Автор: Митрошенков О.А.
Противостояние/война цивилизаций и проектов Категория: Философия управления
Просмотров: 399

Германия. К. Аденауэр. Ценности


В 1945 г. Германия потерпела поражение в развязанной ею же Второй мировой войне[1]. Стояли заводы и фабрики, многие из них были разрушены. Население испытывало глубокую депрессию. Людей охватили безразличие и апатия. Ими управляло первобытное чувство голода. Перестал существовать хорошо организованный аппарат власти. Немцы, привыкшие к порядку и дисциплине, оказались предоставленными сами себе[2].
Однако страну возглавил в почти 70-летнем возрасте Конрад Аденауэр (1876—1967). Глубоко верующий человек, он опирался на духовные ценности христианства. Он полагал материалистическое мировоззрение пагубным, поскольку оно делает человека безликим, мелкой деталью в огромном механизме классового государства. Достоинство, свобода и самостоятельность личности должны установить предел государственной власти. Государство по отношению к личности призвано выполнять лишь служебную функцию. Но свобода не означает своеволия и произвола. Человек не должен забывать об ответственности перед ближайшим окружением и обществом.
К. Аденауэр был уверен, что немецкий народ, возрождая Германию, должен воспитать в себе ответственность, выработать умение самостоятельного политического мышления. К. Аденауэр исходил из того, что будущая немецкая государственность должна основываться на приоритете личности, ее прав и свобод, объединять различные мировоззрения, интересы и мнения. В основу воспитания молодежи следует положить христианские и демократические принципы. Надо укреплять в народе идеи демократии, прививать ответственность индивида перед обществом.
Для К. Аденауэра демократия — нечто большее, чем парламентская форма правления. Это — мировоззрение, которое зиждется на признании достоинства и ценности личности, прав отдельного человека — не только декларированных, но и реально обеспеченных общественным устройством и гарантированных государственной властью. Мыслить демократически — значит уважать других, их честные желания и стремления[3].
В 1946 г. на собрании руководителей местных организаций Христианско-Демократического Союза рейнской провинции К. Аденауэр четко высказал свою позицию. В экономике не должно быть гигантских монополий. Необходимы равноправие и взаимная ответственность работодателей и лиц наемного труда. Следует поощрять образование умеренной частной собственности в руках честных тружеников. Именно такая собственность создает гарантии прочности демократического государства. Обобществление собственности, промышленного производства, уничтожая конкуренцию, сковывает производительные силы. Экономике нужен не диктат государства, а партнерство предпринимателей и рабочих, их сотрудничество при решении вопросов восстановления и развития производства[4].
В условиях расколотого общества К. Аденауэр предпринял шаги по установлению более тесного сотрудничества католиков и протестантов, подключив потенциал духовенства и преодолевая сопротивление в обеих общинах. В результате ХДС стал партией всех христиан.
Принятая в начале 1947 г. Аленская программа ХДС при всем несовершенстве указала, что прежняя капиталистическая система не соответствовала государственным и социальным интересам немецкого народа. Содержанием и целью нового общественного и экономического порядка больше не могут быть стремление к прибыли и власти. Главное — благосостояние народа. Немцы должны получить такие экономические и социальные структуры, которые обеспечивают права и достоинство человека, служат духовному и материальному возрождению народа. Позже К. Аденауэр придет к понятию «социальное рыночное хозяйство».
Важным фактором развития демократии К. Аденауэр считал наличие сильной оппозиции. Полагая ее государственной необходимостью, он не раз заявлял, что она выполняет государственно-политический долг, что добиться подлинного политического прогресса и утвердить демократический образ мышления можно лишь в противоборстве правительственного большинства и оппозиции[5]. И хотя оппозиция часто досаждала ему, он не поддался искушению ограничить ее права.
Делая выбор между воссоединением Германии и европейской интеграцией, К. Аденауэр пошел вторым путем, рассчитывая, что в будущем это приведет к решению и первой проблемы. Нужны лишь время, терпение и последовательность. История показала, что он оказался глубоко прав.
Понимая, что Германия проиграла в войне, К. Аденауэр предпочитал на первых порах не выпячивать национальные чувства и идеи и сотрудничать в оккупационном режиме с военными властями. Однозначно положительным было его отношение к плану Маршалла (от которого отказалась Москва), согласно которому предполагалось на основе американской финансовой помощи увеличить сельскохозяйственное производство, наладить энергоснабжение, транспорт, модернизировать промышленность, усилить экономическое сотрудничество, активно использовать импорт американского продовольствия, сырья и капиталов. К. Аденауэр призывал с умом и энергией использовать открывающиеся возможности.
Перемещаясь от одного Верховного комиссара к другому, Аденауэр предпринял огромные усилия, чтобы убедить оккупационные власти не демонтировать западногерманскую промышленность, доказывая, что без ключевых заводов не произойдет возрождение промышленного потенциала, столь нужного всем европейцам[6].
К. Аденауэр считал, что демократия не может быть стихийной. Ею необходимо управлять, но в рамках закона. Немцы исторически привыкли к сильной руке. Поэтому стране нужен авторитетный канцлер, отвечающий за себя и своих министров. Государство, все его институты, прежде всего правительство, должны с уважением относиться к другим, учитывать их мнение. Тогда и к ним будут относиться с таким же уважением[7].
Таковы в целом концептуальные взгляды и социальные, политические, экономические, религиозные, нравственные, человеческие ценности К. Аденауэра. Теперь посмотрим, к каким результатам они привели.
К. Аденауэр и его правительство сотворили «немецкое чудо» (сам он не употреблял этот термин, считая, что Бог не горазд на чудеса для немцев) не на пустом месте.
Западногерманская промышленность не подверглась серьезному демонтажу. К. Аденауэр смог доказать западным державам, что уничтожение ведущих промышленных отраслей обернется катастрофой для немцев. Это также невыгодно победителям, поскольку им не с чего будет брать репарации[8].
В России после СССР в 1990-е гг. также оставались мощная промышленность и вполне развитое сельское хозяйство, хотя и требовавшие своего реформирования.
В послевоенной Германии имелись значительные резервы рабочей силы. Дипломат В. Ежов, работавший в 1950— 1960-е гг. в посольстве СССР в Бонне, в книге «Конрад Аденауэр — немец четырех эпох» отмечает, что «до последних дней войны, даже в период тотальной мобилизации, нацистское правительство не призывала в армию высококвалифицированных рабочих, занятых в основных отраслях промышленности. После войны рабочая армия Рура и других промышленных районов Западной Германии пополнилась миллионами переселенцев из восточных областей бывшего немецкого рейха. Годы нужды и голода делали как местных рабочих, так тем более переселенцев более сговорчивыми в отношении оплаты труда»[9].
В постсоветской России в начале 1990-х гг. с квалифицированной рабочей силой также было все в порядке.
К. Аденауэр смог привлечь в правительство Л. Эрхарда, автора теории социального рыночного хозяйства, отстоял ее в жестких дискуссиях с социал-демократами и открыл ей путь. «Эрхарду оставалось лишь идти по этому пути и под опекой и защитой канцлера, принимавшего на себя наскоки противников рыночной экономики»[10].
В постсоветской России также нашлись сторонники рыночного хозяйства, правда, не в социальной его версии, а в варианте «дикого» рыночного капитализма периода первоначального накопления. И это стало одним из роковых факторов для судеб российской экономики.
Население Германии долгое время не получало всего необходимого от экономики, работавшей на войну. Первые послевоенные годы и вовсе привели к полному обнищанию. Побежденная Германия нуждалась в огромном количестве самых различных товаров, была обширным рынком сбыта. Товарный спрос был исключительно велик.
После товарного голода, постоянного дефицита «всего и вся» постсоветская Россия с ее 140-миллионным населением была гораздо более емким и обширным рынком, чем послевоенная Германия.
Таким образом, наличие производственных мощностей, огромного внутреннего рынка, избыточной и дешевой рабочей силы в сочетании с финансовой помощью США (план Маршалла) были благоприятными факторами для экономического роста и развития Германии. Необходимо было лишь эффективно этим распорядиться[11].
Равно как и России в 1990-е гг. Все это плюс «нефтяные» деньги в стране (вместо плана Маршалла) было.
К. Аденауэр с министром экономики его правительства Л. Эрхардом увязали развитие промышленности и экономики с ростом жизненного уровня населения. Это составляло суть социальной рыночной экономики. Ежегодно не только росли показатели экономики, но и пропорционально повышалась покупательная способность населения. В послевоенной Германии капиталовложения осуществлялись при умелом и непосредственном участии правительства. Происходило это не хаотично, а управляемо, при деятельном участии правительства Аденауэра. Используя экономические рычаги, оно направляло инвестиции в нужные отрасли и места, стремилось к повышению заработной платы и социальных выплат, проводило строгую финансовую политику, не допуская неконтролируемой инфляции.
Умелая инвестиционная политика обеспечила возрождение и развитие основных отраслей экономики — металлургии, машиностроения, химии, электротехники, легкой и перерабатывающей промышленности. Внутренний рынок быстро насытился необходимыми товарами. Государство поощряло развитие среднего и малого бизнеса, конкуренцию как условие экономического развития. Система налоговых льгот и привилегий стимулировала использование существенной части прибылей для технического и технологического обновления[12].
Министерство финансов не допускало эмиссий, выходящих за рамки бюджета. Вскоре немецкая марка стала одной из самых сильных мировых валют. Правительство поощряло экспорт промышленной продукции, создавая специальные программы, беря на себя часть риска по торговым мероприятиям. Быстро росли золотые и валютные запасы страны.
Постепенно создавалась антимонопольная система, законодательство поощряло конкуренцию и пресекало попытки монопольного необоснованного завышения цен[6].
В результате этих усилий в 1950 г. Западная Германия достигла уровня производства довоенного 1939 г. В дальнейшем экономика страны стремительно развивалась. К 1956 г. промышленное производство удвоилось по отношению к 1950 г., в 1962 г. — утроилось. Развивалось сельское хозяйство, превзойдя довоенный уровень в 1953 г.
В это же время исчезла безработица. В страну потянулись мигранты. Росли заработная плата и пенсии рабочих, служащих, чиновников, причем превышая рост цен и налогов. К. Аденауэр добивался охвата пенсионной системой и лиц свободных профессий, справедливо полагая, что страна и ее народ только тогда будут прогрессировать, когда будут достойно обеспечены ученые, изобретатели, деятели культуры и искусства[14].
Правительство К. Аденауэра предпринимало меры по созданию обширного среднего класса в стране, созданию условий для накопления им собственности. Реализовывалась масштабная программа жилищного строительства. В 1950-е гг. было построено много небольших коттеджей, рассчитанных на одну семью. Их заселяли представители среднего класса и рабочие. Жилые районы отделялись от деловых, производственных и торговых зон, создавались поселки-саттелиты с необходимой инфраструктурой и коммуникациями, позволяющими быстро добираться до работы, торговых и культурных центров[6].
Экономический рост привел к многократному увеличению прибылей. Они не складывались в кубышку, а шли на перспективные инвестиции, повышение зарплат и взносов в пенсионные фонды. Увеличение заработной платы увязывалось с ростом валового национального продукта и фиксировалось законом. «На промышленных, строительных и иных предприятиях складывались разнообразные формы поощрения рабочих и служащих за счет прибыли. Преподносились денежные и иные подарки к Рождеству, в дни юбилеев и семейных праздников. Выделялись кредиты на приобретение квартир и коттеджей. Оказывалась финансовая помощь для поездки в отпуск, на обучение детей. Предприятия строили столовые, заводские кухни, места общественного пользования. Давались деньги на проведение культурных и спортивных мероприятий, на организацию библиотек, кружков хорового пения, спортивных клубов, заводских оркестров, театральной самодеятельности»[16].
Предприниматели считались с профсоюзами. Правительство содействовало созданию согласительных комиссий, в которых решались трудовые конфликты.
К. Аденауэру в силу возраста не приходилось медлить. В тандеме с Л. Эрхардом он сразу стал реализовывать идею общества всеобщего благосостояния. Социальная рыночная экономика показала свою эффективность. «Немцы в Западной Германии выходили не только из материальной нужды, но и из угнетенного состояния побежденных и униженных. Они воочию видели результаты экономического подъема, непосредственно ощущали государственную политику социальной поддержки»[17].
Исследователи немецкого «экономического чуда» сходятся в том, что в его основе лежали адекватный экономический курс и эффективная политика и управление правительства К. Аденауэра. Они с Л. Эрхардом сумели опровергнуть критиков социальной рыночной экономики. Они не поддались требованию национализировать основные отрасли промышленности и ввести государственное планирование, защитили частную собственность и свободу предпринимательства, основанную на конкуренции. «Собственность, мелкая и крупная, одинаково защищалась силой закона. Предпринимательство поощрялось всячески, и прежде всего умелой налоговой политикой. Позднее производители, особенно крупные, будут обложены высокими налогами. На стадии же становления им давались всевозможные льготы»[18].
Существенно было то, что немецкий бизнес, в том числе крупный, поддержал правительство. Капиталистическое хозяйство вышло на новый уровень, обретя социальную направленность, выражавшуюся в росте жизненного уровня всего населения. Феномен эксплуатации, означавший получение максимальных прибылей путем выжимания всех сил из рабочих, ушел в прошлое. Вместо него возник феномен социального партнерства — сотрудничество предпринимателей и рабочих.
Население получило возможность продуктивно проводить свободное время. Предпринимались поездки на природу, двухдневные путешествия по стране. Возникла сеть кемпингов, где люди могли провести время, переночевать. Появились многочисленные туристические фирмы. Миллионы немцев смогли выезжать за границу.
Можно утверждать, что К. Аденауэр уже в первый срок своего канцлерства (1949—1953) использовал свой исторический шанс и управленческий талант, добившись выдающегося результата и оставшись в памяти соотечественников как крупнейший государственный деятель и лидер нации. Страна преодолела хаос, разброд и голод послевоенных лет. Жизненный уровень неизмеримо возрос и продолжал расти. Демократическая система гарантировала права и свободы человека. Четко и эффективно действовала система управления от федерального правительства до муниципальных органов власти. Многопартийная система, наличие сильной оппозиции требовали от Аденауэра и его правительства хорошо продуманных и выверенных действий[19].
К. Аденауэр был понятен немцам: будучи канцлером, он не отрывался от народа, вел умеренный образ жизни, оставался добропорядочным, набожным человеком. Он не выдвигал грандиозных нереальных проектов, а ставил задачи, понятные и решаемые в настоящем. Простым людям нравились именно его приземленность, его рационализм и реализм. Он добился стабильности общества в условиях демократии, чего еще никогда не было в германской истории[20].
К. Аденауэр добился успеха, поскольку его интересы были сосредоточены на интересах страны. Его личные и гражданские ценности соответствовали ценностям и целям страны. Он не имел счетов в заграничных — лондонских, швейцарских, американских и других — банках. Его дети не учились в зарубежных университетах и работали исключительно внутри страны. Его жена не владела никаким бизнесом. Он не летал на уик-энд на экзотические острова. Не было у него собственных самолетов, фабрик, заводов, парка дорогих автомобилей и лошадей. Он не имел также недвижимости в Лондоне и оффшорах — как построил практически собственными руками дом в Рендорфе, небольшом городке рядом с Бонном, так в нем и умер.
Все это немцы оценили по достоинству.
Чего из всего этого не хватает России? Только одного — ответственной, компетентной, масштабно мыслящей элиты, ценности которой — сделать страну развитой, передовой, мировым лидером, работать 24 часа в сутки и даже больше ради людей, а не на собственный карман. Элиты, пользующейся доверием народа и работающей на страну и ее интересы.

_________________________
[1] Добавим, что поражение потерпели и Япония и Италия — также будущие лидеры мировой экономики и развитого мира.
[2] См.: Ежов В. Конрад Аденауэр — немец четырех эпох. М., 2003. С. 61.
[3] См.: Ежов В. Конрад Аденауэр — немец четырех эпох. С. 68.
[4] См.: Там же. С. 75—76.
[5] См.: Ежов В. Конрад Аденауэр — немец четырех эпох. С. 123.
[6] См.: Там же.
[7] См.: Там же. С. 123.
[8] См.: Ежов В. Конрад Аденауэр — немец четырех эпох. С. 129.
[9] Там же. С. 129—130.
[10] Там же. С. 129.
[11] См.: Ежов В. Конрад Аденауэр — немец четырех эпох. С. 130.
[12] См.: Ежов В. Конрад Аденауэр — немец четырех эпох. С. 130—131.
[13] См.: Там же.
[14] См.: Там же. С. 132.
[15] См.: Там же.
[16] См.: Ежов В. Конрад Аденауэр — немец четырех эпох. С. 132.
[17] Там же.
[18] Ежов В. Конрад Аденауэр — немец четырех эпох. С. 134.
[19] См.: Там же. С. 134—137.
[20] См.: Там же. С. 139.