Автор: Администратор
Большой Ближний Восток Категория: Ирак
Просмотров: 3530

 08.02.2015 «События в Charlie Hebdo - индикатор резкого возрастания уровня угрозы терроризма»

 

РЕДАКЦИЯ ПРОТИВОХОДА Чем был расстрел редакции французского журнала Charlie Hebdo? Кем были Дональд Рамсфельд и Дик Чейни? Зачем Евросоюзу десятки тысяч сирийских беженцев? Кому нужен хаос и кто не пускает человечество в будущее? Ответы на эти вопросы в разговоре с Противоходом даёт эксперт по конкурентной разведке и аналитик Елена Ларина.

Как Вы считаете, станут ли события в Париже (расстрел редакции газеты Charlie Hebdo) отправной точкой для каких-то глобальных процессов, аналогично тому, как 11 сентября стало поводом для объявления Белым домом войны с терроризмом? И если станут, то чего именно можно ожидать? 

Я бы затруднилась проводить прямые параллели между 11.09.2001 и событиями в Париже. Прежде всего, вольно или невольно создается впечатление, что атака 11 сентября была жестко вписана в контекст последующих событий на Ближнем и Среднем Востоке. Контекст этот столь силен, что до сих пор в Америке отнюдь не среди любителей заговоров, а серьезных расследователей, политиков и в научных кругах продолжаются споры, а что это собственно было. Расстрел в редакции газеты Charlie Hebdo скорее вписывается в несколько иной контекст о расползании террористических международных сетей, а точнее даже «роев» с Ближнего и Среднего Востока на Европу и Америку.

Собственно о чем то подобном этим событиям уже давно предупреждали специалисты по контртеррористическим операциям. Дело в том, что сегодня в Европе присутствуют уже тысячи людей, которые так или иначе не только связаны с ИГИЛ, Аль-Каидой, другими менее брендовыми, но возможно еще более мощными сетями и образованиями. Еще более важно, что эти тысячи людей успели повоевать в Ливии, Сирии, Ираке, приобрели соответствующие навыки и вернулись в Европу. Так что события в Charlie Hebdo являются скорее не поворотным пунктом, а индикатором резкого возрастания уровня угрозы террористических действий. Причем, особо хочу оговориться, что не зря я ни разу пока не использовала термин «мусульманский терроризм» или «терроризм мусульман».

И дело здесь не в какой-то политкорректности и мультикультурности, привычным в Европе, а по другой причине. Как говорят многие исламские богословы, террористический ислам – это уже не традиционный ислам. А своего рода новая религия, секта или назовите как угодно. Здесь важен сам факт наличия воинственной, враждебной всем религиозности, которая облегчает управление фанатичными приверженцами этой религии и использование их в качестве террористов, «живого мяса», «живых бомб» и т.п.

Любопытно, что самую правильную оценку того, что произошло в Париже в Charlie Hebdo, и чуть позднее в Бельгии дал нынешний мэр Роттердама, сын имама и мусульманин по вероисповеданию. Суть его оценки состояла в следующем. Все, кто не принимает европейскую традицию свободы, вплоть до размещения карикатур на что угодно, могут спокойно собрать вещи и отправляться туда, откуда прибыли. А всем другим – добро пожаловать. А если ты нарушаешь закон, то подходить к нарушителям надо максимально жестоко, чтобы другим неповадно было.

Евросоюз в последнее время буквально навязывает членским государствам сирийских беженцев. Резко категорично пока отказался только Виктор Орбан, в остальных странах вопрос вызывает бурные дебаты. Что стоит за этим стремлением навязать европейским странам мусульманских беженцев? 

В этом нет ничего удивительного, как минимум по трем причинам. Прежде всего,  политика, да и средства массовой информации в Европе в основном контролируются левыми и левоцентристами. Кстати, Орбан – правый. Вообще идеи левых – это соответствующего номера Интернационал. У социал-демократов – второй, у коммунистов – третий, у пришедших теперь к власти в Греции ребят – четвертый. Поэтому они всегда исходили из того, что поскольку европейские страны виноваты перед третьим миром в том, что когда-то пытались приобщить его к цивилизации, правда делали это в том числе и наряду с работорговлей, то теперь за это надо расплачиваться.

Соответственно, богатые страны должны содержать бедные и принимать беженцев из этих стран. В результате, вполне понятно, что беженцы устремляются в страны с либеральной миграционной политикой и тут же получают права на все социальные блага. Не зря в большинстве европейских стран, начиная с Германии, у среднего класса более чем 15 лет не растет средний уровень доходов, а у  немецких высококвалифицированных рабочих и инженерно-технических работников – даже зарплата.

За пенсии, социальные пособия и проч. кто-то должен платить. Вот мало кто знает, что, например, в Греции до 40 лет можно бесплатно учиться. При этом государство еще должно выделять бесплатное общежитие, стипендию и какую-никакую кормежку в студенческой столовой. В Германии, Голландии такого нет. В итоге они и платят. Поэтому частично это связано с мейнстримом в европейской политике.

Вторая причина коренится в природе ЕС. В конечном счете, ЕС представляет собой наднациональную структуру управления. Т.е. не сам ЕС, а его органы, которые принимают те или иные решения. Соответственно абсолютно прагматически они заинтересованы в ослаблении национального компонента. Самый простой путь с национальной идентичностью – это массовая иммиграция людей совершенно другой культуры, религии, образа жизни, уклада. Оказываясь в стране, они становятся своего рода островком глобального мира, и как это ни парадоксально, в каком-то смысле опорой евробюрократов.

Читайте здесь: Погоня за террористами идёт по ложному следу

И наконец, надо сказать несколько слов о том, что государственные чиновники и связанный с ними бизнес, а это особо коррумпированный бизнес в сфере городского хозяйства и строительства, тоже заинтересованы в беженцах. Для бизнеса они являются дармовой рабочей силой, не защищенной профсоюзами и проч. А для городских чиновников – способом создания новых бюджетных программ, торгов с центральными правительствами страны по выделению ресурсов на обустройство и т.п.

Так что моя точка зрения состоит не в том, что сирийские беженцы – это особо хитрый план, разработанный в Лэнгли, либо в Моссаде, а следование нормальной практике Европы последних 50 лет. Об этом хорошо написал в своей скандальной книге бывший банкир и политик Тило Саррацин.

Как Вы считаете, насколько случайным было решение союзников разогнать партию БААС, члены которой в итоге стали активными участниками боевых действий от имени ИГИЛ? 

Вообще, Рамсфилд, Чейни и компания не отличались ни изысканностью собственного мышления, ни умением слушать профессионалов. По большому счету они, как любые расхитители, а сегодня в Америке мало кто это отрицает, не склонны озадачиваться последствиями своих поступков. Они решали конкретную задачу – зайти в Ирак, взять под контроль нефтяную промышленность и обеспечить ряд персонально близких им компаний в различных сферах огромными подрядами.

Дальше они просто действовали по карте. После победы над какой-то силой, как правило, уничтожаются организационные структуры этой силы. При этом мало кто задумывается, что в определенных странах, в определенных исторических обстоятельствах такие организационные структуры являются едва ли не единственными дееспособными образованиями.

Например, когда Чейни задавали вопрос на этот счет, он говорил, что с БААС они сделали ровно то, что союзники сделали с НСДАП. Между тем, на практике, не только в Западной, но и в Восточной зоне оккупации определенный слой членов НСДАП, даже занимавших должности при гитлеровском режиме, привлекались к работе администраций и даже участвовали в строительстве армий ФРГ и ГДР.

Поэтому говорить о том, что в момент разгона БААС кто-то на самом верху американской администрации задумал создать ИГИЛ совершенно некорректно и пригодно лишь для желтой пропаганды. Другое дело, когда американцам потребовались бойцы против Аль-Каиды, они стали этих же самых баасистов выпускать из тюрем и формировать на их основе подразделения для борьбы с ячейками Аль-Каиды.

В своём материале "Анатомия ИГИЛ" Вы написали, что это - площадка для отработки "принципиально новых организационных и иных решений создания глобального субъекта деструкции". Что означает "глобальный субъект деструкции"? Что должно, с точки зрения идеологов этой структуры, прийти на место разрушенного сегодняшнего мира? 

Не знаю, как в Чехии, а в России среди определенной группы публицистов и журналистов очень модно писать об управляемом хаосе и обвинять во всем американцев. Собственно, частично у этих обвинений есть основания, связанные с деятельностью как раз Рамсфилда и Чейни. Но постепенно там поняли, что хаосом управлять невозможно, именно потому, что он – хаос.

Поэтому определенные люди, располагающие значительным финансовым, исследовательским, организационным потенциалом, имеющие мощные позиции в политическом, военном, разведывательном истеблишменте западных стран не могли не задуматься о возможности создания своего рода «квазихаоса». Объясню это очень просто.

Если, например, вы не знаете законов жизни муравейника, то вам кажется, что все эти муравьи движутся хаотично, что муравейник погружен в хаос. А если вы сами выступили создателем, конструктором этого  муравейника, то для вас это вполне понятное, прозрачное и функциональное образование, которое решает какие-то задачи. Иными словами, у конструктора в этом случае будет один взгляд, а у тех, кто наблюдает или страдает от муравьев, будет совершенно другой.  А поскольку хаосом управлять нельзя, то наблюдатели или пострадавшие не только не смогут перехватить управление, но и будут безропотно страдать, считая, что это стихийная сила.

Таким образом, получается, если вспомнить название знаменитого фантастического рассказа Шекли, «абсолютное оружие». Теперь объясню, почему это глобальный субъект деструкции.  Надеюсь понятно, деструкция – это разрушение. Я еще не видела, чтобы какие-либо террористы или члены подобных структур создавали что-либо полезное для человечества в какой-либо области. Да бог с ним, с человечеством. Даже для народов той или иной территории. Для членов своей организации – согласна. Для адептов – участников роя  - согласна. А вот просто для постороннего человека – нет.

Здесь действует тот же самый принцип, что и у бандитов. Внутри может быть братство, а во вне – смерть, кровопролитие и т.п. Субъект – тоже понятно, поскольку инженерии подвергается не вещество, материя, информация, а люди, группы, иногда целые племена.

Что же касается глобального, то субъект нужен такой, который мог бы действовать практически в любой обитаемой точке света. Вот псевдоислам для этого как нельзя лучше подходит, поскольку мусульмане сегодня живут во всех странах мира. А этот, так называемый «фундаменталистский» ислам, это - не ислам, а его мутация, своеобразная раковая клетка по отношению к здоровой. Ну а как известно, против мутации иногда бывает сложно бороться. И ей в первую очередь подвержены те, на чьей основе искусственно сконструирована эта мутация. Грубо говоря, этот самый глобальный субъект деструкции – это своего рода плод социально-генной инженерии, где вместо гена выступает религия.

Кстати, чем так плох этот нынешний мир для тех, кто создаёт и отрабатывает механизмы глобального субъекта деструкции? 

Дело в том, что нынешний мир очень турбулентен и неустойчив. Не знаю, как в Чехии, а в Америке, в России очень популярны книги Нассима Талеба, который лучше всех научился объяснять людям хрупкость нынешнего неустойчивого мира. Понятно, что этот неустойчивый мир сам является переходной фазой к чему-то.

Более –менее даже понятно, к чему. Одни это называют постиндустриальным барьером, другие – Третьей производственной революцией с роботами, 3D печатью и т.д. Так вот в этот мир очень многие сильные мира сего, особенно связанные с нынешней финансовой системой и нынешними политическими институтами, вписываются очень плохо.

Поэтому есть второй выход – погрузить часть мира в деструкцию, т.е. хаос. Посмотрите, что произошло сначала с Афганистаном, потом с Сомали, потом с вполне себе благополучной Сирией и весьма удобной для жизни прибрежной Ливии. Посмотрите на юго-запад Украины.

В этом случае люди ужасно пугаются опасности, что это перекинется на них, становятся покорны и подвластны всяческим манипуляциям. Ведь обратной стороной глобального субъекта деструкции является глобальное управление поведением населения развитых стран. Но это уже совсем другая история. Иными словами, если раньше бились за ресурсы, за пространство, то сейчас идет война за время. Очень многие силы не хотят пустить людей в будущее. А для этого надо во многих районах мира вернуть прошлое.

Вы упоминаете о создании "маскирующейся под ислам новой религии насилия". Являются ли события в Париже частью этой религии или это между собой никак не связано? 

Бесспорно, являются. Эта новая религия принципиально могла быть создана и на базе христианства, как в католическом, так и в православном вариантах, и иудаизма, и других религий. Ислам, представляется, был выбран в силу того, что по демографически-культурно-имущественным параметрам мусульмане в наибольшей степени подходили для выведения этого монстра. Во многих мусульманских странах война шла в течение десятилетий, там уйма молодых людей, отключены все «социальные лифты» и нет никакого простора для реализации.

Вот собственно это и дает возможность создать не сеть, в которую нужно вкладывать большие усилия, а рой. Ведь рой тут же самоорганизуется по воле либо биологических законов, как в стаях птиц или косяках рыб, либо по слову вождя или духовного лидера у людей. Не зря же было написано «и вначале было слово». Вот мутация и была произведена над Кораном и корпусом духовной литературы.

Тому есть убедительные исследовательские подтверждения. Они были определенным образом перекомпонованы, трансформированы с учетом последних достижений психотехнологий и используются сегодня для создания сетевых роев. Вот в Париже, как раз, и был проведен тройной эксперимент.

Читайте здесь: Давайте остудим горячие головы: по поводу убийств в Париже появляется масса вопросов. Европе угрожает гораздо более серьёзный теракт...

Во-первых, судя по всему, сама эта акция специально не планировалась из какого-то дальнего центра. К ней группа была побуждена, своего рода запрограммирована. Это первый эксперимент. Второй эксперимент – известно, что происходило очень четкое отслеживание Twitter, социальных сетей мусульманских общин после теракта в Европе и на Востоке с тем, чтобы точно посмотреть на их реакцию. Посмотреть, кто будет как реагировать. Здесь фактически проходило опробование в политико-террористическом поле известной маркетинговой техники распространения информационного вируса заразительности действий и эмоций. Ну и наконец, третий эксперимент – важно было посмотреть на реакцию общественного мнения.

Что ждёт Европу в свете расширения "новой религии насилия"? Что могут европейские лидеры противопоставить этому расширению и что мешает им совершать рациональные действия в этом направлении?

Европа, в отличие от Америки последние столетия не выступала плавильным тигелем для формирования новых наций и совершенно разнообразных групп и народов. В то же время после Второй мировой войны процессы миграции в Европу, напряженность антропотоков кратно возросла, особенно с крушением колониальной системы. И произошло то, что произошло.

Иногда над Европой склонны издеваться по поводу свобод меньшинств, геев, лесбиянок и т.д. и т.п. Скажу честно, я не отношусь к таким людям. Я исхожу из того, что лично мне может не то что не нравиться, а быть совершенно неприемлемым, но это не значит, что люди не имеют права этого делать, если это не противоречит закону и культуре страны.

В этой связи я думаю, что вопрос надо задавать не столько правительству, политикам и чиновникам. Вопрос о том, что можно делать, чего нельзя, что допустимо, а что – нет, люди должны задать себе сами и раз и может быть не навсегда , но на долгое время установить рамки приемлемого и неприемлемого. Пускай это выглядит немного наивным, но я думаю, что рано или поздно Европе придется совместить отличную практику Швейцарии с правом выносить волнующие значительную часть населения страны вопросы на всенародный референдум с точкой зрения роттердамского мэра, которого я уже цитировала. 

В этом плане я, честно, сказать, не думаю, что террор в Европе не может остановить полиция, либо специальные службы. Думаю, что, в конечном счете, у здоровой их части достаточно информации, умений и знаний. Они должны только получить отмашку и четкий показатель, что население готово к проведению подобных мер.

РЕДАКЦИЯ ПРОТИВОХОДА