Фото: артельное маслоделие
С точки зрения исторических традиций особенно необоснованными представляются проекты отказа от государственного регулирования в России сельского хозяйства, потому что изобилие исключено, в силу природных условий, и даже для крестьянина всегда актуальной являлась проблема физического выживания.
При традиционной урожайности
На трудовом понимании природы собственности базировался, в частности, феномен русской хозяйственной колонизации, установившей существующие пространственные параметры России. Собственническим правовым императивом исторически выступала формула «куда топор, коса и соха ходили». Затраты труда являлись основанием земельного владения. Напротив, покупка земли далеко не всегда признавалась справедливой основой права собственности [62].
На уровне укоренившихся традиционных для русского менталитета представлений крестьян господствовало убеждение о том, что природные ресурсы не могут принадлежать
кому-то персонально, ибо есть дар Господа. Земля Божья, а потому ничья в человеческом смысле. Работа на ней является единственным основанием землевладения. Видный исследователь русской общиныА. Я. Ефименко характеризовала этот взгляд в качестве коренного понятия крестьянского мира [63].А. И. Васильчиков вообще отрицал наличие в традиционном национальном понятийном арсенале России дефиниции «собственность» в ее западноевропейском осмыслении, вместо которого циркулировали правовые значения держания, занятия, пользования землей [64].
Итак, собственность в России должна соотноситься с функцией труда, а не капитала. Необходимо установить критерий ответственности за использование ее по функциональному назначению, что может повысить экономическую эффективность природопользования. В этом смысле еще не разрешенный до конца конфликт вокруг парадигмы вовлечения земель в торговый оборот подпитывается именно утратой, например, пахотными землями своего назначения.
Историческим приводным ремнем государственного управления экономикой в России выступала общинная система хозяйствования. «Только благодаря своей уцелевшей общине, своему миру, — писал консервативный экономист
Общинное землевладение соотносилось с национальным идеалом соборного единения. Община брала на себя функции организации вспомоществования всем миром отдельным крестьянским хозяйством. Другим ее назначением являлось решение социальных задач, что соотносилось с критериями социализированного типа экономики (рассмотрение экономических успехов с точки зрения социальной справедливости). Даже западник
У общины имелись и собственно производственные преимущества над единоличным хозяйствованием. Реализуя принцип чересполосицы, она обладала значительно большей устойчивостью от воздействия
Общинное хозяйствование предоставляло возможность проведения масштабных аграрных мероприятий, каковой, за редким исключением, были лишены индивидуальные собственники. Именно община обеспечила переход крестьянских хозяйств от устарелой трехпольной к многопольной системе севооборота [67]. Среди череды видных мыслителей, апеллировавших к общинной системе как идеальной экономической модели применительно к России, можно сослаться на
Д. И. Менделеева . Великий русский ученый считал общину тем идеалом, который в наибольшей степени соответствовал задаче достижения народного благосостояния [68].
Статистика урожайности в Российской империи развенчивает миф о вызванном якобы прежде всего фактором роспуска общины столыпинском аграрном чуде. Последний, 1911 г. премьерства
Рис. 24. Урожайность зерна и картофеля в России (ц/дес.)
Опасность демонтажа общины для России и правота шараповских идей обнаружилась в Первую мировую войну. Вопреки предположениям, что частник будет более склонен к проявлениям патриотизма, как человек, защищающий свою собственность, предстала прямо противоположная картина.
Даже успешное развитие частного сектора не означает, что результаты затраченного в нем труда будут иметь национальное значение. Так, в Судане и Бангладеш валовое производство сельхозпродукции даже избыточно, что не исключает массовую физическую смертность от ее нехватки. Сомали выступает одним из крупных экспортеров мяса, а собственный народ умирает от голода.
Ставка на фермерский путь реорганизации сельского хозяйства второй раз в истории России ХХ столетия продемонстрировала свою бесперспективность в период либеральных реформ
Элементы общинной системы были с успехом инкорпорированы в промышленное производство. На ранних стадиях развития промышленности в России крестьяне приписывались (на крепостных предприятиях), либо нанимались (на вольнонаемных) не в индивидуальном порядке, а общинно. Зачастую сами общины направляли своих представителей на заработок. К началу столыпинских реформ значительная часть русских рабочих не относилась к пролетариату в его марксовом понимании, ввиду приписки их к определенному общинному землевладению (принадлежность к собственникам).
Модель общины была положена в организацию «русской артели», представлявшей собой исключительно национальную форму хозяйственной самоорганизации и самоуправления. Не случайно
А. И. Герцен называл артели передвижными общинами. Артельщиков связывала круговая порука, солидарное ручательство всех за каждого. Возведенное в принцип существования равноправие членов артели позволяет противопоставлять ее капиталистическим предприятиям (в литературе используется характеристика их как антикапиталистических организаций). Уместно также говорить об особом феномене русской трудовой демократии. В Российской империи были известны случаи, когда вся деревенская община составляла собой артельное объединение [73].
О высокой трудовой эффективности артельного труда может свидетельствовать опыт форсированного строительства в течение 10 лет Великой Сибирской магистрали, проложенной главным образом руками артельщиков. Лишь 8 тыс. человек были задействованы в прокладке 7,5 тыс. км железнодорожного полотна [74]. Модификацией в организационном отношении артельных форм труда явились впоследствии автономные бригады, получившие с
Вопреки национальной традиции артельного труда, доля семейных рабочих и членов кооперативов в общей структуре трудовой занятости в экономике России крайне невелика — 0,7%. Это даже меньше, чем во многих западноевропейских странах, исторически более тяготевших к индивидуальным формам найма. Между тем в других православных государствах Европы процентная численность указанной категории экономически занятого населения, как правило, довольно высока, что свидетельствует о наличии связи православия с коллективной моделью организации трудовых отношений. Фактор конфессиональной предрасположенности к общинным формам хозяйственной самоорганизации иллюстрирует приведенный выше рис. 4.
Рис. 4. Конфессиональное сопоставление долей современных рабочих и членов кооперативов в структуре занятости населения европейских стран
Среди христиан наибольшую предпочтительность к коллективистскому хозяйствованию обнаруживают православные, несколько меньшую — католики, незначительную — протестанты [75].
Еще одно характерное сравнение. Руководство современной Грузии, как известно, декларирует стремление развивать экономику страны по американскому образцу. Однако ментальные трудовые предрасположенности у американцев и грузин совершенно различны. Если в протестантских по преимуществу США доля семейных рабочих и членов кооперативов составляет 0,1% экономически занятого населения, то в православной Грузии — 31,4% [76].
ПРИМЕЧАНИЯ
60. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993. С. 18–21.
61. Модели общественного переустройства России. XX век. Отв. ред.
62. Щербина
63. Ефименко
64. Васильчиков А.И. О самоуправлении. СПб., 1862–1871. Т. 1–3; Он же. Землевладение и земледелие в России и других европейских государствах. СПб., 1876. Т. 1–2; Он же. Сельский быт и сельское хозяйство России. СПб., 1881.
65. Шарапов
66. Репников
67. Качаровский
68. Менделеев
69. Статистический ежегодник на 1913 г. СПб., 1913. С. 716.
70. Булдаков
71. Экономист. 1999. № 5. С. 69.
72. Белоусов
73. Воронцов
74. Паталеев
75. Тенденции в странах Европы и Северной Америки: Статистический ежегодник ЕЭК ООН, 2003. М., 2004. С. 157.
76. Тенденции в странах Европы и Северной Америки. С. 157.
Фрагмент монографии: Якунин В.И., Багдасарян В.Э., Сулакшин
Сулакшин С.С., Багдасарян В.Э.