Автор: Ищенко Р.
Малороссия Категория: Ищенко Ростислав Владимирович
Просмотров: 1672

2016. Тексты и выступления 

20.12.2016 Государство альтернативной реальности

Видеоинтервью. Украина переполнена агентами Путина. Они просто везде.

17.12.2016 Запах власти. В Москве зашевелились бывшие регионалы.

Эти люди парализовали не только усилия спецподразделений МВД по подавлению майданного мятежа, они и активность общественности блокировали. Эмиграция почуяла, что режим Порошенко шатается, догадалась, что жить ему недолго и заявляет свои права на возвращение во власть

26.11.2016 Украине сменили куратора

Ведущий - Борис Костенко

14.11.2016 Новые президенты Молдавии и Болгарии: найдите пять отличий

 В воскресенье в Болгарии и Молдавии состоялись президентские выборы. Оба государства – придунайские страны. Оба интегрированы в балканскую политику (Болгария непосредственно, а Молдавия за счёт тесных связей с политикой румынской). Оба — традиционные партнёры России. У обоих отношения с Москвой в последнее десятилетие, мягко говоря, не складывались

31.10.2016 Молдавия: выборы между невозможным и невероятным

В Молдавии в воскресенье состоялся первый тур президентских выборов. Впервые с 2000 года президент избирается всенародным голосованием, а не 2/3 голосов депутатов парламента

27.10.2016 Путь к постамериканскому миру: реформа или разрушение?

Любой политик, кроме американских, знает, что если ты создаёшь прецедент изменения правил игры на международной арене в свою пользу, рано или поздно новые правила будут использованы против тебя. Причём потеряешь потом ты гарантированно больше, чем приобретешь вначале.

22.10.2016 Минский формат и геополитика

Ведущий - Борис Костенко.

22.10.2016 Украина повисла во времени и пространстве

Формула смысла. Ведущий - Д. Куликов.  Верховная Рада приняла постановление об СССР как агрессоре во Второй мировой войне. Последствия

21.10.2016 Ритуальное чаепитие у Меркель: Без уступок и приобретений

Аудио. По 404 - нулевой результат. Сирия. Кто оплатит украинский банкет.

20.10.2016 Коллапс США и Хиллари Клинтон как доказательство (коллапса)

В последнем номере Time опубликована статья Хиллари Клинтон "Почему Америка исключительна". Ответ на вынесенный в заголовок вопрос Клинтон даёт уже в подзаголовке: "Америка незаменима и исключительна благодаря нашим ценностям".  Если отжать всю воду, Клинтон предлагает обеспечить американское лидерство путём принудительного (на штыках американской армии) насаждения «позитивной дискриминации» в пользу иноэтнического (для конкретного государства) элемента (как показывает европейская практика, зачастую экстремистского), религиозных сектантов и прочих отклонений от нормы (включая сексуальные девиации).

28.08.2016 Утраченная независимость

25 лет незалежности

26.08.2016 Американцы мыслят о мире шаблонами. 

«Формула смысла» с Д. Куликовым. Предвыборные заявления Клинтон в адрес России. Байден рассказал, как добился отставки генпрокурора Украины. Политическая обстановка на Украине

10.08.2016 Новая конфигурация Ближнего Востока

 Трудно переоценить значимость встречи Владимира Путина с Реджепом Тайипом Эрдоганом в Петербурге. Однако, с моей точки зрения, визит российского президента в Баку и переговоры с президентами Азербайджана Ильхамом Алиевым и Ирана Хасаном Роухани и с символической, и с практической точек зрения имели не меньшее, а скорее, гораздо большее значение.

02.08.2016 ПЛАНКА

Крымский отголосок американских выборов. В США создалась огромная внутренняя база поддержки изоляционистской политики. Большая, чем была даже у Обамы, который выиграл выборы. И для США победа Клинтон означает не только продолжение авантюрной внешней политики, но и в значительной степени дестабилизацию внутри страны. Пусть, и не такую, как на Украине или Сирии. За Трампом стоят американские элиты, которые не отменяют стремления к американской гегемонии. Просто они понимают, что агрессивная политика себя исчерпала, закончились внутренние резервы...

01.08.2016 Нарыв

 В последние месяцы даже самые выдающиеся оптимисты из числа украинских политиков и экспертов, разочаровались в способности Украины дождаться уничтожения России Западом и принять участие в разделе трофеев. Никакой другой позитивной программы у всех украинских политических сил нет. Даже «оппозиционный» блок, состоящий из бывших регионалов надеется только на то, что рано или поздно наци как-то сами испарятся, а они вернутся к «светлым» временам Кучмы-Януковича, когда можно было «идти в Европу» за счёт России. 

Взрыв украинского фурункула лучше всё же пережидать в местах, не связанных с обычной деятельностью и проживанием.

30.07.2016 Смена вех

Все знают о дружбе Зурабова с Порошенко. Но даже те, кто хорошо знает Михаила Юрьевича и Петра Алексеевича практически не обращал внимания на неестественность этой дружбы... Практически одновременно с Зурабовым Киев покинет и посол США Пайет. Это ещё один недобрый знак. В разгар политического кризиса в Киеве, чреватого для Порошенко самыми неприятным последствиями, уезжает человек, который и выбрал его из многих кандидатов, на роль президента Украины по версии майдана. Уезжает тот самый Пайет, который заставил капитулировать Коломойского, угрожавшего смести Порошенко при помощи своей частной армии нацистских наёмников. Уезжает тот, кто решил спор между Яценюком и Порошенко за власть в пользу последнего.

29.07.2016 Вопросы идеологии

Р. Ищенко указывает на сложности в принятии "государственной идеологии", но как-то забыл, что 1. свято место пусто не бывает 2. политика не совершается вне идейного поля в принципе. Со времен Платона и Аристотеля это - банальность. Ростислав, настроившись на волну сарказма, упустил из виду сущую мелочь и подставился под собственную "искрометность ума". Никакое организованное сообщество не существует вне идейного, смыслового, этического поля. Рассыпется вмиг. (админ)

22.07.2016 Эскалация военных действий на юго-востоке Украины

Ведущий - Б. Костенко. Гость – Р. Ищенко, политолог.

14.07.2016 Мир после НАТО: Восточная Европа ищет объект для ненависти

 Все эти внутренние проблемы Запада политически решались до тех пор, пока энергия национализмов канализировалась в русофобию и направлялась на Россию. Но с того момента, как стало ясно, что на востоке радикалам ничего не светит, национализмы вынужденно развернулись внутрь. Если Россия в качестве подходящего для погромов врага становится недоступной, враг должен найтись среди своих. Разворачивающиеся внутрь национализмы — большая проблема ЕС

27.06.2016 Что заставило Эрдогана извиниться 

Надо отдать должное Эрдогану, среагировал он моментально на выход Британии из ЕС. В сложившейся ситуации не только для Турции, но и для ЕС восстановление нормальных торгово-экономических и политических связей с Россией является единственным спасением. И первый, кто договорится с Москвой, может претендовать на определённые преимущества.

24.06.2016 Зачем Киеву идти под Константинопольский патриархат

УКРАИНСКИЙ ВОПРОС. Ведущий - Борис Костенко

14.06.2016 Нищий Юг – фугас под ЕС

Центробежные процессы в ЕС нарастают быстрее, чем адекватные политические элиты перехватывают рычаги управления. Часовой механизм бомбы, заложенной под ЕС крахом южноевропейских экономик, для маскировки которого уже не хватает вливаний в сотни миллиардов долларов, запущен. К нейтрализации её пока никто не приступал.

12.06.2016 Независимость России: две стороны одной медали

12 июня празднуется День России. С 1992 по 2002 год праздник назывался «День принятия Декларации о государственном суверенитете Российской Федерации».  В результате суверенизации 90-х Россия обрела относительную цельность, хоть и заплатила за это значительными русскими территориями. Россия была вынуждена затратить большие материальные ресурсы на создание промышленных предприятий, дублирующих те, которые остались в республиках и были уничтожены, перепрофилированы или включены в другие технологические цепочки. Главное же – резко ухудшилось военно-стратегическое положение страны. Причём возможности его резко улучшить отсутствуют, поскольку общая обстановка не позволяет ни вернуть прямой политический контроль над утраченными территориями (за исключением нескольких уже использованных и ещё сохраняющихся потенциальных возможностей), ни выстроить достаточно надёжные союзные отношения.

29.05.2016 Надежды и реальность

Формально интегрированный в национальную гвардию полк «Азов» после создания «гражданского корпуса» «Азов» превратился из обычного нацифицированного подразделения МВД в общенациональную военно-политическую структуру. Его реальные возможности как на местах, так и в общеукраинском масштабе оцениваются наблюдателями по-разному. Также по-разному оценивается уровень его подконтрольности украинским и/или иностранным формальным кураторам. Однако нет сомнения, что амбиции фюрера «Азова» Билецкого не ограничиваются ни руководством подразделением НГ, ни лидерством в одной нацистской политической структуре. Как минимум, он претендует на объединение под своим руководством всех украинских нацистов. Как максимум (после объединения) – на политическую власть в масштабах всей Украины.

 

 


20.12.2016 Государство альтернативной реальности

Видеоинтервью. Украина переполнена агентами Путина. Они просто везде.

 

 

 


17.12.2016 Запах власти. В Москве зашевелились бывшие регионалы 

 

В Москве зашевелились бывшие регионалы. На этот раз они изменили своей традиции проводить представляющие жалкое, душераздирающее зрелище конференции и круглые столы, вся польза которых заключалась в демонстрации общественности ничтожности политиков буквально подаривших в 2014 году Украину путчистам. 

Эти люди парализовали не только усилия спецподразделений МВД по подавлению майданного мятежа, они и активность общественности блокировали. 

Уже в декабре 2013 года в Киеве, усилиями энтузиастов (часть из которых затем участвовала в освобождении Крыма и в боях в Донбассе) начали формироваться добровольческие отряды. Организаторы видели задачу данных формирований в том, чтобы противостоять террору боевиков майдана и так называемого автомайдана. К этому моменту путчисты поняли, что не смогут рассчитывать на активную поддержку киевлян. Они начали терять инициативу. Чтобы выйти на новый виток противостояния и укрепить боевой дух, на майдане стали захватывать «в плен» и пытать в здании Киевгоргосадминистрации политических оппонентов, а автомайдан перенёс террор против противников путча за пределы собственно майданной территории.

Киевские отряды самообороны (а их готовы были поддержать активисты из Харькова, Днепропетровска, Запорожья, Одессы, Донецка, Луганска) были в состоянии блокировать путчистов на захваченном ими пятачке Крещатика и, в отличии от сил МВД, которым политическое руководство Украины прямо запрещало слишком уж сильно обижать путчистов, закрыть подвоз на майдан продовольствия, оружия, амуниции, дров, а также новых смен боевиков, которые несли дежурство на майдане вахтовым методом.

Руководители Украины и Партии регионов негласно заявили о поддержке добровольческих отрядов антимайдана, пообещали выдать им спецсредства (щиты и дубинки) из арсеналов МВД, а затем сообщили, что это запрещено законом и, в конечном итоге, парализовали инициативу, переписав, на всякий случай, активистов. По этим спискам многих потом (после переворота) СБУ и брало. Вместо действительно народного сопротивления была проплачена фэйковая манифестация пары сотен прекраснодушных киевлян, которых привёл «бороться с майданом» провокатор Проценко и которых боевики разогнали в считанные минуты, продемонстрировав тем самым свою неуязвимость.

Именно руководители украинского государства (далеко не один лишь Янукович – все) сделали всё возможное, чтобы на корню уничтожить народное сопротивление путчу – блокировать активных, запугать осторожных и развязать руки майданному террору ещё до победы путча. Без них бы сами путчисты, даже при помощи американских и европейских инструкторов и даже опираясь на сотни предателей в рядах госаппарата и силовых структур с задачей захвата власти не справились бы.

И вот после трёх лет бессмысленного нытья на нудных междусобойчиках, после отчаянной борьбы за пост лидера эмиграции (они бы с путчем так вдохновенно боролись) политические трупы из бывших явились в московский суд и потребовали признать события февраля месяца 2014 года в Киеве государственным переворотом. Конспирологи сразу решили, что Кремль что-то готовит и что едва ли не лично Путин заставил эмиграцию зашевелиться.

На деле же эмиграция просто почуяла, что режим Порошенко шатается, догадалась, что жить ему недолго и, таким нехитрым способом, заявляет свои права на возвращение во власть. Обратите внимания, что свидетельские показания в суде выводят из тени фигуру Турчинова и возлагают на него ответственность за последние дни майдана, за переворот, за расстрелы. Почему?

Очень просто. Захватить власть после Порошенко на Украине могут два человека – Турчинов и Аваков. Только они обладают достаточным силовым ресурсом – опираются на лично им подконтрольные отряды майданных боевиков, уже инфильтрованные (как полк «Азов») в силовые структуры и имеющие официальный статус. Аваков достаточно скомпрометирован, чтобы любой постпереворотный режим, с которым он будет ассоциироваться оказался нерукопожатым на международной арене. Кроме того Аваков – очевидная мишень. Его борьба с Порошенко давно уже идёт в открытом режиме. О ней пишут в украинских СМИ. За ней азартно (как за футбольным матчем) наблюдает политически ангажированная общественность. В общем, Аваков слишком на виду.

Зато Турчинов не светится. Его позиция в конфликте Аваков-Порошенко или даже украинский политикум против Порошенко не обозначена. Он может выступить в тот момент, который сочтёт благоприятным и на той стороне, на какой будет выгодно. К тому же Аваков и Турчинов нуждаются в публичном «лице режима». То есть, каждый из них готов осуществлять реальную власть, но номинальным президентом должен быть кто-то другой. У Авакова есть этот другой – Яценюк. А это значит, что все, кто хочет свергнуть Порошенко, но не желает отдавать после этого власть Яценюку – враги Авакова. То есть, в тот момент, когда Пётр Алексеевич будет убит, Аваков становится столь же ненавистной для всего украинского политикума целью №1, какой до настоящего момента является Порошенко.

А вот Турчинов публично ни с кем не солидаризовался. Это значит, что он может обещать свою поддержку не просто любому претенденту на булаву, но всем сразу. Главное, чтобы каждый был уверен, что его союз с Турчиновым эксклюзивен. То есть, после Порошенко, Турчинов, в отличие от Авакова, оказывается не просто держателем силового ресурса, но абсолютно приемлемой для большинства политических сил фигурой. Все будут считать его своим союзником.

Но он неприемлем для бывших регионалов. Киевские «оппозиционеры», «сражающиеся» с Третьим рейхом путём вступления в НСДАП, имеют своего теневого лидера в лице Лёвочкина, традиционно обеспечивающего коммуникацию с посольством США. Им ещё одно «серое преосвященство» без надобности. Кроме того, им нужен мир с Россией, чтобы получить от неё дешёвый газ, кредиты, доступ на рынки – в общем пригодные для разворовывания ресурсы. Они даже по поводу Крыма уклончиво выступают не потому, что верят, что его когда-нибудь удастся вернуть. Просто надеются неофициально сторговать с Москвы отступные. А Турчинов – пламенный сторонник войны, причём готов даже официально объявить её России.

Сидящие в Москве и инициировавшие судебный процесс эмигранты как раз и должны обеспечить коммуникацию с Кремлём, который, по мысли бывших просто обязан обеспечить им возвращение в украинскую власть и максимально комфортное правление (за счёт российских ресурсов, разумеется).

Но у бывших ни в Киеве, ни в Москве нет силового ресурса, необходимого для захвата власти. Они, как слон из анекдота, который, конечно съест тонну яблок, но кто ж ему даст. Это упущение можно исправить лишь одним путём – опереться на официальные силовые структуры Украины.

Конечно, боевики, независимо от степени их легализации, бывших не поддержат. Но десяткам генералов и сотням полковников с этой нацистской вольницей крайне неуютно. Они вовсе не хотят испытывать превратности войны, рискуя оказаться на скамье подсудимых, как военные преступники. Им и без боевых действий ничто не мешало грабить армию. Им тоже нужна стабильность. Им тоже нужны российские ресурсы. В принципе им всё равно какие ресурсы грабить, но раз «евроинтераторы» не смогли обеспечить евро-американскими ресурсами, пусть регионалы обеспечат российскими.

Однако украинские генералы очень осторожны. Они выступят на стороне претендентов на власть только в том случае, если будут уверены, что эти претенденты обладают международной поддержкой. То есть, действия генералов будут одобрены мировыми лидерами, а при необходимости им ещё и военную поддержку окажут. Потому как разгром нацистских боевиков может оказаться для украинского генерального штаба столь же непосильной операцией, как и война с луганскими и донецкими шахтёрами.

Затеянный бывшими в Москве процесс как раз и должен послужить сигналом: «За нами Кремль!» Потому и выводится на первый план Турчинов, на которого возлагается ответственность за попытку устранить Януковича, за смерти на майдане, за государственный переворот в целом. Таким образом устраняется политический конкурент. В сложившихся условиях Западу будет трудно сделать ставку на убийцу «небесной сотни». Заодно это может оттолкнуть от Турчинова часть идеологизированных радикалов-идеалистов.

Нужен ли процесс России? Нет, он для неё вреден. Всё, что рассказывают бывшие было известно и так. Легитимность режима не может определять суд другого государства. Это прерогатива политической власти. Если в Кремле сочтут нужным делегитимировать киевский режим, то формула «он утратил легитимность», которая была применена Западом к Каддафи и которую пытались применить к Асаду вполне подойдёт к любому украинскому политику. Никакие судебные решения здесь не требуются, достаточно простого заявления Путина или Лаврова. 

Для гипотетического международного трибунала над украинскими нацистами решения российского суда и установленные им факты не имеют никакой ценности. Если такой трибунал когда-нибудь будет создан, то предъявлять обвинение, собирать факты, оценивать улики, вести допрос свидетелей устанавливать факты и оглашать приговор он будет самостоятельно.

С другой стороны, создаётся нежелательный прецедент. Ведь, если можно подать в московский суд иск с требованием признать факт переворота и тем делегитимировать киевский режим, то точно так же можно подать хоть в киевский, хоть в монреальский суд иск, с требованием признать незаконность власти в Москве. В качестве основания можно сослаться на события 1993 года. Суд легко установит, что они имели все признаки государственного переворота и краткосрочной гражданской войны. Конечно, нам плевать на решения такого суда (по крайней мере, пока армия России может не только суверенитет своей страны защитить, но и чужим распорядиться). Но в гибридной войне всякое лыко в строку – использовать такой ход в информационно-политическом плане, а также как один из элементов дипломатического торга (когда нам пытаются всучить что-то ненужное, в обмен на наш отказ от необходимого) можно.

Наконец, если суд вынесет решение о незаконности режима, пришедшего к власти при помощи переворота, местные российские алармисты вновь заноют по поводу переговоров с путчистами. Причём получат новый аргумент: «Вот, даже суд установил!»

В общем, прибыли Москве от этого суда никакой, а убытков может оказаться достаточно много (не критических, но неприятных).

Впрочем, сами регионалы-затейники тоже подставляются. В своём стремлении к срыву покровов они даже не думают о том, что говорят. В суде министры и руководители силовых структур Яуковича признаются в совершении уголовных преступлений. Они заявляют, что имели точные данные о том, что США поставляют на майдан деньги, инструкторов и технику. Они сообщают, что знали, что на майдане есть оружие. Они утверждают, что знали не только количество снайперов-провокаторов, но даже их имена и национальную принадлежности и контролировали их въезд в страну. И какие же они приняли меры противодействия?

Они, во-первых, обратились к послу США (это который по их же данным был едва ли не главным организатором путча) с просьбой проверить наличие оружейного склада в киевском Доме профсоюзов. Естественно посол оружия «не нашёл». Во-вторых, сотрудники СБУ также попытались войти в гостиницу Украина, вслед за занимавшими там позиции снайперами. И их «не пустили люди Парубия». То есть, Янукович ещё президент, его спецлужба точно знает, что в здание зашли путчисты-террористы с оружием. И не задерживает их потому, что сотрудников «не пустили» другие путчисты. Это вообще за гранью здравого смысла. Представляете себе, чтобы  руководитель ФСБ жаловался, что боевики не пускают его сотрудников к Басаеву? А для руководителя СБУ эпохи Януковича вполне нормально, что по городу разгуливают вооружённые террористы и просто отказываются общаться с его офицерами.

На процессе украинские политики, в том числе руководители силовых структур, признаются, что своим преступным противозаконным бездействием обеспечили успех путча. У них на глазах годами готовили боевиков, месяцами завозили на майдан деньги, оружие и технику для обеспечения переворота, доставляли из-за границы профессиональных провокаторов. А они за этим с интересом наблюдали.

Им Порошенко должен ордена вручать и униженно благодарить. Если бы не они, не быть ему президентом. Так бы и умер амбициозным кондитером.

В общем, думая, что обеспечивают российскую поддержку своим претензиям на возвращение в украинскую власть, киевские бывшие мостят себе место в Гааге рядом с тем самым Парубиём, люди которого в критические дни майдана «не пустили» сотрудников СБУ в гостиницу Украина, при том, что руководство спецслужбы было осведомлено, что туда отправились снайперы для организации кровавой провокации.

В общем, если в дни зимнего киевского путча 2013-2014 годов я неоднократно говорил, что власть и Украину можно спасти только если в рядах МВД найдётся генерал, который выйдет из кабинета Януковича с дымящимся пистолетом и скажет: «Я убил предателя! Пошли разгонять мятежников!» - то после бенефиса бывших сотрудников Януковича в суде я понимаю, что «Беркуту», прежде, чем штурмовать майдан надо было весь правительственный квартал в Киеве зачистить. 

Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования, специально для «Актуальных комментариев» 

 

http://actualcomment.ru

http://www.russiapost.su/archives/99695

 


26.11.2016 Украине сменили куратора

Ведущий - Борис Костенко 

 

 

 


14.11.2016 Новые президенты Молдавии и Болгарии: найдите пять отличий 

 

© REUTERS/ Gleb Garanich

В воскресенье в Болгарии и Молдавии состоялись президентские выборы. Оба государства – придунайские страны. Оба интегрированы в балканскую политику (Болгария непосредственно, а Молдавия за счёт тесных связей с политикой румынской).

Оба — традиционные партнёры России. У обоих отношения с Москвой в последнее десятилетие, мягко говоря, не складывались. В обоих победили левоцентристские силы (социалистические, понимаемые как традиционная европейская социал-демократия). В обеих  странах кандидат-мужчина, ратовавший за улучшение отношений с Россией, победил кандидата от правых «европейцев» — женщину, выступавшую за продолжение «проевропейской» политики любой ценой. В Молдавии победитель – Игорь Додон, в Болгарии – Румен Радев.

Проблемы, стоящие перед победителями выборов, тоже во многом сходны. В обоих случаях речь идёт о необходимости выхода из состояния экономической катастрофы. В обоих случаях нет надежды на то, что это удастся сделать в рамках проевропейской политики. И Болгарии, и Молдавии требуются рынки сбыта для их товаров и многомиллиардные инвестиции, чтобы перезапустить экономику и выйти из состояния длительного перманентного кризиса, давно уже переросшего рамки чисто экономического и приобретшего социально-политический характер.

Народы устали терпеть и ожидают быстрых перемен к лучшему, однако внутренний ресурс для таких перемен отсутствует. При этом обе страны являются парламентскими республиками, в которых полномочия президента ограничены, а правые контролируют парламентское большинство.

Впрочем, не исключено, что социалистам удастся при помощи досрочных выборов получить контроль и над парламентами, а значит и над исполнительной властью. Во всяком случае в Болгарии соответствующие предпосылки уже созданы – правительство, представлявшее партию ГЕРБ (чей кандидат проиграл выборы) подало в отставку.

Продать что-нибудь кому-нибудь

Естественно, возникает вопрос, насколько в реальности могут улучшиться отношения Москвы с Софией и Кишинёвом в результате произошедших политических изменений.

Думаю, не факт, что кардинальные изменения произойдут, а если и произойдут, то не сразу и не настолько глубокие, как рассчитывают оптимисты. По вполне объективным причинам.

Во-первых, правые, хоть и проиграли, тем не менее результат нельзя назвать разгромным. В целом их кандидата поддержали от 40% (в Болгарии), до почти 48% (в Молдавии) избирателей. Это огромная часть общества (в Молдавии практически половина), и с ней придётся считаться.

Во-вторых, как уже сказано выше, новой власти и в Софии, и в Кишинёве требуются быстрые и ощутимые экономические успехи. Иначе разочарование в социалистах наступит даже быстрее, чем наступило разочарование в правых. А вот предпосылки для таких успехов практически отсутствуют.

Безусловно, можно договориться с Россией об облегчении доступа сельскохозяйственной продукции на её рынок (больше предложить Москве болгарам и молдаванам просто нечего). Но мало получить доступ на рынок, свою нишу на нём необходимо отвоевать в жёсткой конкурентной борьбе.

Между тем, за последние три года санкционной политики Брюсселя и контрсанкций со стороны Москвы, российский рынок прочно освоили собственные российские производители и их коллеги из стран Евроазитаского экономического союза. Кремль не может и не будет предоставлять болгарским и молдавским производителями какие-то особенные льготы в ущерб собственным.

Таким образом, их производителям будет сложно конкурировать с уже присутствующими на российском рынке, а серьёзно субсидировать своих производителей ни София, ни Кишинёв не могут.

Болгария могла бы надеяться на инвестиции в строительство газопровода «Южный поток», но уже начаты работы по строительству «Турецкого потока». Возможно, в отдалённой перспективе России не помешал бы ещё один альтернативный маршрут (для диверсификации рисков). Но в данный момент принципиально важно как можно быстрее обойти украинскую территорию трубопроводами, способными обеспечить прокачку в Европу всего объёма экспортируемого Россией газа.

Кроме того, строительство газопроводов – дело не дешёвое, а возможности у «Газпрома», даже при поддержке государства, — не резиновые.

Наконец, если судьба «Турецкого потока» зависит только от доброй воли Анкары, то в вопросе «Южного потока» болгары связаны позицией ЕС, и не факт, что она будет достаточно благоприятной (как минимум пока осенью 2017 года не сменится власть в Германии).

Впрочем, у Молдавии нет даже такой эфемерной перспективы привлечь серьёзные инвестиции. Кишинёву остаётся надеяться только на экспорт плодоовощной продукции.

Политика Болгарии определяется не только болгарскими властями. София связана обязательствами в рамках ЕС. Отказ Брюсселя в финансовой поддержки может моментально обрушить даже существующую шаткую стабильность на грани нищеты. Поэтому пространство для манёвра новой болгарской власти предельно ограничено.

Приднестровский вопрос

Что касается Молдавии, то даже если мы вынесем за скобки достаточно сильные (на уровне 20% поддержки) унионистские (в поддержку интеграции с Румынией) настроения, серьёзным камнем преткновения является приднестровский вопрос.

Если для прорумынских националистов отказ от Приднестровья ещё мог быть приемлемым при определённых условиях (в качестве платы за интеграции в Румынию), то для «пророссийских» социалистов Приднестровье является потенциальным резервом голосов, способным навсегда изменить карту электоральных предпочтений в пользу левых.

Кроме того, официальный отказ от возвращения Приднестровья может быть использован правыми для обвинения социалистов в государственной измене. При расколе избирателей Молдавии практически пополам такой опасностью невозможно пренебречь.

Между тем, вряд ли сегодня окажется реализуемым «план Козака» от 2003 года по возвращению Приднестровья в состав Молдавии на условии «ассиметричной федерации». Как минимум этому не способствуют результаты сентябрьского, 2006 года, референдума, в ходе которого свыше 91% избирателей Приднестровья высказались за независимость от Кишинёва и последующее свободное присоединение к России.

По украинскому сценарию

В целом, политических и экономических проблем в двусторонних отношениях Болгарии и Молдавии с Россией хватает, при этом Москва вряд ли сможет удовлетворить завышенные финансово-экономические ожидания Софии и Кишинёва.

Практически сегодня в Болгарии и Молдавии повторяется ситуация Украины 2010 года. Тогда на фоне разочарования политикой «евроинтеграторов» к власти пришёл «пророссийский» Виктор Янукович, правительство которого пыталось в обмен на голословные заверения в дружбе получить от Москвы конкретные финансово-экономические преференции. Цель заключалась в том, чтобы за российский счёт компенсировать издержки политики евроинтеграции и сохранить возможность проведения многовекторной внешней политики.

Когда выяснилось, что Россия не склонна финансировать амбиции киевских властей, отношения резко ухудшились, а Янукович не только потерял поддержку избирателей, но попутно внёс лепту в дискредитацию пророссийской ориентации в глазах колеблющегося большинства избирателей.

Сегодня правые Болгарии и Молдавии повторяют оказавшуюся эффективной в Киеве схему «уйти, чтобы остаться». Насколько успешной она окажется — зависит от общего соотношения сил в текущем геополитическом противостоянии. Опасность заключается в том, что геополитические изменения  идут слишком медленно, а у новых лидеров в Софии и Кишинёве слишком мало времени для того, чтобы продемонстрировать избирателям реальные успехи.

С одной стороны, им надо просто продержаться до тех пор, пока их проблемы не решатся за счёт изменения геополитической ситуации. С другой, непонятно, как долго придётся ждать, а терпение народов на исходе.

 

https://ria.ru

http://www.russiapost.su/archives/96086

 


 31.10.2016 Молдавия: выборы между невозможным и невероятным 

 

© REUTERS/ Gleb Garanich

В Молдавии в воскресенье состоялся первый тур президентских выборов. Впервые с 2000 года президент избирается всенародным голосованием, а не 2/3 голосов депутатов парламента.

Социалист Игорь Додон немного (около 2% голосов) не добрал до победы в первом туре. С учётом того, что кандидаты от условно левых политических сил Дмитрий Чубашенко и Майя Лагута вместе набрали ещё около 6,5% голосов, победа Додона во втором туре представляется практически предопределённой.

Расклад

Вопрос заключается лишь в том, каков будет его отрыв от кандидата правых Майи Санду, набравшей в первом туре свыше 38,5% голосов.

Надо, конечно, учитывать, что в выборах приняли участие лишь около половины избирателей Молдавии. Потенциально правые имеют возможность мобилизовать дополнительные голоса за счёт увеличения явки. Однако большая часть не пришедших на участки избирателей — те, кто прислушался к позиции Партии коммунистов Республики Молдова (ПКРМ), призывавшей бойкотировать выборы. То есть, на деле мобилизационный потенциал левых значительно больше.

Впрочем, необходимо учитывать и тот факт, что второй по количеству голосов левый кандидат — Дмитрий Чубашенко, — представляет «Нашу партию» Ренато Усатого.

Последний же не скрывает своего враждебного отношения к Додону. Усатый утверждает, что Додон является ставленником олигарха Плахотнюка, обвиняя последнего в создании искусственных препятствий для участия «Нашей партии» в парламентских, а самого Усатого — в президентских выборах. В связи с этим консолидация голосов левых сил может оказаться для Додона несколько проблематичной, а значит, некоторая интрига во втором туре, который должен состояться 13 ноября, всё же сохранится.

Тем не менее, вопрос заключается в основном в конкретных персоналиях, которые смогут (или не смогут) закрепиться на политическом олимпе Молдавии. Несмотря на внешне жёсткую конкуренцию концепций дальнейшего развития молдавского государства, внешнеполитическая стратегия Кишинёва и его международное позиционирование в результате выборов может претерпеть лишь косметические изменения.

Куда смотрят политики

Формально концепции Додона и Санду диаметрально противоположны. Социалист Додон выступает за восстановление стратегического партнёрства с Россией (в виде возвращения молдавских товаров на российские рынки). Санду представляет силы, ратующие за интеграцию с Румынией, вплоть до размывания собственно молдавской государственности.

Однако в предыдущие годы у власти уже успели побывать куда более радикальные представители обеих концепций. С 2001 по 2009 год президентом Молдавии был коммунист Владимир Воронин. Избираясь в первый раз, он обещал русский язык в качестве второго государственного, и совместное с Приднестровьем вступление Молдавии в союзное государство России и Белоруссии, что должно было, согласно декларировавшемуся плану Воронина, восстановить территориальную целостность Молдавии.

Но после избрания президентом (при том, что ПКРМ контролировала парламент и правительство, Воронин отверг согласованный с Москвой и Тирасполем в ходе сложных переговоров «план Козака», предусматривавший возвращение Приднестровья в состав Молдавии на условии федерализации страны. А с 2003 года он начал заявлять о «европейском выборе» Молдавии и о вступлении в ЕС как о стратегической цели.

Во многом в результате соглашательской политики ПКРМ в конце концов потеряла поддержку избирателей и в ходе уличного противостояния 2009 года потеряла пост президента, а затем и вовсе была вытеснена из парламента.

Ей на смену пришли радикально проевропейские силы в союзе со сторонниками румынизации Молдавии. Сменивший Воронина в качестве исполняющего обязанности президента Михай Гимпу сразу же потребовал безоговорочного вывода российских миротворцев из Приднестровья и обратился к НАТО за помощью в этом вопросе.

Гимпу также определил день 28 июня 1940 года «Днём советской оккупации» и пытался проводить активную политику румынизации. Его преемники Владимир Филат и Мариан Лупу, хоть и вынуждены были смягчить антироссийскую риторику, стремились к реализации тех же целей.

Тянут время

Борющиеся ныне представители правых и левых, учитывая чётко выраженное стремление общества к сохранению молдавской государственности (в противовес концепции вхождения Молдавии в состав Румынии) и к общей стабилизации политической жизни, вынуждены были сместить свою позицию в сторону центра. Левые немного поправели, а правые немного полевели.

При этом ни одни, ни другие на могут рассчитывать на реализацию задекларированных на выборах концепций. Во-первых, никакое долгосрочное политическое урегулирование в Молдавии невозможно без решения приднестровской проблемы. Между тем, решить её сейчас значительно сложнее, чем 15 лет назад, когда Воронин отказался от компромиссного «плана Козака». Кишинёв не может ни отказаться от Приднестровья, признав его независимость, ни интегрировать его в Молдавию на взаимоприемлемых условиях.

Во-вторых, идея интеграции с Румынией в значительной степени потеряла актуальность. «Вступление в ЕС при помощи вступления в Румынию» уже не кажется столь привлекательным. Бухарест явно не демонстрирует выдающихся экономических достижений, уровень жизни в Румынии оставляет желать лучшего.

Кроме того, испытывающая серьёзнейшие экономические трудности Румыния просто ресурсно не потянет интеграцию Молдавии. Конечно, правые в Бухаресте продолжают использовать лозунг «возрождения Великой Румынии» (вплоть до Одессы) и публиковать соответствующие карты. Но, в отличие от ситуации десятилетней давности, ныне это скорее риторическая фигура, нежели реальные планы.

По сути сегодня будущее Молдавии зависит не столько от внутриполитических раскладов, сколько от результатов геополитического противостояния России и США. В случае весьма вероятной победы во втором туре Додон будет использовать более пророссийскую риторику, а Санду — более проевропейскую, прорумынскую и проамериканскую.

Но реальные действия будут направлены на то, чтобы с минимальными потерями протянуть время, постараться ни с кем не поссориться всерьёз, по возможности получить хоть маленькие, но дивиденды от всех геополитических игроков и, дождавшись, когда определится победитель, примкнуть к нему.

Как общая ситуация геополитического противостояния (в которой Молдавия неспособна претендовать на субъектность), так и породивший её глобальный системный кризис не оставляют молдавскому руководству другого выбора. Даже серьёзное изменение к лучшему экономической ситуации в стране не представляется возможным, в силу дальнейшего ухудшения глобальной экономической конъюнктуры.

© AFP 2016/ Daniel Mihailescu. Женщина во время президенстких выборов в Кишиневе

В силу этого именно экономические проблемы станут основными для любой следующей молдавской власти. Именно отсутствие каких-либо перспектив на фоне катастрофически низкого и продолжающего снижаться уровня жизни, вызывают каждый очередной политический кризис в Кишинёве и потерю популярности каждого следующего правительства, независимо от того, левое оно или правовое, пророссийское или прорумынское (проамериканское).

Интеграция Молдавии в Румынию невероятна, а существенное повышение уровня жизни, даже в случае смены риторики, в молдавско-российских отношениях невозможно.

Собственно, поэтому выборы в Молдавии обошлись без серьёзного вмешательства внешнеполитических игроков. Им просто не до Кишинёва, в котором ничего существенного нельзя ни выиграть, ни проиграть.

 

https://ria.ru

http://www.russiapost.su/archives/94779

 


27.10.2016 Путь к постамериканскому миру: реформа или разрушение?

 

© AFP 2016/ Onesphore Nibigira

19 октября Бурунди, а 25 октября Гамбия решили выйти из соглашения о Международном уголовном суде (МУС), который использовался американцами как эффективный инструмент давления на не достаточно лояльные режимы и наказания непокорных. Таким образом, к США вернулся бумеранг запущенного ими процесса разрушения международных структур.

Повезло — так повезло

США — очень молодое государство, которому очень везло первые 200 лет его существования. Как раз, когда колонисты, поспорившие с Георгом III из-за налогов, подняли мятеж и развязали «войну за независимость», Лондон оказался ограничен в возможностях контроля морских путей. При Людовике XVI французский флот впервые за сотню лет оказался способен на равных противостоять британскому. Если бы не это, то одной морской блокады хватило бы, чтобы привести колонии к покорности и никаких США мы бы сегодня не знали.

Затем во Франции случилась революция, породившая Бонапарта. Наполеон был погружён в войны на европейском континенте, кроме того при нём французский флот потерял способность конкурировать с английским. В результате он продал США (за 15 миллионов долларов) Луизиану — треть территории современных США, не считая Аляски.

Изъятие у давно одряхлевшей Испании Флориды, равно как и двух третей территории новорождённой Мексики также не было слишком сложной операцией. В военном отношении ни испанцы (по крайней мере, на американском континенте), ни мексиканцы противостоять США не могли.

Аляску Вашингтон смог приобрести потому, что потерпевшая поражение в Крымской войне Россия опасалась нового конфликта с Англией. Последняя не скрывала своих претензий на Аляску. Продавая эту территорию, Россия получала не столько деньги, сколько союзника в Западном полушарии. По сути сделка была вызвана теми же причинами, что и продажа Наполеоном Луизианы.

Фактически самыми тяжёлыми за всю историю США были 200-летние (до последних десятилетий ХХ века) войны с индейцами, а самой кровопролитной — Гражданская война между Севером и Югом.

В международной же политике успехи (включая две мировые войны) сами падали в американскую корзинку — просто в результате жёсткой конкуренции европейских держав. Результатом стала наивная вера американцев (включая самых прожжённых политиков) в свою исключительность и их абсолютное незнакомство с эффектом бумеранга, который в просторечье выражается словами известного анекдота: «А нас за что?».

Любой политик, кроме американских, знает, что если ты создаёшь прецедент изменения правил игры на международной арене в свою пользу, рано или поздно новые правила будут использованы против тебя. Причём потеряешь потом ты гарантированно больше, чем приобретешь вначале.

Именно поэтому так осторожно относится Россия к любым изменениям границ (даже если теоретически эти изменения могут быть в её пользу). Мало занять территорию (или получить другое преимущество) — надо быть уверенным, что за это тебе ничего не будет, то есть не придётся в обозримой перспективе заплатить за бесплатное приобретение дороже, чем оно стоит.

Маленькие бумеранги уже полетели

В последние месяцы США начали кампанию дискредитации России в международных организациях. Под предлогом «варварских бомбардировок» Алеппо начали обсуждать идею исключения России из Совбеза ООН. Однако, поскольку это невозможно без разрушения всей структуры Организации объединённых наций, в этот понедельник запустили проект выдавливания Москвы из Совета ООН по правам человека (СПЧ). Мол, 80 гуманитарных организаций озабочены «российскими военными преступлениями в Сирии».

© REUTERS/ Denis Balibouse. Заседание СПЧ ООН по ситуации в Сирии в Женеве. 21 октября 2016 года

Ещё ничего не произошло. ООН, её Совбез и СПЧ функционируют в обычном режиме, а маленькие бумеранги уже полетели. 19 октября Бурунди, а 25 октября Гамбия решили выйти из соглашения о Международном уголовном суде (МУС).

Между тем МУС использовался американцами как эффективный инструмент давления на не достаточно лояльные режимы и наказания непокорных. При этом, на государства, не входящие в состав МУС, его юрисдикция не распространяется.

Конечно, были бы силовые возможности — и распространить можно любую юрисдикцию на кого угодно. Но в том-то и дело, что две не самые большие и влиятельные африканские страны бросают вызов державе, всё ещё считающей себя мировым гегемоном, отказываясь признавать легитимность созданного ею международного карательного органа.

Фактически США ещё не успели разрушить мешающие им правила и организации, как начали сыпаться их собственные структуры. Это лучшее доказательство того, что, несмотря на агонию американского гегемонизма, уносящую тысячи жизней в Сирии, Йемене, Афганистане, Ираке, на Украине, по факту многополярный мир уже существует.

Ждем нового Тегерана

Точно так же правила игры в мире после Второй мировой войны были окончательно выписаны в Ялте и в Потсдаме в 1945 году. Но начали они писаться (а фактически в основных чертах были согласованы, хоть и не детализированы) в Тегеране в 1943 году, когда стало окончательно ясно, что страны Оси потерпят поражение от Объединённых наций.

По аналогии мы можем сделать вывод, что время новых Ялты и Потсдама, которые очертят окончательные контуры постамериканского мира, наступит году в 2020.

© РИА Новости. Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль, Президент США Франклин Делано Рузвельт и Маршал СССР Иосиф Виссарионович Сталин на Ялтинской конференции. 1945 год

Но к новому Тегерану мы уже приблизились вплотную. Предварительную конференцию будущих победителей можно ожидать уже в 2018 году (в 2017 вряд ли успеют).

Реформировать лучше, чем ломать и строить заново. Поэтому Россия и её союзники очень осторожно подходят к любым изменениям прав и полномочий международных организаций, а также состава их руководящих органов. Как бы ни была бессильна в ряде случаев ООН, но лучшего механизма для сопоставления позиций и поисков компромисса у человечества нет.

Если организация будет разрушена, произойдёт политическая атомизация международной политики. Фактически мы вернёмся в состояние конца XIX — начала ХХ века, когда подписывались договоры и создавались альянсы всех против всех, и многие страны подстраховывали своё участие в одном альянсе одновременной дружбой с врагами своих союзников.

© Фото: Public domain. Иосиф Сталин, Франклин Рузвельт и Уинстон Черчилль во время Тегеранской конференции. 1943 год

Ломать — не строить

Если российский подход возобладает, то реформирование международных организаций будет происходить медленно, в ходе тяжёлых дискуссий и приниматься будут лишь те решения, неизбежность которых будет властно продиктована самим временем и поддержана консенсусом всех центров силы, старых и новых.

Если победит американский подход, то под предлогом реформирования действующие международные структуры будут аврально разрушены, а новые на их месте создать не удастся, в виду отсутствия консенсуса основных игроков и непримиримых противоречий между существующими центрами силы.

Надо признаться, что у американского подхода больше шансов на успех. Ведь ломать — не строить. Не только отдельные люди, но и человечество в целом (включая многих матёрых политиков) являются сторонниками простых и радикальных решений (именно так и начинаются войны).

© AP Photo/ Osamu Honda. Здание ООН в Нью-Йорке

Впрочем, думаю, что победа американского подхода к реформированию международных структур пойдёт во вред самим США. Вашингтон стремительно утрачивает авторитет и влияние в мире. Через год-другой Америка может не узнать саму себя.

Пока ООН и другие международные структуры функционируют в стандартном режиме, Вашингтон будет сохранять значительное влияние на международную политику.

Точно так же, как в 90-е годы прошлого века статус постоянного члена Совбеза позволял ослабевшей России поддерживать своё влияние на глобальные процессы.

Если же данные структуры будут разрушены, то вес каждого государства будет определяться его актуальным состоянием. И не факт, что через пару лет США будут влиятельнее Бразилии (не говоря уже о Китае), а Францию или Британию вообще кто-то захочет слушать.

Также не факт, что победители в гибридной Третьей мировой, создавая новые глобальные политические структуры, предусмотрят там для США и Европы тёплые места. Германию и Японию в 1945 году не только в Совбез — вообще в ООН не пустили (гораздо позже приняли).

Впрочем США — молодое государство, которому ещё не приходилось сталкиваться с эффектом бумеранга.

РИА Новости

http://www.russiapost.su/archives/94416

  


22.10.2016 Минский формат и геополитика

 

Ведущий - Борис Костенко.

 


22.10.2016 Украина повисла во времени и пространстве

 

Формула смысла. Ведущий - Д. Куликов.  Верховная Рада приняла постановление об СССР как агрессоре во Второй мировой войне. Последствия

 

  

 


21.10.2016 Ритуальное чаепитие у Меркель: Без уступок и приобретений

 

Аудио. По 404 - нулевой результат. Сирия.

 

 


20.10.2016 Коллапс США и Хиллари Клинтон как доказательство

 

В последнем номере Time опубликована статья Хиллари Клинтон «Почему Америка исключительна». Ответ на вынесенный в заголовок вопрос Клинтон даёт уже в подзаголовке: «Америка незаменима и исключительна благодаря нашим ценностям».

В принципе, все государства и даже безгосударственные народы незаменимы и исключительны благодаря своим ценностям. И только народы относительно юные, такие как американский, не осознают этой простой истины. Все в детстве были эгоистами. Очевидно, это заложено в программу становления нового организма. И к народам это тоже относится.

Библейские евреи, античные греки и римляне, древние китайцы, египтяне, ассирийцы, персы, первые халифы юной исламской общины и средневековые христиане — все переживали свойственный сегодня США период веры в свою исключительность, в незаменимость и благодетельность для человечества своих ценностей. Все пытались насадить эти ценности путём военной экспансии, а многие — и при помощи геноцида несогласных.

Можно было бы также констатировать, что это — предвыборная статья, призванная при помощи набора лозунгов помочь Хиллари набрать пару процентов дополнительных голосов среди маргинального электората, который во всех странах гордится своей принадлежностью к «исключительному» государству и народу. И на этом закрыть тему.

Ни с точки зрения литературной, ни с точки зрения пропагандистской, ни с точки зрения политической (в том числе с позиции международного позиционирования США) статья Хиллари не несёт ничего нового. Она во всём вторична. Даже лозунг об исключительности, на котором базируется идея о праве США на вмешательство не в свои дела по всему миру, позаимствован у Обамы.

Гегемон теряет авторитет

Тем не менее, данный материал стоит разобрать. Во-первых, его опубликовала кандидат в президенты США, за которую готовы отдать голоса не менее половины американских избирателей. Клинтон до сих пор считается фаворитом избирательной гонки. Даже если в последние недели Трампу удастся выиграть, всё равно её позиция имеет в США серьёзную базу поддержки, и с этой позицией придётся считаться.

Во-вторых, эта достаточно короткая статья даёт понятный и прозрачный ответ на вопрос — почему США проиграли глобальное противостояние? И не просто проиграли, а проиграли моментально (с точки зрения истории и имея идеальные позиции).

Ещё в средине 90-х Вашингтон не просто был мировым гегемоном. США пользовались непререкаемым авторитетом у большинства человечества. Не только у политиков, но и у народов. Именно на этом авторитете, доверии и готовности следовать американским рецептам и базировалась сила США.

Это не американское ноу-хау. Любая империя строилась на авторитете политической системы, притягательности культуры и общем доверии к проводимой ею политике. Как только авторитет, доверие и притягательность исчезали, никакие армии не могли сохранить империю вначале от утраты гегемонии в её сфере влияния, а затем и от распада.

Армии невозможно разместить везде. Местное сопротивление умело вырезать отдельные гарнизоны и целые оккупационные корпуса задолго до нашей эры. Укрепиться империи удавалось только там, где местное население видело в имперском законодательстве защиту от произвола национальной элиты.

В начале третьего тысячелетия США окончательно сделали ставку на силу в международной политике. С этого момента их авторитет покатился под откос. Вашингтон больше не рассматривался народами в качестве защиты от коррумпированной местной элиты. Наоборот, он делал ставку на коррумпированных местных компрадоров, которые, ошалев от безнаказанности под американской защитой, грабили все беззастенчивей.

Нет авторитета, нет защиты имперского законодательства, процветает санкционированный имперским наместником (послом США) грабёж. Рано или поздно возникает сопротивление. Сопротивление выдвигает новых политиков. Кого-то США успевают убить или свергнуть, кого-то нет. На кого-то просто не хватает сил. Через очень короткое время, уже к 2008 году в Вашингтоне замечают, что ресурсы (в том числе военные) перенапряжены, а бунтов против имперского господства, на которые необходимо реагировать, становится всё больше и больше.

Прекратить агрессию

Тогда-то к власти приходит Обама с концепцией, очень похожей на современную концепцию Трампа. Он настаивает на том, что США должны прекратить проводить агрессивную внешнюю политику, что им необходимо свернуть свое военной присутствие за рубежом, поскольку оно очень дорого, и себя не оправдывает.

США необходимо сосредоточиться на восстановлении стабильности своей порядком расшатанной финансово-экономической системы и реставрации международного авторитета. И только потом, создав прочную тыловую базу, восстановив ресурсы, можно возвращаться к идеям американской гегемонии и продвижения американских ценностей.

Однако большая часть команды Обамы разделяла взгляды Хиллари Клинтон. Эта группировка американской элиты считала, что США не могут отступать и позволять ставить под вопрос своё право на мировое господство. Не отрицая наличия внутренних проблем, эти люди предлагали решить их за счёт стимулирования опережающего разрушения остального мира.

Фактически это был подход кочевой орды. Если ресурсов не хватает, а они нужны — необходимо кого-то ограбить. Только объектом грабежа должны были стать не отдельный город, даже не отдельная страна, а весь мир.

В начале правления Обамы позиция Клинтон имела право на существование, поскольку ресурсы и возможности США казались безграничными, а организованное сопротивление Вашингтону на мировой арене отсутствовало. Можно было надеяться справиться с отдельными отщепенцами (включая Россию) и до смерти запугать остальных.

Сегодня ситуация совершенно иная. Ресурсная база США съёжилась. Они уже уступили Китаю позицию первой экономики мира. Они могут сколько угодно хвастаться мощью своей армии, но эта армия не осмелилась на прямую конфронтацию с весьма ограниченной российской группировкой в Сирии. Ближайшие союзники из ЕС уже готовят пути отхода от Вашингтона, а остальной мир (Азия, Африка и Латинская Америка), не скрывает ненависти и надежды на окончательное падение вчерашнего лидера, пылая жаждой мести за былые унижения.

Что предлагает в своей статье Клинтон

Половина статьи посвящена расхваливанию исключительной мощи американской армии и требованию к нации «поддержать людей в форме». Затем ещё абзац непосредственно о ценностях: права этнических и религиозных меньшинств, женщин, ЛГБТ и инвалидов.

Если отжать всю воду, Клинтон предлагает обеспечить американское лидерство путём принудительного (на штыках американской армии) насаждения «позитивной дискриминации» в пользу иноэтнического (для конкретного государства) элемента (как показывает европейская практика, зачастую экстремистского), религиозных сектантов и прочих отклонений от нормы (включая сексуальные девиации).

Такая программа имела право на существование десять лет назад. Но с тех пор команда Клинтон, благодаря слабости Обамы, имела возможность поставить эксперимент над мировым сообществом. В результате, всем стало хуже, а США — хуже всех. Более того, за десять лет мир изменился, возможности Вашингтона сократились, и теперь даже при помощи вооруженной силы ему трудно будет добиться подчинения от кого бы то ни было, поскольку всему миру известно, что есть сила, готовая противостоять принудительному распространению американских ценностей.

В общем, изложенная в кратком и сумбурном очерке международная программа Клинтон — программа не упадка, не заката, но коллапса США. Американская империя под гипотетическим руководством Хиллари пойдет к своему окончательному крушению, как движется кролик в пасть удава.

 

Ростислав Ищенко, обозреватель МИА «Россия сегодня»

https://ria.ru

http://www.russiapost.su/archives/93746

 


28.08.2016 Утраченная независимость 

 

 

24 августа по Киеву ездили танки с красивыми новыми красными крестами на броне, маршировали парадные расчёты разных родов войск в новой форме, того же покроя, что носят в цивилизованных странах бывшей британской Африки. Пётр Порошенко благодарил всех, особенно русскоязычных за поддержку майдана и отказ от поддержки Новороссии, обещал покорить Донбасс и вернуть Крым. Вечером был приём.

Украина отпраздновала 25-ю годовщину своей независимости. Независимости от чего?

От нефти Тюмени и газа Ямала, от алмазов Якутии и золота Колымы, от крупнейшего в мире резервуара чистейшей пресной воды – озера Байкал и от неисчислимых богатств арктического шельфа. От всего этого и от многого другого Украина независима последние двадцать пять лет. Но за два с половиной года порошенковского правления удалось добиться новых свершений. Теперь Украина независима также от Крыма, с его уникальными климатическими условиями, от Донбасса, две области которого давали свыше 30% общих и около половины валютных поступлений бюджета.

Ещё за два с половиной года Украина освободилась от нескольких миллионов своих граждан. Оптимисты говорят, что от пяти, пессимисты – что от пятнадцати. Даже во время Великой Отечественной войны Украина освобождалась от украинцев более низкими темпами. Так что есть вещи, в которых украинцы могут быть эффективнее немцев и их союзников, строивших «единую Европу» в первой половине двадцатого века. Тогда европейцы тоже желали видеть Украину в Европе и тоже не обещали, что украинцы попадут туда вместе с Украиной. В результате страну успели за три года очистить от 20% населения. Нынешние власти за два с половиной очистили от 25%.

Такими темпами к 2025 году Украина станет независима от всего своего населения. Надо полагать тогда наступит полное счастье. Никакой оппозиции. Никаких недовольных. Только вечный покой, примиряющий правых и левых, русскокультурных и суржикоговорящих, «евроинтеграторов» и евразийцев, православных и униатов, радужных фанатиков однополой любви и суровых традиционалистов.

Всё это произошло потому, что первым делом Украина освободилась от здравого смысла, уже в начале 1992 года став страной победившего абсурда. Противники выхода из СССР составляли большинство населения. Они контролировали парламент. Исполнительная власть была настолько исполнительна и так резво выполняла команды союзного центра (даже раньше, чем они успевали поступать), что Украину в годы перестройки прозвали «заповедником застоя», противопоставляя ей «демократическую Белоруссию», в которой общественная жизнь бурлила.

И вот, в одно прекрасное утро вся эта сонная глыба общественного согласия проснулась независимой. Независимость оказалась никому не нужна. Даже «патриоты» и «борцы за свободу» настолько перепугались свалившегося на них «счастья», что быстренько спихнули власть коммунистам, которые, в свою очередь, с перепугу сменили своё красное знамя на петлюровский биколор. На этом поначалу и закончилась «эпоха перемен».

Ещё довольно долго ходили советские деньги, ещё не было таможен и паспортного контроля на границах с Россией и Белоруссией, ещё существовали объединённые вооружённые силы стран СНГ. Большая часть населения ещё считала, что независимость – это так, понарошку. Сейчас вот заставим Россию платить за колбасу по мировым ценам, а газ поставлять бесплатно и мигом назад в СССР запишемся. Даже на выборах 1994 года народ голосовал за Кучму, обещавшему реставрацию Союза. И на выборах 2004 года народ проголосовал за Януковича, выступавшего, пусть и менее акцентированно, чем Кучма за десять лет до него, за ориентацию на союз с Россией и за ускорение процессов постсоветской интеграции.

Даже Ющенко, которому, в ходе мирного переворота (первого майдана) удалось не допустить Януковича до президентства, в 2004 году жаловался на то, что народ ему попался неправильный, какой-то пророссийский. Взял, да на парламентских выборах 2006 года отдал большинство в парламенте Партии регионов, в результате чего тот же Янукович стал премьером. А в 2010 году, опять под лозунгом союза с Россией, наконец пробился и в президенты. Чтобы опять сломать ситуацию, «евроинтеграторам» понадобился уже немирный второй майдан и гражданская война.

Что мы видим? 25 лет элита усиленно игнорирует волю народа. Наконец, убедившись, что на любых действительно свободных выборах победу одержат политики, выступающие под пророссийскими лозунгами, элита переходит к террористическому правлению. Да, она опирается на поддержку США и глупость не понимающего, что происходит, руководства ЕС. Но свой выбор элита делает сама. Ни один украинский президент, ни одна политическая партия, что бы они не обещали населению на выборах, никогда не планировали действительно укреплять взаимоотношения с Россией. Даже представители Партии регионов, опиравшейся на абсолютно русский Донбасс (дававший на выборах больше пророссийских голосов, чем Крым) любили хвастаться как в узком кругу, так и публично (под телекамеры), что они не позволили зайти в Донбасс ни одному российскому бизнесмену, упрекая представителей других украинских регионов, в том числе Галиции, что те не смогли настолько жёстко отстоять «чистоту рядов».

То есть элита строит не то государство, которое желает народ. Она проводит антинародный курс. Такая элита и её государство народу не нужны. Чтобы смирить слишком активных, украинская элита использует против пророссийских активистов точечные репрессии, включая административные аресты и даже уголовные дела. Причём началось это не в феврале 2014 года, а ещё во время второго срока Кучмы. С первых дней независимости элита через спецслужбы подкармливает нацистских боевиков. В этом участвуют все силы, когда-либо хотя бы проходившие мимо украинской политики. Нацисты должны служить пугалом для населения: «Вот кто может прийти, если не проголосуете за нас». Они же выполняют и задачу неофициального силового подавления слишком активных русофилов. Вооруженные нападения нацистов тоже не постпереворотное ноу хау – фюрер «Азова» Билецкий с коллегами на момент путча уже пару лет сидел за попытку убийства Сергея Колесника, который не согласился с их мнением, что при фашистах в Харькове было лучше. Зато за избиение нацистами ветеранов, пытавшихся 9 мая 2011 года возложить цветы к мемориалу на Лычаковском кладбище Львова, никто ответственности не понёс.

То есть элита, сформировавшая власть, и народ Украины разошлись в самом начале независимости. Народ не верил власти, власть боялась народа. Власть вырастила для защиты от народа неофициальные нацистские банды. И, как это всегда бывает в таких случаях, потеряла контроль над собственным «нацистским проектом». В конце концов, часть элиты решила использовать нацистов в качестве ударной силы вооруженного переворота против своих оппонентов. Причём данные элитные группировки были разделены не политическими взглядами, а всего лишь борьбой за власть, как средство захвата собственности.

Нацисты вышли на улицы и снесли власть, которую не стал защищать народ, потому что: «А кого? А зачем?». Да власть и сама боялась обратиться к народу за защитой, рассчитывая договориться с нацистами. Не договорились. Но и новая, дорвавшаяся до власти элитная группировка не смогла заставить нацистов уйти с улиц и сдать оружие. Утилизировать их в донбасской бойне тоже не удалось. Наоборот, они приобрели боевой опыт и проникли в армию и правоохранительные структуры. Попытки репрессировать самых активных и запугать остальных провалились. Нацисты спокойно отбивали своих «побратимов» прямо в судебных заседаниях.

Пока остатки украинской элиты сидят в парламенте, интригуют в коридорах Администрации Порошенко и пытаются контролировать финансовые потоки в рамках министерств и ведомств, нацисты пытаются политически структурироваться. Ещё в начале 2014 года единственной реальной нацистской политической партией была «Свобода», а остальные наци являлись маргиналами. Сейчас «Свобода» оттеснена в свой галицийский заповедник, а в центральной Украине пытаются разворачиваться «гражданский корпус «Азов» и «движение Дмитрия Яроша». Фактически нацисты сегодня постепенно устанавливают свой контроль над регионами, вытесняя оттуда старые элиты. Постепенно политическая власть старых элит, опирающихся на сосредоточенные в Киеве центральные органы, становится эфемерной.

Ещё больше ослабляет старые элиты неутихающая внутренняя борьба. Те же элитные группировки, которые сплели заговор против Януковича и устроили февральский путч 2014 года, теперь подготовили заговор против Порошенко и так же пытаются использовать против него нацистов.

По сути элиты сами провоцируют собственную силовую зачистку. В идеале их вытеснение могло произойти почти незаметно. Когда нацисты окончательно взяли бы под контроль регионы и остатки бизнеса, представителям правящих элит пришлось бы либо покинуть страну, спасая жизни и капиталы, либо пойти работать к нацистам менеджерами государственного управления, без права реализовывать собственные политические проекты.

Однако очередной силовой переворот приведёт к претензии нацистов на центральную власть. Ибо зачем свергать Порошенко, чтобы отдать президентство Тимошенко или кому-нибудь из Оппозиционного блока? Даже тот минимальный кредит доверия, который нацисты имели к олигархам в 2014 году, последними бездарно растрачен. Народ, поддерживавший статусных политиков два с половиной года назад, пришёл к выводу, что они не меньшее зло, чем нацисты, и теперь статусных ненавидит. Силовые структуры разложены, дезориентированы и нацифицированы.

Но и статусные политики не могут не свергать Порошенко, иначе он их просто раскулачит в свою пользу. У них нет собственных силовых возможностей и нацисты нужны им, как ударная сила. При этом они всё ещё думают, что это только Янукович и Порошенко не смогли справиться с нацистами, а уж они-то смогут. Самые глупые всё ещё рассчитывают на помощь США и ЕС. То есть сами они власть не отдадут. Будут сопротивляться, и нацистам придётся их зачистить, чтобы не быть зачищенными самим.

Вот это и называется «несостоявшееся государство». Когда народ знает, что все его политики врут и крадут, но всё равно голосует за них, потому что «других нет» и потому что «пусть лучше наш вор, чем вор, представляющий наших политических оппонентов», это – несостоявшееся государство. Потому что легитимация элиты происходит не только за счёт процедуры, но и за счёт доверия, признания народом права элиты на элитарность. Это право признаётся только тогда, когда элита, реализуя собственные интересы, не забывает о национальных, а национальные выражаются в воле народа.

Когда элита, зная волю народа, умышленно её игнорирует, это – несостоявшееся государство. Потому что государство не может существовать без народа и вопреки народу, а в не своём государстве народ не живёт. Граждане Украины начали ногами голосовать против своего государства задолго до путча, миллионами перебираясь на заработки кто в Европу, кто в Россию, а кто и в Африку. В процентном отношении и в абсолютном выражении тоже территорию Украины покинуло больше людей, чем четвёртый год воюющую на всей своей территории Сирию. Всем этим миллионам Украина не нужна. А другие просто технически не смогли уехать.

Сама идея «евроинтеграции» – вступить в ЕС, чтобы жить хорошо за счёт немецкого бюджета – свидетельствует, что украинское государство не состоялось. Потому что почти половина населения голосует за неприкрытое предложение отдать эту самую независимость Евросоюзу, в обмен на относительный комфорт.

Это – несостоявшееся государство, потому что даже противники наци-олигархического режима надеются только на то, что Россия спасёт, и требуют ускорить спасение. То есть опять некая внешняя сила должна произвести некие манипуляции, чтобы на данной территории стало нормально. Значит и эта часть населения не верит в способность собственных украинских государственных структур адекватно отреагировать на угрозу. Но именно способность государственных структур решать подобного рода задачи и есть главный признак состоявшегося государства. Герб, гимн и флаг можно иметь, а можно и не иметь, но если не работают административная вертикаль и центры принятия политических решений, то государства нет, как нет самолёта без двигателя.

Наконец сам факт неспособности формальных властей в течение двух с половиной лет убрать с улиц нацистских бандитов. Зависимость политиков от них, заискивание перед ними – признак несостоявшегося государства. Если бандиты диктуют решения государственным органам, то это уже не государство, а банда. Банда может контролировать большую территорию. У «пана отамана» может даже быть золотой запас. Но это всё равно банда. А банды не могут существовать долго, даже если они жестко иерархизированы и структурированы, потому что банды ничего не производят. Они только присваивают и делят имеющееся. Однако, если ничего не создавать, а только потреблять, то рано или поздно ресурсы иссякнут и удовольствие закончится. И, чем меньше будет становится ресурсов, с тем большим сладострастием банда будет пожирать сама себя.

В этом отношении бывшие регионалы, говорящие правильные вещи с трибуны нацистского парламента, коммунисты, которых в нацистский парламент не пускают, «комбаты» и «сотники майдана», нескольким из которых повезло пробиться во власть, бывшие друзья Ющенко, политическая обслуга Тимошенко и т.д. ничем друг от друга не отличаются. Все они, независимо от их внутренних взаимоотношений, составляют элиту, которая так и не сумела создать собственное государство, которая выкормила и вырастила нацистскую банду и фактически отдала это государство ей. Это независимая от собственного государства элита. Потому и государство несостоявшееся.

А ведь как хорошо всё начиналось. Первая, больше российской, армия Европы, огромные арсеналы самых современных вооружений, половина стратегической авиации СССР, третий в мире (после России и США) ядерный арсенал. 40% союзного машиностроения, около 50% союзного сельского хозяйства, 60% союзного ВПК. Порты, торговый и военный флот, газопроводная система, ВУЗы и всемирно известные научные школы, высококвалифицированные трудовые ресурсы и население, занимавшее первые места в Европе по уровню образования, социального обеспечения, медицинского обслуживания.

Казалось, что это никогда не кончится. И вот, всего через 25 лет – пустота, катастрофа.

Сейчас мы говорим, что государство не состоялось. Но произошло это не сейчас. Оно не состоялось с первого же мгновения и ни минуты не было состоявшимся. Потому что, если бы государство Украина состоялось, хоть в какой-то момент своего существования, оно никогда бы не дошло до жизни такой.

Государство, которое кому-нибудь надо, не может не состояться. А украинское государство не нужно даже украинским нацистам. Они приходят, как падальщики на мёртвую уже тушу, чтобы успеть урвать свой кусок гниющей плоти и сдохнуть рядом с останками Украины. Потому что нацисты тоже не могут существовать без государства. А они его добивают, так как ничего не могут предложить конструктивного, в сравнении с программой олигархической элиты, которой они идут на смену, кроме «взять всё и поделить», но поделить по-новому.

А делить-то уже и нечего.

http://actualcomment.ru

 


26.08.2016 Американцы мыслят о мире шаблонами. 

«Формула смысла» с Д. Куликовым. Предвыборные заявления Клинтон в адрес России. Байден рассказал, как добился отставки генпрокурора Украины. Политическая обстановка на Украине

 

 

 


10.08.2016 Новая конфигурация Ближнего Востока 

 

 Трудно переоценить значимость встречи Владимира Путина с Реджепом Тайипом Эрдоганом в Петербурге. Однако, с моей точки зрения, визит российского президента в Баку и переговоры с президентами Азербайджана Ильхамом Алиевым и Ирана Хасаном Роухани и с символической, и с практической точек зрения имели не меньшее, а скорее, гораздо большее значение.

Начнем с того, что Россия сейчас поддерживает с Ираном более чем хорошие отношения — страны являются военными союзниками в Сирии. Иран обеспечивает российским ВКС прямой коридор через свою и иракскую территории. А это крайне важно не только с точки зрения возможностей нанесения ударов дальней авиации, но и в связи с необходимостью организации бесперебойного снабжения российского контингента в Сирии. Важнейший морской путь через проливы уже оказывался под угрозой во время недавнего резкого ухудшения отношений с Турцией. Учитывая общую ближневосточную нестабильность, наличие альтернативной коммуникационной линии резко повышает устойчивость всей сирийской группировки.

Президент России мог бы спокойно встретиться со своим иранским коллегой и в Тегеране — лететь не на много дальше, чем в Баку. Но если лидеры двух государств, активно вовлеченных в глобальную политику, сочли необходимым встретиться именно в Баку — на то были причины.

Традиционные конкуренты

Напомню, что Азербайджан традиционно ориентируется на Турцию — не менее традиционного конкурента Ирана в борьбе за влияние на Большом Ближнем Востоке, включая Кавказ.

Еще до появления Турции и современного Ирана здесь с переменным успехом конкурировали Рим и Парфия, Византия и Сасаниды. В связи с этим, на начальных стадиях конфликта вокруг Нагорного Карабаха, Иран, балансируя влияние Анкары в регионе, сделал достаточно много для поддержки Еревана. Даже сейчас иранская граница является важным коридором для прорыва блокады Армении, а в годы правления в Грузии Саакашвили это был единственный надежный выход в большой мир.

Стоит помнить и о том, что более половины территории исторического Азербайджана находится под иранским суверенитетом, что также не способствует налаживанию отношений Тегерана и Баку.

В общем, клубок сложных противоречивых интересов на пространстве от Кавказа до Суэца еще недавно казался в принципе нераспутываемым.

Нетрудно также понять, что если накануне важнейшей встречи с Эрдоганом президент России отправляется на переговоры ровно в противоположном направлении, то это происходит не потому, что с Алиевым и Роухани никак нельзя было встретиться на пару дней раньше, или неделей позже, но в связи с тем, что именно такой формат встречи и именно в это время был крайне важен — как для определения позиций на петербуржской встрече, так и в глобальном контексте.

Позиции Москвы и Тегерана согласованы

Изначально было понятно, что в Питере Эрдоган, для которого Россия осталась практически единственным потенциальным союзником, способным оказать помощь в стабилизации турецкого режима и заинтересованным в такой стабилизации, будет жестко торговаться. Турки понимают, насколько выгоден России уход Турции из-под американского влияния и ее переориентация на Москву. В Анкаре также понимают, что для России угроза дестабилизации и даже распада Турции является существенной угрозой. Поэтому, даже с их слабой переговорной позиции, аргументы для серьезной торговли есть.

Что демонстрирует Эрдогану бакинская встреча?

Накануне Роухани заявил, что Россия и Иран могут оказать Турции содействие в стабилизации внутренней ситуации и в борьбе с террористами, в том числе в Сирии. Одна эта фраза должна была продемонстрировать турецкому президенту, что позиции Москвы и Тегерана по всем интересующим Анкару вопросам согласованы или будут согласовываться. То есть сыграть на разрыв, пытаясь вести переговоры с каждым по-отдельности и выгадывая для себя лучшие условия, уже не удастся.

Кроме того, факт встречи в Баку показывает, что азербайджанское руководство тоже учитывает изменение баланса сил на Ближнем Востоке в целом и на Кавказе в частности в пользу России и Ирана.

Ильхам Алиев, безусловно, не откажется от поддержания тесных союзных отношений с Турцией (традиционным партнером и стратегическим союзником Азербайджана). Скорее всего, он даже пытался помочь Эрдогану, прощупывая накануне переговоров последнего с Путиным позиции России и Ирана, проверяя их на прочность и согласованность.

Однако Ильхам Гейдарович один из самых реалистичных политиков постсоветского пространства. Он прекрасно понимает, что союз с Турцией больше не в состоянии полностью обеспечить интересы Азербайджана. Необходимо заручиться поддержкой новых доминирующих в регионе игроков. Поэтому в Баку речь фактически шла о вписывании Азербайджана в российско-иранскую конструкцию не только и не столько в качестве посредника в переговорах с Турцией (с Эрдоганом все решат напрямую), сколько в качестве еще одного партнера.

А позиции США будут ослаблены

Что означает склонность Азербайдажна к российско-иранскому альянсу с точки зрения не региональной и не связанной с турецкими интересами, но геополитической?

Не больше и не меньше, как ослабление позиций США на всем Ближнем Востоке.

Существование даже формально неоформленного союза России, Турции, Ирана и Азербайджана закрывает (для нынешнего поколения политиков навсегда) вопрос о прямом коридоре доставки каспийских энергоносителей в Европу как альтернативе поставкам «Газпрома» и «Роснефти». Теперь, если они туда и пойдут, то исключительно в рамках совместного (российско-иранско-азербайджано-турецкого) проекта, в котором интересы всех участников будут учтены.

Это закрывает для США возможность блокады российских коммуникационных линий в Сирии.

А для Москвы открывается не узкое бутылочное горлышко, но все пространство от Балкан до Каспия.

Реальностью становятся проекты транспортных коридоров от Северного Ледовитого океана, до океана Индийского. Южная (иранская) ветвь Нового Великого Шелкового пути тоже начинает обретать черты реальности, то есть внутренние коммуникации потенциальной Большой Евразии (от Лиссабона, до Куала-Лумпура) диверсифицируются, и их будет все сложнее перерезать.

Даже на Ближнем Востоке недавнее абсолютное доминирование США сводится к попыткам удержать контроль хотя бы над безнадежно сдувающимися арабскими монархиями залива, которых заставляет следовать в фарватере политики США только кровная вражда с Ираном.

Конечно, переговоры в Баку и в Петербурге только дали старт оформлению долговременных отношений, обозначили вектор и динамику процесса. Но в нынешнем мире перемены происходят почти мгновенно.

В 2008 году, в Южной Осетии, Россия лишь отстояла Северный Кавказ от попытки его сомализации, сохранив свой авторитет в регионе. В 2014 году, Россия уже блокировала попытку США закрепиться в Крыму и запустила процесс самоуничтожения киевского режима (еще и за американский и европейский счет). В 2015 году Россия отстояла Сирию от проамериканских исламистских бандитов, которые уже почти погрузили регион в хаос.

2016 год еще не кончился, а речь идет о том, что Россия с союзниками готовится навести порядок на всем Ближнем Востоке.

 

http://ru.sputnik.md/columnists/20160809/8517344.html

http://www.russiapost.su/archives/86296

 


02.08.2016 ПЛАНКА

 

ПЛАНКА – немецк. небольшая дощечка, полоса, брусок в деле.

Толковый словарь живаго великорускаго языка В.И.Даля

Кандидат в президенты США от Республиканской партии  Дональд Трамп заявил, что в случае своей победы на выборах, рассмотрит вопрос о признании Крыма российской территорией, сообщает РИА Новости. 

Трамп подчеркнул, что жители полуострова  сделали свой выбор в полбзу российского суверенитета. Чуть ранее Трамп заметил, что в случае его избрания тношения Вашингтона и Москвы улучшатся, «поскольку хуже они быть не могут», пишет lenta.ru.

Крымский отголосок американских выборов 

Высказывание Трампа не надо переоценивать, потому что во всех случаях он говорил «можем рассмотреть». А рассмотреть можно как в одну, так и в другую сторону. Или подвесить вопрос и рассматривать его максимально долго. 

Сейчас мы наблюдаем раскол элит в США. Сам факт, что Трамп дошёл до финала президентской гонки об этом прекрасно свидетельствует. В Штатах всегда существовала влиятельная прослойка, которая склонялась к изоляционизму, к решению внутренних американских вопросов за счёт сворачивания агрессивной внешней политики, но они были в абсолютном меньшинстве и условия развития США диктовали неоконсерваторы. В настоящий момент баланс выровнялся: победителя выборов предсказать сложно, борьба идёт ожесточённая. За Трампом стоят люди, которые понимают (и понимали раньше, просто их стало значительно больше в связи с провалом американской внешней политики), что политика неоконсерваторов фактически подорвала гегемонию и добивает ресурсы США. 

Неоконсерваторы исходили из того, что в относительно короткий исторический срок (лет за десять) им удастся подавить всех основных своих конкурентов на планете экономически, финансово, а кое-где и военным путём. После этого США останутся единственным гегемоном планеты и смогут продлить агонию экономики доллара, продолжая ограбление всего остального мира. Но не сложилось. США надорвались из-за необходимости постоянно вести несколько войн. Например, иракская до сих пор не закончилась, Афганистан никуда не делся. Неизвестно, чем закончится сирийская война. Всё это – огромные расходы. Также США надорвались из-за необходимости постоянно финансировать военные перевороты, «пятые колонны» в других странах. Они взорвали единство Запада, заставляя ЕС вопреки своим собственным экономическим интересам втягиваться в «горячие» и торговые войны. Санкции против России – не единственный шаг ЕС, который за последние десять лет делался вопреки интересам Евросоюза. При этом Россия, вопреки действиям США, усиливается, и Китай дышит достаточно ровно. К тому же они ещё и начинают объединяться против США, что совсем недопустимо с точки зрения американской внешней политики. 

Получается, что резервы задействованы все, а результата нет. Наоборот, общее геополитическое положение США ухудшилось. А в экономике не лучшая ситуация. Я понимаю, что большое количество людей посчитает моё сравнение натянутым, но всё равно сказал бы, что экономика США переживает примерно такие же времена, как переживала украинская экономика в 2008-2014 гг., когда сверху вроде бы благополучно, а изнутри всё разваливается и гниёт. 

В связи с этим в США усилились люди, которые говорят: ребята, если у вас не получается подавить силой, тогда надо договориться, зафиксировать какие-то наши интересы на внешней арене, пока мы ещё достаточно сильны для того, чтобы отстоять хоть что-то и развернуться в сторону внутренних проблем. Это и предлагает Трамп. Впервые за последние два или даже три десятилетия, когда программы демократов и республиканцев похожи как сиамские близнецы, на выборах появилась реальная альтернатива. Трамп совершенно логично говорит о том, что без надёжного тыла, без надёжной экономики воевать невозможно. Фактически он предлагает проводить политику изоляционизма - умерить внешнеполитическую активность. За счёт этого получить новые ресурсы, сохранить каких-то союзников, выстроить нормальные взаимоотношения, укрепиться внутренне. И только после этого – опять активизировать внешнюю политику. Собственно, это то, что делал Путин в России на протяжении полутора десятилетий. Если внутри страны разброд и шатание, если экономика не работает – вы не можете быть сильны на внешней арене, даже если у вас десять авианосцев. 

За Трампом стоят американские элиты, которые не отменяют стремления к американской гегемонии. Просто они понимают, что агрессивная политика себя исчерпала, закончились внутренние резервы, а пытаться перепрыгнуть на выдохе – давайте повоюем ещё немножко, может быть за три месяца, например, Россия развалится – слишком авантюрная политика. Примерно так воевал Гитлер. Понятно, что уже стратегическая победа потеряна, но давайте повоюем ещё два года, может быть, у русских резервы закончатся. Эту политику предлагают проводить неоконы: воевали, воюем и будем воевать, будем наращивать давление и, может быть, на каком-то этапе Россия сломается. Трамп говорит - нет, ребята, ресурсы закончились, давайте их сначала накопим, а уже потом посмотрим. 

Поэтому от Трампа, если он придёт к власти, можно ожидать любой неожиданности. Во-первых, не факт, что группа его поддержки окажется достаточно сильной, чтобы обеспечить последовательную внешнюю политику. Примерно с теми же идеями, которые в более радикальной форме высказывает Трамп, к власти восемь лет назад пришёл Обама. Он тоже говорил, что надо сосредоточиться на внутренних проблемах, обеспечить стабильную экономику, а потому уже заниматься внешней политикой. Но ему этого сделать не дали, потому что любая президентская администрация формируется на основе некоего компромисса. И этот компромисс в значительной степени может быть в пользу сторонников изоляционизма, если к власти придёт Трамп. Понятно, что в случае Клинтон, будет продолжение нынешней политики, с более радикальным вектором. 

В любом случае в администрации будут разные силы, договорённости между которыми и будут формировать политику: не в американских традициях сажать Сороса в тюрьму, потому что у него иные взгляды, нежели у Трампа. Безусловно, Трамп будет пытаться проводить более изоляционистскую политику, для того чтобы накопить ресурсы. Насколько ему это удастся – непонятно. В любом случае, установление нормальных взаимоотношений с Россией – в интересах США. Дальше политика Трампа как прагматичного лидера, или, по крайней мере, представляющего интересы прагматиков, будет зависеть от глобальной обстановки. Если США смогут быстро и эффективно накапливать ресурсы, на каком-то этапе возможен переход к более жёсткой внешней политике. Если не смогут, то Трамп будет стараться проводить более мягкую политику. 

А признание Крыма, взаимоотношения с Украиной – элементы международной торговли. Трамп обозначает планку, до чего он теоретически может дойти, но это не значит, что в случае избрания президентом, он на следующий день признает Крым российским. Ему нужны будут ответные действия, а доторгуются или нет – непонятно. Вот сейчас мы видим, что США необходимо уходить с Украины. Она стала чёрной дырой, которая высасывает американские ресурсы, вместо того, чтобы высасывать их из России. Это им невыгодно. Тем не менее, Штаты всё ещё там остаются и пытаются продать негодный товар. То есть не просто уйти, а хотя бы что-то получить. И я не исключаю, что и Трамп будет пытаться как-то Украину продать. Хотя для него вариант списать Украину со счетов более предпочтителен, потому что формально он не виноват в этой авантюре. Но даже если он уйдёт с Украины, то это будет только первым шагом навстречу, причём шагом, сделанным к выгоде США. Всё остальное. Включая признание Крыма– проблема долгих переговоров и торговли. Не надо рассчитывать, что Трамп будет в Вашингтоне решать российские проблемы. 

В США создалась огромная внутренняя база поддержки изоляционистской политики. Большая, чем была даже у Обамы, который выиграл выборы. И для США победа Клинтон означает не только продолжение авантюрной внешней политики, но и в значительной степени дестабилизацию внутри страны. Пусть, и не такую, как на Украине или Сирии. Касательного возможного форсированного решения донбасского вопроса. Безусловно, в команде Обамы есть люди, которые стремятся развязать войну не только с участием Украины. Они готовы втравить туда и Восточную, и даже Западную Европу. Это один из последних козырей неоконсерваторов, чьи лидером сейчас объективно является Клинтон. Кстати, Обама команду «ястребов» всевозможно тормозил, не давал им развернуться в полную силу, за что его всё время критиковали и критикуют. «Ястребы» называли Обаму «слабым президентом», который не давал США в полной мере выступить против России и поддержать своих союзников на Украине. Эта группа попытается организовать новые и новые провокации. Но она сейчас относительно слаба не только в американской политике, но даже в рамках Демократической партии и администрации Обамы. И лимит времени поджимает. Активная фаза президентских выборов начнётся уже в октябре. Времени для того, чтобы не только развязать конфликт, но и получить от него какие-то дивиденды, осталось очень мало. Кроме того, конфликт на Украине – вещь обоюдоострая, потому что никто не может предсказать как он будет развиваться и для американцев, и для того же Порошенко. Мы уже неоднократно видели, что российское руководство реагировало нестандартно. В результате, казалось бы, выигрышные для американцев стратегические ходы на Украине, оказывались проигрышными. Развязать конфликт на Донбассе – сейчас для американцев авантюра. США фактически уже признали, что даже подконтрольные им политики не могут эффективно решать их проблемы. Воровать могут, а проблемы решать – нет. И не потому, что не хотят, просто не умеют. В этих условиях инициировать радикальные шаги очень опасно. 

Проблема, что в условиях, когда исчезают внешние сдерживающие центры значительно возрастает опасность развития конфликта уже на основе внутриукраинских противоречий. А это и противоречия между олигархатом, политикумом и Порошенко. Ибо украинский президент стремится сосредоточить в своих руках не только всю власть, но и контроль над остатками ресурсов, и таким образом практически грабит остальных подельников. Это и противоречия между Порошенко и нацистами, которые открыто заявляют, что их революция не завершена, к власти пришли олигархи и это надо менять. Это и нарастающие противоречия между сторонниками мира и сторонниками продолжения войны. Всё это резко ослабляет позиции Порошенко. 

О возможности государственного переворота на Украине уже открыто говорят украинские политики и эксперты. Если раньше над этим смеялись, то теперь они в панике. У Порошенко есть фактически единственный способ попытаться купировать создание антипорошенковской коалиции – опять начать войну на Донбассе. Он этого смертельно боится, но это его единственный ход. Во всех остальных случаях он может пассивно сидеть и ждать, пока его убьют. Поэтому есть опасность, что Порошенко начнёт войну, для того, чтобы как-то стабилизировать своё положение внутри страны. 

Оппоненты Порошенко априори более радикальны, поэтому в случае прихода к власти, они тоже вынуждены будут начать войну, потому что выступают под лозунгами войны. Как и критики Обамы, они выступают против Порошенко с заявлениями, что он сговаривается с Путиным, продаёт в России шоколадки, поэтому не может вести активную наступательную политику. То есть, если они его меняют, то им необходимо почти сразу же реализовывать свои обещания. 

Наконец, свержение Порошенко даст 99% гарантию старта распада Украины – и уже не латентного, а формализованного. А это значит, что столкновения достаточно быстро начнутся по всей территории страны. И, естественно, бесконтрольная армия в Донбассе. Поэтому на Донбассе могут начаться военные действия. Такой вариант плох, но для Донбасса он лучше, потому что хоть и условный, но всё-таки монолит ВСУ потеряет в мощи. То есть кто-то будет воевать, а кто-то бросит линию фронта и уйдёт домой, и с воюющими армия Донбасса достаточно быстро разберётся. 

Получается, что практически любой вариант развития событий на Украине, независимо от того, как на него будут воздействовать (или вообще не воздействовать) США, ведёт к началу очередного конфликта. И этот конфликт затронет не только Донбасс, и даже не столько Донбасс. Это будет конфликт, разрушающий Украину и на западе, и в центре, и на юге. 

 

http://zavtra.ru/content/view/trampkryim/

 


01.08.2016 Нарыв

 

 В Киеве созрел нарыв. Прорвать его может в любую минуту. Прорвать по-разному.

Всё может начаться с очередной провальной военной кампании в Донбассе. Если страх Порошенко перед Россией в какой-то момент окажется слабее его страха перед собственными боевиками. Или если команда будет отдана помимо Порошенко (по линии генштаба или СНБО). Или в результате крупной неонацистской провокации на линии фронта (для этого у наци есть не только собственные подразделения, но и масса симпатизирующих им средних и старших офицеров ВСУ).

Всё может начаться с дворцового переворота. Или с переворота военного. В обоих случаях устранение Порошенко открывает дорогу только воинственно настроенным радикалам. У остальных нет не только достаточного политического влияния, но и реальной вооружённой силы для подкрепления своей претензии на власть.

Всё может начаться с окончательного выхода из-под контроля вооружённых радикалов, как в Киеве, так и на остальной территории Украины, которые, невзирая на формальные, не подкреплённые реальной силой протесты власти начнут устанавливать свой порядок. При этом обычные грабежи будут сопровождаться убийствами всех, кто был замечен в оппонировании наци или даже тех, кто просто показался подозрительным (потому, как «не надо с таким умным лицом по улицам ходить»). Конечно, стремление к грабежам будет первичным, но их всё равно надо будет прикрывать борьбой с врагом внутренним (с «пятой колонной»). В Рейхе штурмовики тоже не отказывали себе в удовольствии ограбить евреев, что не только не мешало холокосту, но даже стимулировало его. Каждому приятно чувствовать себя не просто бандитом, грабящим соседа, но патриотом, восстанавливающим высшую справедливость.

В общем, не важно с чего всё начнётся. Окончательный распад власти, столкновения конкурирующих отрядов наци и остатков олигархических банд по всей территории страны в борьбе за контроль над остатками кормовой базы (которые уже даже трудно назвать ресурсами) и резня как реальных оппонентов, так и непричастных, случайно подвернувшихся под руку, в сочетании с попыткой самых идеологизированных радикалов на выдохе выиграть гражданскую войну и установить свою власть по всей стране – неизбежные составляющие процесса перехода бандеровщины в махновщину.

В этой каше невозможно будет отделить первичное от вторичного и избрать правильную линию поведения, спасающую от неприятностей. Наглядное пособие есть в советском фильме «Адъютант его превосходительства» — сцена с разграблением поезда. «Идеология» бандитов требует уничтожения и белых, и красных (поскольку и те, и другие воюют за порядок, хоть и у них и разные представления о порядке). «Идеология» бандитов не мешает им грабить всех пассажиров, независимо от национальности и социального происхождения, а тех, кто слишком уж дорожит имуществом, без долгих препирательств убивать на месте. При этом, в своём понимании, бандиты сражаются «за правое дело» и «народное счастье» (в своём, бандитском, понимании).

Так заканчиваются все перевороты (революции) в странах с недостаточно устойчивой политической системой, в которых не находится достаточно сильной, популярной или адекватной группы, способной сформировать новую элиту и обеспечить какой-то единый новый (хоть коммунистический, хоть нацистский, хоть «демократический») порядок. Если революция не выдвигает Кромвеля, Бонапарта или Сталина, но она неизбежно приводит к разгулу шариковщины.

Революционеры не могут прийти к власти, не разрушив старую государственность. Разрушение старой государственности открывает дорогу маргинальным слоям населения, руководимых не разумом, но животными инстинктами, к реализации своих самых низменных побуждений. Если в стране нет силы, способной обуздать маргиналитет, то маргиналитет становится единственной силой, определяющей жизнь страны. Ну а когда маргиналитет диктует законы, то «понятия» «зоны» покажутся образцом законности и порядка. Даже классические бандиты, живущие «по понятиям» не могут жить в мире маргинального беспредела. Это хорошо продемонстрировали 90-е, когда «братва» из маргиналитета лихо отстреливала «старых» воров в законе.

Собственно, все условия для прорыва образовавшегося на Украине фурункула были созданы уже в момент свержения Януковича. Последующие два с половиной года видимость порядка поддерживалась, вначале (до средины 2015 года) надеждой внешних сил (США) организовать на Украине «нормальную» нацистскую государственность «с порошенковским лицом», которую можно было бы использовать против России. На втором этапе (когда США разочаровались в способности украинской элиты к минимальной созидательной деятельности, столкнувшись с её неистребимой тягой и умением украсть больше, чем лежит в тумбочке) относительная стабильность поддерживалась за счёт неадекватности той самой элиты, которая всё ещё рассчитывала, что её будут содержать «за красивые глаза» и грозные но никчемные заявления в адрес Москвы, а также разрозненностью и неорганизованностью украинских нацистских банд, у которых гитлеров всегда было на треть больше, чем боевиков и которые (по старой украинской традиции) предпочитали наниматься на службу к олигархам, а не раскулачивать их в свою пользу.

Но всему хорошему рано или поздно приходит конец. В последние месяцы даже самые выдающиеся оптимисты из числа украинских политиков и экспертов, разочаровались в способности Украины дождаться уничтожения России Западом и принять участие в разделе трофеев. Никакой другой позитивной программы у всех украинских политических сил нет. Даже «оппозиционный» блок, состоящий из бывших регионалов надеется только на то, что рано или поздно наци как-то сами испарятся, а они вернутся к «светлым» временам Кучмы-Януковича, когда можно было «идти в Европу» за счёт России. Вся их «программа» заключается в том, что «Россия придёт – порядок наведёт», а затем назначит их «управлять по-старому», восстановит им промышленность и торговлю, накачает кредитами и не будет спрашивать куда они девают деньги. Заодно, за неимением собственных украинских силовых структур, которые были успешно уничтожены украинской же властью, российская армия будет охранять реставрированную олигархическую власть от украинского народа.

«Программа» прекрасная, но столь же реальная, как вступление Украины в ЕС «уже вчера». Даже, если бы российская власть вдруг решила облагодетельствовать группку обанкротившихся украинских воришек за счёт собственного народа, у России просто не хватило бы на это ресурсов. Эти ребята умеют украсть не только всё и немножко больше, они могут украсть ещё и в долг. Даже США, которые теоретически могут напечатать любое количество красивых зелёных купюр, оказались неспособны удовлетворить тягу украинской элиты красть не только то, что видишь, но даже то, что находится за линией горизонта.

Короче, фурункул, который «лечили» бабушкиными заговорами, пытались не замечать, даже называли признаком укрепления организма, дошёл до той стадии, когда его приближающийся прорыв уже невозможно скрывать даже от самого себя, а гноя в нём накопилось столько, что весь украинский организм будет разорван в клочья, как «разрывает хомячка капля никотина».

Приближающийся прорыв фурункула чувствуют не только подручные наци-олигархической власти, но и её оппоненты – те сторонники Русского мира, которые в силу разных причин остались на захваченных нацистами территориях бывшей Украины.

До последнего времени в Киеве (в отличие от других городов Юго-Востока) достаточно широкая группа русофилов могла относительно безопасно и относительно публично высказывать своё мнение. Всё равно эти люди варились в основном в собственном соку. Они были изолированы от СМИ, делились мнениями между собой в социальных сетях. Иногда кого-то из них выпускали на не особо рейтинговые программы ТВ и радио, чтобы использовать как чучело для избиения в эфире и показать майданным массам, что «пятая колонна» не сложила оружие, бдительность нельзя терять, а «международному сообществу» продемонстрировать, что «на Украине есть оппозиция» и никто ей не затыкает рот.

Тех, кто был реально опасен и не уехал убили, как убили Бузину, который имел свой выход на общеукраинскую аудиторию, помимо национальных СМИ, и которому нельзя было ни заткнуть рот, ни изолировать его от аудитории при помощи информационной блокады. Остальных переписали (их активность этому способствовала) и не мешали им самим на себя создавать досье в СБУ. Всё равно те из них, кого хоть кто-то слышал, имели выход больше на российскую, чем на украинскую аудиторию. А их оставшиеся читатели и почитатели на Украине, в свою очередь, становились объектами внимания СБУ.

Сейчас среди тех сторонников Русского мира, кто, в силу разных причин, предпочёл внутреннюю (моральную) эмиграцию внешней (физической) также нарастает истерия. Количество оптимистов среди них, считающих, что можно спокойно дождаться конца людоедского режима у себя дома и за это ничего не будет, резко сократилось. Остальные, даже самые спокойные, выдержанные и адекватные, начинают предъявлять России претензии за то, что так долго не спасает.

Их нельзя за это упрекать. Действительно трудно было предположить, что нацистский режим продержится так долго. Действительно их расслабило, притупило бдительность и заставило верить в лучшее то, что, в Киеве, в отличие от Харькова, Одессы, Днепропетровска, репрессии не затронули значительную часть русофильской общественности. Тех кого убили или посадили можно посчитать по пальцам. Здесь сыграло роль два фактора.

Во-первых, в отличие от большинства городов Юго-Востока, в столице, которая галицизировалась все 25 лет украинской независимости, наци чувствовали себя относительно спокойно, опираясь на «народную поддержку» свезенного на два майдана (2004 и 2013-2014 годов) да так и осевшего в столице маргиналитета, гордящихся своей «европейскостью» официантов, мелких торговцев, журналистов и офисных хомячков из числа тех же галичан или добровольно галицизировавшися (морально коллаборировавших) русских жителей Киева. На этом фоне мелкие группы фрондеров-русофилов, собирающие несколько десятков человек на мероприятиях в Россотрудничестве или несколько сотен на похоронах Бузины, тревожили власть меньше, чем несистемные нацисты вроде Заверюхи и Музычко или отщепенцы в своей среде, позволявшие себе, как Коцаба критиковать власть с позиций майдана.

Во-вторых, в Киеве всё же находятся более сотни разномастных дипломатических представительств, включая структуры ООН и ОБСЕ, а также офисы мировых информационных агентств. Если бы оппоненты власти в столице начали массово пропадать без вести в тюрьмах СБУ (как в Харькове и Одессе) или в лесопосадках (как в Днепропетровске и на оккупированных Киевом территориях Донбасса), можно было ожидать нежелательного информационного эффекта.

Таким образом, вопреки логике и здравому смыслу, Киев оказался эдакой резервацией – заповедником, где под бдительным присмотром СБУ могли относительно спокойно чувствовать себя остатки русофильской общественности. Самые умные не поверили в избирательное территориальное вегетарианство нацистских людоедов, и даже те из них, кто не смог или не захотел покинуть Украину, уже полтора-два года, как залегли на дно и особо не отсвечивают. Остальные же два с половиной года жили надеждой на то, что Киев будет освобождён так же, как был захвачен нацистами: вечером легли спать – нацисты у власти, утром проснулись везде триколоры и вежливые спецназовцы раздают всем котов (которые больше не «кіт») и свежую московскую прессу.

Ещё раз повторю, людей, которые остались в Киеве, постепенно привыкли к особенностям режима и поверили в то, что его можно без особых проблем пережить, ведя привычную информационную борьбу на своих страницах в социальных сетях и на редких (да и читаемых в основном в России) информационных ресурсах, нельзя осуждать. Так бывает после любого переворота. Кого-то убивают или арестовывают в первые же дни или часы. Кто-то сразу покидает страну. Кто-то примыкает к отрядам сопротивления. Кто-то уходит в подполье. А кто-то продолжает сопротивляться легально, считая, что «не могут же они нарушать собственные законы» и искренне надеясь, что всё это не надолго.

Это свободный выбор каждого. Причём никогда заранее нельзя сказать, кто сделал правильный выбор, а кто ошибся. Я всегда говорил своим оставшимся в Киеве друзьям, что даже, если Россия вдруг решит провести спецоперацию по спасению лично Вас, то с того момента, как взлетят транспортные самолёты ВКС, до того момента, как спецназ возьмёт под охрану Вашу квартиру, у нацистов будет минимум от трёх, до пяти часов времени, чтобы нарезать Вас и Вашу семью мелкими ломтями и сбежать по дороге на Житомир-Ровно-Львов. А отморозки, желающие оставить после себя только трупы и руины всегда найдутся. До всех не дотянутся, но это лотерея.

Однако точно так же, любая попытка пересечь границу (хоть в первые дни и часы после переворота, хоть через год, хоть сейчас) может привлечь внимание (с трагическими последствиями) к человеку, имевшему все шансы спокойно пересидеть лихие времена дома.

Правильную манеру поведения в стране, где власть оказалась в руках у бандитов выбрать нельзя. Можно рискнуть. Большинство из рискнувших уехать в первые месяцы 2014 года оказались правы, как с точки зрения личной безопасности, так и с точки зрения возможностей и вариантов продолжения борьбы. Могло оказаться наоборот – эмигрантов отловили бы на паспортом контроле и они «пропали» бы, а оставшиеся в своём большинстве могли дождаться относительно быстрого освобождения. В первые недели после февральского, 2014 года, переворота ситуация колебалась. Могли повести себя по-другому ВСУ. Могли поддержать сопротивление перевороту официальные власти областей Юго-Востока. Могли в полном составе покинуть парламент и отправиться хоть в Донецк, хоть в Харьков, объявив себя легитимной властью, борющейся с путчистами, захватившими столицу, депутаты Рады от ПР и КПУ. Это был период, когда объективное будущее определялось бесконечным количеством личных субъективных воль, делавших выбор.

Сложившаяся в конечном итоге к началу мая 2014 года ситуация определила и судьбу Украины, и стратегию России. Там, где антифашисты смогли достаточно сорганизоваться для реального вооружённого сопротивления, как в ДНР и ЛНР, они получили и военную, и политическую, и дипломатическую, и экономическую, и финансовую поддержку. Там, где их удалось подавить обычными полицейскими методами (пусть и при помощи тайных операций спецслужб и работы наци-олигархических эскадронов смерти), как в Харькове и Днепропетровске, или разовыми акциями террора, как в Одессе, не оказалось организованной силы, которой можно было бы протянуть руку помощи.

В конечном итоге, сторона гражданской войны должна быть кем-то представлена. Эти люди должны хоть что-то (какую-то территорию, кроме коридоров административного здания) контролировать в течение достаточно продолжительного времени. Даже американцы признают «народные правительства» только после того, как те утвердились в каком-то более-менее крупном городе и надёжно удерживают какой-то кусок территории. Военная операция вооружённых сил ядерной державы – слишком серьёзная вещь, чтобы начинать её по просьбе нескольких сотен или даже нескольких тысяч человек, которые собрались на площади областного центра и даже на какое-то время захватили административное здание. Флаг над облгосадминистрацией и реальный контроль над городом и областью – всё же разные вещи.

США поддерживали майдан деньгами, дипломатическим давлением, инструкторами, но они не посылали ему на помощь дивизии. И не послали бы, даже если бы Янукович сподобился не разогнать его дубинками, а раздавить танками. Войска можно послать туда, где идёт гражданская война (чтобы принудить стороны к миру) или туда, где начат откровенный геноцид и людей убивают тысячами в час, как было в Руанде. Причём гражданская война должна идти не два часа и не трое суток, а геноцидом не может быть признана разовая кровавая акция (которую, даже если доказано участие представителей власти можно списать на «эксцесс исполнителя» и сурово наказать виновных). Не только «Божьи мельницы мелют медленно», но и самое оперативное принятие и прохождение через государственный аппарат решение (тем более, связанного с вооруженной акцией за пределами страны) требует времени.

Именно поэтому, вопреки желаниям нацистского маргиналитета, киевская власть не допускала «хрустальной ночи» в отношении пророссийской оппозиции и отмежёвывалась от слишком кровавых инцидентов, списывая их на «революционный пыл» неподконтрольных боевиков. Именно поэтому СБУ и проводит незаконные аресты и прячет арестованных в тайных тюрьмах, сообщая родственникам, что не имеет никакого отношения к пропаже людей и не знает, где они находятся. До тех пор, пока можно делать вид, что политический террор и геноцид – не система, а лишь эксцессы, с которыми государство по мере сил борется, нарушение его суверенитета, под гуманитарным предлогом является крайне проблематичной акцией.

Если бы у Украины был шанс сохранить регулярную государственность вплоть до момента замены наци-олигархического режима адекватной властью. Если бы это можно было сделать за одну ночь по всей стране. Я бы никогда не призывал своих коллег и знакомых покинуть территорию Украины. В таком случае, каждый, кто отказался от активного сопротивления мог бы «не отсвечивая» в публичном пространстве в относительной безопасности дожить до освобождения. Мои попытки убедить всех более-менее заметных сторонников Русского мира не рваться в мёртвые герои, а сохранить себя для постнацисткого будущего основывались именно на осознании того  факта, что украинское государство не может закончить иначе, чем полным и всеобъемлющим развалом. Наци-олигархический режим Порошенко, при всей своей кровавости покажется институтом благородных девиц по сравнению с уличным наци-маргиналитетом, который готовится свергнуть киевскую власть, считая наивысшей формой власти грядущее безвластие.

Пока киевский режим не падёт, активные действия соседних государств (хоть вместе, хоть по-одиночке) невозможны даже не столько с точки зрения международного права (которое всегда можно подогнать под ситуацию), сколько исходя из общих геополитических раскладов. А вот после падения режима любые, самые оперативные, действия для многих окажутся запоздавшими. Даже заранее подготовленная реакция, даже если плюнуть на весь мир и просто рискнуть, потребует нескольких часов, только для принятия решения и прохождения команды. Перемещение необходимых контингентов и установление контроля над территорией – в лучшем случае – дни или недели, а в худшем – месяцы. И всё это время судьбы людей будут находиться в руках вооружённых бандитов, считающих убийство идеальным аргументом в споре, независимо от того, носит он имущественный или идеологический характер.

И сделать больше, чем способна, Россия ни для кого не может. Россия – не Бог, она не может находиться одновременно в любой точке пространства в любой момент времени. Спасение каждого отдельного русского является недостижимым идеалом, а стратегическая цель может быть только одна – сохранение и укрепление России, как государства всех русских. Наши патриоты любят вспоминать фразу Сталина о том, что он фельдмаршалов на старших лейтенантов не меняет. Точно так же Россия может рисковать и даже жертвовать каждым отдельным русским ради интересов государства всех русских, но каждый отдельный русский не может требовать риска российской государственностью ради сохранения собственных интересов или даже жизни. Это мы присягаем государству, а не государство присягает нам. Тем более, что среди украинских сторонников Русского мира на каждого русского найдётся десяток русофильствующих украинцев искренне считающих, что главный смысл существования России заключается в том, чтобы восстановить для них УССР, за выход которой из СССР 2/3 из них голосовали в 1991 году.

Мы свободны в своём выборе из всего пространства решений, возможных в каждый отдельный момент времени. Но после того, как мы сделали свободный выбор, только мы лично перед собой за него и отвечаем, даже если события развиваются не  так, как мы хотели или предполагали.

Ну а взрыв украинского фурункула лучше всё же пережидать в местах, не связанных с обычной деятельностью и проживанием, о которых мало, кто знает или вообще не знает, где не зарегистрирован ни сам человек, ни его близкие родственники или всем известные друзья, где минимум шансов, что случайный сосед узнает в лицо. В общем там, где искать станут в последнюю очередь. В конце концов, в таких случаях лишний час выигранного времени зачастую способен спасти жизнь.

В той или в иной форме, но Россия вернётся на русские земли, как возвращалась всегда. Её просто надо дождаться.

 

https://cont.ws/post/333932

http://www.russiapost.su/archives/85381

 


30.07.2016 Смена вех 

 

 

Михаил Юрьевич Зурабов больше не работает послом России на Украине. Из моих знакомых в Москве и Киеве я не знаю ни одного, кто был бы огорчён этим фактом и знаю многих, кто радуется «торжеству справедливости», а также ожидает резкой активизации и радикализации работы посольства.

Не думаю, что последнее ожидание верно. Новому послу ещё надо будет получить агреман (согласие страны пребывания на его назначение), вручить верительные грамоты, войти в курс дел, познакомиться с обстановкой на месте, установить контакты с политиками и лидерами общественного мнения и т.д. и т.п. Всё это дела не одного дня и даже не одного месяца. Тем более, что работа российских дипломатов на Украине предельно затруднена в силу объективных обстоятельств.

Далее, следует напомнить, что оперативной работой посольства последние два года фактически руководил покойный Андрей Воробьёв. А его взгляды на цели, методы и характер действий России на Украине диаметрально отличались от взглядов Михаила Зурабова. Причём это различие во взглядах возникло не после переворота, а практически с первого дня работы нового (постчерномырдинского) состава посольства. То есть, нельзя сказать, чтобы как до переворота, так и после посольство работало исключительно в русле концепций Михаила Юрьевича. Скорее в его стенах шла борьба концепций и если политический назначенец Зурабов уделял главное внимание работе с политической верхушкой и олигархатом, то покойный карьерный дипломат Воробьёв пользовался огромным авторитетом среди пророссийских активистов и ориентированной на Москву части экспертного и журналистского сообщества. Собственно, это нетрудно установить даже просто ознакомившись с публикациями в интернете на смерть Воробьёва и на отставку Зурабова. Неподдельная печаль по поводу преждевременного трагического ухода Андрея Владимировича, компенсируется столь же неподдельной радостью по поводу отставки Михаила Юрьевича.

Думаю, что оптимисты, считающие, что отставка Зурабова означает намерение России немедленно послать на освобождение Киева танки, которые так и не приехали в него весной 2014 года, трагически ошибаются в оценке символизма данного события. Оно действительно символично, но его значение следует правильно оценивать.

Не надо забывать, что в своих действиях посол не свободен. Он является личным представителем президента и не может проводить политику, не согласованную с главой государства. Кроме того, посольство – зарубежная структура МИД и посол не может действовать вопреки ведомственным инструкциям. Хотя бы потому, что все остальные дипломаты не из министров пришли. И если бы приказы Зурабова в корне расходились с указаниями Лаврова, ориентировались бы они на министра. Не только потому, что он выше по должности, но и потому, что это Михаил Юрьевич может планировать вернуться из Киева в Кремль, на Старую площадь или в правительство, а остальным-то в системе МИД работать пожизненно. Карьеру портить мало кто решится.

Кроме того, мой многолетний опыт общения с российскими высокопоставленными чиновниками, занимавшимися внешней политикой вообще и Украиной в частности, свидетельствует, что работу Зурабова они оценивали скептически. То есть, Путин не находился в безвоздушном пространстве и не пребывал в неведении относительно реализовывавшейся Михаилом Юрьевичем в Киеве концепции. Было кому доложить и докладывали.

Это не значит, что единственная или даже основная ставка делалась на концепцию Зурабова. Мне уже когда-то доводилось писать, что многолетние наблюдения за методом работы Владимира Владимировича заставили меня прийти к выводу, что практически каждому своему сотруднику, который предлагает определённый алгоритм решения какой-нибудь внешнеполитической, внутриполитической, экономической или финансовой проблемы, Путин предоставляет определённую (ограниченную только временем и ресурсами) свободу действий. Смог добиться результата – молодец наградим. Нет – извини подожди в «резерве главного командования» когда новая возможность представится (если представится). В лучшем случае – езжай во искупление грехов Чукотку за свой счёт поднимать. В худшем случае и при реальных доказанных преступлениях можно и сесть.

Отсюда, кстати, легенды о «борьбе башен», когда несколько высокопоставленных чиновников могут параллельно реализовывать разные концепции и все будут утверждать, что у них карт-бланш от Путина. Только продолжаться это будет определённый период времени. В каком-то случае он будет исчисляться месяцами, в каком-то годами. В финансово-экономическом блоке (не правительства, но власти в целом) борьба концепций идёт весь период правления Путина.

Так вот, Зурабов получил возможность точно так же реализовывать свою концепцию защиты российских интересов на Украине, как и другие. Напомню, что, например, Сергей Юрьевич Глазьев, всё время которого сейчас уходит на борьбу с финансово-экономическим блоком правительства, практически до самого переворота был вовлечён в украинскую политику не меньше посольства или МИД. Он тоже реализовывал свою концепцию, которая, если изложить её коротко заключалась в том, что «мы сделаем украинцам такие заманчивые предложения, от которых они просто не смогут отказаться». Когда выяснилось, что не только отказаться смогли, но едва войну не начали, концепция умерла сама собой и Украина последние два с половиной года не являлась для Сергея Юрьевича приоритетной темой.

То же самое произошло и с Зурабовым. Михаил Юрьевич сделал ставку на дружбу с Петром Порошенко, которого он прочил в президенты Украины едва ли не с первого месяца пребывания в должности посла (и, надо признать, не ошибся). Все знают о дружбе Зурабова с Порошенко. Но даже те, кто хорошо знает Михаила Юрьевича и Петра Алексеевича практически не обращал внимания на неестественность этой дружбы.

Порошенко – жадный, наглый, грубый, трусливый тип в вечно мятых костюмах, выходец из семьи позднесоветского барыги, получившего немалый срок за экономические преступления (то есть, за банальное воровство государственного имущества).

Зурабов – человек умный, образованный, самоуверенный, гордящийся аристократическим происхождением, всегда одетый с иголочки, как будто только вышел от лучшего лондонского портного. Интересный, но тяжёлый собеседник, который и на британскую королеву будет смотреть как прямой потомок Ромула на какого-нибудь вандальского выскочку варвара Стилихона.

Честно говоря (если воспользоваться украинскими историческими образами) рядом они смотрелись, как выглядели бы в XVI-XVII веках в Речи Посполитой еврей-арендатор и магнат, род которого старше Пястов.

Понятно, что инициатором подобной дружбы мог быть только Зурабов. Плебеи аристократам дружбу не предлагают, но у аристократов свои причуды и один из них может снизойти до дружбы с плебеем, не роняя себя в глазах равных, а даже возвышая этим своим забавным и безобидным чудачеством.

Но Михаил Юрьевич не только аристократичен. Он ещё и российский бюрократ до мозга костей. То есть просто так он ничего не делает. Я уже отметил выше, что он верно оценил шансы Порошенко сменить Януковича на посту президента Украины. Причём единственный из всех кого я знаю. До марта-апреля 2014 года на политические перспективы Порошенко никто и медную полушку не поставил бы. Оценить же перспективу Януковича отправиться на политическую помойку было несложно. Таким образом, Зурабов пытался сыграть в долгую и выиграть, поставив на следующего президента Украины.

В своей самоуверенности Михаил Юрьевич ошибся в оном. Играл не Зурабов против украинских политиков (этих бы он обыграл, как детей). Играли США против России. В этой игре Зурабов был не то что не в той весовой категории, его в лучшем случае можно было сравнить с учеником детско-юношеской спортивной школы, который решил здесь и сейчас победить чемпиона мира.

Его друг Порошенко стал президентом. И даже дружбу с Зурабовым не предал. Встречался с послом «страны-агрессора», секретничал в чистом поле, чтобы ни свои, ни американцы не подслушали. Но возможности Порошенко были ограничены. Он ничего не мог дать России. Более того, он нуждался в уступках Москвы для укрепления своей позиции. Он готов был обещать что-то потом. Но Москва хотела здесь и сейчас: утром стулья – вечером деньги, вечером стулья – утром деньги, но деньги вперёд. Идти на уступки другу Зурабова Россия не собиралась. А попытка Михаила Юрьевича, пользуясь своим статусом представителя России в первом Минске подыграть другу-Петру явочным порядком, согласившись на нечёткие, размытые формулировки и отсутствие чётко прописанной очередности выполнения обязательств, была нивелирована вторым Минском, где переговоры вёл лично Путин. Затем Зурабов лишился и поста представителя России в минской группе. Но послом остался.

Это означало, что его дружбу с Петром Алексеевичем Москва рассматривает, как фактор, который ещё может пригодиться. То есть, Порошенко, по факту, оставался возможным партнёром по урегулированию, если он сможет прижать к ногтю собственную нацистскую вольницу и сконцентрировать в своих руках реальную, а не декларативную власть.

И не надо делать большие глаза и вопрошать: «Как же можно разговаривать с убийцей детей Донбасса». С Эрдоганом разговариваем. А он едва не начал с нами войну в разы более опасную, чем всё, на что способен Порошенко. России нужны были время, спокойствие у границ и механизмы влияния на ситуацию в критически важных приграничных государствах. Таким образом, Москва получала преимущество в глобальном противостоянии с США и склоняла чашу весов в свою пользу. Потом, когда баланс сил будет окончательно достигнут, будет другой разговор. И тогда можно было бы пересмотреть отношение и конкретно к Порошенко, и к Украине в частности. Но пока дальнейшая дестабилизация Украины, её распад, дальнейшая нацификация, анархизация и сомализация несли России больше угроз, чем гипотетический режим личной власти амбициозного дурака Порошенко (которому, кстати, ради сохранения себя-любимого пришлось бы своих нацистов прищучить) Пётр Алексеевич был меньшим злом, с которым определенное время и на определённых условиях (минских) можно было сосуществовать.

Другие варианты (включая военный) тоже были в работе. Когда Киев планировал проведение очередного наступления в Донбассе (а после Дебальцева и второго Минска это случалось минимум трижды) до наших западноевропейских друзей и партнёров, равно как и до Петра Алексеевича доводилось, что Минска-3 не будет (а вооружённые силы России начинали отчётливо бряцать оружием) и военный запал «лучшей армии Европы» утихал. И поиски адекватных партнёров в политической элите Украины велись. И не вина Москвы в том, что их там нет.

В общем, до тех пор, пока Порошенко оставался минимально перспективным игроком украинской политики посол Зурабов был нужен, как коммуникатор с ним. Снятие Зурабова свидетельствует о том, что в Москве пришли к выводу – Порошенко перестал быть фактором украинской политики. Его можно сбрасывать со счетов.

Не знаю, что ждёт Михаила Юрьевича: орден и почётная отставка, новое назначение или полное забвение, но если он какой-то ущерб и понесёт, то исключительно по части неудовлетворённых амбиций. А вот для Петра Алексеевича отставка Зурабова не просто плохой знак – чёрная метка.

Россия в десятилетия путинского Возрождения действует крайне осторожно. Ни один политик, даже самый неприятный, если есть малейший шанс, что от него может быть какая-то польза не вычёркивается из списков навсегда. Даже Эрдоган, который открыто совершил агрессию против России, был наказан, но не уничтожен. И после того, как неудачная попытка переворота резко ухудшила его взаимоотношения с Западом, Россия начала с ним конструктивный взаимовыгодный диалог.

В этом контексте отзыв Зурабова означает, что мы ещё видим Порошенко, он ещё числится президентом Украины, но в реальности его уже нет, на стене его пиршественного зала чья-то рука уже написала «мене, мене, текел, упарсин». И в Москве это знают. А значит дружба Зурабова с Порошенко перестала быть самостоятельной ценностью. И нечего больше Михаилу Юрьевичу делать в Киеве.

Кстати, хочу обратить Ваше внимание, что практически одновременно с Зурабовым Киев покинет и посол США Пайет. Это ещё один недобрый знак. В разгар политического кризиса в Киеве, чреватого для Порошенко самыми неприятным последствиями, уезжает человек, который и выбрал его из многих кандидатов, на роль президента Украины по версии майдана. Уезжает тот самый Пайет, который заставил капитулировать Коломойского, угрожавшего смести Порошенко при помощи своей частной армии нацистских наёмников. Уезжает тот, кто решил спор между Яценюком и Порошенко за власть в пользу последнего.

А ведь выборы в США ещё не состоялись. Хиллари Клинтон — лидер ястребов, организовавших госпереворот на Украине, может возглавить Белый Дом. Пайет из этой команды. Он такой же контактёр с Порошенко, как и Зурабов. Они оба из числа тех немногих, кому Порошенко доверят (хотя бы потому, что ни один, ни другой не могут претендовать на украинское президентство. И они оба одновременно отзываются домой.

Похоже, что правление Порошенко вступило в свою завершающую стадию, защищать его никто не собирается и в качестве беглеца вряд ли где-то примут.

Я догадываюсь, что свержению и смерти Порошенко многие будут радоваться значительно больше, чем отставке Зурабова, но боюсь, что для Украины это будет означать очередной прыжок вниз, в яму без дна. Да и для России наступают тревожные дни. Время действовать может наступить раньше, чем хотелось бы. Причём действовать (или бездействовать) придётся в непросчитываемой хаотичной ситуации, когда любое действие или бездействие может оказаться роковой ошибкой.

Единственное, что утешает, у наших «друзей и партнёров» за океаном и в Европе ситуация ещё хуже, а риски ещё выше. 

 

http://www.russiapost.su/archives/85147

https://cont.ws/post/331097

 


29.07.2016 Вопросы идеологии

 

Когда-то мне уже доводилось, в одном из своих материалов, затрагивать тему запроса на государственную идеологию. Но с того времени количество граждан, не видящих смысла жизни без ежеутренней политинформации не уменьшилось, а отсутствие государственной идеологии – едва ли не главная претензия разномастных патриотов к Путину. Уже даже страдальцы по до сих пор не захваченной полностью Украине маргинализировались. Скоро вымрут (от естественных причин) глашатаи «слива Донбасса». А борцы за идеологизацию не только продолжают страдать, но и находят поддержку и понимание, как у широких масс, так и в кругах экспертов и даже политической элиты. Причём в борьбе за идеологизацию государства и общества единым фронтом выступают коммунисты и фашисты, либералы и демократы, сторонники конституционной монархии, апологеты просвещённого абсолютизма и даже приверженцы сословно-представительского правления эпохи последних представителей династии Калиты и первых Романовых.

В чём же причина того, что обычно чуткое к запросам политически-активных граждан российское государство не реагирует на поразившую мозги населения пандемию идеологизации?

Казалось бы, чего проще – опыт СССР не просто известен, ещё даже кадры идеологов здравствуют. Качай себе по радио и телевидению «правильные» тезисы и граждане стройными единомыслящими колоннами двинутся по пути к счастью, сметая на своём пути все препоны и не размениваясь на мелкие дрязги по поводу отечественной истории, особенностей внутренней и внешней политики, а также перспектив развития российской государственности. И власти проще управлять будет. Не надо вести бесконечные дискуссии, терпеть подрывную работу агентов влияния, высказывающих неправильные взгляды в СМИ. А уж призрак майдана, который адепты единой идеологии используют, как ultima ratio, и вовсе растворится во всеобщем радостном единстве.

На деле с единой идеологией всё происходит с точностью до наоборот.

Во-первых, каждый гражданин, ратующий за единую государственную идеологию, по умолчанию предполагает, что правильными будут признаны именно его взгляды. Не буду напоминать, сколько в стране коммунистических партий и сект, враждующих между собой, сколько монархических объединений, ориентирующихся на разные формы монархии, разные династии и разных представителей одной династии, сколько фашистских группировок, ненавидящих своих собратьев по идеологии больше, чем идеологических оппонентов. Даже ушедшие в политическое небытие «демократы» ельцинского разлива, которых ныне именуют либералами, дрались друг с другом за идеологическую чистоту с редким остервенением и до сих пор продолжают плодить партийные проекты, все члены которого поместятся даже не на одном диване, а на прикроватном коврике. Просто отмечу, что помимо генеральных идеологических направлений (монархизм, коммунизм, фашизм, либерализм, демократия, этатизм) каждый гражданин, считающий себя приверженцем одного из оных, на деле исповедует некую собственную особую идеологию, периодически клеймя собственных идеологических гуру на чём свет стоит и требуя едва ли не их публичного сожжения на рыночной площади, как закоренелых еретиков.

В принципе, идеологическими предпочтениями отдельных граждан и мелких групп можно пренебречь, они никак не влияют на общую картину. Для начала остановимся на общих тенденциях.

Проведём простое разделение между патриотами и либералами. Патриотов сегодня в стране абсолютное большинство. Объявляем патриотизм государственной идеологией, запрещаем антигосударственную пропаганду и спокойно пьём чай в ожидании прорыва к зияющим высотам.

Я мог бы сказать, что в стране всё равно насчитывается не менее 15-20 миллионов сторонников либералов, что они не смирятся с таким насилием над их совестью, что они будут активно протестовать и это дестабилизирует ситуацию. Но оппоненты справедливо заметят мне, что если не все либералы, то их руководящая верхушка всё равно давно работает против России и нечего с ними церемониться. Гражданскую войну начать у них кишка тонка, а с остальными проблемами справимся. Возможно это действительно так. И несколько миллионов своих сограждан можно не принимать во внимание – стерпится-слюбится. Главное, с магистрального пути к общечеловеческому счастью не свернуть, а мелкие издержки неизбежно сопутствуют любому процессу.

Вынесем либералов за скобки вслед за широкими народными массами – всё равно мнение каждого учесть невозможно.

Нам, однако, необходимо определить чёткие критерии идеологии патриотизма. Ведь единая государственная идеология не может существовать в условиях, когда каждый сам определяет, что патриотично, а что нет.

Либералы-то тоже утверждают что они самые патриотичные патриоты, а их оппоненты просто необразованное стадо. Если каждый определяет идеологию патриотизма сам, то нам придётся признать либералов патриотами и тогда ничего не изменится. Так что необходимо выработать каноничные патриотические тексты, правильные книги, свод правил и моральный кодекс настоящего патриота.

Здесь мы уже столкнёмся с трудностями. На выбор мы получим несколько популярных вариантов марксизма (включающие троцкизм, ленинизм и сталинизм), несколько популярных вариантов монархизма (как сопряжённого с православием, так и, как ни удивительно, атеистического), умеренный фашизм, родственный современным европейским правым и радикальный нацизм, апеллирующий к крови и почве и ныряющий в неоязычество.

Каждая из этих идеологий тоже может представить от нескольких миллионов, до нескольких десятков миллионов адептов, но их уже будет абсолютное меньшинство. Многие патриотические течения, рискуют с удивлением узнать, что сторонников у них меньше, чем у либералов, которых они собираются на фонарях вешать. Главное же, что оказавшись перед угрозой подавления своей легальной политической активности со стороны чуждой им единой государственной идеологии те же коммунисты спокойно объединятся с либералами против «зарвавшихся монархистов», либералы, монархисты и фашисты выступят единым фронтом против «коммунистической угрозы». И это не считая внутриидеологических противоречий в каждом из крупных течений. Напомню, что в 30-е годы троцкисты активно блокировались против сталинистов с любыми врагами советской власти, после 1917 года социал-демократы меньшевики выступали против победивших большевиков вместе с самыми отпетыми черносотенцами. И сейчас проигравшие идеологическую борьбу фракции победившей идеологической силы будут «бороться за правду» в союзе с врагами собственных «еретиков». Идеология всегда требует чистоты и единомыслия, поэтому идеологическая фракция в собственных рядах вызывает большее отторжение, чем чуждая идеология. Чужие – просто враги, а собственные «отступники» — изменники.

Следовательно, попытка ввести единую идеологию, немедленно лишит государственную власть широкой базы поддержки и заставит выступать против большинства собственного народа. По крайней мере против его наиболее активной части.

На такие вещи можно не обращать внимание после революции, когда гражданская война нового и старого мира всё равно уже идёт. Победа в такой войне практически всегда оказывается на стороне одного из наиболее радикальных течений (с какой бы стороны оно ни выступало). Условно, в российской гражданской войне могли одержать победу либо радикальные левые (большевики), либо радикальные правые (монархисты черносотенного толка). У большевиков было серьёзное преимущество. Они предлагали ещё неизвестное «царство справедливости», которое каждый представлял по-своему. Монархисты же предлагали вернуться к хорошо изведанному старому, к которому практически у каждого были свои претензии. Монархисты проиграли, но у разного рода демократов и либералов шансов не было вообще. Апеллируя к разуму во время войны они оказывались чуждыми обоим лагерям, обе стороны считали их врагами и предателями. На них обрушивали репрессии радикалы с обоих флангов, а предельно радикализированное население, стремящееся к победе «своей правды» не понимало их призыва договариваться с оппонентами – ведь убить куда проще, тем более «за правду».

Однако современная Россия справедливо гордится не революционностью, а гражданским миром, согласием и стабильностью. Гражданский конфликт, в ходе которого радикальные идеологические течения получают преимущество, является несбыточной мечтой геополитических противников российского государства, поскольку, кто бы не победил, он разрушит его изнутри, как разрушил идеологический конфликт Российскую империю, как разрушил он современную Украину. Поэтому попытка ввести единую обязательную общегосударственную идеологию не укрепит Россию, а немедленно, в кратчайшие сроки ослабит её. Чтобы понять что произойдёт прочтите любую дискуссию в комментариях к любому политическому тексту в интернете. Вы обнаружите, что на каждые десять спорящих предлагается полтора десятка идеологических схем. При этом мирные интеллигентные люди, уже со второй фразы готовы друг друга стрелять, жечь и вешать. А чтобы понять, что это всё не шутки тоже обратитесь к украинскому опыту. Идеологическая дискуссия, в которой «патриотизм» («украинство») был противопоставлен «национальному предательству» («антиукраинству») началась там двадцать лет назад, а сейчас ведётся уже при помощи артиллерии, авиации и тяжёлой бронетехники. При этом, проевропейские либералы и нацисты, выступавшие единым фронтом против «Русского мира» (который тоже был далеко не монолитен) уже обвиняют друг друга в «национальном предательстве» и готовы рвать бывших «патриотичных» союзников на части.

В ходе этого разбора я намеренно обошёл этатизм, то есть чистое внеидеологичное государственничество. В конце концов, какой бы идеологии Вы не придерживались, Вы с удивлением (хорошо если не безнадёжно запоздалым) обнаруживаете, что государство первично, а идеология вторична. Государство может существовать при любой идеологии и вообще без идеологии. Идеология без государства не существует. В таком случае – это просто интеллектуальной упражнение узкого круга политических маргиналов. Следовательно, Вам в любом случае придётся подчинять интересы идеологии интересам государства, иначе Вы потеряете и государство, и идеологию.

Так вот, поскольку отсутствие идеологии – тоже идеология, то внеидеологичное государственничество, которое кстати и является квазиидеологией Российской Федерации является наиболее приемлемой идеологией, хоть и не удовлетворяет разномастных «узких» идеологов.

Россия была царством, империей, республикой советов, стала буржуазной республикой. При этом каждая адекватная власть (какой бы идеологический окрас она не имела) решала одни и те же международные и внутренние проблемы.

Простейший пример – противостояние США и России не закончилось с отменой СССР и коммунистической идеологии, как надеялись наивные реформаторы 80-х – 90-х годов прошлого века, а лишь усилилось. То есть, проблема не в идеологическом противостоянии, а в столкновении объективных государственных интересов.

Реформы Путина в России, Лукашенко в Белоруссии и Назарбаева в Казахстане решали те же проблемы, которые стояли перед творцами перестройки и не были ими решены. Различие в форматах современной российской, белорусской и казахстанской государственности происходит частично от национальных особенностей, частично от особенностей личностей национальных лидеров. Тем не менее, последовательное нарастающее стремление данных государств к интеграции, продолжающейся (несмотря на объективные и субъективные препятствия) на протяжении двух с половиной десятилетий свидетельствует не только о значительной роли общего прошлого, но, в первую очередь, о сходстве решаемых сегодня внутриполитических и внешнеполитических задач.

Миф о сугубой успешности идеологизированного государства был опровергнут историей. Несмотря на кратковременные (с исторической точки зрения) впечатляющие успехи, в конечном итоге рухнули и нацистская Германия, и фашистская Италия и коммунистический (с точки зрения господствующей идеологии) СССР. А вот китайские коммунисты, выдвинувшие лозунг о несущественности цвета кошки, которая хорошо ловит мышей, вполне успешно создали под красными знамёнами капиталистический Китай, подчиняя идеологию государственным интересам.

Мотивировать своё право на власть Вы можете, хоть народной волей, выразившейся в свободных выборах, хоть божественным помазанием, хоть мандатом неба, хоть самым передовым учением. Как только Вы попробуете превратить идеологию в догму и начать подчинять ей деятельность государства, оно у Вас посыпется.

Это, кстати, хорошо понимали Ленин и Сталин. Первый, совершенно спокойно отказался от «военного коммунизма», в пользу НЭПа, взамен большевистской – коммунистической программы земельной реформы, принял эсэровскую мелкобуржуазную. Второй, в годы Великой Отечественной войны, временно возродил союз государства и церкви (глубоко противоречащий атеистическим нормам того варианта коммунистической идеологии, который господствовал в СССР), на уровне государственной пропаганды сменил апелляцию к интернациональным чувствам трудящихся всего мира, на опору на национальное самосознание, в конечном итоге распустил Коминтерн и отказался от идеи мировой революции – основы учения Маркса. До тех пор, пока большевики гибко применяли идеологию к государственным интересам (не стесняясь сегодня выдвигать лозунги диаметрально противоречащие вчерашним) они шли от успеха к успеху. Но при чём здесь идеология? Сегодня такой метод, адепты идеологизации презрительно именуют государственной пропагандой.

Ещё один опыт большевиков. Как только были запрещены все партии, кроме ВКП(б) началась борьба фракций в ВКП(б)/КПСС, не утихавшая (когда в явном, а когда в скрытом виде) несмотря на запрет фракционности и репрессии против уклонистов от генеральной линии, вплоть до распада СССР. Именно поэтому в годы перестройки вдруг возникли (а фактически легализовались) «демократическое» крыло в КПСС, националистическое крыло в КПСС, консервативное крыло, реформаторское крыло и т.д. Фактически это были разные партии, которые в однопартийной политической системе сосуществовали в рамках одного партийного организма. Как только запрет на многопартийность был снят, адепты «единой идеологии» моментально оказались во враждующих чуть ли не до степени гражданской войны партиях.

Можете поставить эксперимент. Собрать человек пятнадцать-двадцать идеологических единомышленников и озадачить их не критикой альтернативных течений, но выработкой канонических основ их собственной идеологии. И Вы увидите, как казавшееся незыблемым идеологическое единство рассыплется на глазах по казалось бы второстепенным вопросам, а вчерашний идеологический монолит расколется на непримиримые враждующие группки.

Даже генеральные, стратегические — самые общие интересы и приоритеты общества постоянно меняются. Кроме того оно всегда разделено на социальные группы (классы, сословия, касты), взаимодействующие в рамках закона о единстве и борьбе противоположностей. С одной стороны, они не могут существовать друг без друга и составляют единый государственный организм, с другой их разделяет масса непримиримых тактических интересов. В конечном итоге любое общество разделено на управленцев и управляемых, создателей информации и её потребителей, ведущих и ведомых. И материальное расслоение присутствует в любом обществе. Причём в позднем СССР, смешное по сравнению с сегодняшней Россией материальное расслоение воспринималось населением не менее, а скорее даже более болезненно, чем существующее сегодня социальное неравенство.

В конечном итоге задача государства не принимать позицию одной социальной группы как догму (даже, если она оформлена во внешне привлекательную идеологию) а сглаживать существующие противоречия и, на основе социально-классового компромисса достигать единства. А вот идеологи всех цветов и оттенков, формулируя предпочтения представляемых ими социальных и национальных групп, как раз и помогают государственной власти (если, конечно, она адекватна стоящим перед ней задачам) находить и расшивать узкие места.

Поэтому идеологи были, есть и будут, и они нужны. Но если в целом идеологи и идеологии могут приносить существенную пользу (чётко формулируя важнейшие общественные тенденции и предпочтения), то попытка определить «единственно верное учение» и всей мощью государства причесать всех под одну гребёнку – абсолютное зло.

 

http://www.russiapost.su/archives/85153

https://cont.ws/post/331515

 

 


22.07.2016 Эскалация военных действий на юго-востоке Украины

Ведущий - Б. Костенко. Гость – Р. Ищенко, политолог. 

 

 

 


14.07.2016 Мир после НАТО: Восточная Европа ищет объект для ненависти

 

© РИА Новости. Эдуард Песов

Заседание Совета Россия-НАТО в среду 13 июля ожидаемо не продемонстрировало заметного улучшения отношений Москвы и альянса. Русофобия продолжает доминировать в политике НАТО. Образ врага формируется по многим причинам и усилиями многих государств.

За кадром, однако, осталась существенная проблема, преследовавшая НАТО как минимум двадцать лет, но обострившаяся в последние годы. Эта проблема — национализм.

Местечковая политика

Еще со времён борьбы с СССР США и НАТО делали ставку на разжигание национализмов малых народов, как входивших в состав Союза, так и составлявших социалистический лагерь.

Всё было для Запада хорошо, пока проблема национализмов была проблемой СССР, а затем СНГ и постсоветской России. Но с конца 90-х — начала нулевых годов НАТО и ЕС официально взяли курс на расширение. Причём новыми членами становились те самые поражённые национализмом малые народы.

Сначала Западу удавалось локализовать проблему местечковых национализмов, направив её остриё против России. Не было большего счастья для эстонского или литовского, польского или румынского политика, чем, прячась за спину НАТО, сделать России какую-нибудь пакость. Потом к восточным европейцам присоединились постсоветские молдаване, грузины и украинцы. Не состоя в НАТО, они тоже рассчитывали на прикрытие военным зонтиком блока.

© REUTERS/ David Mdzinarishvili. Грузино-американские военные учения Noble Partner - 2016 ("Достойный партнер"). 11 мая 2016

Казалось, что ситуация безнаказанной травли России малыми национализмами будет существовать вечно. До сих пор многим, даже из числа просвещённых российских патриотов, кажется. Некоторые даже уверены, что результатом этой травли будет неизбежный распад России.

Идея была такая. Государство, которое может безнаказанно пинать любой лимитроф, постепенно утрачивает международный авторитет, теряет последних союзников. Сепаратистские силы внутри страны поднимают голову в расчёте на внешнюю поддержку. Патриоты теряют доверие к власти. Население вообще не знает, кому верить. В общем, второе издание распада СССР.

Право безнаказанно кусать

Но в Грузии в 2008 году и на Украине в 2014 году Россия продемонстрировала, что «красные линии» существуют, и если их переступить, то НАТО не поможет. Придётся расплачиваться как минимум территориями. НАТО не вступилось за «молодые демократии» в Тбилиси и в Киеве.

Но НАТО — военный альянс. И вступали в него восточно-европейцы именно в поисках защиты. Защиты именно от России. То есть они воспринимали своё вступление в НАТО как право безопасно кусать Россию.

История с войной 08.08.08 ещё могла показаться им простым недоразумением. Однако когда НАТО и Вашингтон отказались защищать Украину, пришлось призадуматься. Несложно заметить, что с точки зрения географического положения, промышленного потенциала и численности населения Украина к концу 2013 года была более значительным призом, чем Польша и вся Прибалтика, взятые вместе. Следовательно, если НАТО не стало защищать Киев, который давал блоку однозначно выигрышную позицию ещё до начала военного конфликта с Москвой, то где гарантия, что альянс вдруг ринется в бой за Ригу или Варшаву?

Решения последнего саммита, который на фоне зашкаливающей русофобии в официальных заявлениях не принял по сути ни одного конкретного (ограниченного сроками и численностью войск) решения о помощи лимитрофам — последний звонок.

Сразу же после этого праздника малых национализмов из европейских столиц продолжилась серия заявлений о необходимости прекращения санкционной кампании против России и кардинального улучшения отношений с Москвой.

© REUTERS/ Kacper Pempel. Подготовка к саммиту НАТО в Варшаве. Июль 2016 года

Разворачиваемся внутрь

Таким образом, малые национализмы, выпестованные США и НАТО есть. Их зашкаливающая русофобия тоже никуда не делась. А вот возможность травить лимитрофами Россию практически исчезла.

Дело в том, что любые внешнеполитические заявления непосредственно отражаются на внутриполитической ситуации.

Если после нескольких десятилетий оголтелой русофобской пропаганды и обещаний резко поправить дела в экономике и прирасти территориями после распада России, вдруг выясняется, что распада не будет, и никто не отправится в крестовый поход, политики могут сделать вид, что ничего не случилась. Но выращенная ими нацистская массовка — их социальная опора, — не поймёт и не простит такого предательства.

Результат мы уже видели на Украине, где все политики наперебой обвиняют друг друга в предательстве и работе на Путина, ФСБ и т.д. Главное, что народ с ними соглашается, по крайней мере, в том, что они предатели. На этом фоне активизировались и разговоры о предательстве Украины Западом, причём не только на политическом, но и на бытовом уровне.

То есть, для украинского местечкового национализма враг уже не только на Востоке, но и на Западе. Это особенно рельефно проступило в отношениях с Польшей. Уж как Варшава и Киев облизывали друг друга в течение двух десятилетий, как старались обойти все подводные камни истории. Но как только стало понятно, что на Запад можно не надеяться, бандеровщина тут же стала польской проблемой в не меньшей, а уже даже в большей степени, чем российской.

Эпидемия ненависти

Ровно те же процессы происходят в Прибалтике, Польше, Болгарии. В Венгрии, Чехии и Словакии антизападные настроения уже легализованы в публичной политике.

Румыния ещё держится в расчёте на территориальные приобретения за счёт интеграции Молдавии и раздела Украины, но стоит только Бухаресту окончательно понять, что получить ничего не удастся — и его лояльность испарится моментально.

Восточная Европа начинает уже не тихо, а вслух ненавидеть Западную, не оправдавшую её надежд. Вскакивая в уходящий поезд НАТО и ЕС бывшие социалистические солагерники считали, что получают билет в вагон класса люкс, который привезёт их в страну вечной радости. А выяснилось, что их везут в товарняке на принудительные работы.

Это ещё можно было бы пережить. Но как местечковый национализм может пережить тот факт, что Россия, на которую они глядели свысока из своих кресел в Европарламенте и Еврокомиссии, вновь близка к позиции, когда без её воли ни одна пушка в Европе стрелять не будет? Российская социальная стабильность и экономическое развитие уже сегодня постепенно становятся предметом зависти беглецов.

Надо также иметь в виду, что в политике запущенные тобой проекты непременно к тебе возвращаются. Игра с восточноевропейскими и постсоветскими, а затем с африканскими и азиатскими национализмами привела к тому, что радикальные националисты постепенно получили поддержку в большинстве стран ЕС.

Шотландский референдум о выходе из Британии и британский о выходе из ЕС — только первые ласточки. Да и в Восточной Европе противоречий хватает. Одна только польско-литовская «дружба» дорогого стоит.

© REUTERS/ Dylan Martinez. Демонстранты поддерживающие членство Британии в ЕС, Лондон

Разворот внутрь

Все эти внутренние проблемы Запада политически решались до тех пор, пока энергия национализмов канализировалась в русофобию и направлялась на Россию.

Но с того момента, как стало ясно, что на востоке радикалам ничего не светит, национализмы вынужденно развернулись внутрь. Если Россия в качестве подходящего для погромов врага становится недоступной, враг должен найтись среди своих.

Разворачивающиеся внутрь национализмы — большая проблема ЕС. И всё же экономический союз ещё в состоянии справиться с такой проблемой. НАТО же — военный блок. А как может существовать военный альянс, участники которого друг другу не просто не доверяют, но уже открыто ненавидят друг друга? Только формально и временно.

Однако неизбежный в ближайшей перспективе распад НАТО не должен вызывать у нас чувство эйфории. Не надо повторять ошибку Запада решившего, что распад СССР знаменует конец истории. Для нас было бы лучше, если бы блок изменился — принял цивилизованные правила игры, умерил агрессивность и переключился на оказание гуманитарной помощи голодающим в Африке.

В нынешней ситуации распад НАТО означает уход США из Европы. После чего все мелкие эгоизмы, местечковые национализмы, старые обиды и претензии всплывут на поверхность.

Последние 70 лет США железной рукой дисциплинировали своих НАТОвских союзников-вассалов. Нет НАТО, нет США в Европе, — они на радостях такой «банкет» устроят, что запрещённый в России ИГ покажется собранием творческой интеллигенции. И боюсь, что своими силами даже Франция с Германией с этими ребятами не справятся.

Так что надо уже сейчас думать, что будет после НАТО и как с этим бороться.

 

РИА Новости

 


27.06.2016 Что заставило Эрдогана извиниться 

 

Российский президент Владимир Путин получил от своего турецкого коллеги личное послание с выражением соболезнований по поводу гибели пилота сбитого турками Су-24.

Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, комментируя данное событие, сообщил, что в послании Эрдоган использовал слово «извините». Это свидетельствует о том, что Россия готова воспринимать послание как те самые извинения, которые, в соответствии с официальной позицией Москвы, требовались для нормализации отношений.

Текст письма пока не опубликован. Тем не менее можно предположить, что Эрдоган использовал аккуратные формулировки, позволяющие России воспринимать текст как официальное извинение, но и дающие возможность ему самому сохранить лицо перед турецкой общественностью и остаться сильным лидером.

Думаю, дальнейшее развитие событий будет зависеть от аккуратности дипломатов, которые будут работать над процессом нормализации отношений. Любой неосторожный шаг, в том числе и в информационной сфере, может сорвать пока только наметившийся прогресс.

Но почему же турецкий лидер, долгое время упорствовавший в намерении не идти ни на какие уступки, всё же сделал первый шаг навстречу России?

Думаю, что послание Эрдогана стало оперативной реакцией на ошибку британского премьера Кэмерона. Последний ради победы на выборах пообещал британцам референдум по выходу из ЕС, рассчитывая, что сможет убедить подданных Её Величества проголосовать за сохранение формальных отношений с Евросоюзом. И ошибся.

Следствием этого стало не только объявление об уходе британского премьера в отставку. Решение референдума вызвало и серьёзный кризис Евросоюза. В ближайшие месяцы, а то и годы ЕС будет занят попытками минимизировать последствия британского выхода и сохранить единство. А это будет непросто.

С Британией уходит 13% бюджета ЕС. Эти деньги как-то надо компенсировать. Возможности главного донора Евросоюза, Германии и так перенапряжены. Значит, надо будет сворачивать программы поддержки периферии ЕС (Южной и Восточной Европы). Это, в свою очередь, приведёт к обвальному росту евроскептических настроений в соответствующих странах. Да и на программы адаптации беженцев денег станет не хватать. То есть Евросоюзу предстоит бороться с опасностью «эффекта домино», вызванного британским демаршем.

Между тем, именно с эксплуатацией европейской зависимости от Турции в вопросе беженцев состояла стратегия Эрдогана, которая должна была минимизировать издержки от российских санкций. Грубо говоря, европейские деньги за беженцев и европейские экономические и политические уступки должны были компенсировать Турции потери от разрыва экономических связей с Россией. Теперь эти надежды и планы нереализуемы.

У ЕС другие проблемы, и денег ему самому в ближайшем будущем будет судорожно не хватать. Да и в имиджевом плане разбегающаяся Европа — тот ещё партнёр.

Надо отдать должное Эрдогану, среагировал он моментально. В сложившейся ситуации не только для Турции, но и для ЕС восстановление нормальных торгово-экономических и политических связей с Россией является единственным спасением. И первый, кто договорится с Москвой, может претендовать на определённые преимущества.

Не будем опережать события. Нормализация отношений с Анкарой может оказаться (и, скорее всего, окажется) процессом длительным и сложным. Не исключено, что нас ещё ждут отступления.

Тем не менее, не забудем, что Эрдоган, как харизматический лидер, обладающий большими полномочиями, значительно более свободен в принятии оперативных решений, чем вечно раздираемый противоречиями Евросоюз. В ЕС каждое серьёзное решение требует консенсуса государств с зачастую диаметрально противоположными внешнеполитическими концепциями. Потому при благоприятных условиях турецкое направление сулит более быстрые и более эффективные решения, чем европейское, на котором надо преодолевать сопротивление проамериканских русофобских лимитрофов и союзной им евробюрократии.

При этом следует понимать, что если турок больше интересует возвращение турецкой плодоовощной продукции на российские рынки и российских туристов на турецкие пляжи, то интересы Москвы имеют преимущественно политико-дипломатическую составляющую, и их реализация не столь очевидна широкой общественности.

В частности, Россия заинтересована в изменении турецкой позиции по сирийскому вопросу. Причём речь идёт не только о прекращении торговли нефтью с ИГ (запрещена в РФ); с этим достаточно эффективно справляются ВКС. Москве было бы интересно использовать турецкое влияние на инсургентов, базирующихся в северной Сирии, в частности в районе Алеппо, с тем, чтобы они прекратили военные действия против Асада, признали его законным главой Сирии и начали процесс реинтеграции в сирийское общество. Лишившись турецкой поддержки, они будут вынуждены пойти на серьёзные уступки, а сирийская власть, избавившись от северного фронта, сможет наконец сконцентрировать силы против ИГ и других террористов в районах Дамаска, Хамы и на юге Сирии.

Россия также заинтересована в выработке общей турецко-сирийской позиции по крайне сложному курдскому вопросу. Если при посредничестве Москвы удастся достичь трёхстороннего (Анкара—Дамаск—курды) компромисса, это резко усилит российские позиции на всём Ближнем Востоке.

Анкара имеет механизмы влияния на крымских татар, а также на ситуацию в Закавказье и в меньшей мере в Средней Азии. Даже простой отказ Турции от противодействия России в этих регионах укрепит стабильность и высвободит дефицитные российские ресурсы для концентрации на других направлениях глобальной политики.

Турция является активным игроком на Балканах. Координация её действий с Россией также позволит Москве укрепить позиции в регионе, из которого её в последние десятилетия выдавливали ЕС и США.

Наконец, можно вернуться и к проектам строительства газопроводов через турецкую территорию. Даже простое начало переговоров о возобновлении проекта «Южный поток» усилит позиции России в переговорах не только о «Северном потоке — 2», но и о долговременном сотрудничестве в газовой сфере.

Это только очевидные политические преимущества нормализации. Впрочем, их реализация, как и дальнейшее углубление сотрудничества, зависит от того, является ли попытка нормализовать отношения стратегическим решением Эрдогана или только вынужденным тактическим манёвром.

Ну а расширение географии летнего отдыха россиян, которое заодно заставит крымские и кавказские курорты активнее снижать цены и улучшать сервис, будет приятным бонусом к незаметным, но важным политическим решениям.

 

http://ria.ru/analytics/20160627/1453225561.html

 


24.06.2016 Зачем Киеву идти под Константинопольский патриархат

 

 

УКРАИНСКИЙ ВОПРОС. Ведущий - Борис Костенко 


14.06.2016 Нищий Юг – фугас под ЕС 

 

Вторую половину прошлого и первую половину нынешнего года Европейский союз провёл в бесплодных попытках решить проблему беженцев с Ближнего Востока. За счёт шатких договорённостей с Турцией, оказавшихся под угрозой срыва после признания Германией геноцида армян в Османской империи в 1915-1917 годах, волну мигрантов удалось на время сбить.

Однако миллионы людей остаются во временных лагерях на территории Турции. Из Сирии и Ирака продолжают прибывать новые беженцы. Продолжающаяся война всех со всеми на территории, которая когда-то была Ливией, также стимулирует миграцию в Европу.

При этом поражения, которые в последние месяцы терпят радикальные исламисты (сторонники «халифата») в Сирии, Ираке и Ливии увеличивают в новых волнах беженцев процент террористов, спасающихся от возмездия.

Сегодня можно с уверенностью утверждать, что никакие международные договорённости и никакие меры ЕС не способны остановить новую волну беженцев, которая обещает быть более массовой и более агрессивной, чем предыдущая. Даже если Европа вдруг забудет о принципе толерантности (что в принципе невозможно) и начнёт топить лодки с беженцами в открытом море, а спасшихся отправлять в тюрьмы, это не позволит остановить миллионы отчаявшихся людей.

Напомню, что беженцы предпочитают двигаться в относительно зажиточную Северную и Центральную Европу. Но при этом они буквально вытаптывают нищую Южную Европу.

Так, в своё время крестоносные армии, прежде чем добраться до сарацин и начать сражаться за освобождение Гроба Господня, превращали в пустыню христианские государства, имевшие несчастье оказаться на их пути. Просто потому, что десяткам тысяч людей надо было как-то кормиться на территориях, где их никто не ждал и запасы для них не заготавливал.

Обнищание Южной Европы

Проблема беженцев на время выдавила из СМИ проблему банкротства южноевропейских экономик. Но от того, что о нём не пишут, экономический крах Южной Европы никуда не делся.

Знаменитые PIGS (Португалия, Италия, Греция, Испания) с каждым годом чувствуют себя всё хуже. Уровень жизни населения падает, безработица растёт, достигая уже критических десятков процентов, а среди молодёжи (как минимум в Греции и Испании) подойдя к отметке в 50%. Выпускники вузов практически не имеют шанса устроиться на работу по специальности. Правительства вынуждены постоянно сокращать социальные программы.

Ни один адекватный специалист не видит у этих государств реальной возможности когда-либо погасить долги своими силами. При этом долговое бремя продолжает расти, а остатки собственных экономик сжимаются и разрушаются.

По пути своих южных соседей уже двинулась и Франция – второй после Германии локомотив общеевропейской экономики. Несмотря на то, что формально Париж имеет достаточно большой запас прочности, у него самые высокие в Европе социальные стандарты, которые в принципе есть куда снижать, – даже первые робкие попытки правительства Олланда перейти к режиму жёсткой экономии вызвали бурную реакцию общественности и привели к серьёзной дестабилизации социально-общественной жизни. Французские СМИ сравнивают ситуацию с кризисом 1968-1969 года, приведшим к отставке де Голля. Разница лишь в том, что тот кризис начался в мае 1968 года на фоне беспрецедентного тридцатилетнего экономического роста и общего резкого повышения уровня жизни широких масс. А текущий кризис развивается на волне экономического спада и резкого снижения социальных стандартов.

Об экономиках Македонии, Румынии и Болгарии просто не приходится говорить. На их фоне дефолтная, ободранная как липка, затопляемая мигрантами Греция – просто оазис благополучия.

Восток и Британия перетягивают одеяло на себя

Европейские противоречия усиливаются стремлением государств «Вышеградской группы» (Венгрия, Чехия, Словакия, Польша) и примкнувшей к ним Прибалтики сохранить ежегодные многомиллиардные (в евро) дотации собственным экономикам на ближайшее десятилетие. Желание восточных европейцев получать десятки миллиардов евро из закромов ЕС сопровождается саботажем общеевропейской миграционной политики. Принимать беженцев эти государства откровенно не желают.

Наконец, кризис усиливается позицией Британии, которая уже выторговала себе особые условия членства в ЕС, гарантирующие ей все возможные финансово-экономические преимущества от присутствия на общеевропейском рынке и снимающие с неё любые политические обязательства по проведению общей экономической, финансовой, внешней и миграционной политики. Но даже эти исключительные условия не гарантируют, что 23 июня текущего года на референдуме о членстве в ЕС британцы не проголосуют за выход страны из Евросоюза. Пока что, несмотря на усилия британского правительства, в стране сильны настроения евроскептиков.

Конечно, эксперты отмечают неустойчивость этого перевеса, а также возможность дополнительной мобилизации правительством голосов колеблющихся. Наиболее радикально настроенные аналитики даже утверждают, что независимо от исхода референдума британская элита не допустит выхода страны из ЕС. Однако сам факт того, что референдум стал возможен, свидетельствует о расколе британской элиты, часть которой не видит общеевропейского будущего.

Кроме того, позиция Британии влияет и на общественное мнение в других государствах ЕС. Так, население Германии не понимает, почему Берлин должен в одиночку оплачивать содержание ЕС, если бонусы приходится делить поровну с Парижем и Лондоном. При этом рядовому бюргеру абсолютно не интересно, что именно германские корпорации получают от такого положения вещей наибольшие прибыли и что в случае демонтажа существующей общеевропейской экономической системы в первую очередь рухнет экономика Германии. Бюргера интересует личное благосостояние, а оно падает. Причём немцы работают больше французов, а социальных благ получают меньше.

В свою очередь, усилившиеся в последние годы евроскептики в Южной и Восточной Европе с надеждой смотрят на Британию. Голосование британцев за выход из ЕС запустило бы необратимые процессы, но даже просто высокий результат евроскептиков в Альбионе придаст второе дыхание их коллегам на континенте и усилит давление евроскептических элит ЕС на бюрократию, ограничит возможности Брюсселя диктовать «общеевропейскую политику», а в конечном итоге запустит процесс ползучей децентрализации ЕС.

Опять не хватает денег

Без решения финансово-экономических и миграционных проблем юга сохранение единства Европейского союза невозможно. Вопрос заключается только в том, будут ли запущены механизмы постепенного, контролируемого «распада сверху», или же резкий рост социальной напряжённости приведёт к серии социальных взрывов в странах Южной Европы и на Балканах, которые запустят неконтролируемый «распад снизу».

Альтернатива, позволяющая сохранить и реформировать ЕС, возможна только за счёт изыскания дополнительных ресурсов. Для этого Европейскому союзу необходим прямой доступ на рынки стран СНГ и Юго-Восточной Азии. Такой доступ возможен только на условиях равноправного партнёрства и конструктивного сотрудничества с Россией.

Нарастающая жёсткая критика частью европейских элит конфронтационной по отношению к Москве политики санкций, вылившаяся в последние месяцы в ряд решений национальных парламентов и местных представительских органов, требующих перехода к сотрудничеству, демонстрирует осознание европейскими политиками критичности позиции Евросоюза. Однако за счёт подавляющего политического и медийного господства проамериканской евробюрократии и ориентированной на неё части европейских политических элит, процесс разворота идёт слишком медленно. Проще говоря, центробежные процессы в ЕС нарастают быстрее, чем адекватные политические элиты перехватывают рычаги управления.

Часовой механизм бомбы, заложенной под ЕС крахом южноевропейских экономик, для маскировки которого уже не хватает вливаний в сотни миллиардов долларов, запущен. К нейтрализации её пока никто не приступал.

В один прекрасный момент лимит времени, отведённый на принятие адекватного решения, будет исчерпан, и предотвратить неизбежное станет невозможно. Возможно, впрочем, что он уже исчерпан.

 

РИА Новости

  


12.06.2016 Независимость России: две стороны одной медали 

 

12 июня празднуется День России. С 1992 по 2002 год праздник назывался «День принятия Декларации о государственном суверенитете Российской Федерации». Впрочем, народ зовёт его хоть и неофициально, но куда как более точно — «День независимости России».

Парад суверенитетов

Надо сказать, что в деле провозглашения независимости РСФСР опередили только прибалты, оформившие акты восстановления своей предвоенной государственности в марте-мае 1990 года. Российская декларация была принята в июне 1990 года. Остальные республики оформили свой суверенитет в 1991 году, когда окончательно стало ясно, что Союзу не жить.

При этом местные элиты, продвигая собственные декларации независимости, не особенно поддерживаемые населением, которое в том же 1991 году массово высказалось на референдуме за сохранение СССР, ссылались на российский пример. «Вот — говорили они – Москва декларацию о государственном суверенитете приняла, и теперь имеет возможность вести с нами переговоры о новом союзе с позиции силы – как суверенная страна. Надо и нам получить аналогичный статус. Тогда и переговоры будут быстрее продвигаться».

Обманывали, конечно. Но народ верил. Как верил в то, что если в каждой республике оставлять то, что она производит, то уровень жизни пойдёт в гору. Верили в это и в России. Народ не то чтобы очень поддерживал идею российской суверенности, но и против нее не выступал. Господствовало мнение, что если «перестать кормить республики», то уровень жизни в России резко поднимется.

На первом этапе суверенизации эта наивная вера не оправдалась ни в одной из постсоветских стран. Но после 2000 года Россия и Казахстан оказались единственными постсоветскими странами, материальное благополучие которых, по сравнению с СССР, действительно возросло. В России, с учётом опережающего развития инфраструктуры, это особенно заметно.

Но это благополучие далось очень непросто, и стоило не один миллион жизней бывших советских, в том числе и российских граждан, преждевременно покинувших наш мир. Депопуляция в России, начавшись в 1994 году, была остановлена только в 2011 году.

Колбасный аргумент

Итак, первые три результата суверенизации России, которые мы можем выделить – это:

Предоставление элитам союзных республик дополнительной аргументации в пользу развала СССР.

Сложный двадцатилетний переходный период, стоивший экономической разрухи и таких демографических потерь, что они не восполнены ни естественным приростом, ни миграцией русских (и нерусских тоже) из бывших союзных республик, ни даже возвращением Крыма и Севастополя, разово принесшим в 2014 году почти два миллиона новых граждан. В этом году население России всё ещё на два миллиона меньше, чем было на пике роста в 1993 году, когда оно превышало 148,5 миллиона человек.

Повышение уровня благосостояния среднестатистического гражданина России, по сравнению со временем СССР. Экономический рост в 2000-е годы, создание к настоящему моменту практически самодостаточной экономики, способной (если понадобится) обеспечить потребности устойчивого развития даже в условиях полной автаркии.

 Таким образом, можно констатировать, что тезис сторонников «колбасной суверенизации» о том, что, сбросив республики, Россия заживёт хорошо, в какой-то мере реализовался.

Пережив впечатляющие демографические и экономические потери, Россия, несомненно, предлагает наиболее успешный государственный (в том числе и с точки зрения комфорта граждан) проект на постсоветском пространстве.

Армия и границы

Это, однако, далеко не все результаты суверенизации начала 90-х. Давайте попробуем оценить геополитические и военно-стратегические последствия распада СССР.

Мы обнаружим, что утрата республик серьёзно снизила уровень военной безопасности России и повысила издержки на поддержание вооружённых сил, способных эффективно защитить территорию страны.

В первую очередь, численность населения по сравнению с СССР упала практически в два раза, что привело к троекратному сокращению численности Вооружённых сил. При этом границы, ранее проходившие по естественным рубежам (рекам, горам, морям), остались не менее протяжёнными, и практически не защищенными естественными препятствиями.

Для охраны собственных границ и поддержания стабильности в дружественных государствах Россия вынуждена держать свои военные базы в Таджикистане и Армении. До выдворения режимом Саакашвили аналогичные базы находились и в Грузии, и были там не лишними. До возвращения Севастополя и Крыма используемые Черноморским флотом главная база в Севастополе и прочие места базирования в Крыму также находились на чужой территории. Результатом этого были дополнительные расходы на аренду соответствующих баз, а также ограничение возможностей внешнеполитического манёвра России в соответствующих регионах.

 В определенной мере, Россия попадала в зависимость от союзника, на территории которого базировались войска и который получал возможность требовать от Москвы не только регулярных платежей и экономических преференций, но и политической поддержки в любой конфликтной ситуации.

Новые независимые государства, представлявшие в бытность республиками СССР защитный барьер на пути к стратегическим центрам страны, во многих случаях стали плацдармом для подготовки агрессии против России.

Промышленность и полезные ископаемые

Потеряв СССР, Россия утратила контроль над значительными промышленными мощностями на Украине, в Белоруссии и в Прибалтике, которые, при условии, что местные элиты были бы более рациональны (за исключением Белоруссии), могли бы составить серьёзную конкуренцию российским производителям.

В случае с промышленностью всё для России закончилось относительно хорошо, поскольку неадекватные элиты Прибалтики и Украины сами уничтожили свой промышленный потенциал. С ресурсами хуже.

 Россия утратила контроль над огромными разведанными запасами полезных ископаемых (нефть, газ, уран, энергетические угли, золото, железная руда, руды других металлов).

Некоторые бывшие республики не без успеха пытались конкурировать с Россией в сфере сырьевого экспорта. Блокирование этой конкуренции стоило Москве огромных дипломатических усилий и торгово-экономических уступок.

Только один пример: чтобы убедить Туркменистан не реализовывать свои амбиции по выходу на газовый рынок Европы, «Газпром» вынужден был заключить долгосрочные контракты по выкупу излишков туркменского газа по весьма привлекательной для Ашхабада цене.

Национальный вопрос

Развал Союза повлиял на позицию элит национальных автономий в составе Российской Федерации. В 90-е годы, когда центральная власть в Москве была слаба, редкая национальная автономия не отметилась сепаратистскими планами. Более того, существовали проекты «автономизации» и чисто русских территорий в виде Уральской, Сибирской и прочих республик.

За пределами России оказались десятки миллионов русских. Значительная их часть ощущала дискомфорт в результате проведения практически всеми постсоветскими странами националистической политики. Национальные элиты опасались, что наличие крупных русских общин когда-нибудь может стать аргументом для возвращения части территории, а то и всего новообразованного государства в состав России и проводили политику вытеснения русских (в некоторых случаях с элементами геноцида) и/или разных форм ассимиляции.

В результате несколько миллионов русских вернулись в Россию, а значит, возникли проблемы их статуса, обустройства, предоставления работы по специальности. Всё это требовало дополнительных бюджетных расходов.

 Причем данный процесс далеко не закончен. Ситуация на Украине развивается таким образом, что в течение ближайшего года можно ждать новую, более массовую, чем в 2014 году, волну эмиграции в Россию. Речь может идти о нескольких (от 3 до десяти миллионов человек) в течение короткого промежутка времени.

Впрочем, миллионы русских остались в национальных республиках. С одной стороны, они служат источником напряжения в соответствующих межгосударственных отношениях. Некоторые постсоветские страны рассматривают своих оставшихся русских как заложников, при помощи которых можно выдавливать из России уступки. С другой стороны, бывшие республики СССР продолжают рассматривать их как фактор риска, дающий России право на вмешательство в их внутренние дела.

Собирание земель

Россия объективно стала центром евразийской интеграции, в первую очередь, бывших советских республик. Но если экономические интересы способствуют сближению постсоветских стран, то политические фантомы создают серьёзные проблемы.

Поскольку Россия является самой населенной, самой мощной в военном и экономическом плане страной, да к тому же и связующим звеном между бывшими республиками, она не может не играть в процессах интеграции главную роль.

Сама эта роль, а также объективно существующий стратегический интерес России к контролю своего предполья приводит к опасению партнёров, что интеграционный проект выльется в «новый СССР», в котором их суверенность будет ограничена в пользу Москвы. Это стимулирует национальные элиты постсоветских республик к поиску баланса в виде заигрываний с Западом, а то и просто прозападной ориентации.

В сухом остатке

В результате суверенизации 90-х Россия обрела относительную цельность, хоть и заплатила за это значительными русскими территориями. Россия была вынуждена затратить большие материальные ресурсы на создание промышленных предприятий, дублирующих те, которые остались в республиках и были уничтожены, перепрофилированы или включены в другие технологические цепочки.

Главное же – резко ухудшилось военно-стратегическое положение страны. Причём возможности его резко улучшить отсутствуют, поскольку общая обстановка не позволяет ни вернуть прямой политический контроль над утраченными территориями (за исключением нескольких уже использованных и ещё сохраняющихся потенциальных возможностей), ни выстроить достаточно надёжные союзные отношения.

Фактически те ресурсы, которые раньше уходили на «выравнивание» уровней развития союзных республик, сегодня Россия тратит на обеспечение своей военно-стратегической безопасности.

При этом она априори неспособна обеспечить свою безопасность на уровне СССР, поскольку простое разрушение и хаотизация бывших советских республик автоматически приводит к критическому перенапряжению российских ресурсов. Даже попытки такой хаотизации приводят к связыванию значительных сил и средств с минимальным результатом.

Таким образом, независимость РФ от СССР привела к небольшим тактическим успехам, достигнутым большой ценой, и к серьезным стратегическим потерям, ликвидация которых в рамках современной глобальной системы невозможна.

В результате в борьбу за изменение глобальной системы Россия вступила в целом ослабленной. При этом решение текущих российских проблем, корнями уходящих в суверенизацию 90-х, возможно только в рамках победы в глобальном противостоянии с США и коллективным Западом.

 

РИА Новости

 


29.05.2016 Надежды и реальность

 

 

Порошенко на двухлетие своего пребывания на посту президента получил от Путина подарок в виде обмена Савченко на Ерофеева и Александрова. Если оставить за скобками политическую целесообразность обмена (возможны разные мнения) и его техническое оформление (вызывающее вопросы), то в сухом остатке получим имитацию праздника на Украине и высказанную небольшой, но достаточно активной группой российских комментаторов события надежду на то, что таким образом будет дан толчок реальному мирному процессу.

Оптимисты считают, что Порошенко теперь сможет нивелировать влияние собственных ястребов, облагородить режим, скроив ему «человеческое лицо» и, наконец, вернуть Украину в состояние, предшествовавшее перевороту, попутно её федерализировав. Каким образом физиономия Савченко, призывающей к войне до победного конца, соотносится с «человеческим лицом», не сообщается, но право на надежду имеет каждый. Тем более, что теоретически Порошенко изначально было выгодно прекратить войну, загнать нацистов за можай и вернуться к традиционной для Киева политике «многовекторности».

Вопрос только в том, насколько желания совпадают с возможностями?

Думаю, что если соотнести эти две категории (желания и возможности), то уровень оптимизма придётся резко понизить. До сих пор все действия официального Киева в целом и Порошенко в частности были направлены на то, чтобы обеспечить выгодную для режима картинку в СМИ. То, что картинка была абсолютно оторвана от реальности, никого не волновало. Причём не волновало не только тогда, когда Запад проявлял готовность оказывать режиму всестороннюю поддержку, но и позже, когда ЕС, а за ним и США начали демонстрировать вначале усталость, а затем раздражение.

Если до сих пор режим использовал любые открывающиеся возможности для внутриполитического и внешнеполитического манёвра исключительно для обеспечения краткосрочных информационно-пропагандистских поводов, направленных на усиление военной истерии, то можно предположить, что и все последующие его действия будут укладываться в эту же парадигму. Единственная реальная борьба между киевскими политиками развивалась исключительно за контроль над должностями, обеспечивающими доступ к материальным ресурсам и за контроль над ресурсом силовым.

В результате на сегодня силовой ресурс раздроблен и контролируется не столько государством, сколько конкретными лицами. Формально считается, что Порошенко контролирует армию, прокуратуру и СБУ. Но контроль над армией осуществляется через генштаб. То есть посредством лояльных генералов. Как быстро иссякает их лояльность в критический момент, можно было наблюдать на примере Януковича, который вылетал из Киева верховным главнокомандующим, а через пару часов в Харькове приземлился уже беглецом, которого стремились арестовать его собственные силовики.

Формальный контроль над прокуратурой обеспечивает генпрокурор. Сегодня это – Луценко. Человек, последовательно предавший Мороза, Ющенко, Тимошенко, неудачно пытавшийся послужить Януковичу (во время его второго премьерства). Ожидать, что он будет хранить верность Порошенко, было бы опрометчиво. Кроме того, возможности генерального прокурора ограничены тем объёмом дел и вопросов, которые он может охватить и проконтролировать лично. Учитывая низкую работоспособность Луценко и его чуждость для данной структуры, в лучшем случае такой контроль будет фрагментарным. В худшем, но наиболее реальном варианте прокурорская вертикаль просто потеряет управляемость и каждый её сегмент будет определять свою политическую ориентацию, исходя из личных предпочтений, корыстных интересов и конкретных местных особенностей. Президенты и генпрокуроры приходят и уходят, а сотрудникам необходимо жить и работать в своём регионе или населённом пункте.

СБУ и вовсе закрытая структура, к тому же прочно контролируемая американскими спецслужбами. Председатель службы контролирует разве что свой кабинет (насчёт приёмной полной уверенности уже нет). В критической ситуации прохождение его распоряжений и обратная связь могут быть моментально заблокированы. Якименко при Януковиче с этим уже столкнулся, а тогда силовики были всё же более подконтрольны главе государства, чем сейчас.

Есть ещё МВД, которое контролируется Аваковым. Напомню, что от этого персонажа Порошенко пытался избавиться даже раньше, чем начал подсиживать Яценюка. Но так до сих пор и не сумел. При этом в составе МВД сосуществуют остатки старой милиции-полиции, новая патрульная полиция, национальная гвардия, состоящая из частей, переведённых из прежних (допереворотных) внутренних войск, вновь сформированных подразделений НГ и интегрированных в её состав нацистских, бывших добровольческих батальонов и полков.

Какие конкретно сегменты подконтрольны лично Авакову, а какие контролируются на основе его личных связей с полевыми командирами определить трудно. Можно предположить, что ситуация меняется в зависимости от обстоятельств. Однако есть два момента, также не внушающих оптимизм.

Во-первых, в ходе конфликтов с «Правым сектором» в Закарпатье, а также последующих попыток прекращения незаконной добычи янтаря в Ровенской области МВД не смогло оперативно создать в регионах адекватную задачам группировку национальной гвардии. А те силы, которые спустя недели (Закарпатье) и даже месяцы (Ровенская область) были всё же стянуты, оказались неспособны добиться даже минимальных успехов. Фактически демонстрация силы провалилась и с местными контрабандистами пришлось неформально договариваться при посредничестве местных элит.

Во-вторых, формально интегрированный в национальную гвардию полк «Азов» после создания «гражданского корпуса» «Азов» превратился из обычного нацифицированного подразделения МВД в общенациональную военно-политическую структуру. Его реальные возможности как на местах, так и в общеукраинском масштабе оцениваются наблюдателями по-разному. Также по-разному оценивается уровень его подконтрольности украинским и/или иностранным формальным кураторам. Однако нет сомнения, что амбиции фюрера «Азова» Билецкого не ограничиваются ни руководством подразделением НГ, ни лидерством в одной нацистской политической структуре. Как минимум, он претендует на объединение под своим руководством всех украинских нацистов. Как максимум (после объединения) – на политическую власть в масштабах всей Украины.

Таким образом, силовой ресурс режима распылён, слабо подконтролен даже формальным своим руководителям и объединён только идеей войны с «российско-террористическими войсками» в Донбассе. Только военный фактор позволяет режиму продвигать тезис о необходимости общенационального сплочения и недопустимости критики власти в условиях «противостояния агрессии». Если войны нет, то любая силовая акция, направленная против режима, становится не «мятежом агентов Путина», а «мирным протестом» против коррупции и предательства.

При этом надо учитывать, что уже сейчас в ходе «политических дискуссий» основным аргументом противостоящих политиков (не озвучиваемым публично, но от этого не менее действенным) является количество реальных стволов, которые конкретный политик может бросить на чашу весов. Пока что, как сказано выше, силовой аргумент не выносится в публичную плоскость, в силу «военного консенсуса». Но как только военный фактор исчезает из украинской политики, банды боевиков (как легализованных в составе МВД и ВСУ, так и «диких») становятся не просто допустимым, но определяющим фактором внутриполитической борьбы. Их выход на улицы как столицы, так и ключевых региональных центров становится вопросом времени. Как только кто-то один решит, что обладает в нужное время, в нужном месте определяющим силовым преимуществом, ничто уже не сможет предотвратить вооружённое столкновение.

Режим интеллектуально неспособен переломить ситуацию и, опираясь на усталость народа от войны и экономической разрухи, перевести пропаганду в мирное состояние, возложив ответственность за проблемы на нацистов и наиболее одиозные фигуры из числа действующих политиков (Турчинов, Аваков). Наоборот, используется любой повод для усиления военной пропаганды, как наиболее очевидного, хоть и временного и всё менее действенного средства стабилизации власти.

Следовательно, можно с уверенностью прогнозировать, что Киев и дальше будет наращивать конфронтационную риторику и использует любую возможность для трактовки действий России, как вынужденных уступок под давлением. Киевские власти будут всё больше попадать в капкан собственной пропаганды. Радикализируя общество, они будут вынуждены всё сильнее радикализироваться сами, чтобы отвечать минимальным потребностям наиболее активных радикалов, которые и являются в сегодняшнем Киеве «общественным мнением», подкреплённым вооружённой силой.

На каком-то, не таком уж далёком этапе действующие статусные политики достигнут (если уже не достигли) предельного для себя уровня радикализма. При этом оперившиеся за два года нацистские вожди и вошедшая в Раду на последних выборах маргинальная массовка майдана, будучи ничем не ограничены в дальнейшей радикализации, будут быстро набирать очки. Отличие сотника Парасюка или казака Гаврылюка от президента Порошенко заключается в том, что Порошенко может сколько угодно говорить о войне с Россией, но его уровень компетентности достаточен для того, чтобы понять, что реальной войны допустить нельзя. Уровень эскалации, достигнутый в Донбассе, является предельным – дальнейшее его повышение ведёт к неконтролируемым последствиям и краху режима. А вот Гаврылюк и Парасюк вполне искренне считают, что давно пора расставить точки над «ё» и объявить России настоящую войну.

И на Украине достаточно политиков, которые с удовольствием используют радикальных маргиналов в Раде для размывания позиций Порошенко. Тем более, что последний, включившись в гонку радикальности, которую ему не выиграть, сам создаёт для этого условия. Политики уверены, что они смогут принудить Порошенко к уступкам (в виде перераспределения должностей, дающих доступ к материальному ресурсу) или даже добиться его отставки, а затем маргиналов они смогут контролировать. Возможно, это справедливо в отношении Гаврылюка и Парасюка (хоть и это вопрос), но за ними уже маячат совершенно неадекватные фигуры, вроде Савченко, которые становятся действующими факторами украинской политики и которых контролировать невозможно.

А ещё дальше маячат ждущие своего часа и формирующие параллельные официальным общенациональные политические и военные структуры Билецкий и менее заметные фюреры. Как только маргинальные радикалы доведут общество до соответствующей кондиции, наступит их час. В отличие от маргинальных одиночек они смогут выставить крупные вооружённые формирования, а также вывести на улицы «мирных протестующих».

Сейчас наблюдатели весело отмечают, что «Азов» имеет в регионах в составе своего «гражданского корпуса» по несколько сотен активных боевиков. Но надо ли иметь больше? Практика показывает, что при достаточной радикализированности масс (а они уже радикализированы), при их достаточной ненависти к власти (а её ненавидят больше, чем Януковича в момент бегства), достаточно даже не сотни, а нескольких десятков организованных «лидеров протеста», чтобы собрать толпу и направить её в нужном направлении. А вооружённые боевики обеспечат «охрану» «мирного протеста».

Одно дело разогнать толпу дубинками или даже расстрелять её. Другое дело – бросить силы правопорядка в бой против организованных, вооружённых, имеющих опыт боевых действий и даже легализованных в составе МВД нацистских подразделений. Это уже столкновение силовиков режима с силовиками режима. Причём одни будут выступать на «стороне народа», а другие защищать «кровавую олигархию». Мало того, что силовики приучены со времен двух майданов к тому, что надо быстро переходить «на сторону народа», мало того, что аполитичных профессионалов постарались по максимуму заменить в составе силовых структур идеологизированными боевиками, так ведь они же ещё вместе воевали, хоронили товарищей, обвиняли режим в предательстве за плохое материальное обеспечение войны и за минские соглашения. В реальной ситуации сегодняшней Украины ряды защитников режима в критической ситуации могут растаять быстрее, чем силы Временного правительства в Петрограде в октябре 1917 года.

Исходя из образа действий киевских властей в последние два года, учитывая безальтернативность военной пропаганды, практическое отсутствие в легальном политическом и информационном пространстве авторитетных сил, способных предложить не лозунговую, а реальную проработанную и обоснованную альтернативу курсу на дальнейшую радикализацию внутренней политики режима и на эскалацию военной пропаганды, надеяться на то, что Порошенко образумится и в последний момент сможет как-то выкрутиться, конечно, можно. В конце концов надежда умирает последней (даже позже, чем сам Порошенко). Но вот готовиться было бы разумно к худшему варианту развития событий.

Просто потому, что своими действиями киевский режим приближает наступление этого худшего варианта с всевозрастающей скоростью.

Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования, специально для «Актуальных комментариев»

http://actualcomment.ru