Автор: Павленко В.Б.
Об идеологии "Золотого Миллиарда" Категория: Павленко Владимир Борисович
Просмотров: 1738
2. Признаки глобального проекта.

 

Из выводов предыдущей части исследования следует, что генезис цивилизации обусловлен взаимодействием духовно-культурного и технологического факторов. В трудах Ключевского и Савицкого указанные факторы идентифицировались с точки зрения соответственно «идеальной и материальной» преемственности («заветов и благ»; миров «абсолютного» и «относительного»), формирующих «наследственные свойства и наклонности потомков». Рассматривая их в контексте обобщения социальных интересов или «фактов жизни», Ключевский отмечал, во-первых, превращение идей в общепризнанные и обязательные правила и, во-вторых, - их переработку в социальные отношения и порядок, поддерживающиеся совокупностью общественного мнения, закона и институализированного насилия. (Важно подчеркнуть, что оба ученых, несмотря на существенные расхождения, вызванные приоритетом, отдаваемым соответственно материалистическому и культурно-историческому подходам в цивилизационных исследованиях, указывали на первичность идеальной базы по отношению к материальной). Развивая и конкретизируя этот взгляд, Ключевский также подчеркивал, что идея нуждается в культурно-исторической обработке (то есть в легитимации), а также в организации (то есть в институционализации). Леонтьев расширил видение идеи, рассмотрев ее как систему отвлеченных идей (религиозных, государственных, лично-нравственных, философских, художественных), непосредственно увязанных с той или иной цивилизацией. Панарин и Ильин говорили уже о проектной «мироустроительной» «панидее». Мыслители евразийского направления (Савицкий, Георгий Вернадский) сформулировали представление о механизме смены исторических эпох, в основе которого находится воздействие на идею, выраженную традицией, в ряде сфер - религиозно-философской, художественной, социальной. Кроме того, евразийцы, Тойнби, а следом за ними ряд современных ученых (Тимофеев, Померанц, Гивишвили и др.) экстраполировали влияние идеальной и материальной базы соответственно на институциональную и геополитическую сферы.

Рассматривая указанные взаимодействие и соподчиненность факторов, составляющих генезис цивилизации, с проектной точки зрения, Хазин и Гавриленков трансформируют их взаимодействие в двухступенчатую иерархию признаков глобального проекта - идеальных (системы ценностей и смыслов) и материальных (система разделения труда).

1) Система ценностей (идея), представляющая собой идеальную основу глобального проекта или как считают указанные авторы «безальтернативную истину, переведенную в политическое измерение».

Помимо идеи, существует система смыслов (норма), функция которой – адаптация идеи к повседневному, в том числе бытовому использованию. В отличие от идеи, норма может корректироваться, обеспечивая тем самым возрождение глобального проекта на следующих этапах исторического развития. Обращается особое внимание, что коррекция нормы осуществляется строго системно: каждый из смыслов существует только во взаимосвязи с другими и при попытке изменения любого из них отдельно от остальных система либо адаптирует инновацию к себе, либо разрушается.

2) Система разделения труда - материальная основа глобального проекта - обеспечивает его продвижение в виде соответствующих валютной, хозяйственной и торговой систем.

Соглашаясь с данным подходом в целом, следует, однако, учитывать достаточно глубокие замечания Леонтьева. Рассматривая идею и норму соответственно как содержание и форму, а также идеальное и материальное, мыслитель указывал на внутренний организующий «деспотизм» идеи, воздействие на которую со стороны либерального эгалитаризма ведет к ее фрагментации и универсализации (то есть к трансформации идеальной базы). Из этого следует, что в ряде случаев может модернизироваться не только норма, но и сама идея – система ценностей, что связывается им с революционным методом и свойственной Западу абсолютизацией национально-этнического фактора (примеры: «великие» революции XVIII – начала XX вв.).

С выводами русского мыслителя XIX в. согласуются положения упомянутого доклада Трехсторонней комиссии (1975 г.), авторы которого усмотрели причины модернизации идеи в расхождении «передовых» политических идей, носителями которых выступили массовые протестные движения 1960-х гг., с институциональной реальностью.

Еще более важно, что институционализация глобально-проектной идеи, осуществляемая при помощи экспансии, достигается вышеупомянутой совокупностью легального, латентного и тайного институционального участия, из чего, по мнению автора диссертации, следует, что идея глобального проекта также может включать как легальную, так и латентную (тайную) стороны. Как справедливо указывают Хазин, Гавриленков и Коллонтай, легальная сторона идеи, выраженная публично, представляет официальный религиозный (или идеологический – Авт.) консенсус, основанный на определенном наборе позитивно воспринимаемых данной цивилизацией абстрактных гуманитарных ценностей (свободы, демократии, прав человека, соборности, коллективизма, пацифизма и др.). Латентная (тайная) же сторона идеи рассматривает данный набор ценностей через призму конкретного глобального проекта и представляет собой совокупность проектных задач, формируемых проектной элитой и по ее мнению жизненно необходимых для его реализации. Современные энциклопедические философские источники трактуют взаимодействие легальной и латентной (тайной) сторон идеи в контексте «двойных стандартов», которые в ряде работ Ленина рассматриваются, в том числе с точки зрения приверженности им британской политики. Стремление к рациональной трактовке религиозных догм ими объясняется с позиций теории «двух истин» («двойственной истины»), указывающей, что истинность или ложность любого положения зависит от исходных посылок. Изменение заданных посылок с истинных на ложные и наоборот позволяет осуществлять системную коррекцию проектных установок, обеспечивая управляемую эволюцию всего глобального проекта.

Понятно, что латентная (тайная) коррекция идеи влечет за собой модернизацию как идеальной (система смыслов), так и материальной (система разделения труда) норм, учреждая некую совокупность тайных, не разглашаемых целей и задач, решаемых конкретным глобальным проектом параллельно, а также под видом официально провозглашенных. Системная общность этих задач, требующая тесного взаимодействия сторон на основе управления ими из единого проектного центра при дифференциации подходов к их решению применительно к проекту, реализуемому современной западной цивилизацией, наглядно демонстрируется Киссинджером: «…Разные части мира находятся на различных этапах своего внутреннего развития и на различных этапах структуры своих составных частей. Наши убеждения относительно того, чего мы пытаемся достичь, должны быть неизменными, но их применение нужно приспосабливать к конкретным условиям в разных регионах».

В подтверждение рассмотрим отмеченную Кондрашиным, Медведко, Режабеком и другими авторами трансформацию ноосферного мировоззрения, обусловленную эволюцией современного западного рационализма во второй половине XX в. из философии в идеологию. Появившись в XIX в. в рамках философии всеединства (Сергей Булгаков, Николай Федоров, Флоренский и др.), ставившей одной из центральных задач предупреждение Апокалипсиса разумным обузданием разрушительной природной стихии, ноосферное мировоззрения укоренилось введением термина «ноосфера» (конец 1930-х гг.). В первой половине 1970-х гг., в трудах Лавлока и Маргулиса (авторов гипотезы «Геи») на этой основе сформировались представления о конкретных формах взаимодействия человечества с окружающей средой (модель), требующих углубления взаимодействия между наукой и религией, научным и религиозным мировоззрениями (прогноз). Однако под воздействием идеологического рационализма западного глобального проекта ноосферное мировоззрение трансформировалось из модели в план, центральным звеном которого становятся выводы Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро (1992 г.). По мнению Данилова-Данильяна, Урсула и других экологов, принятая на ней концепция «устойчивого развития», оформленная итоговым документом «Повестка дня на XXI век», увязывает решение экологических проблем с определенным типом экономического и социального развития. Интеграционный тип такого развития, обусловленного вышеупомянутыми системами ценностей, норм и разделения труда, присущими западной цивилизации, указывает на концепцию «устойчивого развития» как на неотъемлемый элемент западного глобального проекта. Именно поэтому попытки ряда ученых (например Александра Вебера) представить «устойчивое развитие» абстрактной, теоретически чистой альтернативой осуществляемой западным проектом глобализации, наталкиваются на использование концепции «устойчивого развития» в интересах западного глобализма, документально подтверждаемое рекомендациями доклада Совета по устойчивому развитию при президенте США и «Стратегией национальной безопасности США для нового столетия».

Стало быть, практическая реализация концепции «устойчивого развития», с одной стороны, призвана укрепить глобальную гегемонию западного проекта, сделав ее необратимой; с другой стороны, несмотря на всю внешнюю привлекательность она принципиально неприемлема для субъектов незападных цивилизаций, в системе смыслов которых она является чужеродным элементом, угрожающим их целостности, а значит и существованию.