После Бала

Автор: Oohoo

Геополитика Категория: Oohoo. Хроники Третьей мировой

Страница 19 из 31

15.02.2015 После Бала 13

«Грозу унесло без следа, и, аркой перекинувшись через всю Москву, стояла в небе разноцветная радуга, пила воду из Москвы-реки» Илл. Сергея Тюнина

13. «Доколь в подлунном мире…»

Любой знак и даже значимый символ обрастает по жизни множеством ассоциаций, употреблений в переносном смысле или вовсе без смысла, поэтому искать возможное значение не слова, но образа нужно строго в контексте источника. Автор, как мы знаем, хотел «чтобы знали», чтобы мы узнали, что он хотел нам сообщить. Поэтому значения тех или иных слов не могут быть иными, как их привык считать сам Булгаков, потомственный богослов и драматург-инсценировщик мировой классики. Если слово встречается в Библии, то оно и толковаться должно по-библейски, а вот если его там нет, тогда нужно искать в широком культурном контексте, но сугубо классическом и связанным с творчеством автора.

Так, например, обращение к Маргарите «Алмазная донна» включает библейский символ алмаза как символа одного из колен Израиля, рода Давидова, но вот слово донна ассоциируется с аристократическими христианскими родами, а в культурном контексте Романа мы уже эту ассоциацию встречали, когда расшифровали значение номер другой нехорошей квартиры 48, в которой до сих пор живет Аннушка-Чума. Парадоксальным образом выяснилось, что речь идет о музе Пушкина в контексте «Маленьких трагедий», где она выведена как донна Анна. Поэтому обращение «Алмазная донна» отражает тот факт, что московская столичная культура вобрала в себя разные источники – не только европейские христианские, но и еврейские. А тот факт, что классическая имперская культура все еще жива и активно воздействует на происходящее, подтверждается хотя бы фигурой православного монархиста Стрелкова. Так что активизация Аннушки в 24 главе имеет вполне ясное соответствие в текущем политическом контексте.
Соответственно изложенному правилу следует истолковать и «зеленоватый платок», образованный лунным светом из распахнутого окна на полу. Если прежний платок – это договор, беловежский, то и следующий платок, буквально сменивший тот, с голубой каемочкой, по ходу пьесы – тоже. Общекультурная символика «зеленого» цвета как символа ислама отчасти подходит и к Евразийскому союзу, где две из пяти стран – тюркские исламские («зеленые»), а две – православные славянские. («Вата» как символ белой чистоты и врачующей мягкости нам вполне не обидна;)
Но я бы не стал настаивать на этом варианте или только на этом варианте, потому что в тексте Романа слово «зеленоватый» встречается еще пару раз, и один из них – это болотистый зеленоватый берег реки, которую по оставленным автором географическим подсказкам мы опознали как Припять, то есть белорусский берег. Таким образом, зеленоватый платок указывает на некое соглашение на белорусском берегу, а если учесть что в нашей политической культуре распахнутое окно ассоциируется с возобновлением прямых контактов с Европой, то намек на нескончаемую ночь переговоров в Минске вполне угадываемый. И это начало разворота Европы к России вполне достойно отражения в нашем Романе.
Однако эта разгадка шарады про платок не очень помогает нам понять, извлечение на лунный свет и свет свечей в канделябрах какого сообщества мы наблюдаем в образе Мастера. Поэтому придется поработать еще с символикой лунного света. Вообще-то даже профанам в религиозной символике известно, что свет символизирует знания. Этот древний иносказательный символ давным-давно стал общекультурной метафорой. И так же с древнеегипетских времен, как минимум, солнечный свет ассоциируется с божественным откровением. Именно поэтому в ершалаимских главах солнце и его свет сжигает земную бренную плоть Иешуа и тем приносит страдания его ученикам Пилату и Левию.
Что же касается лунного света, то в Романе, в 22 главе есть прямая ссылка на Аристотеля. Это для тех, кто не опознал Аристотелевой идеи подлунного мира в словах Иешуа о том, что все люди добрые. Зачем же Автору Романа нужно было вложить в уста Иешуа не евангельские притчи, а тезис Аристотеля? Что за смешение жанров? Но может быть, Автор намекает на то, что евангельские притчи и Аристотелева философия имеют много общего? Разве случайно Аристотель был де факто главным философским авторитетом для христианских мыслителей средневековья? Между тем концепция подлунного мира имеет слишком много сходства с притчей о блудном сыне, а сама эта притча иносказательно повествует о пути заблуждений и страданий как единственном доступном смертному пути познания Истины. Нельзя, невозможно узнать что-либо о солнце, наблюдая его невооруженным глазом, находясь рядом. И только в отраженном или преломленном свете можно различить хоть какие-то детали, а то и «пятна» на нем. Только в этом случае Отец может одарить младшего сына одеждами и устроить в его честь пир с изысканной едой, потому что все это символы полученных знаний.
Не стану развивать эту линию слишком подробно, потому как для интуитивных и схватывающих идеи на лету читателей и этого достаточно, чтобы вспомнить еще и понять суть спора Воланда и Левия о пользе света без теней. А для рабов авторитета, как Левий, никаких слов и убеждения не хватит. Хоть сто томов испиши вереницами прочно увязанных силлогизмов.
В контексте событий 24 главы нам будет вполне достаточно этого краткого истолкования лунного света. То есть речь идет о некоем ученом или философском сообществе, которое именно в этот момент возвращается из маргинального небытия. Тем, кто читал эссе «Дядя Ваня и другие» по символике чеховской пьесы, напомню финал, где речь идет о том, что русская философия (а это и есть символ дяди Вани) будет отдыхать долго, три эпохи, но в конце концов они вместе с Софией увидят «небо в алмазах». Тут читатель или зритель пьесы всегда воспринимает, что это небо будет покрыто алмазами, но ведь есть и иное прочтение – это в алмазах, через алмазы можно будет увидеть небеса как символ духовного Космоса, узнать структуру и динамику коллективного бессознательного, управляющего всеми историческими процессами. Как там записано на пергаменте у Левия? «Человечество будет смотреть на солнце сквозь прозрачный кристалл...».
И кстати, притча о талантах (серебряках), лежащая в основе символики чеховской пьесы, тоже о том же самом – о старшем брате, получившем напрямую от хозяина один талант (то есть божественное откровение, число один – это символ Бога, Истины), и о двух других, прошедших каждый по-своему путем блудного сына в подлунном мире. Первый не смог и не мог узнать ничего нового, приумножить свое знание, зарыв его в землю – символ веры. Но мы опять отвлеклись от толкования образа Мастера как философского сообщества.
Разве у нас нет философов, спросит внимательный читатель? В одном только ЖЖ можно назвать десяток имен доморощенных, но вполне качественных философов. Но в том-то и дело, что образы Романа – это не конкретные люди, а символы сообществ, и даже если отдельные философы сами по себе есть, то как сообщество они не существовали, то есть были таковым но латентно, потенциально, этаким расколотым на фрагменты разумом нашей цивилизации. Поэтому Мастер и появляется в таком неприглядном виде, в халате из лечебницы.
Тогда вопрос, почему извлечение мастера связано именно с событиями в Минске, с нынешней ситуацией в глобальной политике? По той же самой причине, по которой в чеховской пьесе дядя Ваня и русская София стали невостребованными. Экспорт заемной мудрости из Европы, не только марксизма, но и либерализма, и национализма тоже – вынудил во время этой долгой зимы русской истории собственно русскую философию бездействовать, отдыхать. Она была не востребована ни властью, ни обществом. А вот сейчас сама ситуация глобального кризиса возлагает на Россию обязанности, которые нельзя выполнить без собственной полноценной философии (не идеологии как упрощенного взгляда на мир ради поиска врагов как оправдания ошибкам). Вот почему извлечение Мастера востребовано именно сейчас. Вот почему Маргарита мечтает о возвращении мудрости в общественные дела. Хотя и с появлением философии, то есть взаимного уважительного общения философов, ее влияние на события не сразу появится и проявится.

https://oohoo.livejournal.com/185720.html