую конфедерацию, со столицей в любом крупном городе, но более вероятно, что все же в Киеве, поскольку там уже расположены иностранные диппредставительства (не переезжать же им) и центральные органы власти (аппарат-то где-то размещать надо).

Если Украина подпадет под протекторат одного государства (России), то такая двухуровневая схема: республики/конфедерация будет достаточной. Если же протекторов все же окажется несколько, то между республиками и формальным центром придется создавать еще один уровень управления. В таком варианте есть шанс появления российских Федерации Новороссии и Федерации Малороссии, польской Федерации Галиции и Волыни, а также венгерского Закарпатья и румынской Буковины. При этом следует понимать, что в любом случае руководство конфедерации в Киеве будет на деле ликвидационной комиссией, главной задачей которой будет обеспечить юридически корректный переход бывших украинских территорий в новое состояние.

Независимо от того будет ли Россия влиять на ситуацию на Украине единолично или совместно с партнерами, Москве понадобится во главе ликвидационной комиссии абсолютно доверенный человек – слишком высоки геополитические ставки и слишком большие ресурсы уже затрачены и еще будут затрачены на украинском направлении, чтобы надеяться на авось или доверять матерым предателям вроде таких «лидеров» «Оппозиционного блока», как Добкин или Вилкул. Наиболее логично сформировать какой-нибудь центральный управленческий орган конфедерации на паритетный началах, с участием всех народных республик (или всех подмандатных регионов, во втором варианте).

Понятно, что в Одессе, Харькове, Киеве, Львове, Днепропетровске и т.д. будут свои лидеры сопротивления, которые и возглавят новые народные республики. Они же войдут и в центральный управленческий орган. Но такому совету, как любому коллегиальному органу нужен будет председатель, организующий его работу, руководящий аппаратом и, при минимальной адекватности, определяющий его решения путем редактирования документов и составления повестки дня. Давайте угадаем с одного раза, кто может стать формальным главой украинской ликвидационной комиссии, исходя из сегодняшнего расклада.

Думаю, что сегодня наиболее вероятный претендент – Захарченко.

Во-первых, он из «первопоходников» — в ополчении с первого дня, еще до изгнания украинской власти из Донецка. Зарекомендовал себя в качестве смелого командира, которому верят и уважают бойцы. Его авторитет и в Донбассе, и на территории пока подконтрольной Киеву Украины значительно выше, чем авторитет его коллеги Плотницкого.

Во-вторых, он имеет опыт управления отдельным регионом Украины в условиях гуманитарной катастрофы и даже военных действий, то есть является наиболее подготовленным к той ситуации, в которой после падения режима Порошенко окажется вся Украина.

В-третьих, имея опыт создания административных структур, финансовой и экономической систем народной республики, он может оказать коллегам из других регионов (которым придется с колес осваивать искусство управления) помощь не только советом, но и некоторым количеством подготовленных кадров.

В-четвертых, и это важнейший момент. Только за Захарченко будет стоять ополченческая армия, вооруженная тяжелой бронетехникой. В остальных регионах, в процессе освобождения, если что и успеют создать, то это скорее милиционные структуры, вооруженные легким стрелковым оружием, подобные тем, которые существовали в Донбассе в апреле-мае 2014 года, когда местные жители руками танки останавливали.

В-пятых, второй важнейший момент, у Захарченко долгая история взаимоотношений с представителями российской власти. Его знают и ему доверяют.

По факту он располагает опытом, доверием населения, военной силой и внешней поддержкой, достаточными для того, чтобы успешно реализовывать на остатках Украины российские интересы, вне зависимости от конфигурации международного вмешательства с целью урегулирования украинского кризиса. Его, в глазах населения, легитимирует как лидера уже сам факт многолетнего успешного управления ДНР и ополчением в гражданской войне. Наконец, Захарченко обладает определенной харизмой. Эти харизма и основанная на праве победителя легитимность будут передаваться от него подчиненным местным властям, как сейчас передаются командирам подразделений и руководителям ведомств ДНР.

И еще один немаловажный факт. Захарченко никогда не являлся частью довоенной украинской элиты. Его подъем обусловлен тремя составляющими: удачей, характером, поддержкой Москвы. Причем последняя играет определяющую роль. Если крошечная (по площади и населению в разы меньше Москвы) ДНР не может и месяц протянуть без российской поддержки, то что говорить обо всей Украине, экономику которой правление Порошенко-Яценюка уничтожило полнее и надежнее, чем донбасскую обстрелы и танковые прорывы. Имея опыт работы в Донецке Захарченко должен это понимать лучше других и испытывать меньше иллюзий, к которым всегда склонны люди (в том числе вышедшие из подполья лидеры) сразу после освобождения.

Впрочем, история полна примеров неожиданного возвышения ранее совершенно незаметной фигуры (кстати, так когда-то вышел на первые роли и сам Захарченко). Не исключено, что и в этот раз мы увидим новую, доселе незнакомую фигуру. Увидим – будем обсуждать, но ни старые политики (за исключением может быть одного-двух исключительных специалистов) не могут претендовать на руководящие должности, ни старая система, включая старую структуру управления, больше на Украине не актуальна. А новые люди и новая система управления должны быть достаточно надежны, гибки и управляемы, чтобы вписаться в любую, самую неожиданную политическую конфигурацию, которая определится в ходе окончательного урегулирования украинского кризиса.

Ростислав Ищенко, обозреватель МИА «Россия сегодня»

http://cont.ws

 


01.12.2015 Если завтра война? 

 

Когда в далеком детстве я служил срочную службу в РВСН СССР, на предшественнике «Тополей» и «Ярсов» передвижном ракетном комплексе средней дальности РСД-10 «Пионер» (SS-20, по классификации НАТО), у нас было три вида боевой готовности:

  • «постоянная», когда дежурные расчеты находятся в казармах, в двадцатиминутной готовности к выходу в полевой район;
  • «военная опасность», когда дежурные расчеты находятся на стационарной позиции, непосредственно в технике, в немедленной готовности к выходу в полевой район;
  • «полная», когда полк скрытно разворачивался в полевом районе, что увеличивало его шансы уцелеть после первого удара противника.

При этом, запустить свои ракеты полк успевал в любом случае, поскольку установки стартовых дивизионов (независимо от места расположения и уровня боевой готовности) находились в постоянной готовности к пуску, который по нормативам осуществлялся в течение 2-х минут (подлетное время «Першингов» и «Томагавков» составляло 5-6 минут), а в реальности подготовленным расчетам хватало и 40 секунд.

То есть, повышение уровня боевой готовности производилось не для того, чтобы успеть ответить (успевали в любом случае), а чтобы повысить шансы собственных подразделений уцелеть, заранее развернув их в боевые порядки. Напомню, одной из основных причин (хоть и не единственной) советских поражений лета 1941 года было то, что враг упредил советское командование с оперативным развертыванием. Результат – проигранные приграничные сражения, потеря тысяч единиц техники (не уступавшей германской по качеству и превосходившей по количеству), а также практически всего кадрового состава РККА и отступление на тысячи километров вглубь территории.

Армия и страна должны быть готовы к войне даже в тот момент, когда вроде бы и воевать не с кем. Тем более, необходимо быть готовыми, когда гибридная война с геополитическим противником идет не один год и в любой момент может вспыхнуть горячий конфликт сразу с несколькими соседями, которых заботливо подталкивает к войне с нами тот самый геополитический противник.

Мне уже доводилось писать, что все конфликты, в которых сегодня, в той или иной форме, участвует Россия взаимосвязаны. До сих пор фронты интенсифицировались по-очереди: Грузия, Сирия, Украина, опять Сирия. Но сейчас мы подошли к ситуации коренного перелома.

Турция, сбив российский бомбардировщик в небе Сирии оказалась в стратегической ловушке. Если она принимает сложившееся положение вещей, с закрытым для нее сирийским небом и закрывающейся границей, то режим Эрдогана проигрывает начатую им десятилетие назад геополитическую игру. Анкара, претендовавшая на первую роль на Ближнем Востоке и едва ли не на воссоздание (в новом формате Османской империи) теряет даже статус региональной державы.

При этом надо понимать, что у Эрдогана крайне сложная внутриполитическая ситуация. Его, мягко говоря, не любит значительная часть турецкой элиты. Насколько проведенные им чистки в армии обезопасили его от традиционных турецких неожиданностей с военными тоже не ясно. Во всяком случае, военным не нужен слабый (проигравший) лидер. Между тем проигравших политическую борьбу политиков в Турции вешали еще в семидесятые годы. И куда менее запачканных кровью, чем Эрдоган.

Концентрация турецких войск на сирийской границе (пусть и под благовидным предлогом борьбы с ИГИЛ по просьбе США), в условиях конфронтации с Россией, создает условия для внезапной эскалации (которая может быть даже случайной, а может маскироваться под случайную). Во всяком случае, для Эрдогана сейчас война – выход более предпочтительный, чем отступление под российским давлением. Это даже без учета курдского фактора, являющегося для Турции дополнительным раздражителем.

В войне он может рассчитывать на скрытую (и не очень) поддержку США, Саудовской Аравии и Катара. Война дает ему возможность не маскировать союз с ИГИЛ. Он может попытаться стимулировать разморозку конфликта в Нагорном Карабахе и в принципе сыграть на дестабилизацию Кавказа.

Конечно, война стимулирует и консолидацию российско-сирийско-иранского союза и, возможно, даже формализацию отношений с курдами. Но, с другой стороны, она потребует определенности и от НАТО. Да, Греция всю жизнь мечтала воевать с Турцией, а не с Россией. Да, на Балканах в принципе сильны пророссийские настроения и, с учетом всего этого НАТО не может выступить на стороне Турции. Но и промолчать, в случае военного конфликта члена НАТО с Россией, против которой блок всегда был направлен, НАТО не сможет (тогда Альянс потеряет смысл существования). Компромиссным вариантом могут быть попытки миротворчества от имени ЕС и НАТО, под угрозой усиления санкций и даже оказания Турции военно-технической помощи (без вступления в прямые военные действия на ее стороне).

Запад (США и ЕС) получат идеальную возможность в ходе посредничества при переговорах отыграть на Ближнем Востоке позиции, утраченные за время бесплодных попыток убрать Асада военным путем.

Понятно, что если на Кавказе политики достаточно осторожны и в открытый конфликт с Россией из-за Турции поостерегутся ввязываться даже под гарантии США (там хорошо знают цену этим гарантиям), то у украинских руководителей ситуация еще хуже, чем у Эрдогана. Минский процесс уже привел к изоляции Украины со стороны ведущих стран ЕС, к потере ею финансовой поддержки Запада, без которой страна не может прожить и года. Примороженный конфликт в Донбассе на фоне полного развала экономики и обнищания широких масс сделал Порошенко, правительство Яценюка и даже Раду, состоящую на треть из «героев майдана» и «героев АТО» ненавистными не только для нацистских боевиков (всегда считавших, что свержение Януковича – лишь первый этап их нацистской революции), но и для либерально-евроинтеграционной массы «креативных» хомячков майдана, уже готовых слиться в экстазе с нацистами в мятеже против Порошенко, как они совсем недавно сливались с ними в мятеже против Януковича.

Конечно, такой мятеж добьет Украину. Но Порошенко-Яценюку от этого не легче, поскольку в первую очередь он добьет их. Единственный способ отодвинуть опасность мятежа – интенсифицировать боевые действия в Донбассе. Фактически разорвать минское перемирие и начать новую войну.

До сих пор Киев сдерживала только опасность моментального военного поражения, при полном равнодушии Запада (Париж и Берлин совершенно явственно выступали против нарушения Минских соглашений). Но, если вступить в конфликт одновременно с Турцией, в качестве военного союзника Эрдогана, то можно рассчитывать, что растянутые на все фронты российские силы добьют Украину недостаточно быстро. Тем более, что Россия может далеко не сразу перевести гражданскую войну на Украине в формат межгосударственного конфликта, а ополчение Донбасса на глубокий прорыв к Киеву не способно из-за достаточной численности. Киев может рассчитывать стать, наряду с Турцией, объектом евро-американского миротворчества. В конце концов, о планах Москвы в Анкаре и в Киеве могут только догадываться, а вот в том, что проигрывающий вместе с ними Вашингтон благословит любую провокацию против России они уверенны и попытаются использовать данный фактор в своих интересах.

В ходе нового этапа войны в Донбассе Порошенко попытается утилизировать еще часть нацистских формирований и максимально ослабить остальные. Затем, в ходе западного миротворчества обменять часть территорий (пусть даже не две, а три или пять областей), на мир, гарантированный НАТО. Это его давняя мечта. Причем НАТОвские миротворцы уже нужны ему и будут нужны не для нападения на утраченные территории (НАТО не будет из-за него воевать с Россией), а для охраны власти от украинских нацистов, для разоружения их бандформирований и стабилизации режима.

В связи с этим одновременное или близкое по времени выступление Турции и Украины в виде ряда нарастающих провокаций, быстро переходящих в открытые боевые действия, не просто весьма вероятно, а является едва ли не единственным способом политического выживания режимов и физического выживания их лидеров.

Заметим, что для России активизация Украины будет означать угрозу тыловым коммуникациям, обеспечивающим не только связь с контингентом в Сирии, но и развертывание против Турции (в том числе и с целью защиты Кавказа). Серьезные силы, в том числе силы флота окажутся связанными охраной Крыма и обеспечением коммуникаций с Приднестровьем, на случай, если Киев решит активизироваться и на этом направлении (чтобы втянуть в конфликт Молдавию, а через нее и Румынию – еще одну страну НАТО).

Отсюда следствие – необходимо быть готовыми к новой войне в Донбассе, которая будет происходить в условиях открытия второго фронта Турцией или, по крайней мере, наличия постоянной угрозы от развернутых на границе с Сирией турецких группировок.

Ну а война, тем более война с несколькими противниками, в сложнейших геополитических условиях, требует безусловного единоначалия. До сих пор, единоначалие в Донбассе обеспечивалась тем, что разные российские ведомства, курировавшие происходящие там процессы, через своих руководителей замыкались на президента. Путин получал доклады по линии политической вертикали, вертикали безопасности, вертикали разведки, армейской вертикали, вертикали МЧС, а также от МИД и т.д. и, при необходимости, координировал их действия.

Переход российского участия в сирийском кризисе из политической в военную фазу, безусловно, потребовал дополнительного внимания президента, но, все же, операция в Сирии проводилась в формате Минобороны и Генштаба, то есть не выходила за рамки обычной координации.

Если эти два конфликта перейдут в фазу открытой войны с участием России (пока что это формально гражданские конфликты), да еще с опасностью вовлечения новых государств (как на одной, так и на другой стороне), а также с резким усилением военно-политической и дипломатической активности Запада, от президента потребуется новый уровень координации. Он будет слишком полно задействован в оперативную геополитическую игру, чтобы оперативно решать вопросы координации действий различных ведомств на узких участках. В том же Донбассе и в той же Сирии (где резко возрастет число задействованных российских ведомств, а сама операция потеряет преимущественно военный характер, за счет резкого усиления ее политико-дипломатической составляющей).

В этих условиях возникает необходимость создания промежуточного уровня координации. Когда в Донбассе, Сирии (а также в любом другом месте, где возникнет новый кризис с российским участием) координация действий разных ведомств понизится на один уровень (от президентского). Если приводить пример, то это что-то вроде представителей Ставки на фронтах Великой Отечественной. Они координировали действия нескольких фронтов, задействованных в зачатую параллельно идущих операциях, а уже их действия координировались Верховным Главнокомандующим.

Разница лишь в том, что сейчас главные усилия сосредоточены на политических фронтах. Война-то гибридная, с главным противником мы до сих пор «партнеры». Следовательно и координация важна в первую очередь политическая.

В частности, понятно, что если Украина и Турция выступят одновременно или почти одновременно, то наша главная задача будет заключаться в ликвидации эвентуальной угрозы глубокому тылу со стороны Украины. Учитывая же опасность небескорыстного западного миротворчества, ликвидировать украинскую опасность в военном отношении необходимо в считанные дни, максимум недели. Грубо говоря, не так уж важно какие опознавательные знаки будут на солдатах, вошедших во Львов (даже, если этих знаков вообще не будет – что с ополченцев возьмешь). Главное, чтобы они туда вошли.

А вот процесс политического урегулирования (после военной фазы) будет долгим и растянется (как я об этом писал еще в 2014) не на один год. Достаточно посмотреть с каким трудом за два года удалось привести Донбасс в состояние хотя бы приближенное к нормальному. А тут речь пойдет обо всей Украине, к тому же набитой бандитами и оружием под завязку и с далеко не дружественным населением, компактно проживающим на значительных территориях.

Причем сейчас поздно спорить нужна нам Галиция или не нужна – нам надо обезопасить тыл сирийской операции от украинской власти, которой война нужна как воздух (в условиях, когда крайне высока опасность выступления Турции). А сидя на любом клочке оставшейся украинской территории нынешняя власть будет претендовать на право представлять всю Украину (даже на Крым).

Вооруженные силы могут только быстро разгромить армию. Далее, не предвосхищая результаты окончательного политического урегулирования, необходимо создавать администрацию (можно в виде нескольких, связанных в слабую конфедерацию народных республик, можно в виде единого центрального временного правительства, можно в виде нескольких, не связанных друг с другом региональных администраций). Не желательно иметь там только оккупационную российскую администрацию, поскольку венские и женевские конвенции предписывают, что ответственность за население оккупированной территории несет оккупирующее государство, а это такая прорва, что проще воевать сразу с Турцией, Саудовской Аравией и половиной Европы, чем содержать одну Украину.

Тем не менее, поскольку только самые наивные из бывших украинских руководителей предполагают, что Россия освободит Украину, чтобы они могли как раньше ею управлять, на деле же украинские элиты продемонстрировали полную неспособность к самостоятельной работе, контроль над территорией необходимо сохранить независимо от формально легализованной там системы управления. Поскольку есть опыт Донбасса (управление посредством местных представителей, из которых не спеша, методом проб и ошибок, формируется новая лояльная, адекватная задачам и способная реагировать на быстро меняющуюся обстановку элита), проще всего перенести его на всю Украину.

Резкое разрастание геополитических задач требует неформальной политической централизации управления подконтрольными территориями. Приближенно, они должны управляться по формату федерального округа. И отрабатывать эту схему стоит уже сейчас на опыте двух республик, поскольку завтра политические штабы придется разворачивать уже с колес, в неотработанной структуре и в необеспеченном необходимыми ресурсами формате.

Поскольку же украинский кризис далеко не последний, где после военного урегулирования придется применять неформальные схемы политического контроля, отработка на нем «пилотного проекта» может значительно облегчить жизнь в дальнейшем. В конце концов, сработанному штабу армии или фронта все равно Берлин брать или Харбин – ему надо только выделить войска и нарезать задачи.

Ростислав Ищенко, обозреватель МИА «Россия сегодня»

http://cont.ws

 


26.11.2015 Истоки и смысл турецкой провокации 

 

Анкара, как и Тбилиси в 2008 году, рассчитывала на защиту США и НАТО. Оснований у турок было больше, но итог получился один и тот же. США отошли в сторону и сделали вид, что они ни при чем, замечает Ростислав Ищенко.

В начале весны 2014 года, когда Крым уже был российским, а гражданская война на Украине еще только начиналась и многим казалось, что худшего удастся избежать, мне довелось в нескольких статьях и комментариях заметить, что действия США и ЕС на Украине имеют все признаки провокации, очевидной целью которой является вовлечение России в войну. Тогда же я сказал, что если кто-то хочет кого-то заставить воевать, то рано или поздно он это сделает, вопрос только когда и как.

С тех пор не изменилось почти ничего, кроме одного момента – выросли ставки. Весной 2014 года США и ЕС совместно втягивали Россию в войну на Украине, рассчитывая, что свяжут там российские ресурсы, а сами выступят в удобное время, в удобном месте и легко добьются геополитического выигрыша.

Сейчас же речь идет уже о том, что США в попытке вовлечь Россию в невыгодную для нее войну готовы пожертвовать своими союзниками из ЕС и НАТО.

Версии официальные и не очень

Вот тут-то и родилась турецкая провокация. В том, что это именно заранее подготовленная провокация, у меня сомнений нет.

Я еще могу поверить, что профессиональные операторы турецких СМИ случайно оказались в месте, с которого можно было наилучшим образом снять атаку на российский бомбардировщик и случайно навели объективы в нужную точку, в нужную минуту. Всяко бывает.

Но официальная версия событий, представленная турецкими властями, неопровержимо подтверждает как провокационный характер действий истребителей ВВС Турции, так и тот факт, что решение об организации провокации принимали первые лица страны.

Турки не могут отрицать, что самолет упал на сирийской территории. Ими же снятые и ими же опубликованные кадры зафиксировали, что самолет рухнул сразу же после поражения ракетой. То есть это не тот случай, когда можно сказать, что, мол, поразили его аж под Анкарой, просто он еще долго летел, пока не упал. Значит, даже если бы самолет нарушил воздушное пространство Турции, это длилось бы какие-то секунды, а удар по нему наносился, когда он однозначно был в воздушном пространстве Сирии.

Такой удар вдогонку мог бы быть частично оправдан, если бы российский бомбардировщик нанес удар по турецкой территории и тут же улетел бы назад, за границу. Но этого не было, а секундное пересечение линии воздушной границы трудно даже точно зафиксировать.

Однако, по официальной версии Анкары, турецкие ВВС десять раз в течение пяти минут предупреждали экипаж Су-24, что он не там летает и лишь потом его сбили. Причем успели получить санкцию премьера – Ахмет Давутоглу заявил, что лично отдал приказ об атаке на бомбардировщик.

Совершенно очевидно, что турки рассчитывали на совершенно определенную информационную реакцию Запада, когда страны ЕС и США, вопреки фактам, принимают антироссийскую версию, даже если она опровергается фактами.

Когда выяснилось, что Запад критично отнесся к турецкой позиции, что ни от НАТО, ни от ЕС невозможно добиться однозначной поддержки Анкары, что США самостоятельно (без Европы) не выступят, Эрдоган попытался модернизировать версию. В новом варианте самолет находился в воздушном пространстве Турции от 7 до 17 секунд, и был сбит раньше, чем определили его тип и национальную принадлежность.

Концы с концами в турецких версиях теперь совсем не сходятся. Пилоты не знали, кого они сбили, а генеральный штаб Турции сразу же сообщил, что сбит российский бомбардировщик. Премьеру сообщают, что собираются уничтожить какой-то неизвестный самолет — и он тут же дает добро, хоть в регионе летают самолеты России, США, Франции и даже Канады. Нет только самолетов ИГ. Самое же главное, что поднять истребители, 10 раз предупредить, получить санкцию премьера и сбить самолет, турки, по версии Эрдогана, успевают не более чем за 17 секунд.

В общем, готовили провокацию, рассчитывали на одно ее информационно-политическое сопровождение, получили другое и растерялись. Главное же, что Путин заявил, что российский бомбардировщик ни разу не пересек границу Турции. Президент России не может ошибаться, публично оценивая ситуацию, способную привести к военному конфликту между Россией и страной НАТО. Он не Эрдоган.

Кто командует парадом

Зададим себе вопрос. Могли ли турки пойти на подобную провокацию, без согласования со старшими партнерами? Если бы речь шла о спонтанном решении в критической ситуации, я бы сказал, что Эрдоган и его команда способны принимать непродуманные конфронтационные решения. Но мы уже отметили, что провокация готовилась загодя. Это не были действия в состоянии аффекта. Это было хладнокровно продуманное и спланированное убийство.

Анкара, как и Тбилиси в 2008 году, рассчитывала на защиту США и НАТО. Оснований у турок было больше, чем у грузин – все же Турция страна НАТО. Но итог получился один и тот же. США отошли в сторону и сделали вид, что они ни при чем. Эрдоган заметался, но было уже поздно.

Сейчас многие эксперты рассуждают о том, как Россия закроет небо Сирии комплексом С-400, вооружит курдов и победит Турцию (не сразу, но вскоре). Думаю, что говорить о жестких мерах пока преждевременно. Да, будет усилена ПВО группировки, и летательные аппараты, представляющие потенциальную угрозу российским самолетам, могут быть сбиты. Да, Россия постарается взять небо Сирии под более плотный контроль. Да, негласные экономические санкции против Турции уже начали действовать. А вот в отношении того, кто, кого, как и против кого будет вооружать, надо еще подождать и подумать.

Конечно, оценки президента России, назвавшего действия Анкары «ударом в спину» и министра иностранных дел РФ, который обвинил Турцию в пособничестве террористам, являются беспрецедентно жесткими для современной России и обязывают к принятию конкретных мер. Но чтобы меры не оказались выгодны твоим же врагам, надо еще хорошо разобраться, кто и зачем подставил Эрдогана.

А Эрдогана подставили. Его убедили напасть на российские вооруженные силы (совершить акт неспровоцированной агрессии, дающий повод для военного ответа) и бросили наедине с судьбой.

Страной, которая могла дать Эрдогану такие гарантии, которые убедили бы его атаковать российские ВКС, могли быть только США (остальные ничего не могут гарантировать, если речь идет о России).

В 2014 году на Украине США могли ожидать, что Россия прореагирует на переворот и начало гражданской войны по грузинскому сценарию и пошлет войска.

Но в 2015 году в Сирии Вашингтон явно не мог рассчитывать на спонтанную реакцию России. Начать войну с Турцией немедленно Москва не могла просто потому, что вначале надо вывезти туристов, затем создать и развернуть группировку, способную разгромить отнюдь не слабую турецкую армию, обеспечить логистику (в том числе и для Сирии, в связи с неизбежным закрытием проливов в случае войны) и только затем переходить к действиям. Все это требует не одной недели времени, реально – двух-трех месяцев как минимум, а то и полгода-год.

Следовательно, на спонтанный конфликт России с Турцией США не рассчитывали. Равно как вряд ли они рассчитывали на то, что ЕС и НАТО серьезно впечатлятся неуклюжей турецкой ложью и бросятся спасать Анкару от Москвы.

Но Вашингтон активно пытается играть с курдами. Курды мечтают о Курдистане. Курдские территории в Сирии и Ираке уже пользуются достаточно широкой автономией. В Иране курдов значительно меньше, и проблема не стоит так остро. Зато под контролем Турции находится около 50% территорий потенциального Курдистана, на ее же территории проживает от 40% курдов (а сейчас, с учетом беженцев, уже может быть и 60%). Турция – единственная страна, несколько десятилетий ведущая с курдами войну, причем на территориях Сирии и Ирака тоже. Планы Анкары и Вашингтона в отношении курдов расходятся диаметрально.

Вашингтон не может открыто выступить против своего союзника по НАТО и публично поддержать силы, борющиеся за расчленение турецкого государства. Но сейчас курды бросились просить оружие, финансирование и поддержку от России, надеясь, что Москва легко согласится помочь врагам своего врага.

А турок не любят не только курды. Армяне помнят не только геноцид 1915-1917 годов, но и турецкую блокаду Армении в связи с конфликтом в Нагорном Карабахе. И они, безусловно, помнят, что Великая Армения при Тигране II Великом выходила к Черному, Каспийскому и Средиземному морям, а армянское царство в Киликии просуществовало до 1515 года. Да и греки ни смирнинскую резню не забыли, ни желания вернуть Константинополь не потеряли. То есть желающих поучаствовать в разделе Турции будет достаточно, и все они придут к России с просьбой помочь их справедливой борьбе.

Все только начинается

Дестабилизация Турции не в интересах России. Но превращение ее в филиал ИГ еще хуже. Так что не исключено, что кому-то придется помочь в восстановлении исторической справедливости. Например, сегодня многими в России установление греко-армянской границы в Малой Азии воспринималось бы как благо, хоть далеко не факт, что восстановленная в границах Византии времен Василия II Греция или возвращенная к границам Тиграна II Армения окажутся для России надежными партнерами. А уж виды США на курдскую государственность и вовсе заставляют задуматься, кто на самом деле может оказаться главным бенефициаром российско-турецкой конфронтации.

В целом могу повторить, что раз задача втянуть Россию в войну стоит – провокации будут продолжаться. От кого ждать следующей (от Турции, Украины, прибалтов) — неизвестно. Тем не менее в том, что касается конкретного российско-турецкого кризиса, вызванного атакой на российский самолет, то здесь все еще только начинается. Еще уедут из Турции туристы, еще обрежутся экономические связи, МИД еще потребует извинений. Вопрос еще может рассмотреть Совбез ООН. И еще будут ездить в Москву за деньгами и оружием ходоки от всех, кто не прочь окончательно решить турецкий вопрос.

Время для принятия решения о том, как ответить Анкаре на провокацию, чтобы и свои интересы соблюсти, и никому не повадно было пробовать повторить, у нас есть. Ну а пока что Россия уже использовала ситуацию для укрепления своих позиций в Сирии. После реализации озвученных Генштабом, Шойгу и Путиным намерений полностью закрыть небо Сирии российскими системами ПВО и увеличить численность истребителей на базе Хмеймим разрешение на пролет в сирийском воздушном пространстве придется спрашивать и французам, и американцам, и всем, кто там будет летать. Просто чтобы случайно не быть принятыми за «летательный аппарат, несущий потенциальную угрозу российским самолетам». И вряд ли Турция сможет дальше активно участвовать в сирийском урегулировании.

Но мы находимся только в начале процесса. Мы еще не избежали войны, только отложили ее. И фокус заключается в том, что в создавшихся условиях, для Эрдогана (провокацией с Су-24 серьезно подорвавшего и свои внутриполитические позиции, и позиции Турции на международной арене) война может оказаться лучшим выходом из возможных. Если он таки добьется войны с Россией, проблема выйдет на другой уровень. Принимать решение о своей дальнейшей судьбе придется НАТО, а внутри страны Турции будет рассчитывать на консолидацию общества ради отпора врагу. Для него это предельно рискованный, но выход. Как для Порошенко рискованным, но единственным выходом является возобновление войны в Донбассе.

Если же Эрдогану и Порошенко удастся договориться о согласованных действиях, то мечта США может стать реальностью – Россия окажется перед перспективой одновременного втягивания в военный конфликт с Украиной и государством НАТО (Турцией).

Так что не надо ждать от российского руководства простых линейных решений. Ситуация на мировой шахматной доске становится все запутаннее. США предлагают в жертву все новых и новых своих союзников. Рано или поздно, жертву придется принять. Лучше всего это сделать вовремя.

РИА Новости

http://ria.ru/analytics/20151126/1328986919.html#ixzz3sbeMd2Nr

http://www.russiapost.su/archives/62012

 


20.11.2015 Война в Сирии: когда союзники становятся врагами 

 

За серией терактов во Франции последовала активизация участия Парижа в антихалифатской коалиции, а также декларация Франсуа Олландом намерения убедить Обаму в необходимости трансформации отдельных американской и российской коалиций в единую американо-российскую. Резкая конструктивизация позиции Франции вызвала в российском экспертном сообществе и СМИ волну надежд на создание на Ближнем Востоке единого фронта цивилизации против варварства.

В пятницу, 20-го ноября, прошли сообщения об обстреле ресторана в Кельне (один человек убит, четверо ранены) и о захвате заложников в Мали (более сотни сотрудников международных организаций, включая большое количество китайских граждан). Накануне китайское правительство уже угрожало исламистам, казнившим гражданина КНР в Ираке. Наконец, ИГ, укрепляясь в Афганистане, угрожает не только Средней Азии (а следовательно и России), но Синьцзян-Уйгурскому автономному району КНР, который исламисты считают территорией халифата. Более того, ИГ уже объявило КНР войну.

Если каждая страна, подвергшаяся нападению исламских террористов, будет реагировать так же эмоционально, как Франция, скоро на Ближнем Востоке будет не протолкнуться от желающих повоевать.

Однако, во-первых, количество не всегда переходит в качество. Координация действий сотен разнокалиберных подразделений из десятков государств, обученных в рамках разных военных систем, с оружием и техникой несовпадающих стандартов, сама по себе является огромной проблемой. А им еще и воевать надо.

По этой причине обладатели квалифицированных армий, как правило, предпочитают, чтобы неадекватные союзнические контингенты под ногами не путались. Даже в американских мультинациональных коалициях (в Ираке и Афганистане) задачей союзников было демонстрировать флаг и создавать иллюзию массовой международной поддержки инициатив США. Воюющий же контингент на 90% состоял из американцев и еще на пару процентов — из британцев.

Во-вторых, и это важнее, каждый союзник, реальный и потенциальный, в каждом конфликте преследует собственные цели. В результате чего послевоенное урегулирование бывает крайне осложнено (делить послевоенную Европу начали в Тегеране в 1943 году, продолжили в Ялте в 1945 и закончили в Потсдаме в том же году, что не помешало Черчиллю уже 5-го марта 1946 года объявить холодную войну СССР, причем только потому, что не смог убедить США решиться на "горячую").

Это не единичный пример. Вторая Балканская война началась 29 июня 1913 года между союзниками по закончившейся 30 мая 1913 года (боевые действия прекращены в марте) Первой Балканской войне. Просто Сербия с Болгарией не поделили между собой Македонию. Столетняя война была проиграна англичанами не только и не столько потому, что Жана д'Арк воодушевила французов на сопротивление, но в значительно большей степени из-за распада, направленного против французского королевского дома англо-бургундского союза, не поделившего уже, казалось, завоеванную Францию.

Появление большого числа союзников или проявление готовности многих государств стать таковыми проистекает не из внезапно осознанной опасности для цивилизации терроризма в целом и халифата в частности. Союзники приходят на поле боя тогда, когда победа предрешена и приходит пора разделить с победителем успех, славу, почести и материальные ценности.

Сегодня поражение халифата от российско-иранско-сирийской коалиции предрешено. Не понимают (а вернее, делают вид, что не понимают) это только те, кто по разным причинам (в силу враждебности или интеллектуальной ущербности) сделал ставку на поражение России еще в начале украинского кризиса. Ныне их ряды поредели, но оставшиеся маргиналы продолжают уныло (уже без особой надежды, просто по инерции и от безысходности) пророчить сдачу Крыма, Донбасса, Сирии и всего вплоть до Москвы.

А вот наши геополитические оппоненты ситуацию понимают хорошо. Отсюда и их внезапное оживление, и готовность признать конструктивную роль России в Сирии, и намерение повоевать более активно и побомбить халифат более прицельно, и готовность обсуждать формат сирийского урегулирования без предварительных наглых требований об уходе Асада прямо здесь и сейчас.

Ближний Восток — слишком лакомый кусок. Задолго до того, как нефть стала кровью экономики, а страны Залива стали глобальной нефтяной кладовой, задолго до прорытия Суэцкого канала, обеспечившего короткий и надежный путь доставки энергоносителей, от добытчика к потребителю, Ближний Восток был одним из важнейших стратегических пунктов планеты, за обладание которым войны велись с начала времен, с создания первых государств в долине Нила и Междуречье Тигра и Евфрата. Ну а с ростом мирового значения нефти пословица "Кто владеет Ближним Востоком — владеет миром" неоднократно подтверждалась.

Единоличный контроль над Ближним Востоком США утрачивают. Коллективный контроль Запада по итогам нынешних боевых действий также представляется маловероятным. Но это вовсе не значит, что наши "друзья и партнеры" молча утрутся и не предпримут никаких действий по защите своих интересов.

Для начала им необходимо ввести в процесс как можно больше участников, готовых сыграть на их стороне. Точка входа — участие в боевых действиях. Поэтому не удивлюсь, если, с террористическими атаками или без них, страна за страной начнут "прозревать" и присоединяться к ударам по халифату. Непонятно, правда, к какой коалиции принадлежит Париж. Официально он заявил о намерении действовать в контакте и с Вашингтоном, и с Москвой, но это разные коалиции и видение формата окончательной победы у них тоже разное, а "коалиции всех" пока не существует.

Тем не менее Россия уже вынуждена признать Францию союзником, а президент дал указание Вооруженным силам не прогонять от берегов Сирии идущий туда авианосец "Шарль де Голь". Его надо рассматривать как союзное судно. В отношении американских кораблей, которыми тоже кишит Средиземное море, такие указания не давались.

При этом Франция обратилась за военной помощью к ЕС. Так что через некоторое время среди наших "союзников" могут появиться корабли и самолеты Италии, Германии, Великобритании, Нидерландов.

Думаю, толку от союзных контингентов будет не слишком много. В коалиции с США они пока не демонстрировали выдающихся успехов. Трудно ожидать, что ситуация изменится, если они станут союзниками России. Но все союзники по итогам победы имеют право на участие в урегулировании, и каждый может выдвигать свои пожелания.

Конечно, можно сказать, что уровень пожеланий необходимо будет соизмерять с уровнем участия. Но оценка вклада в победу каждого союзника подвержена изменению. Например, в последние десятилетия мы узнали, что, по американской версии, Гитлера победили поставки по ленд-лизу тушенки, яичного порошка, "Студебеккеров" и некоторого количества танков и самолетов.

Подчеркну, не внесли вклад в общую победу (что никто не станет отрицать), а именно победили, пока СССР где-то под Сталинградом и Курском прохлаждался.

Да и без "переосмысления" вклада каждой страны в победу, само количество "союзников", претендующих на участие в процессе, создает серьезные проблемы. Если каждый из них выскажет даже достаточно скромные пожелания и все они будут удовлетворены, в итоге получим на Ближнем Востоке коллективный Запад, который в очередной раз назовет себя "мировым сообществом" и начнет под благовидными предлогами выдавливать нас из региона.

Пока что расширение числа участников Венской конференции по сирийскому урегулированию проходило для России достаточно благоприятно. Привлечение к участию в переговорах Ирана и Египта однозначно играет в нашу пользу, равно как и отказ США поддержать претензии на участие в конференции Австралии. Иордания, Ливан и, особенно, Ирак при грамотном подходе также могут сыграть в нашу пользу. Но является ли эта волна последней?

Евросоюз представлен в Вене и в целом и в формате отдельных стран. Франция, Германия и Великобритания уже сидят за столом переговоров. И они там не для того, чтобы усиливать позицию ЕС, а чтобы защищать собственные интересы. Но в ЕС 28 государств. Да и далеко не все государства Ближнего Востока задействованы в процесс. И в Северной Африке могут появиться "неравнодушные".

Впрочем, пока что венский формат является обоюдоострым оружием. Дверца дипломатической мышеловки может захлопнуться за любой стороной. Например, категорический отказ некоторых участников (вроде Саудовской Аравии или Катара) рассматривать законное правительство Асада как равноправную сторону процесса, которое может уйти только по окончании гражданской войны и только в том случае, если проиграет выборы (а это почти нереально), открывает перед Россией и союзниками окно возможностей. Если "конструктивная оппозиция" будет найдена (а часть бывших проамериканских оппозиционеров уже зондирует почву возможного сотрудничества с Россией), то соглашение сирийцев об урегулировании сирийского кризиса может быть достигнуто вне венского формата.

При достижении второго необходимого условия — полном и всеобъемлющем уничтожении "неконструктивной оппозиции" — участников переговоров в Вене можно будет поставить перед необходимостью выбора. Либо поиск путей сотрудничества с законным, сформированным на основе общенационального компромисса сирийским "правительством народного единства" (не исключено, что с Асадом во главе). Либо действия, которые невозможно будет квалифицировать только как неспровоцированную агрессию против суверенного государства, кстати, российского союзника, на территории которого размещены российские войска.

В целом же, полагаю, что разгром халифата не только не уменьшит военную опасность, но увеличит ее. Слишком много останется недовольных любым вариантом итогового раздела.

РИА Новости 

 


13.11.2015 «Формула смысла»  

 

Основы и особенности разграбления страны олигархатом. (Уроки для граждан России. Мы-то что сможем сделать, когда это начнется у нас?) Ведущие "Вестей ФМ" – Дм. Куликов и О. Подолян

 


05.11.2015 Спасение США: окно возможностей

 

Парадокс текущего глобального кризиса заключается в том, что последние пять лет все сколько-нибудь ответственные и самостоятельные государства прилагали неимоверные усилия для спасения Соединенных Штатов от грозящей им финансово-экономической и военно-политической катастрофы. Причем делали это вопреки не менее последовательным действиям Вашингтона, направленным на дестабилизацию мирового порядка, справедливо определяемого как Pax americana («Американский мир»).

Поскольку политика — игра с ненулевой суммой, то есть проигрыш одного не обязательно является выигрышем другого, данный парадокс имеет свое логическое объяснение. Кризис любой системы возникает, когда ее внутренняя организация вступает в противоречие с объемом наличных ресурсов (то есть последних начинает не хватать на поддержание нормального функционирования системы в привычном режиме). Ситуация предполагает как минимум три основных варианта разрешения:

1. Реформирование, когда внутренняя организация системы эволюционным путем приводится в состояние соответствия ресурсной базе.

2. Крах системы, когда то же самое происходит революционным путем.

3. Консервация, когда угрожающие системе воздействия устраняются силовым путем, а взаимоотношения внутри системы жестко консервируются на базе неравноправных взаимоотношений (неважно, между классами, сословиями, кастами или государствами).

Метод консервации пытались применить минский и цинский Китай, а также токугавская Япония. Он успешно действовал до начала (в XIX веке) эпохи капиталистической глобализации. Но обе восточные цивилизации (внутренне достаточно прочные) не выдержали столкновения с технологически более совершенной (а отсюда и более мощной в военно-политическом отношении) европейской цивилизацией. Япония нашла ответ на пути модернизации (реформирования) еще во второй половине XIX века, Китай на столетие погрузился в пучину полуколониальной зависимости и кровавых гражданских войн, пока новая коммунистическая элита под руководством Дэн Сяопина не смогла сформулировать свою концепцию модернизационных реформ.

Данный пример приводит нас к выводу: консервация системы возможна лишь в том случае, если она застрахована от любых нежелательных внешних воздействий, то есть контролирует глобализированный мир.

Противоречие между концепцией выхода из кризиса, принятой американской элитой, и альтернативной концепцией, предложенной Россией, поддержанной Китаем, затем БРИКС, а теперь уже значительной частью мира, заключалось в том, что политики в Вашингтоне исходили из наличия у них возможности полностью контролировать глобализированный мир и направлять его развитие по нужному им пути. Поэтому, столкнувшись с исчерпанием ресурсной базы обеспечения механизмов глобальной гегемонии, они попытались решить вопрос методом силового подавления потенциальных оппонентов с целью перераспределения в свою пользу глобальных ресурсов.

В случае удачи США получали возможность повторить опыт конца 80-х — начала 90-х годов, когда крах СССР и подконтрольной ему мировой системы социализма позволил Западу выйти из кризиса путем перераспределения глобальных ресурсов в свою пользу. На новом этапе речь шла о перераспределении ресурсов уже не в пользу коллективного Запада, но исключительно в пользу США. Данный ход давал системе отсрочку, которую можно было использовать для создания режима консервации неравноправных отношений, при котором определяющий контроль американской элиты над силовым, сырьевым, финансовым и промышленным ресурсом обеспечивал ее от опасности слома системы изнутри, а ликвидация альтернативных центров силы гарантировала систему от взлома снаружи, делая ее вечной (по крайней мере в исторически обозримый промежуток времени).

Альтернативный подход (назовем его условно российско-китайским) предполагал, что общий ресурс системы будет исчерпан быстрее, чем США успеют создать механизмы консервации своей глобальной гегемонии. В свою очередь, это вело к растяжке и перенапряжению сил, обеспечивающих имперское подавление глобальной периферии в интересах вашингтонского центра, и далее к неизбежному краху системы.

Двести и даже сто лет назад политики действовали бы по принципу «падающего толкни» и готовились бы делить наследство очередной разваливающейся империи. Однако глобализация не только мировой промышленности и торговли (таковая была достигнута уже к концу XIX века), но и мировых финансов делала крах американской империи крайне опасным и затратным мероприятием для всего мира. Грубо говоря, США могли похоронить цивилизацию под своими обломками.

В связи с этим, в рамках российско-китайского подхода, Вашингтону усиленно предлагался компромиссный вариант, предполагавший медленное эволюционное размывание американской гегемонии, постепенное реформирование международных финансово-экономических и военно-политических отношений на базе существующей системы международного права.

Американской элите предлагалась «мягкая посадка», с сохранением значительной части влияния и активов, но с постепенной адаптацией системы к существующим реалиям (приведением ее в соответствие с наличной ресурсной базой) с учетом интересов человечества, а не его «лучшей части» в виде «трехсот семейств», которые на деле грозили превратиться в не более чем тридцать семейств.

В конце концов, всегда лучше договориться, чем строить новый мир на пепелище старого. Тем более что мировой опыт подобных договоренностей существовал.

В него укладывается и практика выкупа предприятия у собственника при национализации вместо простой конфискации, и российская практика общенационального консенсуса последнего десятилетия, когда олигархов убедили (путем адресных репрессий, примененных к самым оголтелым и непонятливым) поделиться властью и доходами с народом и государством. Результат, конечно, не удовлетворил радикалов с обеих сторон, но зато удалось избежать гражданской войны и разрушения государственности.

Вплоть до 2015 года американская элита (во всяком случае та ее часть, которая определяла политику США) была уверена в том, что наличной финансово-экономической и военно-политической мощи будет достаточно, чтобы сломать весь остальной мир и все же законсервировать гегемонию Вашингтона на базе лишения реального политического суверенитета и каких-либо экономических прав всех, включая (на заключительном этапе) и народ США. Серьезным союзником для нее была евробюрократия — то есть компрадорская, космополитическая часть элиты ЕС, чье благополучие базировалось на интегрированности в трансатлантические (то есть подконтрольные США) структуры ЕС (в котором тезис об атлантической солидарности стал геополитической догмой) и НАТО, вопреки интересам национальных государств — членов Евросоюза.

Однако затянувшийся значительно дольше, чем изначально планировалось, украинский кризис, резкая военно-политическая активизация России в урегулировании сирийского кризиса (на которую у США не оказалось адекватного ответа) и, главное, прогрессирующее создание альтернативных финансово-экономических структур, ставящих под вопрос позицию доллара как фактически мировой валюты, заставили активизироваться склонную к компромиссу часть американской элиты (которая в последние полтора десятилетия была фактически отстранена от серьезного влияния на принятие стратегических решений).

Последние заявления Керри и Обамы, колеблющиеся в диапазоне от готовности к взаимоприемлемому компромиссу по всем спорным вопросам (даже Киеву поступают указания «выполнять «Минск») до продолжения курса на конфронтацию, являются свидетельством обострения борьбы в вашингтонском истеблишменте.

Итоги этой борьбы предсказать невозможно — слишком большое количество статусных политиков и влиятельных семейств связали свое будущее с курсом на консервацию имперского доминирования, чтобы отказ от него прошел для них безболезненно. В реальности на кон поставлены многомиллиардные состояния и целые политические династии.

Однако абсолютно точно можно констатировать, что для любых решений существует определенное окно возможностей. Так вот: окно возможностей, позволяющих мягко и компромиссно приземлить США, закрывается. Вашингтонские элиты уже неизбежно столкнутся со значительно более серьезными проблемами, чем те, которые ожидали их лет 10-15 назад. Но пока еще речь идет все же о приземлении, пусть уже и более жестком и с издержками, а не о катастрофе.

Тем не менее думать США надо быстро. Их ресурсы тают значительно быстрее, чем предполагалось авторами плана имперской консервации. К утрате контроля над странами БРИКС добавляется ползучая, но достаточно быстрая утрата контроля над европейской политикой и начало геополитического маневрирования монархий Ближнего Востока. Созданные и запущенные Россией, Китаем, БРИКС финансово-экономические структуры развиваются по собственной логике, и их развитие Москва и Пекин не в состоянии слишком долго тормозить в ожидании проявления американской договороспособности.

Где-то в 2016 году точка возврата будет окончательно пройдена, и американские элиты уже не смогут выбирать между условиями компромисса и крахом. Единственное, на что они тогда будут способны — громко хлопнуть дверью, пытаясь утащить за собой в бездну остальной мир.

Но самоубийство-то у них точно получится, а вот проблема убийства цивилизации не так легко решаема даже наличными американскими ресурсами. А что останется через год-два?

РИА Новости

http://www.russiapost.su/archives/60522

 


05.11.2015 Война олигархов

 

Об аресте Корбана, войне Порошенко и Коломойского, перспективах правительства Яценюка, новой главе Национальной полиции Украины. Ведущий — Владислав Павлов.

http://www.dentv.ru

   


31.10.2015  Россия против США: сотрудничество вместо подавления 

 

В средствах массовой информации еще продолжается дискуссия между остатками потерявших ориентиры и поддержку российской общественности пораженцев и заранее празднующих еще не одержанную победу лоялистов (которых либерально-националистическая, право-левая оппозиция путинскому курсу предпочитает именовать охранителями), но можем констатировать, что промежуточный финиш в российско-американском противостоянии оказался за Россией.

Утверждая это, я имею в виду не только и не столько ситуацию в Сирии, на Украине, в ЕС и даже в МВФ. В каждом из перечисленных случаев и еще в десятках, оставшихся за пределами нашего внимания, Вашингтон сталкивается с нарастающими трудностями в проведении своей политики, а вся оппозиция американскому доминированию (какой бы она ни была) ищет опоры в России.

Укрепление международных позиций России принципиально важно, но не будем забывать, что, инициируя глобальный военно-политический кризис, США допускали, что РФ сможет установить военный контроль над некоторыми регионами (в частности, ту же Украину они готовы были принести в жертву, что давали ясно понять весной 2014 года).

Обратный эффект

Стратегия Америки была более глубокой, чем кажется на первый взгляд. Жертвуя качеством, а в некоторых случаях уступая и инициативу, Вашингтон был намерен втянуть Россию в серию конфликтов, которые позволили бы представить ее в качестве единственной и неповторимой угрозы миру во всем мире, непредсказуемого агрессора, единственным политическим аргументом которого является военная сила. Это должно было лишить Россию союзников, сплотить вокруг США (как единственного защитника от агрессии ракетно-ядерного монстра) страны, обладающие контрольным пакетом в мировой экономике и боящиеся военной угрозы своему благополучию.

В таком формате экономические санкции должны были стать убийственными для России, поскольку была бы блокирована возможность маневра торговыми партнерами. Политика импортозамещения не смогла бы дать ощутимый эффект в обозримый промежуток времени. Далее США (кстати вкупе со всей российской оппозицией) ожидали "разорванной в клочья экономики РФ", падения до исчезающе малых величин рейтинга власти, подъема волны народного недовольства, роста внутриэлитной оппозиции.

В конечном итоге, потерявшая поддержку общества и бюрократии, лишенная пространства для маневра власть должна была бы уйти. По-хорошему или по-плохому — второй вопрос.

Вместо этого мы видим рост рейтинга Путина (олицетворяющего в глазах народа всю систему российской власти) с менее чем 60% в 2012 году до почти 90% в 2015 году. И это на фоне отчаянной пропаганды, направленной на дискредитацию российской политики в Сирии и на Украине. Рост доверия к власти в условиях глобального системного кризиса, достаточно серьезно затрагивающего Россию, является главным достижением стратегии, на которую базируется Москва в противостоянии с Вашингтоном.

Главная угроза России исходит извне — США пытаются создать в стране разрушительное оппозиционное движение, для которого нет внутренних причин, иначе экономный Вашингтон не тратил бы на выращивание хоть какой-то оппозиции десятки миллиардов долларов.

На международном фронте идет и главная видимая борьба — борьба концепций мироустройства, в конечном счете являющейся борьбой за союзников (сохранение лояльности старых и приобретение новых). Поэтому и рассматриваемая российская стратегия является внешнеполитической — внутри страны речь идет скорее об объеме наличных ресурсов, которые можно направить на реализацию уже существующих социальных проектов и на минимизацию негативных последствий американской атаки на российскую экономику и финансы. Главные же события, определяющие внутриполитическую ситуацию, развиваются на международном фронте.

О преимуществах широкого взгляда

Коротко я бы назвал выигрышную политико-дипломатическую стратегию России стратегией Минска. Конечно, термины "Минск" и "Минск-2" являются не самыми популярными у донбассоцентричной части российского политического актива, акцентирующего внимание на гибели русских Донбасса, на попытках нацификации подрастающего поколения, на агрессивности киевского режима, мечтающего дестабилизировать Россию и т.д. и т.п.

Но проблема возникает, только если не видеть дальше 200 километров за западной границей России и мыслить исключительно трайбалистскими категориями — "там наши люди, а не какие-то сирийцы, туда и войска посылать надо". Государство, тем более глобальное государство, каковым сегодня является Россия, не может руководствоваться в политике исключительно этническими категориями — у него для этого слишком дифференцированные интересы, в каждом отдельно взятом регионе планеты.

Кстати, даже опыт нацистской Украины свидетельствует о бесперспективности узко-этнического подхода. Понимая, что украинцы создаются путем переформатирования русских, киевская власти и нацистские идеологи вполне допускают и даже приветствуют участие в своем движении паспортных русских и даже граждан РФ. Требований немного: любить Украину, стремиться в Европу, почитать США и ненавидеть Россию. То есть, государственные интересы оказываются даже выше нацистской идеологии, признающей примат крови, а не цивилизационной или территориальной общности.

Внешнеполитическая стратегия Москвы

На деле Минск является локальным, но наиболее концентрированным выражением российской внешней политики. В его рамках легко определяются следующие базовые моменты внешнеполитической стратегии Москвы:

1. Признание примата международного права и акцентирование внимания на недопустимости его произвольных трактовок, опирающихся на право силы.

2. Отказ от подавления политических оппонентов силой в пользу политики нахождения взаимоприемлемого компромисса. При этом надо понимать, что ни режим Порошенко на Украине, ни террористы ИГИЛ в Сирии в качестве партнеров по переговорам, с которыми возможен компромисс, не рассматриваются (применительно к Украине об этом четко говорится в минских соглашениях, которые предусматривают конституционное переформатирование государственной власти, а фактически переучреждение государства). Компромисс в Минске мы ищем с европейскими партнерами, в Сирии — с более широким и пока до конца не определившимся пулом заинтересованных государств.

3. Равенство интересов действительно суверенных государств (независимо от их политического, экономического веса и военной мощи) в ходе переговорного процесса.

Именно такой подход дал в свое время России возможность сформировать Таможенный союз. А ведь Казахстан и Белоруссия долгое время опасались российского диктата, основанного на абсолютном политическом и экономическом превосходстве. И в России были горячие головы, которые предлагали устроить "этим наглецам" обструкцию, блокировать экономические связи и ждать "когда сами приползут" (как сейчас они рвутся стереть с лица земли пол-Украины, чтобы "спасти" вторую половину). Если бы эта концепция была реализована, сейчас Россия не имела бы ни Таможенного, ни Евразийского экономического союзов, не расширялась бы опережающими темпами Шанхайская организация сотрудничества, не проходила бы институционализация БРИКС, а Обама без особых усилий составил бы антироссийскую коалицию.

Альтернатива американской грубой силе

Почему? По одной простой причине. К 2010 году США, конечно, смертельно надоели своей наглостью не только России, но и всему остальному миру, включая своих ближайших союзников.

Но, во-первых, они были признанным гегемоном, с причудами которого уже свыклись и знали, как реагировать, чтобы не создавать себе проблем. Во-вторых, никто не желал менять Слона в посудной лавке, на Медведя на воеводстве. То есть, если бы Россия начала действовать в международной политике так же, как действовали США, она со своими амбициями была бы никому не нужна.

Ну а голой военной силой переформатировать мир под себя еще ни у кого не выходило. Те же США добились наибольших успехов, когда в них верили как в справедливого арбитра и подчинялись добровольно. А как только начались Афганистан, Ирак, Югославия, Ливия, Сирия — возникли и проблемы с вассалами, союзниками и партнерами, которые не рисковали бунтовать открыто, но изящно саботировали многие американские инициативы, перенапрягая военные силы, экономику и финансы США.

Россия смогла предложить не только себя в качестве альтернативного США лидера, но и новую концепцию мироустройства, воспринимаемую союзниками и партнерами, как справедливую. Она еще не полностью оформлена структурно. Во многих случаях (как, например, в МВФ) идет борьба за перепрофилирования механизма обеспечения мирового господства США в механизм реализации интересов всего мирового сообщества (либо будет запущен на полную мощность альтернативный проект в виде Банка БРИКС).

Сегодня единственной гарантией справедливости будущего мироустройства служит международное поведение России, доказавшей свою способность на равных противостоять США в режиме военно-политической и финансово-экономической конфронтации, но принципиально не использующей свои возможности для подавления более слабых государств и принуждения их к следованию в фарватере собственной политики.

Кратко резюмируя: США опираются на вынужденные союзы, учитывающие только интересы Вашингтона, а Россия на добровольные — взаимовыгодные. Последние надежнее, поскольку союзники не просто боятся наказания, но заинтересованы в сохранении приносящего им выгоду взаимодействия.

Не знаю, как по аналогии с ялтинско-потсдамским назовут прекрасный новый мир, но думаю, что Минск как стартовая точка практической реализации новой, альтернативой американской политике грубой силы, российской внешнеполитической стратегии взаимовыгодного сотрудничества, должен в этом названии присутствовать.

Ростислав Ищенко, обозреватель МИА «Россия сегодня»

  


27.10.2015  Итоги выборов на Украине: пямятник правовой системе сооружен.

Передача Право голоса. Движок поставить на 1 час, 8 мин. 30 сек.  

Право голоса

 

 

Тема «Украина после местных выборов». Ведущий — Борис Костенко.

 

 


16.10.2015 Порошенко против «Свободы»: кто кого съест

 

РИА Новости. Алексей Вовк

Обвинения нацистов из украинской партии «Свобода» в расстреле участников майдана в 2014 году — упреждающий удар Порошенко с целью ликвидировать угрозу своей власти, считает Ростислав Ищенко.

Самые честные, профессиональные и неподкупные украинские прокуроры обнаружили достаточные основания для проведения следственных действий в отношении представителей партии «Свобода». Есть подозрения, что именно последние организовывали расстрел пресловутой «небесной сотни» майдана.

Глаза открылись

Можно позавидовать гражданам Украины, живущим под патронатом правоохранительной системы, для которой следование букве и духу закона в мельчайших нюансах, до последней запятой — дело чести, доблести и геройства.

Ну и что, что всему миру и окрестностям было известно, что «мирных» протестующих на майдане перебили их еще более «мирные» нацистские коллеги. Не было у прокуратуры достаточных доказательств.

Она нацистов и не трогала — отрабатывала версию, согласно которой по поручению ФСБ «активистов» лично Сурков расстреливал. А появились доказательства в отношении «Свободы» — и никакое нацистское братство не смогло остановить профессиональных украинских правоохранителей. Идут обыски у «героев» майдана и АТО. Каратели готовятся арестовывать карателей.

Некоторые наивные наблюдатели, плохо знакомые с тонкой душевной организацией стандартного украинского нациста, склонны приписывать внезапную принципиальность карательных органов киевского режима предвыборной борьбе. Мол, на 25 октября на Украине назначены выборы, вот и пытаются менее принципиальные нацисты подавить при помощи полицейского произвола более принципиальных (соответственно и более популярных у избирателей) нацистов.

Это явная клевета на режим, его карательную систему и простых, но крайне профессиональных следователей и прокуроров, сделавших все возможное для того, чтобы найти и привлечь к ответственности истинных виновных в гибели майдан-арбайтеров.

Во-первых, «Свобода» имеет исчезающе малый рейтинг у избирателей, и душить ее на выборах нет необходимости.

Во-вторых, режим давно уже отработал систему настолько «правильного» подсчета голосов, что посольство США знало результат Порошенко на президентских выборах еще до того, как он официально вдвинулся в качестве кандидата.

В-третьих, данные выборы для Киева не столь уж принципиальны. Избирается не президент, не Рада, а всего лишь местные власти, которые (на основании наполовину принятых порошенковских поправок в конституцию) будут полностью зависимы от главы государства.

Кстати, куда как более рейтинговый «Оппозиционный блок» в пророссийском Харькове не побоялись просто не пустить на выборы. Обошлись без обвинения Добкина и Кернеса в расстреле «небесной сотни». И со «Свободой» (при желании) могли бы поступить так же. Так что дело тут не в выборах.

В борьбе за власть, на остатках украинской государственности, но не в выборах.

Как Порошенко провалил задание

Что мы могли наблюдать в последнее время на украинском направлении с точки зрения большой политики?

В Париже Порошенко не просто пообещал Меркель, Олланду и Путину не трактовать минские соглашения, а выполнять их. В Париже Порошенко провалил задачу, поставленную перед ним США. Он обязан был добиться ликвидации минского формата.

Это не удалось сделать военным путем — не смог Киев спровоцировать ополчение на наступление, а Европа дала понять, что собственные наступательные действия украинского режима она оценит как акт агрессии и возложит вину за срыв Минска на Киев, со всеми вытекающими последствиями. Но срок действий минских соглашений был ограничен 2015 годом. То есть, 31-го декабря минский формат автоматически аннулировался. Чтобы удовлетворить Вашингтон, Порошенко необходимо было только дождаться конца года.

Что именно говорила Петру Алексеевичу Меркель в гостях у Олланда, неизвестно, но в отличие от февральского Минска, сломался Порошенко быстро — шестнадцати часов не понадобилось, управились за четыре с половиной. Киев взял на себя обязательство внести-таки в конституцию согласованные с ДНР/ЛНР изменения, принять необходимые для выполнения Минска законы, и объявить амнистию, а Донбасс в качестве ответного жеста перенес выборы на март-апрель 2016-го года.

Возможно, Порошенко и его «талантливые» дипломаты действительно считали, что всех обманули, поскольку выборы перенесены, а выполнять свои обещания они никогда не собирались, о чем Петр Алексеевич заявил сразу по прибытии в Киев. Но по факту выяснилось, что в Париже Порошенко санкционировал продление Минска на 2016 год. Теперь, как минимум до новоназначенных дат донбасских выборов (март-апрель 2016 года) минский формат остается в неприкосновенности. Задание Вашингтона оказалось в очередной раз провалено нерадивыми киевскими исполнителями.

Если в формат нельзя войти — его надо разрушить

Между тем фактор времени всегда играл в политике определяющую роль, предельно точно описываемую русской пословицей «Дорога ложка к обеду». США была нужна возможность активной игры на Украине уже сейчас. Для этого необходимо было получить точку входа.

Попытка войти в минский формат была сделана, когда Керри прилетал к Путину в Сочи. Там США получили вежливый отказ. Если в формат нельзя войти — его надо разрушить и на его месте создать новый, уже со своим участием. Разрушение Минска было возможно путем возобновления боевых действий. Киев к этому готовился летом, но не решился выступить в условиях отказа ЕС в однозначной поддержке и прозрачных намеков России (сделанных открытым текстом и на всех уровнях) на то, что результатом излишней агрессивности может стать освободительный поход ополчения во Львов, при куда более активной военной поддержке Москвы, чем сейчас.

Второй вариант (дождаться истечения срока действия минских соглашений) был похоронен в Париже.

Это не значит, что США отказались от активной игры на Украине. Просто ухудшились условия этой игры, и киевский режим продемонстрировал свою полную неспособность реализовывать ставящиеся Вашингтоном задачи. И поддержка режима Америкой практически сошла на нет.

Официальные лица США внезапно заметили в Киеве зашкаливающую коррупцию и даже некоторое несоответствие режима классическим представлениям о демократии.

Украину сняли с финансирования

Но главное событие произошло на финансовом фронте. 23-го сентября вдруг выяснилось, что якобы реструктуризированный долг Киева не совсем реструктуризирован, и правительство Яценюка «заморозило» выплаты по евробондам на сумму в 500 млн. долларов. Киев чувствовал себя уверенно, считая, что либо США найдут для него необходимую сумму, либо заставят кредиторов отказаться от своих требований.

Встреча нормандской четверки в Париже состоялась 2-го октября, а четвертого октября дефолт Киева по евробондам стал свершившимся фактом, признанным международными финансовыми структурами, страховыми компаниями и рейтинговыми агентствами.

К концу первой недели октября стало известно, что МВФ перенос предоставление Киеву очередного транша согласованного кредита на полтора миллиарда долларов на декабрь (не факт, что в декабре дадут). Украину сняли с финансирования.

Если грубо определить последствия дефолта с точки зрения содержания киевского режима, то его стоимость сразу увеличилась в разы. Даже украинский министр финансов Наталья Яресько заявила, что теперь Киеву надо в два раза больше денег.

То есть если бы США хотели дальше содержать Украину, они бы нашли 500 миллионов, а не ставили бы себя в ситуацию, когда необходимо изыскивать дополнительные десятки миллиардов.

Более того, с точки зрения политической, Вашингтону было удобнее помочь Киеву дважды (в сентябре и ноябре) заплатить по 500 миллионов и допустить дефолт по трехмиллиардной декабрьской выплате России. Здесь можно было бы плясать вокруг тезисов о «личной взятке» Януковичу, о «стране-агрессоре» и т.д. Юридически некорректно, но пропагандистски допустимо, тем более для американских политиков, которые даже доказательства «российской агрессии» находят в твиттере.

Фактически 23-го сентября Киев подвесили на крючок возможного дефолта, в преддверии встречи в Париже. После того, как Порошенко 2-го октября провалил переговоры, уже 4-го дефолт был окончательно легализован, а киевский режим снят с довольствия.

При этом США продолжают поставлять на Украину оружие и даже планируют увеличить поставки.

Зачем нужны поставки оружия

Зададим себе простой вопрос: оружие поставляется для войны, а режим Порошенко продемонстрировал полную неспособность вести войну, что надо сделать? Очевидно, что режим надо поменять.

При этом США вряд ли будут организовывать силовое смещение ими же назначенного «президента». Это было бы слишком грубо.

Они сделали два хода: лишили его денег и продолжают вооружать стремящихся воевать нацистов. Дефолт в ближайшие должен резко ухудшить положение широких народных масс — буквально обвалить и без того нищенский уровень жизни населения. Недовольство гарантированно. Нацисты, получающие оружие и не получающие от Порошенко команды на его применение — готовая ударная сила, превращающая потенциальные манифестации «пустых кастрюль» в восстание «вооруженного народа».

Дополнительным аргументом для выступления нацистов против Порошенко станут его неуклюжие попытки тянуть резину, имитируя выполнение минских соглашений.

Летом 2015 года мы уже видели, что даже явно антидонбасские изменения в конституцию, только потому, что официальная пропаганда была вынуждена подавать их как выполнение минских соглашений, вызвали обструкцию всего нацистского сообщества, вплоть до метания гранаты в национальных гвардейцев под Верховной Радой.

Легко предположить, что очередные (пусть и фэйковые) действия власти по «реализации Минска» (а Порошенко должен их предпринять, чтобы продемонстрировать Меркель свою договороспособность) вызовут очередной приступ нацисткой активности. Помноженный на исчерпание материального ресурса власти и обвал жизненного уровня, он должен привести к свержению Петра Алексеевича, которому надо еще успеть убежать (не всем так везет, как Януковичу).

Удар по «Свободе»

Думаю, что Порошенко понимает, в какой ситуации он оказался (хоть вряд ли понимает, почему). В этих условиях попытка полицейского подавления организованных нацистов и их компрометации в глазах населения обвинениями в расстреле сакральной для майданного сознания «небесной сотни» — логичный ход на упреждение.

И даже «Свобода» как первая жертва тоже вполне логична. Именно «Свобода» и запрещенный в России «Правый сектор» (ПС) контролируют наиболее массовые и организованные структуры нацистских боевиков. Именно они имеют своих людей в силовых структурах. Разница лишь в том, что ПС был атакован киевской властью как незаконное вооруженное формирование еще весной-летом 2015 года. С тех пор он несколько притих, частично легализовался (в СБУ). Кроме того, это проект, напрямую подконтрольный США. Следовательно, разрешение на подавление должен выдать посол Пайет, а он не разрешит.

«Свобода» же, наоборот, с лета активизировалась, стремясь занять оставленную ПС праворадикальную нишу в публичной политике. Боевики «Свободы» заменили на улицах растворившихся во времени и пространстве боевиков ПС (впрочем, скорее всего, это — одни и те же люди, только флаги разные).

Нанося по «Свободе» упреждающий удар, Порошенко пытается купировать угрозу нацистского переворота. Дело «небесной сотни» компрометирует лидеров радикалов. Кроме того, расширять список подозреваемых можно до бесконечности, не только за счет представителей «Свободы». Простых боевиков-«активистов» и вовсе можно начать закрывать в СИЗО, выбивая потенциальные командные кадры уличных беспорядков.

Удастся ли Порошенко упреждающими действиями ликвидировать угрозу своей власти справа? Вряд ли. Он не просто слаб и непопулярен — после снятия режима с финансового довольствия у Порошенко отсутствует даже тот минимальный материальный ресурс, который ранее позволял ему покупать лояльность тех, кого не было возможности принудить.

Его падение может отсрочить официальная, недвусмысленная публичная поддержка США, но, судя по поведению Обамы в ООН, на нее рассчитывать тоже не приходится.

Да и, в конце концов, даже если Петру Алексеевичу удастся сломать «Свободу» как политическую силу, десятки тысяч до зубов вооруженных нацистских боевиков никуда не денутся, и отношение их к Порошенко только ухудшится. А политическая крыша, которая представит знамя и лидеров, найдется всегда — был бы спрос.

РИА Новости

 

 


14.10.2015 Беседа на радио.

 

В гостях Леонид Поляков.  Политолог, профессор кафедры политологии Высшей школы экономики. Д-р филос. наук. МГУ им. М.В. Ломоносова (1973), специальность «Философия». Член экспертного совета Института социально-экономических и политических исследований. Среди прочего - обсуждение украинских событий в категориях Госпереворот, Революция, Рождение в центре Европы под руководством США нацистского государства в обертке олигархической Республики с процедурами "Выборов". 

 


09.10.2015 на радио в передаче Формула смысла

 

 Старт крылатых ракет из Каспийского бассейна. Ведущие "Вестей ФМ" – Дмитрий Куликов и Ольга Подолян.

https://www.youtube.com/channel/UCz_2oDQv4GTM_tasHcNTigw

   


06.10.2015 Трудности украинского урегулирования и дипломатические маневры вокруг Донбасса

 

Для того, чтобы ответить на вопрос почему так долго идет процесс урегулирования украинского кризиса надо понять одну простую вещь – украинский кризис и не возник бы, будь украинская правящая элита хотя бы минимально адекватна даже не уровню управления современным государством, но хотя бы уровню соблюдения собственных интересов. Поясню на примере. Порошенко, Кличко, Яценюку, Тягныбоку, Турчинову и прочим авторам, редакторам и участникам украинского переворота, вплоть до простых наци, было лучше, выгоднее материально и перспективнее политически при правлении Януковича, чем после захвата власти.

Пятеро упомянутых были перспективными политическими фигурами: Кличко, Яценюк и Тягныбок – рейтинговыми лидерами политических сил, Порошенко – постоянный претендент на высшие посты, уже успевший отметиться министром экономики и иностранных дел, а также секретарем СНБО. Турчинов контролировал одну из крупнейших политических партий страны, гарантированно проходившую в парламент при любых раскладах, а в условиях неизбежного проигрыша Януковича на выборах 2015 года, он оказывался одним из лидеров законно победившей и ставшей властью оппозиции.

Нацистским маргиналам, позже составившим самооборону майдана, добровольческие батальоны и прочие незаконные вооруженные формирования путчистов при Януковиче жилось более, чем вольготно. Избивали, а иногда и убивали они кого хотели и когда хотели. Максимальное наказание – привод в милицию, откуда практически сразу отпускали (за период 2010-2014 годов реально село только пару штук совершенно отпетых уголовников, которые настолько обнаглели, что их нельзя было не посадить). Финансировали нацистов регионалы наперегонки. Это не считая «помощи» от западных друзей, не только финансовой, но и организационной.

Обычным грантоедам из прозападных СМИ и НПО неплохо платили за совершенно непрофессиональную работу (это только им самим казалось, что они журналисты или эксперты). Кроме того те же регионалы холили их, лелеяли, заискивали перед ними, да еще и приплачивали за то, что грантоеды их ругали на чем свет стоит и призывали перевешать.

После переворота нацистов отправили на фронт, где привычная безнаказанность моментально закончилась и их начали тоже убивать, что с их точки зрения является вопиющей несправедливостью. Грантоедам перестали платить (преступный режим свергнут, бороться больше не с кем). Самые тупые из них тоже оказались на передовой (некоторые уже благополучно погибли), самые умные пошли в волонтеры, но там высокая конкуренция – не каждый может добраться до серьезных денежных потоков, большинству приходится крысятничать на носках и тушенке.

Политическая же элита обнаружила, что она, захватив власть, одновременно разрушила страну. На Украине не осталось ни закона, ни порядка, ни денег. Да еще в придачу, каждый причастный к власти повесил на себя уголовную статью, не имеющую срока давности (за преступления против человечности и военные преступления). А статья эта предусматривает не только пожизненное заключение, а в отдельных случаях и смертную казнь, но и конфискацию всего нажитого непосильным трудом.

То есть, все участвовавшие в перевороте личности и социальные группы получили меньше, чем могли бы иметь при эволюционном развитии ситуации, а издержки понесли не просто огромные, но несопоставимые с результатом. Причем изначально было понятно, что крах создаваемой нацистской украинской государственности так же неизбежен, как неизбежен был в апреле 1945 года крах нацистской Германии. Вопросы сроков могут решаться по-разному, а результат все равно один.

Так вот, все они, от последнего боевика, до якобы президента Порошенко, ввязались в эту игру не потому, что осознавали все риски и имели план их минимизации, а исключительно по причине полной интеллектуальной стерильности. Они слепо верили в то, что США и ЕС мечтают использовать Украину, в качестве сильного и эффективного противовеса России, а значит «белые люди» с Запада, приплывающие на больших ладьях, за все заплатят, все устроят, во всем помогут, а местным вождям надо будет только менять уборы из перьев и делить между собой доходы. В это они продолжают верить до сих пор Впрочем, так же слепо в это веруют и слава Богу уже маргинализировавшиеся российские караул-патриоты, которые даже дефолт Украины, санкционированный США, не заметили и все рассказывают, как страшно укрепился киевский режим.

За время, прошедшее с февраля 2014 года ничего в психической организации украинской элиты не поменялось. Они продолжают искренне верить, что представляют для Вашингтона непреходящую ценность. Также они не менее искренне верят в то, что Россия должна надорваться экономически и развалиться политически месяца через два-три, максимум через полгода. То есть, по их мнению, надо только чуть-чуть потерпеть, немного продержаться и победа сама окажется в кармане.

Я знаю, что такая неадекватность столь большого количества людей, два с половиной десятилетия управлявших крупным европейским государством может показаться преувеличением. Но я многие годы общался с представителями украинской элиты и могу сказать, что они даже глупее, чем могут показаться. На самом деле их зачастую именно глупость спасала, поскольку партнеры или оппоненты не могли поверить в такую простодушность и искали в действиях украинских политиков скрытый смысл. Вспомните, что никакой Кучма забрал власть у матерого Кравчука, затем ничтожный Ющенко забрал власть у Кучмы, затем оранжевые все вместе потеряли власть в пользу Януковича. Наконец Янукович, о котором еще за полгода до бесславного падения говорили, что он полностью контролирует политическое поле страны, отдал власть совсем уж гомерическим персонажам. Но оказалось, что и это не предел и теперь им в спину дышат Ляшко, Семенченко и прочие. Да, и «великие» Кучма и Кравчук работают на посылках у Порошенко. Такой круговорот власти в природе возможен только в случае, если все персонажи (от Кравчука, до Семенченко) примерно равны по уровню интеллекта.

Вторая часть проблемы состоит в том, что наши европейские «друзья и партнеры», как всякие нормальные люди, не могут поверить в то, что имеют дело с патологическими неадекватами, которые, к тому же, ни разу в жизни ни слова правды не сказали. Европейцы знают, что политик вынужден обманывать и партнеров, и оппонентов, и даже избирателей, но уверены, что все это должно происходить в рамках определенных правил. То есть просто врать в глаза невозможно – ведь тебя же тут же поймают.

Поэтому на первом этапе переговоров по украинскому кризису российской дипломатии было крайне трудно убедить Меркель и Олланда, что представители Украины лгут всегда, во всем и постоянно. В Париже и в Берлине считали, что Киев, конечно, привирает, но в чем-то и Москва виновата, на чем и строилась стратегия европейского «посредничества» в конфликте.

Ситуация стала меняться только после второго Минска. В ходе 16-и часовых переговоров, когда борьба за формулировки шла в основном между Меркель и Путиным, при спящем Олланде и потерявшим связь с реальностью Порошенко, федеральный канцлер хорошо запомнила, кто, кому, что обещал и что должен делать. Кроме того, Меркель, как дочь пастора, несмотря на десятилетия присутствия в активной политике, считает мораль не совсем пустым звуком.

После второго Минска, по мере того, как Киев должен был выполнять свои обязательства, федеральному канцлеру Германии и президенту Франции стало очевидно, что Порошенко не просто врет не стесняясь, но и их пытается сделать соучастниками своей лжи. А когда они не проявляют достаточного энтузиазма – жалуется в США. Причем, если Олланду, который президентом уже был и больше никогда не будет, в принципе все равно, то Меркель еще может побороться за пост канцлера (плюс, опять же, впитанные в детстве представления о морали). Порошенко стал фактором, раздражающим Ангелу Меркель – лидера страны, олицетворяющей Евросоюз. Настолько раздражающим, что даже аргументы Вашингтона не смогли заставить ее закрыть глаза на художества украинского президента.

В Париже Меркель, не желающая, чтобы ее мирная инициатива (нормандский и минский форматы) закончилась крахом по вине лживого кондитера, заняла позицию, которую можно без натяжки назвать пророссийской. Конечно, для начала канцлер убедилась, что Путин не уступит и не станет «читать» Минск так, как читают его непричастный Обама и неадекватный Порошенко. Затем произошло то, что все слышали. Уже после отъезда Путина и Порошенко, в ходе пресс-конференции, Меркель и примкнувший к ней Олланд четко определили требования к Киеву:

Внести изменения в конституцию, предполагающие настоящую, а не липовую децентрализацию.

Обеспечить разморозку закона об особом статусе Донбасса.

Внести в законодательство Украины изменения, обеспечивающие реализацию этого права Донбасса и закрепить их на постоянной основе

Согласовать все эти конституционные и законодательные изменения с ДНР/ЛНР.

Принять в Верховной Раде закон о всеобщей и полной амнистии ополченцев и руководителей ДНР/ЛНР.

Порошенко теперь должен либо эти требования выполнить. Тогда он, по сути законодательно закрепит отказ Украины от Донбасса (по факту закон об особом статусе делает нахождение ДНР и ЛНР в составе Украины более формальным, чем принадлежность Канады британской короне) и признает легитимность действующей власти ДНР/ЛНР. Либо он может опять попытаться соврать. Но тогда врать он будет уже непосредственно Меркель. Это она, а не Путин озвучивала требования к Порошенко, а значит это были уже не требования России, а требования ЕС. Вряд ли дочь пастора простит кондитеру такое надругательство над ее представлениями о морали.

Единственная проблема, заключалась в том, что для того, чтобы реализовать все эти требования (либо, чтобы убедиться, что он увиливает), Порошенко требуется время. Около полугода, если четко следовать украинскому законодательству. Чтобы дать Петру Алексеевичу эти полгода ДНР и ЛНР согласились перенести местные выборы на конец зимы, а скорее даже на март-апрель 2016 года. И Киев уже приветствовал это решение.

Как только, Киев согласился с инициативой ДНР/ЛНР он попал в очередную ловушку. Теперь, независимо от того, будет он проводить требуемые Минском реформы или нет, минский процесс продлен на 2016 год (как минимум до тех пор, пока ДНР/ЛНР не проведут у себя выборы). А любая попытка Киева что-то поменять будет трактоваться Меркель, как срыв минского процесса по вине Порошенко.

Напомню, что продления Минска настойчиво требовали Париж с Берлином, против этого не возражали Россия и Донбасс, но закрыть формат в 2015 году желали Киев и Вашингтон. Причина проста – Киев не может выполнить минский формат. Но он под ним подписался. И чем дольше Порошенко морочит голову Меркель и Олланду, тем слабее европейская поддержка Украины. По факту ее уже нет. Чтобы выскочить из этой вилки, Киеву надо было минский формат разрушить и тогда можно было бы говорить о создании нового. При этом туда бы активно рвался Вашингтон и оттуда активно бы выдавливались ДНР/ЛНР. Единственную возможность разрушить минский формат, не войдя в конфликт с Европой давало Киеву непродление действия минского формата, который должен был закончиться в 2015 году. После Парижа и сегодняшнего согласия с переносом выборов в ДНР/ЛНР такой возможности у Киева нет.

Ну и в качестве бонуса, наши европейские друзья и партнеры теперь хорошо понимают с кем они имеют дело на Украине и иллюзий не испытывают.

Ростислав Ищенко, обозреватель МИА «Россия сегодня»

 


05.10.2015 Путин в октябре: игра на всех досках

 

Большинство политических комментаторов, независимо от гражданства — люди дивной психической организации. Они почему-то считают, что то, что очевидно им, недоступно пониманию руководителей государства. Так мыслят политические комментаторы в США и во Франции, в Германии и в Израиле. Россия не исключение.

В последние годы даже ребенку было понятно, что ни Россия, ни США не могут себе позволить проиграть ни в Сирии, ни на Украине, ни где-либо еще, и именно этим обусловлена ожесточенность противостояния сверхдержав. Проигравший теряет все.

Тем не менее, многочисленные эксперты всех мастей и оттенков регулярно обсуждали вопросы: что сдаст Путин Обаме, а Обама Путину — Сирию или Украину, сдал ли уже кто-то, что-то, кому-то и какой размен для России/США выгоднее.

Причем разговоры эти продолжаются вопреки фактическому положению дел. Берем только последнюю неделю.

 

Прорыв на нескольких направлениях

Во-первых, Путин выступает на 70-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН и, практически не выходя за пределы рекомендуемого регламента, успевает упомянуть и Сирию, и Украину, и ряд других стран. Все это — в контексте неприятия позиции США — "это больше невозможно терпеть",  и открытого (без дипломатических уверток) объявления о намерении России с союзниками строить свой мир по своему плану и в строгом соответствии с международным правом. Кто хочет, пусть присоединяется. Кто не спрятался, мы не виноваты.

Во-вторых, российская авиация начинает операцию по поддержке с воздуха армии законного правительства Сирии, противостоящей разномастным боевикам. При этом различие между "хорошими" террористами и плохими заключается только в том, что для хороших у нас хорошие бомбы, а для плохих — плохие. Запад вынужден снять с повестки дня вопрос об устранении Башара Асада от власти.

В-третьих, в Париже Путин участвует во встрече в так называемом нормандском формате, в ходе которой добивается от Франции и Германии поддержки российской позиции по Минским соглашениям, которые надо выполнять, а не трактовать. Вокруг Украины продолжается дипломатическая игра, а Порошенко все глубже загоняется в цугцванг. Выполнить Минские соглашения в полном объеме он не может — свои свергнут. Париж и Берлин требуют продлить их на 2016 год. Москва и ДНР/ЛНР согласны и даже демонстрируют готовность к некоторым ничего не значащим, но информационно выгодным уступкам. Вашингтон требует от Киева срыва минского формата.

Срыв соглашений в условиях, когда Париж и Берлин однозначно отказались возлагать вину на Россию, чреват моментальным военным поражением на юго-востоке Украины. Потому что если прекращается перемирие (а именно так Порошенко охарактеризовал минский процесс), то продолжается война, а войну вести Киев не может.

Более того, в условиях наступившего дефолта, делающего неизбежным дальнейшее резкое и массовое обнищание населения, а также потерю государством остатков финансового ресурса (прекращение кредитования), отказ от военной авантюры на юго-востоке приведет к внутреннему взрыву, распаду страны и утрате центральным правительством контроля над чем-то за пределами правительственного квартала в Киеве. Это если центральное правительство сохранится.

Таким образом, в течение одной недели октября президент РФ выиграл раунд на всех досках, оставив за Россией все площадки, на которых продолжается геополитическое противостояние с США.

 

Реакция неизбежна

В результате российские сторонники версии "Путин слил" вошли в противоречие с американскими и украинскими братьями по разуму, которые окончательно ударились в версию "Обама слил".

Ни одно, ни второе не верно. Действительно, осенью 2015 года Россией выиграны важные (возможно даже, важнейшие) сражения идущего геополитического конфликта. Но война не окончена.

Как показывают практика и опыт, США обладают высокой устойчивостью к поражениям, и ни одно из них не считают окончательным. Достаточно вспомнить, как оперативно они перенесли в 2013 году основную ставку с Сирии (где Россия заблокировала планировавшуюся интервенцию и смещение Асада) на Украину (где переворот, благодаря трусости и предательству Януковича, удался).

И точно так же, когда к концу лета — началу осени 2015 года на Украине был достигнут военно-дипломатический позиционный тупик, ставка опять была перенесена на Сирию, и США вновь занялись подготовкой интервенции, вновь сорванной Россией.

Можно с абсолютной уверенностью утверждать, что и сегодня США думают не о поисках геополитического компромисса (сторонники отказа от агрессивной политики там в абсолютном меньшинстве), но о том, где и как можно ответить России ударом на удар, побольнее ее уязвив.

И здесь есть четыре критические точки.

 

Украина и Молдавия

В Кишиневе продолжается местный "майдан", который в любой момент может резко изменить политический ландшафт этого государства, что чревато обострением ситуации вокруг Приднестровья. На Украине "Правый сектор" (экстремистская организация, деятельность которой запрещена в РФ) после начала блокады Крыма уже заявлял о готовности совместно с молдавскими радикалами расширить зону блокады и на Приднестровье.

США достаточно спустить радикалов Молдавии и Украины с привязи, чтобы возникла новая конфликтная зона, на которую не распространяются принципы Минска и куда обязательно произойдет вовлечение России.

В то же время начало блокады Приднестровья, создавая для радикалов эффект войны и временно повышая устойчивость киевского режима, не несет непосредственной угрозы моментального военного поражения. Если блокада не перейдет в формат военного вторжения, России будет тяжело обосновать проведение военной операции по разблокированию.

Скорее всего, Москва начнет с создания воздушного моста. Это дает возможность развернуть пропагандистскую кампанию по поводу успеха блокады, а также иметь рычаг для обострения конфликта в любой момент — достаточно заявить о закрытии неба Украины для российских транспортников и о готовности сбивать самолеты.

 

Кавказ

Кавказ — еще одна традиционно горячая точка с момента распада СССР.

Замороженный карабахский конфликт может быть в любой момент разморожен. Количество молодых людей из республик Северного Кавказа, отправившихся воевать на стороне ИГИЛ, точно неизвестно, но, предположительно, исчисляется уже сотнями. Последние попытки раскачать ситуацию в Армении провалились, но они могут быть повторены в любое время и в любом кавказском государстве.

Опять же вовлечение России гарантировано, а проведение короткой военной операции затруднительно, поскольку сохранение позиций Москвы на Кавказе требует роли честного посредника, настаивающего на компромиссном мире, а не жандарма на службе у одной из сторон конфликта.

 

Средняя Азия

Афганские талибы вышли на границу с Таджикистаном, и в любой момент могут войти в соприкосновение с расквартированным там российским контингентом.

Кроме того, проникновение исламских радикалов через Афганистан в глубину Средней Азии несет угрозу дестабилизации главного российского союзника в регионе — Казахстана.

В случае начала приграничного конфликта с талибами вовлечение России практически неизбежно, а быстрая военная операция невозможна. Это была бы новая афганская кампания.

 

Белоруссия

В Белоруссии 11 октября пройдут выборы президента. Именно момент выборов всегда используется организаторами "цветных" переворотов.

Пока власть Александра Лукашенко выглядит достаточно прочно. Но в последние годы он сделал несколько шагов по тому же пути, который успел в 2010-2014 годах пробежать Виктор Янукович.

На государственном уровне начала поддерживаться концепция литвинства. Начались активные поиски древних корней отдельного белорусского народа. Власти пытаются балансировать возросшее влияние России "проевропейской" риторикой.

Все это пока не приняло таких гомерических масштабов, как в свое время на Украине, и внешне белорусская правящая элита выглядит монолитной. Но попробовать качнуть Минск Вашингтон может, а кого успели завербовать и скольких купить — мы увидим только в том случае, если у переворота появятся шансы на успех.

Так что, зафиксировав победу Путина на всех досках в октябре, нам следует ждать немедленной попытки Обамы отыграться. И тоже на всех площадках. Поэтому в ближайшее время я бы ожидал роста ожесточенности ИГИЛ в Сирии, агрессивности киевского режима, а также активности агентуры США во всех чувствительных для России точках постсоветского пространства.

Ростислав Ищенко, обозреватель МИА «Россия сегодня»

  


03.10.2015 Апология Стрелкова

 

Я спокойно и нормально отношусь к людям разных политических взглядов, спокойно сотрудничаю и с монархистами, и с коммунистами, и не считаю, что либерал – обязательно негодяй и предатель. С моей точки зрения нормальный политический процесс – это, когда представители различных политических, национальных и конфессиональных групп договариваются о простых, понятных, прозрачных и приемлемых для всех правилах игры. В такой ситуации каждому приходится жертвовать частью своего комфорта, ради комфорта соседа, но в результате все вместе получают нормальное, стабильное, безопасное и комфортное общество, а не страну в состоянии холодной (но готовой ежеминутно перейти в горячую) гражданской войны.

Я не люблю радикалов. Любых. Радикальные марксисты, с моей точки зрения ничем не лучше, чем их радикальные право-монархистские оппоненты черносотенного разлива, а русские нацисты (радикальные националисты) отличаются от своих украинских, германских и прочих собратьев, только прилагательным, определяющим национальную принадлежность. Суть же явления одна.

Я не люблю радикалов именно потому, что радикалы не желают договариваться. У них есть одна светлая мысль, ее-то они (как в анекдоте) и думают, мечтая осчастливить человечество реализацией  своей сверхценной идеи. При этом для полного счастья радикалам обязательно надо кого-то уничтожить. Одним надо было ликвидировать буржуев, другим евреев, третьи мечтают перевешать либералов.

Радикалы с удовольствием убивают друг друга. И, если бы они не лезли в большую политику, а выясняли отношения исключительно в среде своих радикальных группировок, то и проблемы бы не было – радикалы уничтожили бы сами себя. Но дело в том, что, как я уже сказал, радикалы мечтают осчастливить все общество, поэтому на фронты их внешних и внутренних войн отправляются миллионы непричастных, а гибнут в них миллионы невиновных. Если же радикальная идеология захватывает общество, то такое общество и такое государство долго не живет. Можно хоть на германском, хоть на украинском примере убедиться.

Дело в том, что в рамках любого радикального течения априори невозможна дискуссия. Навязывая свою «единственно верную» точку зрения политическим оппонентам, радикалы сталкиваются с невозможностью сосуществования разных точек зрения в собственных рядах. У них обязательно «один фюрер», «единственно верное учение» и т.д. Поскольку же правого от виновного радикалы отличают при помощи силы – кто победил, тот и прав (даже Адольф Алоизович в апреле 1945 года признал, что ошибался и нацией господ является не германский народ, а русский – он имел в виду советских людей разных национальностей – так как СССР, а не Германия победил в войне), то и линию партии от враждебных клонов они отличают в зависимости от того, кто кого отправил в лагерь или на тот свет. Убийца – прав, убитый – враг. То есть, если у захвативших страну радикалов нет внешнего врага, то они начинают заниматься самоедством, которое рано или поздно приводит пораженное болезнью радикализма общество и государство к гибели.

Единичные случаи, когда первоначально радикальные политики трансформируются в нормальных государственников (как большевики, прошедшие путь от подготовки мировой революции, до тезиса о мирном сосуществовании) лишь подтверждают правила. Если бы во внутрипартийной борьбе победила не гсударственническая идея Сталина, а безудержный революционизм Троцкого, то СССР не было бы уже к началу 30-х. Кстати Льву Давидовичу почти удалось прикончить советское государство еще в пеленках, когда он отказался заключать Брестский мир с Германией и спровоцировал наступление, остановить которое удалось только отказом от всей Украины, всей Белоруссии, всего Кавказа и всей Прибалтики.

Так вот, именно потому, что я не люблю радикалов, я не люблю Стрелкова-политика. Игорь Иванович зациклен на Украине. Кроме войны в Донбассе для него глобальной политики не существует. Плюс он считает, что все проблемы решатся как только границу перейдут русские войска. Робкие попытки поинтересоваться не будет ли официальное вступление России в войну с Украиной только началом всех проблем он именует предательством.

Интересно, что за полтора года конфликта проклинаемый Стрелковом Кремль сумел создать условия, при которых военное решение украинского вопроса становится возможным и (при соблюдении ряда технических требований) не вызовет разрушительной реакции Европы. А полтора года назад требования начать войну прямо вели Россию к «блестящей» изоляции, аналогичной той, в которой страна оказалась с началом Крымской войны. Все помнят, чем тогда дело кончилось?

Выше речь идет о политических концепциях Стрелкова, которые отличаются радикализмом, прямолинейностью, отказом от учета сопутствующих факторов и требуют простой веры в непогрешимость их автора. Но каждый политик еще и человек. И адепты, и оппоненты оценивают человеческие качества претендента даже более пристально, чем профессиональные. Профессии можно научиться, характер изменить нельзя.

До последнего момента у меня не было оснований уважать Стрелкова-человека, поскольку вся его агитация и пропаганда строилась на нападках на вселенское зло в лице Суркова, который в единственном лице «сливал» Донбасс, Россию, вводил в заблуждение Путина и блокировал работу всего патриотичного государственного аппарата РФ. Такие заявления рассчитаны на неокрепший интеллект людей, не вышедших из детского возраста, или неожиданно впавших в детство.

И дело даже не в том, что невозможно обмануть президента ежедневно встречающегося с десятками и сотнями людей, получающего информацию из тысяч разных источников. Главная уязвимость теории сурковской злокозненности заключается в том, что по статусу (помощник президента) Сурков не обладает личными властными полномочиями, только делегированными. Те есть, Сурков влиятелен настолько, насколько Путин, делегирующий ему полномочия считает необходимым. Сурков может работать только по поручению президента и только в рамках компетенции очерченной президентом. Следовательно нападки на Суркова были завуалированными нападками на Путина, которого убеждали в необходимости своими руками расправиться с сотрудником, выполняющим его поручения, в интересах Стрелкова и стоящих за ним лиц. То есть, обвиняя Суркова в манипулировании Путиным они сами желали манипулировать  Путиным.

Но наконец-то, после выступления Путина на 70-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН у меня появились основания уважать Стрелкова. Не знаю, что там у него произошло – решили-ли создатели проекта, что Стрелков не потянул роль национального лидера по версии радикалов и отозвали консультантов. Или просто эмоции и амбиции взыграли, а интеллектуальная обслуга не успела или не смогла их остановить. Но Игорь Иванович наконец сказал правду, и раньше ясно видную всем, кроме верующих в его непогрешимость адептов.

Стрелков признал, что долгое время травимый им Сурков – ни при чем, что во всем, что в России плохо (а в России по Стрелкову плохо все) виноват лично Путин, который враг «истинных патриотов», как их Стрелков называет. Игорь Иванович верит в то, что страна вот-вот развалится и даже готов ей посильно помочь, поскольку у «истинных патриотов» по Стрелкову остался один способ борьбы – уличные акции. В общем, поменяйте фамилию, замените по тексту прилагательное русский на украинский и готов текст Яроша или Тягныбока. И Игорь Иванович это понимает, поскольку прозрачно намекает на то, что режим вполне может начать сажать «истинных патриотов».

Конечно, к стрелковской политической деятельности после этого выступления я стал относиться только хуже. Кроме того мне стало абсолютно понятно, что проблема стрелковской команды (об информационных проколах которой я пару раз писал) – сам Стрелков. Но у меня появились основания уважать Стрелкова, поборовшего в себе страх и публично признавшегося, что его враг не Сурков, а Путин и созданная Путиным система государственной власти России.

Тем самым Игорь Иванович, не желая того и не ведая, принес немалую пользу родному отечеству.

Во-первых, с учетом 90% поддержки политики Путина гражданами России количество адептов Стрелкова резко сократится. Не каждый сурковоненавистник готов будет перенести свою враждебность на явно успешного национального лидера.

Во-вторых, после того, как Стрелков определил «истинных патриотов» не просто как оппонентов, но как врагов режима, готовых к борьбе с властью за пределами правового поля, как минимум у ФСБ, а в общем-то и у МВД есть все основания попристальнее присмотреться к «истинным патриотам», возможно в рамках оперативного дела.

Уверен, что у самого Игоря Ивановича особых проблем не будет. С его амбициями и с его неувядающим стремлением к публичности он будет служить прекрасной вечной мухоловкой, выманивающей «истинных патриотов» на свет Божий. А вреда никакого. Иконы, объединяющей «истинных патриотов» из него не вышло – гора родила мышь. Вместо объединения под стрелковским омофором радикально-патриотической оппозиции Путину возник еще один симулякр – секта стрелковцев.

Финита.

Ростислав Ищенко, обозреватель МИА «Россия сегодня»

 


02.10.2015 «Соседям Украины придется решать вопрос с обустройством того, что от нее останется»

 

  

  


18.09.2015 «Украинский вопрос. История болезни. Хроники».

 

Ведущий - Борис Костенко. http://spas-tv.ru

 

 


10.09.2015 О событиях в Украине. 

Интервью.  Новости на канале - «Политика РФ»