После Второй мировой войны наибольшее развитие получила экономическая теория, основу которой составило понимание рынков как ценообразующих механизмов. Это было характерным как для исследования рынков в целом, так и для изучения таких специальных рынков, как рынки труда и финансовые. Так, с помощью генеральной теории равновесия изучались трудные теоретические проблемы анализа взаимосвязанных рынков. Теория игр явилась пионерной во введении интерсубъективности в главное русло экономики, предложив тип анализа, в котором каждый актор принимает во внимание решения других акторов. Чикагская школа обосновала центральное место рынка как в экономической теории, так и в вопросах политики. И, наконец, появилось большое число интересных подвижек в экономической информации. Акцент на роли знания в разработке рыночных моделей привел к исследованиям «неудач рынка», «сигналов рынка» и т. д.
Однако при рассмотрении рынков как социальных структур некоторые из наиболее современных теорий утрачивают свои объяснительные способности. Так, абстрактная модель рынка, разработанная в контексте генеральной теории равновесия, не в состоянии управлять занятостью, неполной занятостью и безработицей. Большинство исследований теории игр также абстрактны и часто терпят неудачу в объяснении социальных явлений. Чикагские экономисты добились, с одной стороны, успехов в изучении таких тем, как «скрытые рынки», правовая рыночная система, общественная регуляция рынка, взаимосвязь свободы и рынка. С другой стороны, они имеют тенденцию априорно воспринимать рынок как положительное явление и отождествлять с ним экономическую жизнь в целом.
Тем не менее все больше исследователей-экономистов проявляют интерес к теории рынков как социальных структур. Примером тому служат работы Д. Карлтона, который обосновывает, что существует множество различных механизмов, через которые рынки себя проявляют. Ценообразующий механизм комбинируется, как правило, с другими механизмами, социальными по своей природе (например, продолжительность отношений между продавцами и покупателями или знание продавцами нужд покупателей) [Carlton, 1989].
Наиболее существенный вклад в современную экономику, с применением социальной теории рынка, содержится в работе, называемой «Новая институциональная экономика». Этот подход привлек ученых из нескольких смежных областей, особенно специалистов по праву и экономической истории (R. Coase, О. Williamson, D. North), ключевые концепции которых включают «урегулирование издержек» и «права собственности», «издержки на поиск партнеров», «издержки внеэкономического (принудительного) характера» и «издержки на измерение стоимости товаров» в поисках общего эквивалента. Одни из этих концепций (издержки на поиск партнеров, издержки внеэкономического характера и издержки на измерение стоимости товаров) применялись исключительно к рынку, а другие (урегулирование издержек и права собственности) как к рынку, так и к иным экономическим институтам. В «Новой институциональной экономике» значительное внимание уделялось рынку как специальному институту с собственным кодексом прав.
Идея урегулирования издержек заключается в том, что обмен всегда связан с издержками и что, в одних случаях, они могут оплачиваться с использованием рынка, а в других – быть менее дорогими, оплачиваясь через фирму [Coase, 1988]. О. Вильямсон популяризовал эту идею в своей книге «Рынки и иерархии» [Williamson, 1975]. Идея прав собственности заключается в том, что экономические институты могут быть концептуализированы не только в стандартных экономических терминах, но также в терминах юридических прав. Издержки на поиск партнеров заключаются в том или ином размещении потенциальных покупателей и продавцов, тогда как издержки внешнеэкономического характера исходят из факта, что обмен влечет за собой затраты, необходимые для поддержания закона и порядка в рамках рынка и вне его. Издержки на измерение стоимости товаров – это издержки, вытекающие из исследования покупательского спроса на товары того или иного качества [Barzel, 1982].
Тем, кто вооружен этими концепциями, становится значительно легче анализировать работу рынка. «Новая институциональная экономика» формирует также непосредственное отношение к рынку как специфическому социальному институту. Особенно это касается разделов Р. Коуза и Д. Норта. В современной работе, названной «Институты, институциональное изменение и экономическое исполнение» [North,1990], Д. Норт определяет главные шаги в развитии рынка, используя инструменты, почерпнутые из «Новой институциональной экономики». Он также порывает с общепринятой тенденцией уравнивать рынок с эффективностью и отмечает, что для некоторых экономических институтов, включая рынок, актуально скорее повышать урегулирование издержек, нежели понижать их. Д. Норт заключает, что рынок – «это смешение в сосуде институтов, одни из которых повышают свою эффективность, а другие понижают ее». Подобные мысли проводятся Р. Коузом, но с определенными критическими замечаниями. В статье конца 1980-х годов Р. Коуз намечает основные программные положения теории рынка как института. По его мнению, экономисты слишком часто уравнивают рынок с определением рыночных цен, что ведет к ситуации, в которой «дискуссия о самом рынке полностью исчезает». Он также подвергает критике положение о рыночной структуре, обосновывая, что многие исследователи рыночных структур рассматривают такие факторы, как число фирм и различение товара, но забывают анализировать рынок как таковой.
Для устранения подобной небрежности Р. Коуз советует исследователям рассматривать рынок как «социальный институт, который содействует обмену». Согласно Р. Коузу, физическая структура рынка, как и его правила и регуляции, существует в основном для того, чтобы снижать издержки обмена, когда рынок высоко организован; например, фондовая биржа, в которой принуждение ее членов к выполнению тех или иных правил обычно сводится на нет. Когда же рынок рассеян на обширной территории, то, по Р. Коузу, государству приходится вмешиваться в его функционирование и регулировать куплю и продажу, сводя рыночные отношения до минимума.