17.07.2014 Анализируя горы макулатуры от русофобствующих мыслителей, окончательно проституировавших понятие «демократия» иногда приходишь в отчаяние: ну ведь что-то же они под этим словом понимать должны! Ну неужели в их больном сознании оно существует, как зыбкая химера, применяемая ко всем им приятным извращениям, и отзываемая от всего, что лично им не по вкусу? На самом деле все просто. Забудьте о политологических определениях демократии. Для наших прозападных русофобов «демократия» - это бирка «made in USA». Просто бирка, обозначающая территориальное происхождение продукта, и больше ничего.
Это и есть твердое ядро понятия, которое русофобы всегда имеют в виду, когда проституируют слово «демократия».
Поскольку это всего лишь бирка на товаре, то она может прикладываться ко всему, чему угодно: обозначать и борьбу с геноцидом, и геноцид, и террор, и борьбу с террором, и деспотизм, доходящий до людоедства Бакассы, и скромные семейные радости бельгийских обывателей…
Если предмет произведен в США – то он называется «демократия» (у наших западенствующих юродивых). Если он не произведен в США, то он «демократией» не называется. Поэтому и возникает кажущийся парадокс их чтения: идентичные предметы решительно разводятся, а предметы совершенно разные, и даже противоположные – столь же решительно сдвигаются вместе.
Нетрудно представить, как бы выла по поводу бандеровцев со свастиками вся наша либеральная тусовка, если бы сей продукт не был «made in USA». Достаточно малейшего осуждения Киева Госдепом, чтобы вся натренированная рать «агентуры влияния» обрушила бы на бандеровцев хорошо разработанные за многие годы антифашистские речевки. Либералы и по меньшему поводу их обрушивают направо и налево, отличаясь крайней, маниакальной подозрительностью во всем, что кажется им «возрождением фашизма». Они буквально задолбали читающее общество своими «русскими фашизмами», которые они находили под лупами и микроскопами с необычайным рвением…
Между тем в Галиции микроскопы не нужны – настолько все очевидно и приняло гигантские размеры. Однако «сделанное в США» есть «демократия», и потому одобрение гарантировано – даже через свастику и лейблы «SS», которые в иное время нашего либерала уронили бы в обморок одним своим видом…
Происходящее сейчас на Украине – из разряда черчиллевской операции «Немыслимое». «Кровавый Янукович» даже и помыслить не мог, чтобы бомбить оппозиционные ему города, а демонстрации протеста расстреливать тяжелой армейской техникой. Происходящее настолько чудовищно, что выпадает из новейшей истории, кажется фильмом-антиутопией, снятым режиссером под действием тяжелых наркотиков…
И вот люди с «украинским синдромом», верещавшие как поросята, если где-то оппозиция подавлялась и разгонялась (ах, это не демократия!) объявили «демократией» прямой вооруженный массовый террор, когда оппозицию (как к ней не относись) – танками раскатывают по асфальту…
В глазах этих людей (если их ещё можно называть людьми) США уже не могут совершить ничего, в принципе ничего, что вызвало бы осуждение! Любой поступок США, абсолютно любой, получает автоматическое одобрение. Схема диалога примерно такова:
-США сделали…
-Замечательно! Восхитительно!
-Подождите, я не договорил! США сделали…
-Прекрасно! Вот что значит демократия!
-Но я же не успел вам сказать ЧТО сделали США!
-А этого и не нужно! Мы услышали главное – что делали это США, а большего нам не требуется…
При таком уровне проституирования идеи мировой демократии (а это уже и есть «запредел» и «беспредел») – идею демократии невозможно принять даже тем, кто искренне и сердечно любит США, но при этом не лишился «древней химеры по имени совесть» (как именовал совесть предшественник «демократии НАТО Гитлер).
Человеку может – так уж он устроен – нравится что угодно. Я допускаю, что одному нравится монархия, другому – «триумф воли», третьему народовластие, а четвертому – кровавые судороги. Но всякий диалог может идти только с тем, кто твердо для себя решил, что выбирает. Решил независимо от бирки страны-производителя. Иначе о чем разговаривать? Какая может быть «демократия» если вещи отрицавшиеся мановением руки превращаются в восхваляемые, и наоборот – превозносимые мигом превращаются в проклинаемые.
Они – концентрат того самого «рабского сознания», о котором они все время говорят (видимо, по принципу «у кого что болит…»). Они в свободной стране России – реликты троцкизма и сталинизма (точнее, худших пластов сталинизма, ибо сталинизм многогранен). Прозападные либералы не умеют (и не хотят) думать сами, своим умом, им нужен господин и поводырь. Они потеряли Троцкого, Сталина, и нашли себе поводыря в лице Госдепа США, к оценкам которого рабски прильнули.
Я бы их понял и уважал (хотя бы как врагов) – если бы они, ненавистники «крымской виктории» - так же яростно боролись бы за целостность Сербии. Тогда у них был бы принцип, хоть и неверный, принцип нерушимости границ, и они считались бы мной «врагами с совестью». Я бы их понял и уважал (пусть только лишь как врагов) – если бы они, проклиная ДНР и ЛНР, заодно прокляли бы и Хорватию, и Словению, и Боснию. Если бы они костьми легли за территориальную целостность Судана, разделенного референдумом с подачи США. Или Южной республики Йемен, аннексированной северным Йеменом...
Но в том то все и дело, что принципы есть только у свободного человека с независимым мышлением, а наши прозападные либералы – рабы с тоталитарной формой мышления, они не думают, а ловят настроение хозяина, подстраиваются под хозяйский каприз. Для них не существует общего принципа легитимизма (т.е. принципа нерушимости границ), и принципа самоопределения наций для них тоже не существует в общем виде.
В России с середины ХХ века происходило развинчивание, раздвигание того мотка колючей проволоки, который политологи называют «тоталитаризмом». Я не даю этому процессу оценок, не считаю его однозначно-позитивным, вижу в нем (как и во всяком развинчивании) опасные моменты демобилизации и инфантилизма масс.
Однако «процесс шел» - пришел к говорливой «перестройке», от которой тянется ниточка к свободе украинских майданов, к «тряпичности» Януковича, порождения «перестроечных» лет, прямой преемственности от дрожавших рук членов ГКЧП-1991.
В СССР рождалась гражданская свобода, постепенно расширявшаяся и расцветавшая очень разными (порой и весьма уродливыми) красками.
Был, пишет Наоми Кляйн, демократический Советский Союз, в котором путем военного переворота Ельцин свернул демократию.
Хотим мы того, или нет, но мы привыкли к широкой гражданской свободе в России (Ельцин её до конца задушить не смог) – мы все ей пользуемся. За исключением носителей тоталитарного сознания, прозападных либералов, тяготящихся всякой альтернативностью оценок.
В современной России коммунисты вполне с пониманием относятся к монархистам и наоборот. Имперцы маршируют в одной колонне с анархистами. Националисты охотно публикуют еврея Вассермана или меня. И только тоталитарная партия прозападной «демократии» никогда ни с кем не находит общего языка. Она начисто лишена всякого представления о гражданских свободах, о норме различных мнений, она чужда уважения к оппонентам.
Илларионов призвал начать ради возвращения Крыма Украине ядерную войну, из чего следует, что он – маньяк.
Нестеренко же (на «Руфабуле», органе американистов РФ) создал фантасмагорию пол-потовщины: «…русских надо «водить по пустыне», пока не вымрет даже не одно, а как минимум три поколения. Пока не умрут внуки родившихся при Путине. Это, повторяю, как минимум».
Из этого тоже следует, что он маньяк. Он ненавидит не только своих политических оппонентов, но и их детей и внуков, «как минимум». Он отказывается считать их людьми.
Вот его гнойные излияния – продуманные и взвешенные, с душевным надрывом: «Совок останется совком, хоть ты отправь его в Майами. И примеров таких особей, сидящих на Западе и пользующихся всеми его благами, чтобы лить на Запад дерьмо и славить Путина, мы знаем более чем достаточно (а тех, кто недостаточно владеет клавиатурой, чтобы засветиться в интернете, но думает так же, куда больше, уж можете мне поверить)».
Замените слово «Запад» словом «Мао», и вы получите оголтелого хунвейбина, даже не сталиниста, а маоиста, пол-потовца, охранителя КНДР! Человек, «сидящий на Западе», должен, по мнению Нестеренко, днем и ночью славить Запад, как божество, и не сметь положительно отзываться о Путине…
Как ни странно, но широта взгляда позволяет им избежать хунвейбиновщины. Здесь люди, крайне отрицательно относящиеся к Путину, находят возможности для диалога с людьми, положительно относящимися к Путину, и выясняют отношения вовсе не «выселением в пустыню русского народа», а различными аргументами.
+++
Отчего произошло это очевидное вырождение прозападной либеральной позиции? Главная причина, думаю, в том, что в постсоветской реальности восторжествовала идея паразитизма, как стратегии. У паразита не может быть твердых общих принципов – потому что паразит не воспроизводит полного цикла восстановления потребленного. Паразит – это такая форма жизни, которую совершенно не волнует, что станет с истощаемым донором, хотя от донора зависит жизнь паразита.
«Успешным» рынок называет (и считает) того, кто ничего не делает, освобожден от всяких обязанностей, от любой нагрузки, живет исключительно в свое удовольствие. Культ рантье, стригущего купоны – это и есть культ паразита общества. Согласно рыночной идее, желательно уже молодым раскрутится так, чтобы быть богатым и ничем не загруженным, «свободным» в смысле паразитарном, т.е. праздным. Причем чем больше получает дивидендов рантье – тем он «успешнее». Если он обирает общество на миллиарды – он вообще образец для подражания и кумир молодёжи.
Стремясь к личной выгоде, рынок создает особого рода страсть: все сладкие вершки забрать себе, а все горькие корешки спихнуть на кого-то. При этом у паразитов отключается понимание, что вершки и корешки идут в комплекте, как целостный организм растения, и что мир, состоящий из одних сладких вершков – невозможен.
Сладость и горечь можно либо делить поровну между членами общества (как пытались делать в СССР), либо завести сегрегацию, при которой у одних ничего, кроме удовольствий, а у других – ничего, кроме горя. Экспорт радости из чужих стран и чужих тебе городских кварталов, импорт туда горя и тягот – вот душа современного рынка.
Но если из множества форм труда, множества профессий вырастает демократия – как опрокинутая в политику сложность, неоднозначность профессиональных навыков, то из паразитизма с его однообразным примитивным досугом вырастает тоталитаризм. Когда люди разные, и работают по разному, то и мнения у них разные.
Когда люди бездельничают, причем все одинаково, с одинаковым пивом у одинаковых телевизоров, то возникает эффект «вторичной тоталиризации». Первичный тоталитаризм был связан с однообразием и примитивом сельского уклада, с абсолютной заменяемостью любого члена общества, обесценивавшей человеческую жизнь. Как говорится в известных стихах:
Если б крестьянин и не родился –
Его бы земелькой сосед разжился,
Вырастил б больше, при батраках –
Кто же помянет крестьянина прах?!
Из этой незаметности подмен вырастало и пренебрежение человеческой индивидуальностью. С урбанизацией в жизнь пришла цветущая сложность, опирающаяся на профессиональную сложность. Ценностью стала не «голова»(как при подсчете скота), а индивидуальность.
Но для паразитов сложности не существует. Они, как в древности, ведут счет по «головам» и необычайно циничны в отношении отдельных человеческих жизней.
+++
Вывод: наши демократы – такие, как Е.Гайдар или такие, как на «Руфабуле» - на самом деле не демократы (при всем сложном отношении к демократии). Они пол-потовцы, присвоившие себе чужое имя. Они – гиммлеровцы, только не германского, а американского Гиммлера. И теперь, когда они обнимаются с украинскими вурдалаками, обвешенными эсэсовской символикой – это становится совсем уж очевидно, до неприличности очевидно…
В основе их идеологии «демократии» - паразитизм.
Паразитизм – истощает донора и умирает следом за донором.
Планета стремительно движется именно к такой развязке…
Автор: Вазген АВАГЯН, специально для ЭиМ.
Рубрика: Политика, опубликовано 17 июля 2014 года