После Бала

Автор: Oohoo

Геополитика Категория: Oohoo. Хроники Третьей мировой

Страница 11 из 31

13.03.2017 После Бала 21

Больной Мастер. Графика Елены Шипицовой

21. «Никто не даст нам избавленья…»

Параллельный сюжет 24 главы булгаковского Романа не выглядит насыщенным событиями. Между восклицаниями Маргариты «Ты, ты, ты…» и «Выпей, выпей…» уместилось 20 строчек и один год реальной жизни. Наверное, это потому, что скрытая за символами Романа притча отражает не политические, а более глубокие сюжеты развития самосознания русской цивилизации. Это в экстравертной Америке самосознание связано с внешней суетой, а в России основа развития – интуиция, глубинные смыслы, проявленные в символах. Потому и не суетится Илья Муромец или Емеля на печи до тех пор, пока не случится в их жизни некое символическое событие, какое-то для наших мест обыкновенное чудо.

Для раскрытия запасов глубинной духовной энергии, позволяющих русскому народу вдруг превратиться из лежебоки-пьяницы в богатыря, вершащего судьбы мира, достаточно интуитивного восприятия самих символов, без истолкования. В этом смысле наше развлечение – расшифровка символов ничего не добавляет. Однако самосознание народа – необходимый этап его развития в философской последней четверти Надлома. А самосознание русского народа невозможно без интуитивного проникновения в притчи русской литературы от самых ее начал. Поэтому придется продолжить это непонятное рациональным соседям занятие.
В позапрошлый раз мы зацепились за черный плащ, накинутый на плечи героини. Что-то в этом слове послышалось, похожее на плат, который мы раньше распознали как пакт, договор. И в самом деле, столичная культура не по своей инициативе набросила эту тонкую накидку, означающее некое различение зла и добра, а по договору с властью. Некую закулисную суету, связанную с заключением этого договора и наличием госзаказа, отразил легкий скандал вокруг театрально-коммерческой недвижимости с участием Райкина-сына.
Так же нам удалось заранее предсказать случившееся в конце прошлого года событие на основе вот этой символики:
«Больной взял стакан и выпил то, что было в нем, но рука его дрогнула, и опустевший стакан разбился у его ног.»
Мы еще раньше опознали стопку как рукопись, а ее синоним стакан как некую соцсеть, где эти электронные рукописи содержатся. Между тем к концу прошлого 2016 года истек срок исполнения нового закона о переводе серверов с персональной информацией на территорию России. Компания «СУП», владеющая «Живым Журналом» успела разделить, то есть разбить на две части единственную соцсеть, имеющую два равнозначных сегмента – русскоязычный и англоязычный. В этом смысле ЖЖ отражает общую тенденцию фрагментации информпространства на цивилизационные сектора. Эпитет опустевший тоже указывает именно на ЖЖ, поскольку другие многоязычные соцсети как ФБ или Твиттер более востребованы.
Дальнейшее обсуждение также касается двух сюжетов – отношений культуры и власти, и отношения к этим отношениям вернувшейся русской философии:
- К счастью! К счастью! - зашептал Коровьев Маргарите, - смотрите, он уже приходит в себя.
Мы уже успели привыкнуть, что удвоенные или утроенные восклицания могут указывать на праздники. Новый год у нас ритуально связан с пожеланиями «нового счастья», а кроме того – это подчеркнуто светский праздник, инициированный светской политической властью, аватаром которой является Коровьев. Предыдущее событие, приуроченное к концу года, подтверждает такое истолкование. Удвоенным этот праздничный тост делает разница двух календарей – современного и по старому стилю, что позволяет только русским отмечать Новый год дважды с разницей в две недели.
Опять же не очень понятно, насчет кого или чего шепчет Коровьев – то ли о Мастере беспокоится, что вряд ли, то ли – о разбитом стакане соцсетей, что его как властного администратора точно волнует больше. Замыкание российского сегмента на себя – близко по теме к шелковому, то есть китайского образца плащу для культуры.
Действительно, взор больного стал уже не так дик и беспокоен.
- Но это ты, Марго? - спросил лунный гость.
- Не сомневайся, это я, - ответила Маргарита.
Диалог между пробудившимся самосознанием общества и культурой идет сразу встык после новогодних пожеланий политической администрации, не оставляющего вниманием культурную общественность. С этим новогодним госзаказом тоже был связан легкий скандал, когда общество возмутилось гламурно-бессмысленными новогодними шоу на федеральных телеканалах. Философски настроенные критики даже обращались к деятелям культуры с прямым вопросом: а культура ли это, точнее – это ли русская культура? Для русской культуры гламурная коммерциализация чужда, ее всегда отличало стремление к глубокому прочтению символики независимо от избранного жанра.
И на самом деле контраст очень велик, если считать, что русская, российская философия удалилась в глубокую зимнюю ссылку после 13 главы (стадии) российской истории. Тогда на слуху были МХТ и его авторы, художники и поэты Серебряного века, звезды русской оперы и балета. Проявление философского самосознания после 19 стадии посреди гламурного духовного запустения – не может не вызвать именно такого вопроса к культуре. Ответ Маргариты будем считать тоже пробуждением самосознания и связанного с ним чувства стыда, которое символизирует легкая накидка, прикрывшая совсем уж срам.
- Еще! - приказал Воланд.
После того, как мастер осушил второй стакан, его глаза стали живыми и осмысленными.
Числительное второй имеет символическое значение «мудрый, философский», то есть речь идет о той части информпространства, где обычно публикуются философские или научные, экспертные тексты. Глагол осушил тоже имеет вполне определенное символическое значение, восходящее к первым строкам Библии: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. /Быт 1,6/
Вода есть проявление волнения, эмоциональных надежд, не всегда чистых. Этими эмоциональными волнами перепостов и лайков переполнен западный и прозападный сектор соцсетей. Твердь или суша – это либо камень (закон), либо земля (вера, традиция). И то, и другое – опора для патриотизма, национального самосознания. Но не только – на самом высоком уровне мировой истории – эти элементы психологии являются опорой для науки, традиции объективного познания реальности и законов ее развития. Интерес национального самосознания для России объективно совпадает с интересом самосознания научного сообщества. В то время как интерес западной наднациональной элиты диктует, наоборот, наводнение ложными смыслами ради эмоционального контроля общества.
В названном смысле осушение русского сегмента ЖЖ – вполне свершившийся факт. Многие трансляторы эмоциональных волн сами ушли после переезда соцсети в юрисдикцию России. Для эмоциональных особ ФБ и Твиттер тоже удобнее. Но и оставшиеся пользователи заметно проредили и осушили свои «ленты друзей». Наверное, не только я отписался от журналов, транслирующих эмоциональные волны перепостов – в пользу самостоятельно мыслящих авторов. Что же касается участия Воланда, Творческого духа, приказавшего: «Еще!» - то речь, видимо, об очередной порции научного откровения, опубликованного во втором стакане и необходимого для оживления философии.
Начало диалога между надличным, глубинным Творческим духом и философским духом, обретающим родную душу своей культуры – это весьма оптимистичный, можно даже сказать – романтичный символ. Творческий дух ставит перед философским сообществом необходимые для осмысления вопросы:
- Ну вот, это другое дело, - сказал Воланд, прищуриваясь, - теперь поговорим. Кто вы такой?
- Я теперь никто, - ответил мастер, и улыбка искривила его рот.
Здесь опять другое дело – несет в себе символику двойки, божественной мудрости, которой может быть посвящено только одно дело: философская работа. Прищуривание, понятно, означает внимание к важному предмету, который вызывает опасение или сомнение.
Ответ Мастера не был и не мог быть прямым, скорее – ироничным, о чем говорит его кривая улыбка. Нельзя воспринимать его слова буквально, лишь как самоумаление. Ибо двойка потому и является символом мудрости, что предполагает у каждого явления две стороны, не только негативную или наоборот. Поэтому придется воспользоваться еще раз поиском по текстам ключевого слова - никто. Например, в текстах Ветхого Завета это слово встречается 84 раза, в более компактном тексте Нового Завета – 114 раз, в тексте Романа – еще 56 раз. Есть с чем сравнить:
«Никто не может служить двум господам…» /Мф 6,24/
«И никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его.» /Мф 22,46/
«Он имел имя написанное, которого никто не знал, кроме Его Самого» /Откр 19,12/
Хотя вроде бы это слово само по себе означает ноль без палочки, отсутствие субъекта, однако его появление в тексте, как правило, устанавливает некую всеобщую связь или общее правило, вводящее запрет, ограничение или отказ от действия. То есть «никто» – означает «все».
Следует также обратить внимание и на слово теперь, отделяющее момент появления Мастера от предыдущих событий. Для такого великого драматурга нет мелочей, каждый нюанс имеет значение. Во-первых, никакого другого прошлого, кроме как в качестве пациента лечебницы, мы в предыдущих главах не выдели. Если что-то и было, то за пределами временных рамок повествования, еще до первой главы. Так что слово, означающее изменение статуса, уместно лишь в смысле приобретение совсем другого статуса, чем инкогнито из психушки.
Однако есть и другой вариант прочтения, если статус никто означает «наше все». Значит, раньше этим всем был кто-то другой, а теперь им стал Мастер. Здесь будет уместно уточнить, каким было предыдущее употребление слова никто в Романе, здесь же в начале 24 главы:
Черная тоска как-то сразу подкатила к сердцу Маргариты. Она почувствовала себя обманутой. Никакой награды за все ее услуги на балу никто, по-видимому, ей не собирался предлагать, как никто ее и не удерживал...
Итак, наша героиня ожидала награду от весьма высокой, по ее представлениям, инстанции – таинственного всемогущего иностранца. Именно он был в тот момент «наше все», а равно и никто для аватара культурной общественности. Но эти надежды не оправдались, пока сама Маргарита не потребовала возвращения Мастера. После этого ее возлюбленный стал тем самым «никто», который не обманет, удержит и станет наградой. Такое прочтение фразы – я теперь никто! – имеет все основания.
Наконец, не будем забывать наш литературоведческий вывод о том, что Автор имел в виду не что иное как Второе пришествие. Во всяком случае, ни один даже самый безбожный литературовед не отрицает прямой параллели между судьбой Иешуа в главах Романа в Романе и судьбой Мастера в остальных главах. Но если это так, то Мастер (он же Учитель, если читать по латыни) и не мог ответить иначе на прямой вопрос другой божественной ипостаси - Кто вы такой? В первом пришествии Учитель, то есть дух, воплощенный в Иешуа Назорея, прямо запретил верить кому-либо на слово:
Он сказал: берегитесь, чтобы вас не ввели в заблуждение, ибо многие придут под именем Моим, говоря, что это Я; и это время близко: не ходите вслед их./Лк 21,8/
Кроме прямого запрета верить прямому ответу, в Новом завете есть и другие указания. Например, в Откровении Иоанна: Я есмь Альфа и Омега , Первый и Последний! /Откр. 1,10/ И у евангелистов тоже есть прямая речь Учителя: итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном /Мф 18,4/.
Не думаю, что предупреждение Учителя нужно только для избежания заблуждений и соблазнов со стороны лжепророков. Прежде всего, запрет называть себя прямо новым воплощением Учителя важен для самих последователей. Кстати, так прямо и было сказано: А вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель - Христос, все же вы – братья /Мф 23,8/.
Как распознать на деле тот самый платоновский идеал философа, без которого нельзя гармонизировать земные порядки? На мой взгляд, только одним способом – если его философский текст несет в себе истинное знание и тем самым оказывает влияние. А вовсе не выдачей философу удостоверения, ибо само по себе такое удостоверение будет умалением кем-то еще его первенства. Отсюда и вытекает этот парадокс, чтобы быть Первым, нужно оставаться Последним. На этот счет в 28 главе Романа есть философский диалог по поводу удостоверений для писателей:
Так вот, чтобы убедиться в том, что Достоевский - писатель, неужели же нужно спрашивать у него удостоверение? Да возьмите вы любых пять страниц из любого его романа, и без всякого удостоверения вы убедитесь, что имеете дело с писателем. Да я полагаю, что у него и удостоверения-то никакого не было! Как ты думаешь? - обратился Коровьев к Бегемоту.
Так что запрет для философов считать себя воплощением Учителя есть прямое условие подлинно философской работы. И даже в не таком уж далеком будущем, когда философское сообщество охватит не одного, и не дюжину, а двенадцать раз по двенадцать тысяч последователей, запрет на формализацию статуса и публичное возвышения над остальным обществом будет необходимым. Только в этом случае философская работа будет направлена на интересы всего общества, а не ученой корпорации. Впрочем, это не мешает философам занимать при желании статусные позиции. Тот же Гете был великим философом и поэтом не потому, что имел довольно мелкий статус министра в Веймаре.
Подводя черту под истолкованием самоопределения: никто, напомним невольно приходящую на ум ассоциацию с известной революционной формулой: «Кто был никем, тот станет всем!» Очевиден контраст с проповедью Христа, формулой: «Чтобы стать всем, нужно быть никем!». Эту заповедь не смогли до конца выполнить последователи из христианских церквей, что привело их к расколу и утрате авторитета. Возможно, это все же удастся новым философам.
Опять же, с революционным прошлым ассоциируются следующие строки из 24 главы Романа
- Откуда вы сейчас?
- Из дома скорби. Я - душевнобольной, - ответил пришелец.
Этих слов Маргарита не вынесла и заплакала вновь. Потом, вытерев глаза, она вскричала:
- Ужасные слова! Ужасные слова! Он мастер, мессир, я вас предупреждаю об этом. Вылечите его, он стоит этого.
Сразу отметим вновь возникшую угрозу истинно философскому статусу со стороны чересчур экзальтированной культурной общественности. Верить на слово нельзя не только самому себе, но и другим, особенно женщинам, для которых высокий статус возлюбленного есть личная награда.
Примерно так же было и во времена русской революции, когда экзальтированная культурная общественность превозносила действительно мастеров русской литературы, а равно и революционных философов. Вот только боролись они за высокий статус, якобы необходимый для воплощения «истинных идей». Но если идеи действительно истинные, то они сами пробьют себе дорогу, без властного статуса их авторов и носителей.
Двойной рефрен про ужасные слова – следует соотнести еще с двумя праздниками, отстоящими друг от друга на те же тринадцать дней, что и два Новых года. 8 марта по новому стилю и 23 февраля по старому – ровно сто лет назад началась Великая Русская революция. Когда-то большевики учредили День Красной Армии и Международный день трудящихся женщин именно для того, чтобы не отмечать годовщины Февраля. Сегодня эти два праздника стали просто «мужским» и «женским» днем, относятся к культурной традиции, то есть к епархии Маргариты. Тем не менее, в год столетия обсуждение двух революций относится не только к сфере культуры, но и к национальному самосознанию. Все больше можно увидеть не идеологически заточенных текстов, а философских, оценивающих прежнее классовое самосознание, хоть «красное», хоть «белое», как шизофрению, а состояние умов как скорбное.
Впрочем, символ дома скорби имеет настолько глубокие ассоциации с евангельскими пророчествами, что одна эта строка заслуживает отдельной главы для истолкования.

Встреча. Графика Елены Шипицовой

https://oohoo.livejournal.com/210322.html