Раздел 2.
Геополитика глобального мира
Глава 1. «Планетарность», «глобальность» и «мир» как философские концепты
§ 1. Философия мира
§1.1 Многозначность термина «глобализм»
Во второй части книги мы рассмотрим с геополитической точки зрения такое явление, как глобализация. Для того чтобы применить к глобализации геополитический инструментарий, необходимо предварительно дать ее более или менее развернутое описание.
Глобализация есть процесс объединения всех обществ, стран, народов, культур, экономики земли в некое единое интегрированное образование.
Синонимами глобализации выступают такие понятия, как «планетаризм», «глобализм», «мондиализм» и производные от них. Разные исследователи совершенно по-разному трактуют не только различия между этими терминами, но и заложенный в них смысл, поэтому для того, чтобы составить представление о глобализации необходимо рассмотреть целый ряд авторов, толкующих ее смысл, природу и характер.
§ 1.2 Костас Акселос: планетарные блуждания бытия
Одним из первых осмыслить процесс глобализации предложил греческий философ Костас Акселос (1924 – 2010), сочетавший в своем творчестве влияния Маркса, Ницше, Гераклита и Хайдеггера. В книге «К планетарному мышлению»[1] К. Акселос описывает те основы, на которых, по его мнению, будет построено общество завтрашнего дня и утверждает, что они будут иметь планетарный, глобальный мировой характер, включающий в себя все человеческие общества и культуры. При этом основное внимание К.Акселос уделяет философской подоплеке глобализации, которую он сводит к фундаментальной проблеме мира как особого метафизического явления.
Необходимость объединения человечества в общем социальном контексте К.Акселос выводит из единой модели феноменологии восприятия человеком окружающего бытия. Единство человечества обосновывается, согласно ему, единством бытия. Но само бытие К.Акселос понимает в духе Хайдеггера -- как развертывание, «открытие», обнаружение динамического начала переливов наличия и отсутствия. Акселос указывает на греческую этимологию слова «планета», которое происходит от глагола «plazein», что означает «блуждать». Под «планетами» греки понимали перемещающиеся (блуждающие) небесные тела. «Блуждание», по Акселосу, становится главным свойством «планетарности» и в этимологическом, и в философском смысле. В духе Хайдеггера и Гераклита, он считает, что наиболее постоянным свойством бытия является его непостоянство – бытие ускользает от любых попыток его строго зафиксировать и порождает диалектические игры отчуждений и сближений, дифференциаций и интеграций, революций и реакций. Бытие блуждает, и человечество, распознавшее это, также призвано стать планетарным – то есть блуждающим. Трилогию своих книг «Маркс как мыслитель техники»[2], «Гераклит и философия[3]» и «К планетарному мышлению»[4] К. Акселос называет «трилогией блуждания».
Такое понимания мира приводит К. Акселоса к фундаментальному началу в его философии – к понятию «игры». Этой теме он посвящает наиболее знаменитую свою книгу «Игра мира»[5]. Мир как блуждание одновременно есть мир как игра. Игру К. Акселос понимает как «предонтологическое» начало, то есть то, что предшествует логическому мышлению с его четкими дистинкциями. В игре действуют более гибкие правила, открытые ряды, причудливо сходящиеся и расходящиеся по неуловимой жизни силы, энергии внутренней мощи. Бытие проявляет себя как игра – подобно «вечности», которую любимый Акселосом философ Гераклит уподобил «играющему ребенку». Игру как принцип открытия бытия Акселос противопоставляет закрытым обществам – нациям, государствам, культурам, религиям, поскольку каждая из этих инстанций претендует на то, чтобы «приватизировать» бытие и мир, установить безраздельную власть над фрагментом, попавшим в зону их контроля, и остановить свободную игру блуждающего бытия, поместив его в узкие, фиксированные политические, идеологические, экономические и др. границы. Человек у К. Акселоса есть одновременно и игрок и игрушка, и сама игра в ее самосознании, в ее встрече с самой собой[6].
История человеческого общества подводит его к осознанию бытия как игры и влечет за собой соединение человечества в концентрации на всеобщей открытости мира – в этом ключе К.Акселос трактует и Маркса, и Ницше, и Хайдеггера. При этом в последних своих работах[7] он критически оценивал практику современной глобализации, утверждая, что она упускает из виду главное – процесс интеграции мира проходит чисто технически и отчужденно, исключая самое главное: открытость миру, мир как таковой. Это планетаризация без планетарного чувства (блуждающего бытия), «мондиализация» (от французского «le monde», дословно «мир») без «мира».
§ 1.3 Ойген Финк: игра как символ мира
Понятия мира и игры сходятся воедино и у другого выдающегося философа ХХ века, феноменолога, последователя Э.Гуссерля и М.Хайдеггера Ойгена Финка (1905--1975). Идеи Финка оказали решающее влияние на «планетарное понимание философии» Костаса Акселоса. В своей книге «Игра как символ мира»[8] Финк показывает, что понятие «мира» как таковое является одним из самых сложных в человеческой философии, культуре, речи и т.д. Приобретая опыт мира, человек становится самим собой. Мир, по О. Финку, не состоит из совокупности всех вещей, расположенных вокруг человека и внутри него. Мир есть тонкая и постоянно ускользающая целостность, которая и дает вещам основу для их явления, и отпускает их в стихию небытия в том смысле, в каком они представляют собой нечто конкретное и фиксированное. В этом и состоит суть игры мира: целостность мира развертывает вещи и укрывается за ними и от них, чтобы, предоставленные сами себе, эти вещи растворились бы в стихии времени и дали место другим. Но человек, в отличие от других существ, способен видеть не только отдельные вещи, фрагменты и сингулярности, но и схватить сам мир в целом. Благодаря этому опыту, человек становится самим собой: местом встречи множества вещей мира с миром как таковым[9].
Такое понимания «мира», «целого», «всего» соответствует главной теме философии Хайдеггера – теме бытия.