Глава 6. Многополярный мир и Постмодерна
§ 1 Многополярность как образ будущего и сухопутный Постмодерн
§ 1.1 Многополярность как инновационный авангардный концепт
Многополярная теория представляет собой своеобразное направление, которое не может быть квалифицировано упрощенно в терминах «прогресс»/ «консерватизм», «старое»/«новое», «развитие»/«стагнация» и т.д. Однополярный взгляд на историю и, соответственно, глобалистская перспектива представляют исторический процесс как линейное движение от худшего к лучшему, от неразвитого к развитому и т.д. В этом случае глобализация видится как горизонт универсального будущего, а все, что глобализации препятствует -- как инерция прошлого, атавизм или стремление сохранить «статус кво» любой ценой. В силу такой установки глобализм и «цивилизация Моря» пытаются истолковать и многополярность, которая интерпретируется исключительно как консервативная позиция сопротивления «неизбежным переменам». Если глобализация – это Постмодерн (глобальное общество), то многополярность предстает как сопротивление Постмодерну (где есть элементы Модерна и даже Премодерна).
На самом деле можно взглянуть на вещи под иным углом зрения и отложить в сторону догматику линейного прогресса[291] (или «монотонного процесса»[292]). Представление о времени как о социологической категории, на которой основывается философия многополярности, помогает интерпретировать общую парадигму многополярности в совершенно иной системе координат.
Многополярность в сравнении с однополярностью и глобализмом не есть просто обращение к старому, призыв сохранить все как есть. Многополярность не настаивает ни на сохранении национальных государств (Вестфальский мир), ни на восстановлении двухполярной модели (Ялтинский мир), ни на замораживании того переходного состояния, в котором сегодня пребывает международная жизнь.
Многополярность -- это взгляд в будущее (такое, какого еще никогда не было), проект организации и миропорядка на совершенно новых принципах и началах, серьезный пересмотр тех аксиом, на которых покоится современность в идеологическом, философском и социологическом смыслах.
Многополярность, так же, как и однополярность, и глобализация, ориентируется на построение того, чего никогда еще не было раньше, на творческое напряжение свободного духа, философского поиска и стремление построить лучшее, более совершенное, справедливое, гармоничное и счастливое общество. Но только образ этого общества, его принципы и ценности, а также методы строительства его фундамента видятся радикально иными (нежели у глобалистов). Многополярность видит будущее многомерным, вариативным, дифференцированным, разнородным, сохраняющим широкую палитру выбора самоидентификации (коллективной и индивидуальной), а также полутона лимитрофных обществ, с наложением разных идентификационных матриц. Это модель «цветущей сложности» мира, где множество мест сочетаются с множеством времен, где в диалог вступают разномасштабные коллективные и индивидуальные акторы, выясняя, а подчас и трансформируя, свою идентичность в ходе такого диалога. Западная культура, философия, политика, экономика, технология видится в этом будущем мире лишь одним из локальных явлений, ни в чем не превосходящим культуру, философию, политику, экономику и технологию азиатских обществ, и даже архаических племен. Все, с чем мы имеем дело в лице разных этносов, народов, наций и цивилизаций, это равноправные вариации «человеческого общества» («Menschliche Gesellschaft»[293]), одни – «расколдованные» (М.Вебер) и материально развитые, другие бедные и простые, но зато «околдованные» (М.Элиаде), священные, живущие в гармонии и равновесии с окружающим бытием. Многополярность принимает любой выбор, который делает то или иное общество, но всякий выбор становится осмысленным только в привязке к пространству и историческому моменту, а значит, остается локальным. Самая западная культура, воспринятая как нечто локальное, может восхищать и вызывать восторг, но ее претензия на универсальность и отрыв от исторического контекста превращают ее в симулякр, в «псевдо-Запад», в карикатуру и китч. Так, в определенной степени, произошло с американской культурой, в которой без труда узнается Европа, но Европа гипертрофированная, стерилизованная, лишенная внутренней гармонии и пропорций, шарма и традиций, Европа как универсалистский проект, а не как органичное, хотя и сложное, парадоксальное, драматическое, трагическое и противоречивое историческое и пространственное явление.
§ 1.2 Многополярность как Постмодерн
Если мы обратимся к прошлому, то легко обнаружим, что многополярного мира, то есть международного порядка, основанного на принципе многополярности, никогда не существовало. Многополярность является поэтому именно проектом, планом, стратегией будущего, а не простой инерцией или косным сопротивлением глобализации. Многополярность смотрит в будущее, но видит его радикально иным, нежели сторонники однополярности, универсализма и глобализации, и стремится воплотить свое видение в жизнь.
Эти соображения показывают, что, в определенном смысле, многополярность тоже есть Постмодерн (а не Модерн и не Премодерн), но только другой, чем Постмодерн глобалистский и однополярный. И в этом особом смысле многополярная философия согласна с тем, что нынешний миропорядок, а также вчерашний (национальный или двухполюсный), несовершенен и требует радикальной переделки. Многополярный мир – это не отстаивание «второго» и «третьего номоса земли» (по К. Шмиту), но битва за четвертый номос, который должен прийти на смену настоящему и прошлому. В той же степени многополярность есть не отвержение Постмодерна, но утверждение радикально иного Постмодерна и по сравнению с тем, что предлагается неолиберальными глобалистами и сторонниками однополярного мира, и по сравнению с критической антиглобалистской и альтерглобалистской позицией, которая основывается на том же самом универсализме, что и неолиберализм, только с обратным знаком. Многополярный Постмодерн, таким образом, представляет собой нечто иное, чем Модерн, Премодерн, неолиберальный глобализм, однополярный американоцентричный империализм и левацкий антиглобализм и альтерглобализм. Поэтому в случае оформления многополярности в систематизированную идеологию, речь заходит именно о «Четвертой политической теории».
Многополярная идея признает, что национальные государства не отвечают вызовам истории и, более того, являются лишь подготовительной стадией глобализации. И поэтому она поддерживает интеграционные процессы в конкретных регионах, настаивая на том, чтобы их границы учитывали цивилизационные особенности обществ, исторически сложившихся на этих территориях (это вполне постмодернистская черта).
Многополярный проект допускает, что в международной политике должно возрастать значение новых негосударственных акторов. Но этими акторами должны быть, прежде всего, самобытные, исторически сложившиеся и имеющие привязку к пространству органические общества (такие, как этносы), к которым надо прислушиваться намного больше, чем это было раньше (это тоже постмодернистская черта).
Многополярная идея отказывается от универсальных, «больших нарративов» (рассказов), европейского логоцентризма, жестких властных иерархий и подразумеваемого нормативного патриархата. Вместо этого утверждается ценность локальных, многообразных и асимметричных идентичностей, отражающих дух каждой конкретной культуры, какой бы она ни была и сколь чуждой и отталкивающей она ни казалась остальным ( И это постмодернистская черта).
Многополярная идея отбрасывает механистический подход к реальности, декартовское деление на субъект и объект, утверждая целостность, холизм и интегральный подход к миру – органичный и сбалансированный, основанный, скорее на «геометрии природы» (Б.Мандельброт), чем на «геометрии машины». Отсюда вытекает экологизм многополярного мира, отказ от концепции «покорения природы» (Ф.Бэкон) и переход к «диалогу с природой» (это тем более постмодернистская черта).
§ 1.3 Многополярный Постмодерн против однополярного (глобалистского/антиглобалистского) Постмодерна
Когда речь заходит о мере вещей в мире будущего, у многополярной теории и постмодернизма начинаются серьезные противоречия. Либеральный и неомарксистский постмодернизм оперируют с базовыми понятиями «индивидуума» и линейного «прогресса», которые мыслятся в перспективе «освобождения индивидуума», а на последней стадии -- в перспективе «освобождения от индивидуума» и перехода к постчеловеку, киборгу, мутанту, ризоме, клону. Более того, именно принцип индивидуальности они считают универсальным.
В этих вопросах многополярная идея резко расходится с магистральной линией постмодернизма и утверждает в центре вещей – общество[294], коллективную личность, коллективное сознание (Э.Дюркгейм), коллективное бессознательное (К.Г.Юнг). Общество есть матрица бытия, оно создает индивидуумов, людей, языки, культуры, экономики, политические системы, время и пространство. Но общество не одно, а обществ много, и они несоизмеримы друг с другом. Лишь в одном типе общества, а именно, западноевропейском, индивидуум стал «мерой вещей» в столь абсолютной и законченной форме. А в других обществах он таковым не стал и не станет, потому что они устроены совершенно иным образом. И надо признать за каждым обществом неотъемлемое право быть таким, каким оно захочет, творить реальность по своим выкройкам, придавая индивидууму и человеку высшую ценность или не придавая никакой.
То же касается «прогресса». Поскольку время -- явление социальное[295], в каждом обществе оно структурировано по-разному. В одном обществе оно заключает в себе эскалацию роли индивидуума в истории, а в другом нет. Поэтому никакой предопределенности в масштабе всех обществ Земли в отношении индивидуализма и постчеловечества нет. Такова, вероятно, судьба Запада, связанная с логикой его истории. Но к другим обществам и народам индивидуализм имеет косвенное отношение, а если и присутствует в их культуре, то, как правило, в форме навязанных извне колониальных установок, чужеродных парадигме самих локальных обществ. Но именно колониальный империалистический универсализм Запада и является главным противником многополярной идеи.
Используя термины геополитики, можно сказать, что многополярность это сухопутная, континентальная, теллурократическая версия Постмодерна, тогда как глобализм (равно как и антиглобализм) – его морская, талассократическая версия.