Разрушающая радиация измены

2013-2024 Феномены Измены, Предательства и Отречения.

08.02.2024 Власть и предательство. А. Редько
Говорят, что каждый 5-й обязательно предаст. Каковы причины это греха? Невежество, страх, алчность, зависть, месть... Александр Алексеевич Редько, доктор медицинских наук, профессор. Виктория Ахметова. Перехват управления

23.11.2022 О трёх головах. В. Багдасарян, Д. Журавлёв, Е. Спицын, А. Фефелов
«Нет большего врага своего народа, чем воспитанная колонизаторами интеллигенция», – сказал когда-то премьер-министр Индии Джавахарлал Неру. Удивительно, но его слова имеют самое прямое отношение к сегодняшней России. Запад «воспитывал» здесь своих агентов влияния в течение тридцати лет. По его указке создавались учебные программы по гуманитарным предметам, составлялись вопросы для экзаменов. Не случайно сегодня так остро стоит вопрос о государственной идеологии, о создании единых учебников истории и обществознания, основанных именно на традиционных российских патриотических ценностях. Об этом говорят эксперты «Точки зрения»

28.09.2022 Богема хочет снова развалить страну. Фёдор Раззаков
Почему интеллигенция всегда выступает против своего государства? Когда это началось, и как было в СССР? На что рассчитывает наша элита поддерживая диссидентов? Как настроения правящей элиты отражается в творчестве отечественной интеллигенции? Об этом беседуют писатель, историк Фёдор Раззаков и журналист Сергей Харцызов. День ТВ

19.04.2022 Предатели Родины в коридорах власти
За последнее время из России сбежали пять вице-премьеров. Высокопоставленные чиновники, которые имели допуск к гостайне, фактически предали Родину. Эту и другие актуальные темы обсуждаем сегодня в "Царьград. Главное".

13.04.2018 «Бесы» российских элит как источник внешних и внутренних катаклизмов России. А. Селиванов

Для преодоления это постоянно воспроизводимого «гнойника» на теле русской традиции, проявления «бесовщины» у части элит необходимо формирование эффективного постоянно действующего «бесогона» в виде специальной технологии кадрового контроля, наполнение органов государственной власти патриотически настроенными кадрами. Потому что отсутствие такой технологии, таких институтов и кадров либо приводит к необходимости хирургических вмешательств с последующими негодованиями по поводу «репрессий», либо к крупным поражениям на внешней арене, грозящим утратой национального суверенитета. В настоящее время жизненно нужна новая генерация государственной элиты, способная отражать национальные интересы страны, ее народа и культуры, а не гнаться за золотым тельцом и ценностями западного мира.

09.06.2017 Анатомия предательства. В. Черкашин

О «незеркальной» войне спецслужб. 

В прошлом году в США скончался экс-полковник Службы внешней разведки РФ Александр Потеев, который стал известен после сдачи им контрразведывательным спецслужбам США глубоко законспирированной сети агентов Управления "С" — нелегальной разведки СВР. Что такое феномен предателя в стенах спецслужбы, как долго создавалась сеть агентов нелегальной разведки СВР, сданная им? Кто такой нелегальный разведчик, какие задачи он решает, а также — какие методы применяют спецслужбы, чтобы найти агента вражеской разведки? На эти и другие вопросы согласился ответить полковник ПГУ КГБ СССР Управления "К" Виктор Иванович Черкашин. Интервью взял И. Латунский

02.04.2016 Предателя знали все.  Канев С.

С помощью полковника Службы внешней разведки Потеева, сдавшего российскую агентуру, чиновники, генералы и бизнесмены отмывали деньги в США. (Материал был опубликован в НГ № 131 ОТ 22 НОЯБРЯ 2010 Г.)

18.01.2015 Глобализация и предательство элит

У либералов отторжение от страны достигает высочайшей степени. В результате значительная часть интеллигенции, а точнее, образованного слоя, который является единственным носителем культуры и развития как такового, оказывается потерянной для страны, так как обижается на нее кровно, предъявляя ей непосильные для нее, несоразмерно завышенные стандарты своего личного потребления. Потребления не только материального, но и интеллектуального — и еды, и дорог, и разговоров "на кухне", и демократии. Эти непосильные стандарты несовместимы с существованием страны и требуют уничтожения: либо ее, либо либералов как обладающего существенной властью клана.  М. Делягин

26.12.2015 Кумиры и предатели

Юрий Городненко о Кравчуке, Кучме, Ющенко и их героях — Мазепе, Петлюре, Бандере и Филиппе Орлике

24.12.2015 Стрелков снова подтверждает факт Бородаевской АТО.  «Русский коммунист»

 На основании фактов можно сделать вывод, что Стрелков пробыл на Донбасс "поиграть в войну", попиариться, попортить имидж нелюбимого им господина Путина и поиграть на руку его врагам. После того, как в Славянске стало опасно, Стрелков бросил всё, "свалил" в Донецк и продолжил пиариться там. А так же чуть-чуть, в меру скромных сил, поучаствовал в "Бородаевской АТО"

23.12.2014 Цусима. Русско-японская война. Крушение Империи

Кто стоял за гибелью русского флота? Рожественский - агент революции? Великие князья - ключевые фигуры заговора? На эти вопросы отвечает автор книги "Кто оболгал великую историю нашей страны" Дионис Каптарь ( Дмитрий Зыкин). Ведущий - Дмитрий Перетолчин.

14.05.2015 Юрий Воробьевский - Оккультизм в мировой политике и культуре

На канале День.ТВ dentv.ru/ О сатанизме, масонах и оккультных науках в современном мире. Третий Рим против Третьего рейха. Духовные аспекты кризиса на Украине. Зап. Европа, Галиция, Трансильвания, Карл Великий, Даниил Галицкий, Влад Цепеш. Отличие православия от латинства, иудаизма и протестантизма. Культура и демонизм, магическое влияние на массовую аудиторию. Герберт Уэлс... Ведущий - Андрей Фефелов.

27.12.2014 Феномен чужебесия и предательства в российской истории и культуре

Гуров Игорь Дмитриевич. Историк, публицист. Работает экспертом отдела по связям с общественностью Министерства по муниципальному развитию и внутренней политике Правительства Калининградской области и преподавателем права, философии и истории религий в ряде вузов г. Калининграда. Список публикаций на сайте «Западная Русь»

01.01.2013 Современные теологические и философские трактовки образа Иуды Искариота

Макеева Светлана Георгиевна. Автореферат диссертации по философии. В нашем исследовании мы прослеживаем связь между культурой «общества потребления» и распространением апологий Иуды Искариота. Изменения мифа об Иуде Искариоте в ХХ-ХХЗ вв. наиболее полно и точно описывает теория трансгрессии мифа.

01.01.1990 Иуда Искариот. С.С. Аверинцев

София-Логос. Словарь

01.01.2008 Феномен предательства в русской культуре

Безсолицина Т.В. Текст автореферата диссертации диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук. 

01.01.2006 Семантическое поле "нечестное поведение" в истории русского языка

Симонова Елена Владимировна. Автореферат диссертации по филологии

 

 

 

08.02.2024 Власть и предательство.

 

 
Говорят, что каждый 5-й обязательно предаст. Каковы причины это греха? Невежество, страх, алчность, зависть, месть...

Александр Алексеевич Редько, доктор медицинских наук, профессор.

Ведущая Виктория Ахметова.

 

23.11.2022 О трёх головах.

 

 

В. Багдасарян, Д. Журавлёв, Е. Спицын, А. Фефелов
«Нет большего врага своего народа, чем воспитанная колонизаторами интеллигенция», – сказал когда-то премьер-министр Индии Джавахарлал Неру. Удивительно, но его слова имеют самое прямое отношение к сегодняшней России. Запад «воспитывал» здесь своих агентов влияния в течение тридцати лет. По его указке создавались учебные программы по гуманитарным предметам, составлялись вопросы для экзаменов. Не случайно сегодня так остро стоит вопрос о государственной идеологии, о создании единых учебников истории и обществознания, основанных именно на традиционных российских патриотических ценностях. Об этом говорят эксперты «Точки зрения»

 Красная Линия

 

28.09.2022 Богема хочет снова развалить страну.

 

{

 
Почему интеллигенция всегда выступает против своего государства? Когда это началось, и как было в СССР? На что рассчитывает наша элита поддерживая диссидентов? Как настроения правящей элиты отражается в творчестве отечественной интеллигенции? Об этом беседуют писатель, историк Фёдор Раззаков и журналист Сергей Харцызов.

День ТВ

 

19.04.2022 Предатели Родины в коридорах власти

 

За последнее время из России сбежали пять вице-премьеров. Высокопоставленные чиновники, которые имели допуск к гостайне, фактически предали Родину. Эту и другие актуальные темы обсуждаем сегодня в "Царьград. Главное".

 

13.04.2018 «Бесы» российских элит как источник внешних и внутренних катаклизмов России. 

 

 Сегодня мир стоит на пороге глобальной войны, которую провоцируют элиты США и Великобритании. «Спусковым крючком» может стать сложившаяся ситуация вокруг Сирии. Хочется предотвратить. И, наверное, можно еще что-то сделать. Но сделать это «что-то» можно только решительно, в том числе, точно поняв не только врага, но и самих себя.

Начать нужно с того, что при анализе внешних и внутренних катаклизмов для России, особенно в условиях обострения угроз (как сегодня вокруг Сирии), обычно акцентируется внимание на социально-экономических обстоятельствах. Эти причины безусловно есть, причем, они различны в разные эпохи и при разных типах катаклизмов. Так, в отношении революций это может быть несоответствие реальных возможностей и потребностей материального потребления (элементарная бедность и даже нищета), жестокость эксплуатации (рабочий день по 16-18 часов)[1], отсутствие «социальных лифтов», в отношении внешних угроз – ослабление экономического и военного потенциала, агрессивность и геополитические амбиции тех или иных стран и т.д.

Эти и другие подобные объективные причины безусловно важны. Однако не меньшую роль в комплексе причин социальных катаклизмов и обострения внешних угроз играет внутренняя социально-культурная и духовная обстановка, в том числе духовная природа и позиция самих российских элит. Так, одна из сторон этого аспекта в комплексе причин революции выражена в формуле революционной ситуации В.И. Лениным: «низы не хотели» жить по-старому, а «верхи не могли» хозяйствовать и управлять по-новому[2]. В отношении природы агрессии различных культур также многое известно – об агрессивности фашизма, о хищничестве англосаксов, о амбициях японцев и т.д. Так, об американской нации еще в середине XIX века в произведении А.И. Герцен его попутчик-француз лет через 20 после буржуазной революции 1848 года в своем рассуждении о свободе и республиканском типе устройства управления говорил об американской нации: «Я их ненавижу, я… я их терпеть не могу. Для меня люди, занимающиеся одними денежными выгодами, одной наживой, – не люди. Разумеется, этим торгашам не нужно правительство… У них нет души, сердце не бьется, нет этого порыва, как у нас» (т.е. французов)[3]. И природа американской агрессивности также в целом понятна[4].

Однако дело не только в этих материальных и/или внешне-культурных обстоятельствах. В России и русской культуре есть еще одна «закавыка», скрывающаяся в природе элит и определяющая их «вклад» в причинный комплекс внешних и внутренних социальных катаклизмов, в ослабление национальной безопасности и создание угроз национальному суверенитету. В части элит живут «бесы», которые «крутят-мутят» сами элиты, обращая их и против народа, и против традиции, и против государственной власти, и против российского государства.

В классической русской литературе XIX века различные стороны этого феномена вскрыты и обличены в разных контекстах – от саркастически-юмористического до обличительного (в виде самодурства), от одобряюще-пафосного – до негативного (в разных социальных проявлениях). Эти черты были свойственны и консерваторам, и чиновникам, и «новым людям», и бунтовщикам-разбойникам, бросавшим княжну в «набегавшую волну», и простым людям. Они являлись своеобразным преломлениями стремления к «воле вольной», обнаруживающей беспредельность, бесконечность русского человека, понятой как одна из сущностных черт русского человека, одновременно его над-национальность, «вселенскость».

Однако проявления этой коренной черты русского человека противоречиво и в разных социальных группах эта черта проявлялась совершенно по-разному, порой обретая нигилистический и даже разрушительный характер как по отношению к человеку-личности, так и по отношению к обществу, обретая характер «бесовщины». Особенной разрушительной силой в русской истории она становилась, когда овладевала людьми с высоким, часто унаследованным, социальным статусом и влиянием в обществе, но становившимися внекультурными маргиналами, выходящими за рамки своей национальной традиции. Трагедия нарастала, когда обнаруживалось еще и несоответствие между этим «всемирным запросом русской души», причастностью культуры к «воле вольной» с одной стороны – и реальной культурной микроскопичностью и пошлостью конкретной личности, неспособностью ее создать нечто действительно великое – и тогда те или иные (различные в себе) идеи приобретали характер разрушения, мстительного зла, от которого и сам человек порой не может спастись иначе как самоубийством, путем творения зла, доходящего до страсти, исступления, жажды порочности с упорством, изощренностью и наслаждением. Непризнанные и нереализованные «гении» и «гениальные идеи», становясь по сторону зла, превращались в «бесов», причем, как правило, уже не искушавших душу человека соблазнами, как Мефистофель, а обретя эту душу, «соблазнив» ее, победив злом и пользуясь плодами этого зла для того, чтобы нести его в окружающий мир. Наиболее ярко выявил этот феномен Ф.М. Достоевский. Сначала в «Записках из подполья», где его герой говорит знаменитое: «Если бы мне предложили выбирать, всему миру провалиться, или мне чай пить, я бы ответил, что лучше всему миру провалиться, а мне чтобы чай пить». Затем Достоевский развил и углубил эту тему в своих «Бесах» с разрывающим душу драматизмом и трагизмом борьбы добра и зла. Драматизмом, проявлениями и символами которого в разных отношениях в русской культуре становились яростная злоба, азарт, игра, русская рулетка… Порой к провоцирующим этот переход состояниям примешивается «русская хандра», скука, тоска, которая у некоторых реализовывалась в неуемной жажде развлечений, часто также переходящих в разряд инфернальных. Поэтому созданные в литературе образы – отнюдь не художественные фантомы и симулякры. Это – точное отражение существующего в реальности феномена художественно-образными средствами. Феномена социально-культурного, сыгравшего и продолжающего играть роль в истории русской культуры. Такого социально-культурного феномена, который отражает сознание части российских элит, втягивающейся «во все тяжкие» в своем увлечением пороками, в том числе вслед за западными элитами, пошедшими по пути откровенного сатанизма, полного отказа от тысячелетних завоеваний человечества в виде мировых религий, великих гуманистических философских учений, поднявших на щит идеалы Добра и Справедливости – тех элит, которые в своем реформировании христианства и перерождении его в протестантизм постепенно утратили «этику протестантизма» и контроль за ней, свойственный первым протестантам. Протестантизм также не избежал той участи, как кто-то афористично выразился, что «следы первопроходцев затаптываются их последователями». И теперь на месте «протестантской этики и духа капитализма» (М.Вебер) – оказалась выжженная земля циничности, абсолютного отказа от этических ценностей. Одним из ключевых идеологов этого подхода стал К.Р.Поппер, а главными проводниками такие деятели, как Дж.Сорос, З.Бжезинский, М.Ходорковский и их «собратья по духу». В сознании части западных и российских элит произошел возврат в «до-осевое время», время до христианства, буддизма, индийских философий, гуманистических философских систем, ислама, время «до справедливости и гуманизма», до великих гуманистических идеалов, время пещерной ненависти к ближнему, когда эти элиты «докатились до неоязычества»[5].

Аналитическое исследование этого феномена ведет к уяснению его природы в комплексе метафизических, психических и социально-культурных оснований.

Метафизические основания духовности представителей таких социально-культурных когорт заключаются в фундаментальной мировоззренческой несамодостаточности этих личностей, их недоверии к традиционно-культурным мировоззренческим установкам, почитание последних за «примитив» и презрительно относящихся к национальной традиции, но одновременно не обретающих иных метафизических оснований и лишь слепо копирующих внешние феноменальные проявления иных традиций. Отсюда рождаются их антирациональность, путанность сознания, склонность к мистике, испуг перед наукой и образованием (в том числе вследствие демократичности науки и образования, их способности принести в мир справедливость).

Психические основания – предельный эгоизм, гордыня, стремление личности к вседозволенности, к эгоцентрическому самоутверждению, «стремление и потенциальная готовность выйти за рамки поведения, предписанного законом и социальными нормами, т.е. нарушить и закон, и мораль во имя удовлетворения своих эгоистических потребностей»[6], часто порочных. Это явление наиболее распространено среди избалованных, «залюбленных», «закормленных пряниками» инфантов[7], и являющаяся достаточно распространенной формой социальной и культурной девиации.

Казалось бы, исходя из такой характеристики данного типа личности, они слабо склонны к общению, к сплочению в группы. Однако люди с таким болезненным психотипом могут действовать не только в одиночку, но и присоединяться к тем или иным социальным группам либо формировать собственные группы и сообщества, обычно слабо институционализированные, полувиртуальные, подобные современным сетевым сообществам. Причем, в современном мире именно подобные группы становятся питательной средой и социальной базой для формирования массовых деструктивных проектов с использованием социальных и компьютерных технологий организации социальных движений и массовых проектов – начиная от флэш-мобов и пусси-райтов до различных «групп по интересам» с антигосударственной направленностью и даже когорт во властной элите, когда дома их окружают лакеи с буклями и в красных ливреях, как до недавнего времени А.В. Улюкаева.

Социально-культурные корни – антитрадиционность, презрение к своему народу и антинародность, склонность к роскоши и «красивой жизни», к жизни за рубежом, подобострастие перед Западом, стремление «причаститься» к нему и его финансовым счетам, как следствие – потеря собственной независимости от Запада, нерешительность и половинчатость в отношениях с ним, становящихся угрозой национальной безопасности. Одной из причин этого, правда, является дефицит «эстетики быта», «красоты обыденности» в русской культуре, неудовлетворенность «простым бытием», его порой аляповатостью, несовершенством, отсутствием «высшей гармонии» на западный или восточный манер, что вызывает «высокомерное презрение» элит. Порядок быта западных элит, его организация, продуманность до мелочей, лакейство в обслуживани и т.д. потому оказывается притягательной для части русских элит, а отсутствие такой «практики» и «опыта» в русской традиции преподносится как «недостаток». Вначале именно в погоне за красотой (эстетикой), устройством обыденности, а затем в погоне за его перерождениями в виде роскоши, шика, «понтов» и так далее – и чистые «романтические» помыслы и стремления (идеальная элита), и корыстные (деловые, прагматические) помыслы трансформируют цели и ценности части элит в антинародные, антитрадиционные, превращаются в подобострастное преклонение части элит перед Западом и западными элитами, отключая критическое мышление и формируя «эффект лемминга», готовность идти за Западом даже в пропасть[8]. Причем, это проходит через всю историю – это относится и к части бояр и дворян, и к элитам и интеллигенции до и после революции[9], и к советской интеллигенции, и к элитам постсоветского периода, вообще устранившим все преграды на пути к такому образу жизни для себя, полностью оторвавшимся от народа и от собственной культуры. На деле за этим скрывается отказ в служении Родине, замена его служением лично себе, даже точнее – требованием к Родине служить «единственному мне». Причем, в постсоветский период это реализовалось вообще трагическим образом, когда накопившийся энергетический потенциал части слабо образованных и некультурных людей, антипросвещенческих элит – условно говоря «троечников» и «двоечников», жуликов и аморальных людей – рванулся вверх; они выдавили и уничтожили советскую просвещенческую элиту и во многом продолжают «держать мазу» во власти, ведя к общекультурной деградации страны. Политика страны в такие периоды начинает определяться не тремя К (Королев, Келдыш, Курчатов), а требованием запредельной свободы и полной бесконтрольности, продажностью, шкурничеством, патологической жадностью, фактически – пятью К: корпоративизм, коррупция, криминал, компрадорство, коллаборационизм. А главным социальным принципом становится отрицание справедливости, что всесторонне и системно исследуется Изборским клубом[10].

Такая разномастная антинародность в разные эпохи становилась основанием «бесовщины» в противовес иной части просвещенных романтических элит – с их народностью, причем, народностью даже как своеобразной «виной» перед народом и целью совершенствования русского мира, особенно у А.И. Герцена, Ф.М.Достоевского и Л.Н.Толстого, той народностью интеллигенции, которая так глубоко понята Н.А. Бердяевым[11].

Еще один момент. На сегодня созданы социальные и информационные технологии, которые могут помогать организовывать людей такого типа. И потому если раньше их разрушительная сила носила точечный характер, то теперь она часто приобретает массовый и организованный характер. Эти люди превращаются в основу формирования антигосударственных движений, выталкивающих государство из различных сфер, дискредитируя его, формируя псевдо-«гражданские инициативы», дестабилизируя вертикаль власти и способствуя превращению управления на территории страны в сетевую структуру, удобную для решения различных внегосударственных и антигосударственных общественно-политических задач (протестные, выборные, деловые, диверсионные, по силовому свержению власти…). Создаются негосударственные центры силы, используя такие ресурсы как доказательство наличия такой силы через политическую репутацию, благозвучные проекты (типа «активизации местного сообщества», «реализацию инициатив граждан», «формирование институтов гражданского общества», «социальное проектирование», «общественно активные школы» и т.п.), через встречи с солидными людьми, финансирование (особенно через НКО), создание эффектов массовости в интернет-сетях с помощью роботов, включение созданных организаций и групп в международные сетевые проекты, широкое использование сетей для рекрутирования подростков (как сегодня сделано в проекте «Навальный», когда подростки 12-17 лет по всей стране уже массово «болеют» за него, а через 5-6 лет придут на выборные участки как зрелые граждане) и т.д. При этом «гражданское общество» трактуется не как общество граждан государства, патриотов, а как общество претензий к государству (претензий часто необоснованных), как общество недовольства государством и его политикой в разных сферах, общество протеста против государства, неповиновения государству – явлений столь созвучных психотипу эгоцентрических внекультурных маргиналов. В них осуществляется отбор людей «недовольных», склочных, обиженных, непризнанных, уже психологически готовых или почти готовых к протесту.

Эти новые сетевые центры власти и управления территориями уже обучены либо направленно обучают управлению в условиях ослабления вертикали власти, они способны осуществлять необходимые заказчику управленческие (в том числе контролирующие, организационные, провокационные) воздействия в условиях «управляемого хаоса». Они есть уже некоторая сила, подготовленная для осуществления если не захвата, то для дестабилизации власти и потому такие сообщества становятся критически опасным социальным явлением – поскольку это ведет к формированию либо усилению «пятой колонны», активность которой направлена как против традиционных отношений, так и против государства, к появлению феноменов Ходорковского, Навального, Саакашвили. Эти технологии активно использовались для создания хаоса в Югославии, Ливии, Ираке, Сирии, на Украине. На указанных комплексах и психотипах на протяжении всего ХХ века активно работают спецслужбы разны государств (в 1917 – Англия и Франция, в 1993 – США, в 2017 – США, Англия, Германия).

Для преодоления это постоянно воспроизводимого «гнойника» на теле русской традиции, проявления «бесовщины» у части элит необходимо формирование эффективного постоянно действующего «бесогона» в виде специальной технологии кадрового контроля, наполнение органов государственной власти патриотически настроенными кадрами. Потому что отсутствие такой технологии, таких институтов и кадров либо приводит к необходимости хирургических вмешательств с последующими негодованиями по поводу «репрессий», либо к крупным поражениям на внешней арене, грозящим утратой национального суверенитета. В настоящее время жизненно нужна новая генерация государственной элиты, способная отражать национальные интересы страны, ее народа и культуры, а не гнаться за золотым тельцом и ценностями западного мира.

______________________________

[1] Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии// Марк К., Энгельс Ф. Соч. Т.2. С. 231-517.

[2] Ленин В.И. Крах II Интернационала//Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 26. С. 218.

[3] Герцен А.И. Скуки ради// Герцен А.И. Рассказы и повести. М.: Советская Россия, 1987. С. 396.

[4] Селиванов А. Китайские уроки для России// Изборский клуб. 27.03.2018. https://izborsk-club.ru/14960

[5] Батчиков С., Жуковский В. В трясине неравенства//Изборский клуб. Русские стратегии. 2015. №7 (31). С. 56.

[6] Губинский А. Комплексное изучение социальных групп. (Как основа для принятия управленческих решений)// http://www.mospsy.ru/stat1.html

[7] Об исследуемом феномене в контексте инфантилизма см.: Андреев А.П., Селиванов А.И. Русская традиция. М.: Алгоритм, 2004. С. 298-317.

[8] Калашников М. Вернуть веру в себя//Изборский клуб. Русские стратегии. 2015. №7. С. 97.

[9] Известный факт презрения и ненависти части российских элит к народу сегодня замалчивается, хотя именно он после Октября 1917 стал основанием коллаборационистского сговора с западными странами и положил начало гражданской войне в ходе революции, да и после нее, стал основой жестокости белогвардейцев. См., например, иллюстрации проявления презрения к «народной черни» у городских мещан в Петербурге в октябре 1917 года, описанные в книге очевидца: Рид Дж. Десять дней, которые потрясли мир. – М., 1921. Конечно, «кто старое помянет, тому глаз вон», но такое ли уж оно старое???

[10] См. особенно: Изборский клуб. Русские стратегии. 2015. №7 (31)

[11] Бердяев Н.А. Миросозерцание Достоевского. М.: Захаров, 2001. 174 с. (Глава VII. Россия.)

 

Статья подготовлена на основе доклада, сделанного 7-8 ноября 2017 г. на Международной научной конференции «Революции в России: теория и практика социальных преобразований» в Московском педагогическом государственном университете.

А. Селиванов

https://izborsk-club.ru/15061

 

09.06.2017 Анатомия предательства. 

 

О «незеркальной» войне спецслужб. 

В прошлом году в США скончался экс-полковник Службы внешней разведки РФ Александр Потеев, который стал известен после сдачи им контрразведывательным спецслужбам США глубоко законспирированной сети агентов Управления "С" — нелегальной разведки СВР.

Что такое феномен предателя в стенах спецслужбы, как долго создавалась сеть агентов нелегальной разведки СВР, сданная им? Кто такой нелегальный разведчик, какие задачи он решает, а также — какие методы применяют спецслужбы, чтобы найти агента вражеской разведки?

На эти и другие вопросы согласился ответить полковник ПГУ КГБ СССР Управления "К" Виктор Иванович Черкашин.

"ЗАВТРА". Виктор Иванович, как вы считаете, почему люди, облечённые самым высоким доверием государства, становятся на путь предательства своей Родины? И в чём смысл ажиотажа, поднятого в прессе вокруг имени экс-полковника СВР Управления "С" Александра Потеева?

Виктор ЧЕРКАШИН. Прежде всего в том, что в 2010 году арест нелегальных сотрудников СВР РФ получил очень широкую огласку, что, естественно, вызвало большой резонанс внутри нашей страны. Арест имел и политическую подоплёку, потому что события, о которых у нас с вами идёт речь, проходили на фоне предстоящих встреч руководителей президентов России и США, и, естественно, они влияли на ход этих встреч.

"ЗАВТРА". По вашему мнению, что необычного в этом деле и почему стал возможным побег Потеева?

Виктор ЧЕРКАШИН. Такое в истории разведывательной службы — не уникальное явление. Тем более что, откровенно говоря, никаких таинственных моментов в этом "исчезновении" не было: Потеев в спокойной обстановке, тщательно подготовив тылы (его семья к тому времени обосновалась в США), проработал вариант выезда из России и благополучно отбыл в США. Если говорить о побегах сотрудников спецслужб Советского Союза, то можно привести и другие, намного более драматичные примеры. Так, в апреле 1985 года из Москвы совершил побег в Англию полковник советской разведки Олег Гордиевский. Он находился в служебной командировке в Англии, являлся заместителем резидента советской разведки в Лондоне. Был на хорошем счету у руководства, имел опыт работы в Дании, Англии. В Москву был приглашён для утверждения его в качестве резидента. Но совершенно неожиданно для осведомлённых лиц, в том числе доброжелателей Гордиевского среди бывших руководителей резидентуры в Дании, ответственных работников советской разведки, ранее общавшихся с Гордиевским по служебной линии, обстановка вокруг Гордиевского вскоре после его приезда в Москву резко обострилась. Гордиевский почувствовал это изменение обстановки. За ним было установлено круглосуточное наружное наблюдение; бывшие руководители Гордиевского провели с ним встречу в " дружеской обстановке" в загородном доме КГБ, в ходе которой якобы были использованы спецсредства, позволяющие "отключить" сознание человека и "откровенно" обсудить те вопросы, на которые в обычной обстановке человек не готов откровенно отвечать. Гордиевский сумел "устоять" в этих сложных условиях и не сообщил информации, компрометирующей его. Чем были вызваны эти события, которые остались до конца не выясненными на тот момент? Гордиевский чётко уловил смысл произошедших в отношении него изменений в поведении "друзей" и руководства: его подозревают в связи с английской разведкой. Поскольку решение вопроса об утверждении Гордиевского в качестве резидента в Лондоне задерживалось, ему разрешили выехать в подмосковный дом отдыха КГБ. Он активно отдыхал, совершал пробежки по прилегающему лесу. Однако эти пробежки проходили под негласным наблюдением службы наружного наблюдения КГБ. Но однажды Гордиевский ушёл на обычную пробежку, а группа наблюдения этого якобы не заметила. Почему-то она не зафиксировала через определённое время и его возвращения в дом отдыха. Весь день был в распоряжении Гордиевского, который в соответствии с заранее отработанным с английской разведкой планом сумел сбежать в Англию. Как оказалось, Олег Гордиевский на протяжении длительного времени являлся агентом английской разведки, в Англии английская разведка активно способствовала ему в достижении главной цели: стать резидентом КГБ. Англичане снабжали Гордиевского "ценной" информацией, устраняли путём высылки из страны сотрудников резидентуры, которые могли составить ему конкуренцию. И англичане почти добились своей цели, Гордиевский был вызван в Москву для утверждения в качестве резидента. Следует сразу оговориться: побег Гордиевского — это хорошо продуманное и блестяще реализованное англичанами крайне сложное мероприятие.

А теперь главное. Что же на самом деле произошло в ходе рассмотрения в Москве, казалось бы, решённого вопроса об утверждении Гордиевского в качестве резидента? Переместимся на короткое время в Вашингтон. Через три дня после прибытия Гордиевского в Москву резидентура КГБ в Вашингтоне получила информацию от известного источника в ЦРУ Эймса о том, что Олег Гордиевский является агентом английской разведки. Из резидентуры в Москву на имя начальника советской разведки Крючкова В.А. была направлена срочная телеграмма с изложением сообщения Эймса. Ответ последовал незамедлительно: заместителю резидента, у которого на связи находился Эймс, немедленно вылететь в Москву с оригиналом сообщения Эймса. Указание было выполнено, и сообщение Эймса в оригинале было передано Крючкову. Через неделю заместитель резидента возвратился в Вашингтон, а примерно через месяц в прессе появились сообщения о побеге Гордиевского на Запад. В связи с изложенным возникает ряд вопросов, на которые, возможно, ответов мы не получим. Прежде всего, краткая предыстория. Бывший резидент в Дании, где работал Гордиевский, в качестве основного мотива предательства Гордиевского называет его патологическую ненависть к КГБ и ЦК КПСС. Сам Гордиевский якобы был вежлив, учтив с начальством, исполнителен. Однако, как оказалось, Гордиевский в Дании вёл себя вольно, не брезговал общением с девицами лёгкого поведения. При посещении злачных заведений Гордиевский был вызван на откровенную беседу сотрудниками датской полиции, которые вежливо указали ему на "ошибки" в его поведении. Когда Гордиевский осознал и покаялся, датчане передали его англичанам, которые успешно продолжали "воспитательную" работу с советским разведчиком как со своим агентом. Во время приезда Гордиевского в Москву для утверждения его в качестве резидента в Лондоне ситуация складывалась очень необычная. Из Лондона прибыл фактически резидент советской разведки: он общается с руководящими работниками, которые его хорошо знают, ценят, ему доверяют и ведут себя по отношению к нему как друзья. И вдруг ситуация меняется, оказывается в отношении Гордиевского есть информация — её надо проверять. Не исключено, что кто-то из друзей мог, якобы усомнившись в достоверности этой информации и чтобы "успокоить" Гордиевкого, проинформировать его об этом, пояснив, что это какой-то абсурд, который скоро разъяснится. Большие сомнения вызывает и так называемая дружеская встреча с Гордиевским с применением спецпрепарата. В своей оперативной деятельности мне приходилось использовать указанный метод в работе с объектами, а находясь на пенсии — самому стать объектом подобного мероприятия со стороны американских спецслужб. Однозначно могу сказать: после приёма дозы спецпрепарата человек полностью теряет контроль над собой и подробно отвечает на все вопросы, которые ему задает работник. Прекращение действия спецпрепарата — после принятия объектом соответствующего медсредства. Никакой контроль над собой и своим поведением в этих условиях невозможен. Остаётся вопрос: что вводили Гордиевскому в ходе беседы? Что-то просто возбуждающее или что-то неопределённое? И последнее. По существующей и публично озвученной версии, Гордиевский в ходе спортивных пробежек в доме отдыха сумел оторваться от сотрудников наружного наблюдения и скрыться. Профессионалы знают, что если объект наблюдения "оторвался", "потерян" — служба наружного наблюдения немедленно принимает меры с привлечением дополнительных средств и возможностей к поиску и установке объекта. Этого сделано не было, почему? При этом надо иметь в виду, что "случайный" отрыв Гордиевского от наружного наблюдения произошёл именно в тот день, который им был согласован с английской разведкой для осуществления побега. По имеющейся у меня информации, в день побега Гордиевского наружное наблюдение за ним было снято. Почему? Ответ надо искать не у меня.

"ЗАВТРА". В истории разведок известны многие случаи разоблачения агентуры иностранных спецслужб. Как правило, во всех этих делах речь шла о разоблачении завербованной противостоящей стороной агентуры. А длителен ли процесс приобретения агентуры в спецслужбах, скажем, главного противника нашей страны — США?

Виктор ЧЕРКАШИН. Приобретение агентуры спецслужбой зависит от ряда обстоятельств. Разведке удаётся установить оперативный контакт с интересующим её человеком, только если он морально готов пойти на сотрудничество. И здесь не важна мотивация, из-за которой человек становится предателем. То ли он недоволен тем положением, которое занимает в обществе своей страны, или обижен на руководство, которое, как ему кажется, не до конца оценило его заслуги, или стремится к материальной выгоде, большим деньгам.

Мне, конечно, трудно судить, какие из перечисленных мотиваций были основными причинами предательства Потеева, но, по данным прессы, жена Потеева проживала в США, где занималась бизнесом, его сын и дочь, окончив институты в России, также выехали в США. В связи с этим напрашивается вывод: у Потеева шло капитальное вживание в американские реалии.

"ЗАВТРА". Но почему же при таких врастаниях его семьи, которая могла стать передаточным звеном для спецслужб США, Потеев сохранял своё положение в элитном подразделение СВР — в Управлении нелегальной разведки "С", и какова была тяжесть его предательства как одного из руководителей управления?

Виктор ЧЕРКАШИН. Об этом я не могу судить.

"ЗАВТРА". А факт проживания семьи Потеева в США облегчал работникам американских контрразведывательных служб подход к его вербовке? Ведь раньше, в годы вашей службы, людей из семей, имеющих доступ к секретам нашей родины, не выпускали за рубеж. Даже сына Ю.В.Андропова Игоря выпустили на работу за рубеж в качестве посла СССР в Греции только после смерти его отца, председателя КГБ, а затем генерального секретаря СССР в 1983 году!

Виктор ЧЕРКАШИН. Я думаю, что этот ваш вопрос непринципиален по той причине, что принимать на службу в разведку или не принимать на работу в спецслужбу сына какого-то высокопоставленного чиновника — это фактор вторичный. Главным же фактором приёма на работу в органы безопасности СССР или теперь России является сам человек. У кандидата на работу в спецслужбу оцениваются его готовность работать в разведке, его достоинства, его политические взгляды, его личные качества. Если из-за каких-то родственных связей кандидата его нельзя допускать на работу в спецслужбы — это не основной фактор, на который нужно обращать внимание.

"ЗАВТРА". Простите, если говорить об использовании спецслужбами США компромата относительно граждан СССР, то давайте разберёмся на примере дела перебежчика Шевченко. Его сын Геннадий утверждал в документальном фильме "Роковое решение Аркадия Шевченко", что его отец ушёл к американцам, потому что видел все недостатки номенклатуры СССР изнутри, и это решение было продиктовано совестью его отца. Но ряд ваших коллег, причём работавших с Аркадием Шевченко в США, утверждали другое. Они говорили, что Шевченко работники контрразведки США "накрыли" в Нью-Йорке за связь с американкой, которая давно сотрудничала с ФБР США и исполняла роль "медовой ловушки". Сотрудники ФБР показали Шевченко фотографии, где он развлекался с дамой, и обещали направить эти "весёлые картинки" в МИД СССР личным посланием министру иностранных дел СССР. Громыко. Сотрудники ФБР заверили, что после получения этих фотографий министром иностранных дел карьера Шевченко, знающего аскетический образ жизни своего шефа, пойдёт под откос, и он может забыть о трудоустройстве в какую-то выездную контору. Но можно сделать так, что никто ничего в МИД СССР не узнает о похождениях Шевченко, если он согласится пойти на компромисс с ФБР США.

Виктор ЧЕРКАШИН. Поскольку Эймс работал с Шевченко изначально, он же и вербовал его. Эймс знал, что послужило основой вербовки Аркадия Шевченко. По своим качествам Шевченко был человек аморальный и весьма далёкий от каких-то идеалов. И это при том, что у него были с Андреем Андреевичем Громыко хорошие личные отношения. Шевченко умел устанавливать добрые отношения с нужными ему людьми. Он был человеком, для которого такие понятия, как собственное достоинство, были не совсем ясны. Для этого человека достижение своей цели или личные выгоды были главными приоритетами жизни. Он не мог себе отказать в удовольствии общаться близко с красивой женщиной, особенно когда для этого созданы неплохие условия. Шевченко длительное время сотрудничал с ФБР, информировал их обо всех мероприятиях советского правительства по линии Организации Объединённых Наций в Нью-Йорке. Его должность заместителя Генерального секретаря ООН позволяла ему снабжать американские спецслужбы серьёзной информацией.

"ЗАВТРА". Значит, уничтожение столь серьёзного Управления "К", внешней контрразведки, обеспечивающей защиту секретов нашей страны от проникновения в них главных противников, — это был неоправданный шаг со стороны тех деятелей, которые возглавили Россию после 1991 года?

Виктор ЧЕРКАШИН. Я не в курсе этих изменений в системе СВР РФ, но думаю, что могла пройти её реорганизация, что вполне естественно. Как известно, после 1991 года изменилась ситуация и изменились сами приоритеты нашей страны во взаимоотношениях с иностранными государствами, в том числе и с главным противником СССР — США. И естественно, что в связи с этим могли измениться и формы работы отечественных спецслужб. Это, я считаю, вполне допустимо. Однако я не думаю, чтобы деятельность внешней разведки по пресечению попыток иностранных разведок проводить какую-то разведывательную деятельность, в том числе с целью вербовочных мероприятий в отношении граждан России и сотрудников СВР РФ, была полностью устранена. Я лично этого не допускаю.

"ЗАВТРА". А почему вы, Виктор Иванович, думаете, что смерть Потеева не может быть тщательно спланированной операцией спецслужб России, как когда-то её сотрудниками, по мнению ряда ваших коллег, был в 1940 году в Париже устранён "невозвращенец" Раскольников, бывший советский дипломат, написавший гневное письмо И.В. Сталину?

Виктор ЧЕРКАШИН. Потому что с 1959 года прошлого века, после устранения в Мюнхене Степана Бандеры, такие операции больше не проводились органами безопасности нашей страны. Да, в 30-е и в начале 50-х годов прошлого столетия такая форма работы спецслужб СССР существовала. И можно, чтобы привести пример, вспомнить устранённого в 1938 году разведчиком-нелегалом ОГПУ—НКВД СССР Евгением Судоплатовым в Роттердаме Евгения Коновальца — главаря ОУН. А до этого похищение во Франции, в Париже в 1924 году спецгруппой ОГПУ СССР, под руководством Я. Серебрянского (которую, кстати, так и окрестили в ОГПУ — "Группа Яши") руководителя контрреволюционной организации РОВС генерала Кутепова. Но после устранения Бандеры в 1959 году операции такого плана не проводились.

"ЗАВТРА". Виктор Иванович, а в пору вашей службы в ПГУ КГБ СССР могли быть предатели, которые нанесли своими действиями такой же ощутимый вред, как сдавший в 2010 году агентурную сеть нелегалов в США Потеев?

Виктор ЧЕРКАШИН. Если говорить о предательстве и измене сотрудников спецслужб, то я думаю, что наиболее характерно было бы привести в пример начало 80-х годов, когда были разоблачены как агенты американской разведки свыше двадцати сотрудников спецслужб ПГУ, Главного военного управления Генерального штаба СССР, Министерства иностранных дел СССР. И мотивации всех этих предательств, как показало последовавшее разбирательство, были совершено разными. В одном случае это была неудовлетворённость своим служебным положением, как это было с делом сотрудника советской разведки КГБ СССР в Вашингтоне Мартынова. В другом случае это было чрезмерное увлечение лёгкой жизнью и возможностью найти себе утехи в виде недозволенного посещения притонов и других злачных мест, что позволял себе ещё в Дании заместитель резидента Олег Гордиевский. Или как сотрудник ПГУ, работавший в Португалии, Сметанин, который вместе со своей женой решил, что если они смогут установить контакт с ЦРУ США, то такой шаг даст им возможность заработать деньги для безбедной жизни. Был случай, когда кто-то захотел улучшить свою, я это подчёркиваю, семейную жизнь, как сделал сотрудник американского отдела ПГУ КГБ СССР Виталий Юрченко в 1985 году, когда сбежал из Рима, куда был направлен в командировку. Правда, потом, уже в Америке, когда не получил от спецслужб США то, на что он рассчитывал, явился в посольство СССР с повинной. При этом все эти люди, и это надо учесть, выдавали секреты, государственные тайны, и в их представлении это считалось незначительным проступком перед родиной. Они не представляли себе, что становятся таким образом на путь предательства… Я в этом плане считаю, что основная ошибка и основной недосмотр относительно их прихода на работу в спецслужбы КГБ СССР состоит в том, что, принимая людей на работу в разведку нашей страны и при контроле за их поведением, мы иногда упускаем из виду поведение человека, ставшего кадровым сотрудником разведки. Его, скажем, стремление угодить своему начальнику, его стремление пойти на какую-то сделку со своей совестью, лишь бы у кого-то из руководства быть на хорошем счету, а для этого в чём-то, если ему это выгодно, и приврать. И любой ценой, не путём добросовестного труда и работы на порученном ему участке заслужить себе повышение — а добиться его путём налаживания отношений с вышестоящим по службе. Вот главный просчёт при проверке того, кто потом оказывается предателем из числа сотрудников спецслужб. Я — не за то, чтобы сотрудники спецслужб и разведки выступали против руководителей своих подразделений или стремились дистанцироваться от своих руководителей или старших товарищей по службе, речь идёт о другом. О том, что добиться для себя благополучия или повышения по службе любой ценой — это путь, который может привести к результату, о котором мы с вами говорим: если человек из-за карьеристских соображений идёт на всё, то он в определённых ситуациях может пойти и на предательство. Но люди, которые знают себе цену (я был этому свидетелем в Ливане в 1968 году, когда работал там в нашей резидентуре), иногда даже в серьёзных ситуациях находят в себе силы противостоять таким обстоятельствам, когда сотрудники спецслужб США оказывают на них давление. И я бы очень хотел об этом случае рассказать.

Один из журналистов, имени которого я вам, извините, не назову, зять очень высокопоставленного чиновника нашего государства, в Ливане, в Бейруте, где было единственное казино на Ближнем Востоке, очень увлекался его посещением и в результате проиграл крупную сумму. Его приятели-иностранцы пообещали ему помочь в возврате проигранных им денег. Его спасители, как потом выяснилось, оказались сотрудниками Центрального разведывательного управления США. Они помогли ему справиться с бедой, после чего сказали, что деньги ему они дают в долг, понимая щекотливое положение, в которое он попал. Но за это уже он должен будет им помочь.

Несмотря на то, что этот человек серьёзнейшим образом подвергал риску свою карьеру, а также создавал своим поведением проблемы и для своего родственника, он тем не менее нашёл в себе мужество и, придя к нам, сотрудникам резидентуры, рассказал обо всём с ним случившемся. Мы смогли благополучно отправить его через Сирию в Москву. Кстати, в последующие годы он достаточно спокойно работал как журналист. Были и другие случаи, когда сотрудникам советской разведки поступали со стороны западных разведок вербовочные предложения и обещания хороших денег за выполнение их заданий, но подобные предложения отвергались, эти сотрудники спецслужб справедливо считали предложения вражеских разведок недостойными и неприемлемыми.

"ЗАВТРА". Чтобы подготовить для работы сеть, сданную в 2010 году Потеевым, руководству Управления нелегальной разведки СВР РФ, по вашему мнению, понадобилось долгое время для её создания?

Виктор ЧЕРКАШИН. Я могу говорить об этой стороне работы СВР только теоретически, на основании той общей информации, которую мы получали, готовясь к работе в нашей спецслужбе. Естественно, речь у нас тогда шла и о направлении такой работы, как нелегальная разведка. Безусловно, это направление как очень серьёзное, так и очень сложное, кропотливое и архитрудное не только для тех, кто готовит или руководит деятельностью разведчиков-нелегалов, но и для потенциальных работников этого звена разведки. Речь ведь идёт о том, что человек, пройдя длительный путь подготовки для работы в этом направлении, фактически лишается возможности жить в условиях своей страны. Он приобретает навыки, специальность, внешние признаки той страны, где ему приходится работать. Это всё архисложно, и он работает в чужой стране очень долго. Ведь почти никогда не бывает так, чтобы человеку этой профессии, которого подготовили в качестве нелегала, сразу после завершения его подготовки вручили паспорт и отправили за границу с указанием приступить к работе. Это, как правило, путь многоэтапный, проходит по нескольким странам до той, где он будет работать по своему заданию. Он — извините меня, повторюсь — проходит несколько стран и несколько этапов, иногда меняется направление его деятельности, его положение в обществе. Кстати, о тех, кого выдал Потеев. Я, в частности, общался с Анной Чэпмен. Это женщина, которая прошла очень сложный путь. У неё был большой потенциал в продвижении к основной цели в Америке. Я считаю, что она заслуживает очень большого уважения и одобрения. Вообще, люди, которые прошли подобный путь и сохранили преданность своему разведывательному делу, которые не пошли на сделку с противником, сохранили верность службе и вернулись в Россию, — это достойные всяких похвал патриоты.

"ЗАВТРА". Вы, Виктор Иванович, имеете в виду, что, пойди они на предательство, они могли бы найти себе тихую и сытую жизнь в США, ведь Анна Чэпмен была владелицей неплохой компьютерной фирмы в Нью-Йорке и могла бы, если бы захотела, не вернуться на свою родину?

Виктор ЧЕРКАШИН. Да, они могли бы не вернуться, пойти на сговор с совестью, но они этого не сделали, потому никто из них не стал, в отличие от самого Потеева, предателем.

"ЗАВТРА". А у Анны Чэпмен была подготовка для получения политической или экономической информации для СВР? Или прав был экс-генерал Калугин, когда в 2010 году комментировал раскрытие контрразведкой США глубоко законспирированной в Америке сети агентов русской разведки и заявил, что таких куколок, как Чэпмен, разведка, что времён СССР, что РФ, использует для ловли нужных политиков и бизнесменов или работников спецслужб США, как "медовую ловушку"?

Виктор ЧЕРКАШИН. Анна вызывает у меня глубокое уважение, и я был просто рад, что общаюсь с этим человеком. Что касается направления деятельности нелегалов, то, как правило, нелегальные разведчики готовятся таким образом, что их деятельность может быть разнополярна.

"ЗАВТРА". А если привести исторический срез, то без участия Потеева, как без предательства связника с Центром Рудольфа Абеля и предательства агента-поляка Конона Молодого, такая глубоко законспирированная сеть нелегальных сотрудников СВР не могла быть раскрыта контрразведкой США?

Виктор ЧЕРКАШИН. Безусловно. И вообще, в работе контрразведки любой из стран, как правило, очень редко бывает так, что её сотрудникам удаётся разоблачить деятельность агента разведки иностранного государства без каких-то подсказок от агентуры.

"ЗАВТРА". Пожалуйста, Виктор Иванович, поясните свою мысль.

Виктор ЧЕРКАШИН. Как правило, работает агентура, и с ней достаточно конспиративно работают люди, которые были завербованы в каких-то учреждениях или спецслужбах. С ними отработана методика связи, а также отрабатывается норма их поведения. И люди, благодаря этой отработке их поведения, практически не отличаются от работающих в их спецслужбах или учреждениях остальных сотрудников. Поэтому даже при наличии особого режима какого-то объекта (скажем, по созданию атомного оружия, как в Лос-Аламосе) интересующего нашу разведку, где контроль работы его сотрудников очень жёсткий, всё равно — и в этих условиях грамотный и хорошо подготовленный агент может работать весьма длительное время. И контрразведка, допустим, США его не разоблачит: как правило, информация об агенте разведки получается через источники в спецслужбах противника.

"ЗАВТРА". Значит указать того, кто может работать на заводе ВПК, производящем новые виды вооружения США, или агента ЦРУ в разведке ПГУ или Второго главного управления КГБ СССР мог только агент ПГУ в ЦРУ или ФБР США?

Виктор ЧЕРКАШИН. Да, когда у нашей спецслужбы появляется какой-то источник, допустим, в зарубежной разведке, имеющий доступ к информации о деятельности против нашей страны, мы, естественно, получаем чаще всего данные о том, какими методами эта работа ведётся, в том числе и агентурными. И это даёт уже основания для выявления агентов вражеской разведки, в том числе и в наших спецслужбах.

"ЗАВТРА". Тогда, если вернуться к главной теме нашего разговора, получается, что контрразведка США ФБР не сразу начала аресты тех, кого мог назвать им Александр Потеев, когда окончательно сбежал в США? Американские контрразведчики стали "вести" названных Потеевым людей, чтобы найти повод для их ареста?

Виктор ЧЕРКАШИН. Это обычная практика спецслужб всего мира. Дело в том, что полученные о таком-то гражданине РФ или США данные, что он является агентом иностранной разведки, ещё не значат, что этого гражданина, которого назвал наш источник в ЦРУ или источник ЦРУ в нашей спецслужбе, можно сразу же после получения на него данных арестовать и посадить за шпионаж. Для ареста требуется получить какие-то данные, которые бы подтверждали его шпионаж в пользу врага, а для их получения необходимо организовать очень тщательную и вместе с тем кропотливую и профессиональную работу контрразведки. При такой умной, осторожной и профессиональной организации этой работы и уже потом, когда соберутся данные относительно того, как гражданином то ли России, то ли США поддерживается связь, какие материалы он передаёт сотруднику вражеской разведки, можно получить ту информацию, которая позволит доказать, что он является агентом иностранной разведки. Только тогда можно произвести его арест.

"ЗАВТРА". Получается, что ФБР в этом плане работало и работает очень грамотно?

Виктор ЧЕРКАШИН. Не только ФБР, все контрразведки работают грамотно.

"ЗАВТРА". Виктор Иванович, большое вам спасибо за это интервью, разрешите пожелать вам и членам вашей семьи крепкого здоровья.

 

http://zavtra.ru/blogs/anatomiya_predatel_stva

 

02.04.2016 Предателя знали все

 

С помощью полковника Службы внешней разведки Потеева, сдавшего российскую агентуру, чиновники, генералы и бизнесмены отмывали деньги в США. (Материал был опубликован в НГ № 131 ОТ 22 НОЯБРЯ 2010 Г.)

Российские разведчики, которых сдал Потеев, в американском суде

 

Службу внешней разведки сотрясают скандалы небывалой силы. Все началось с летнего провала в США 11 российских нелегалов, из которых поймали десять. И сразу же эксперты заговорили о том, что успех ФБР не мог быть столь сокрушительным без предательства кого-то из высокопоставленных российских офицеров.

Предположение подтвердилось — в СМИ попала информация: наших шпионов сдал сбежавший в США полковник СВР Щербаков. После утечки американские спецслужбы были вынуждены взять полковника под охрану, опасаясь мести со стороны его бывших коллег. Спустя несколько дней появились сообщения, что настоящим виновником провала является вовсе не Щербаков, а другой перебежчик — заместитель начальника «американского» отдела 12-го управления Александр Потеев, один из самых ценных сотрудников, действительно, знавший очень много, в том числе и о бизнес-интересах своего начальства.

Мы выяснили некоторые подробности биографии Потеева, а заодно внимательно изучили подразделение, в котором он проходил службу, и встретились с бывшими высокопоставленными сотрудниками Службы внешней разведки, знавшими перебежчика и его семью.

В итоге стало понятно, что те «сенсации», с помощью которых СМИ пытались объяснить бегство офицеров, предполагая шантаж и угрозы со стороны иностранных спецслужб, — не имеют под собой никаких оснований. Причины произошедшего, увы, банальны: коррупция и большие деньги, которые офицеры самой элитной российской спецслужбы зарабатывают или отмывают за рубежом, подставляясь под иностранных контрразведчиков.

Александр Николаевич Потеев родился 7 марта 1952 года в городе Лунинце (Брестская область, Белоруссия) в семье фронтовика. Потеев-старший воевал самоотверженно и за бой в районе Митавы был удостоен звания Героя Советского Союза.

А Потеев-младший по его совету после службы в армии поступил в Минскую школу КГБ (там же обучался нынешний руководитель администрации президента Сергей Нарышкин). В период учебы начинающий чекист женился на своей землячке Марине, у них появилась дочь, через три года родился сын.

Бойцы первого состава группы спецназа КГБ СССР «Зенит». Третий слева стоит — перебежчик Потеев

В 1978 году Потеева перевели в Москву. Он окончил курсы усовершенствования офицерского состава (КУОС) и за участие в боях в Афганистане в составе группы спецназа КГБ СССР «Зенит» был награжден орденом Боевого Красного Знамени.

После окончания Краснознаменного института КГБ (по линии внешней разведки) Потеев несколько лет проработал под «крышей» советского, а затем российского посольства в Вашингтоне.

После возвращения из загранкомандировки Потеевы получили трехкомнатную квартиру в доме на Крылатских Холмах и обзавелись тремя автомобилями (официально за ними числились ВАЗ, «Шевроле», «Опель»).

Супруга трудилась в ГСК-34 «Крылатский», среди учредителей кооператива обнаружились отставные сотрудники «конторы», а затем уехала заниматься бизнесом в Америку.

Сын окончил Международный университет (ММУ), основанный бывшим мэром Москвы Гавриилом Поповым и ныне опальным олигархом Владимиром Гусинским, а потом по протекции отца устроился в Рособоронэкспорт. Чуть позже тоже выехал в США.

Дочь также окончила ММУ, трудилась в московском представительстве корпорации «Американские советы по образованию» и вскоре уехала вслед за матерью и братом — делать бизнес в Штаты. То есть к моменту предательства вся семья очень информированного сотрудника СВР жила за границей, о чем известно было руководству спецслужбы и не было тайной для американцев. Летом этого года проведать родных улетел в Штаты и сам полковник, чтобы уже никогда не вернуться на Родину.

ЧП

В 2003 году в жизни Потеевых произошло ЧП. Вот сводка ГУВД:

«25.01.2003 г. в 09.45 в ОВД обратилась Потеева Марина Владимировна, 1951 г.р., проживающая: ул. Крылатские Холмы **-** и заявила, что в 07.50 трое неизвестных, представившись работниками милиции, проникли в ее квартиру, угрожая двумя пистолетами, связали скотчем ее мужа, Потеева Александра Николаевича — начальника отдела в/ч 33949, и сына, Потеева Владимира Александровича — студента 4-го курса ММУ. Затем они похитили из квартиры 3300 долларов США, 30 000 руб. и скрылись. Приметы преступников:

1) славянского типа, на вид 24—26 лет, рост 180 см, плотного телосложения, глаза карие. Одет: маска черного цвета, камуфляж серый, ботинки с металлической пряжкой;

2) славянского типа, на вид 30—32 года, рост 176—178 см, нормального телосложения, волосы темно-коричневые. Одет: маска черного цвета, камуфляж серый;

3) славянского типа, на вид 28—30 лет, рост 158—160 см, нормального телосложения, усы черные. Одет: куртка черная кожаная, брюки черные, ботинки черные.

С места преступления изъяты 16 отпечатков пальцев и скотч».

Именно по этому поводу, когда разразился скандал с предателем Потеевым, СМИ, со ссылкой на некие источники в СВР, сообщали, что налет на квартиру организовало ЦРУ. Мол, американцы на начальной стадии вербовки хотели показать Потееву, что в своей стране он беззащитен перед бандитами, и для разбоя наняли коррумпированных милиционеров.

Представляю себе картину. Ночь. Штаб-квартира ЦРУ. В кабинете сидят шеф и его заместитель. Они перелистывают порножурналы, пьют виски и жуют жвачку.

— Ну что, этот русский полковник будет вербоваться?

— Нет, шеф. Говорит, что пока Родину любит.

— Ок. Тогда давайте наймем продажных русских копов, и пусть они совершат налет на его квартиру. Русскому нужно дать понять, что у себя в стране он — полное дерьмо. У тебя есть на примете такие копы?

— Сколько угодно, шеф! (Достает пухлую папку.)

Теперь серьезно. Судя по информации наших источников в уголовном розыске, это был обычный стопроцентный разбой: налетчики прекрасно знали, что в доме находится крупная сумма денег — во много раз превышающая ту, о которой было официально заявлено.

Эту версию нам подтвердил и оперуполномоченный УВД ЗАО Николай К., выезжавший на место преступления. Он хорошо помнит тот день, поскольку «шума тогда было много». По его словам, московская квартира Потеевых «напоминала музей, и было видно, что денег у хозяев водилось немерено».

Кстати, судя по всему, банда, напавшая на сотрудника СВР, вообще долго гастролировала в Москве — бандиты «бомбили» квартиры зажиточных москвичей еще полгода после нападения на Потеевых. По предварительной версии, разбоями и грабежами занимались бойцы спецназа одной из спецслужб. До сих пор не удалось выяснить, как они узнавали про крупные суммы, хранившиеся в квартирах, — единственное возможное объяснение: наличие очень осведомленного наводчика.

Интересные подробности сообщили и соседи по дому. Многие до сих пор уверены, что Потеев был большим чиновником или банкиром, поскольку «менял часто иностранные тачки». А дворник Ахмед рассказал, что пару раз получил чаевые в сумме 500 рублей, когда помогал пьяному Потееву добраться до квартиры.

Серийные жертвы

Стоит обратить внимание, что те же анонимные источники из СВР сообщали СМИ, что помимо Потеева жертвами ограблений стали еще несколько офицеров в/ч № 33949, и замешана в этих преступлениях якобы тоже американская разведка. Мы подняли из архивов все сводки ГУВД и выяснили, что же еще натворили «агенты ЦРУ».

02.04.1995: «В 21.00 обратился Г. Владислав Петрович, военнослужащий в/ч 33949 и заявил, что из его квартиры на 5-м этаже неизвестные, отжав дверь, похитили золотые и ювелирные изделия, икону «Божья матерь» и деньги».

20.10.1998: «В период с 07.55 до 16.40 неизвестный, подобрав ключи к квартире, где проживает эксперт в/ч 33949 С. Владимир Юрьевич, похитил: мужское золотое кольцо, две золотые цепочки, золотой кулон прямоугольной формы, кольцо типа «чалма» с камнем аквамарин, кольцо золотое с пятью камнями циркон, колье золотое в виде цветка, хозяйственную сумку производства КНР.».

06.01.2002: «Обратился помощник начальника отдела в/ч 33949 Ч. Алексей Евгеньевич и сообщил, что неизвестный мужчина, угрожая словами, отобрал сумку с продуктами и спиртными напитками».

02.03.2003: «Путем подбора ключей в квартиру прапорщика-секретчика Ольги К. проник неизвестный и совершил кражу 1350 евро, 100 долл., золотых изделий, носимых вещей (список уточняется)».

22.10.2003: «Неизвестный в период с 09.00 до 15.00 час. путем подбора ключей проник в квартиру генерал-майора Виктора Е. и похитил носильные вещи и ювелирные изделия. Ущерб 79 300 руб.».

30.01.2004: «С заявлением обратился Б. Николай Васильевич, офицер в/ч 33949, о том, что неизвестный похитил его а/м «Лексус» RX 300, госномер К *** МР 77, черного цвета».

27.04.2004: «Обратился Т. Владимир Гаврилович и заявил, что неизвестные, проломив воздуховод, проникли в его квартиру на 17-м этаже и похитили 6 тыс. рублей и ноутбук «Тошиба».

08.04.2005: «Через службу «02» обратился П. Александр Сергеевич, военнослужащий в/ч 33949, заявил, что неизвестный, взломав замок гаража, похитил четыре колеса на литых дисках».

Официальным «рекордсменом» стал полковник Юрий Ч., у которого 7 января 2006 года вынесли сейф вместе со служебными документами, 13 тыс. долл., 2 тыс. евро, 40 тыс. рублей и ювелирные изделиями. Впрочем, через три дня «церэушника» все же поймали: им оказался уроженец Узбекистана Ахмедов, проживающий в теплотрассе в районе «Трех вокзалов».

За забором в/ч 33949

Как следует из сводки ГУВД, перебежчик Потеев проходил службу в той же в/ч 33949. Из открытых источников можно установить, что за этими цифрами скрывается не армейская часть, а Служба внешней разведки. К примеру, председатель Совета ветеранов СВР Александр Голубев указал для писем следующий адрес: 101000, Москва, Главпочтамт, в/ч 33949. А согласно налоговой декларации депутата Госдумы и бывшего сотрудника СВР Анатолия Корендясева, в 2007 году он получил зарплату в сумме 1308338,0 руб. именно в в/ч 33949 (Корендясев был прямым начальником Путина в КГБ).

Впервые эта «воинская часть» стала известна широкой публике в 1997 году после скандала с исчезновением угольного займа в 500 млн долларов, выданного России Международным валютным фондом. Деньги предназначались для модернизации угольной промышленности, зарплат шахтерам и переобучения их на другие специальности. Однако как только деньги пришли в Россию, они испарились.

Когда аудиторы Счетной палаты поинтересовались в Минфине судьбой займа, то по распоряжению замминистра Вавилова их попросту послали на все четыре стороны. Но некоторые интересные подробности все же выяснились. Например, сам Минфин за «консультативные услуги» заплатил неким инофирмам 10 млн долл., 11 млн 800 тыс. долл. ушли на оплату коллекции для музея при храме Христа Спасителя, 658,7 тыс. шахтерских денег было перечислено студии «ТРИТЭ» Никиты Михалкова, а «для приобретения произведений искусства для в/ч 33949» разведчики попросили и получили 4 млн долларов. Разумеется, никто наказан не был, а мы выплачиваем долг МВФ из своего кармана.

Второй скандал в стенах в/ч 33949 случился в 2000 году, когда сотрудники ГУБОП МВД вышли на след банды из Подольска, занимающейся похищениями людей с целью выкупа и заказными убийствами. Членами банды оказались бывшие сотрудники ФСБ, МВД, а наводчицей бандитов являлась военнослужащая в/ч 33949 Ирина Максимова. При обысках было обнаружено большое количество долговых расписок, огнестрельного оружия и набор подарочных бейсбольных бит со следами крови.

В том же году милиционеры задержали полковника П., избившего милицейской дубинкой предпринимателя Кравцова. Как выяснилось, бывший разведчик-нелегал не хотел отдавать денежный долг и таким образом решил отвадить надоедливого кредитора.

Можно еще вспомнить, как в 2002 году инспекторы ГИБДД полночи гонялись за разведчиком У., который в дымину пьяный решил покататься по Москве. Гонки закончились только тогда, когда пьяному лихачу прострелили два колеса. При этом гаишники израсходовали целый рожок автомата Калашникова.

Кроме того, сотрудники СВР оказались полными растеряхами: семеро из них потеряли служебные удостоверения, пятеро — табельное оружие, а майор Н., возвращаясь после охоты, умудрился в трамвае № 16 оставить охотничье ружье (ТОЗ-106 калибра 20 мм, № 968823).

Но это еще не все. Судя по сводкам ГУВД, по пьянке сносит крышу не только у рядовых российских шпионов. Цитирую: «Придя домой со службы в пьяном виде, начальник сектора в/ч 33949 Александр М., в результате семейного скандала в спальной комнате в присутствии жены и детей из принадлежащего ему пистолета «Браунинг», калибра 5,6 мм, № 17977, производства Бельгии, произвел выстрел в область головы. В результате М. доставлен в ГКБ № 68 нарядом СМП № 652097 с диагнозом «огнестрельное ранение головы» («самоубийца» был земляком и лучшим другом перебежчика Потеева).

А за три года до этого случая начальник «южноамериканского» направления в/ч 33949 Анатолий А., напившись до чертиков, упал в подвал дома и сломал себе шею. Прибывшие медики так и не смогли его спасти.

Еще один факт из «биографии» в/ч 33949. В период с 22.04.2003 по 16.05.2003 на ее территории функционировала временная зона таможенного контроля. Зачем разведчикам понадобилось переквалифицироваться в таможенники, остается только догадываться. Поговаривают, что только одних иномарок «растаможили» несколько сотен штук. И это не считая вагонов с китайскими и турецкими шмотками, прибывших на Павелецкий вокзал.

Рассказ сослуживца

Теперь переходим к самому главному: как элитный специалист СВР — разведчик Потеев стал перебежчиком? Это было сознательное предательство, подстава коррумпированных коллег или его самого американцы поймали на чем-то и склонили к сотрудничеству? А может, на него вышли через супругу и детей, проживающих в Штатах? И как вообще оказалось, что у хранителя гостайны вся семья проживала в США, а он сам распоряжался очень крупными суммами денег?

Вот какую версию выдвинул бывший сотрудник СВР, ушедший на пенсию в прошлом году (он прекрасно знал семью Потеевых).

Цитирую: «Скорее всего, американцы «зацепили» жену Потеева или его дочь. Все в управлении знали, что они оказывали «консультативные» услуги по размещению денег в Америке нашим чиновникам, чекистам и разному сброду, наворовавшему миллионы. Разумеется, не запросто так. Некоторые особняки, недвижимость оформлялись ими на подставные фирмы. Скорее всего, налоговая служба США или министерство финансов заинтересовались мамой и дочкой. И Потееву сделали предложение, от которого нельзя было отказаться. А там пошло-поехало.

…Об этом всем известно, но в газеты сливается обыкновенная дезинформация. А в управлении на предательство Потеева всем наплевать. Он не первый и не последний. Сейчас все трясутся за свои шкуры, поскольку у многих жены и дети занимаются бизнесом за границей и в России не показываются годами. И этот бизнес не вполне легальный. Ну там обналичка, финансовые проводки, сомнительные операции, офшоры. И если все всплывет наружу, то полетят головы, погоны — и конец всему. К тому же Саша и Марина Потеевы обязательно расскажут американцам, кто к ним обращался за «консультациями», кто из руководства на чем сидит и кто что имеет. А может, уже рассказали?

…То, что Потеев ушел к американцам, это еще полбеды. А если бы его «подломили» исламские режимы? Или террористические группы, ищущие выходы на агентурную сеть и «подсветку» в Америке? Элита, подвиг разведчика… Поверьте, это все слова. У нас такой же бардак, пьянство и поиски, где бы сорвать куш, как у ментов и чекистов. Все измеряется деньгами. Залетел — принеси откат. Вы знаете, как мы теперь называем СВР? Служба внешнего распила.

…Вот вы мне скажите: «Что хуже: воровать деньги здесь и обниматься с ворами в законе? Или убежать к американцам и сдать пустышек-нелегалов, которых потом наградят орденами, и они будут писать мемуары и сниматься в рекламе?..»

Другой наш собеседник сообщил, что года два назад у Потеева случился конфликт с кем-то из начальства (якобы стал мало заносить, и его собирались отправить на пенсию), и, вероятно, он мог и сам предложить американцам свои услуги.

Если принять версии, изложенные бывшими сотрудниками СВР, то станет понятно, почему после провала 11 российских шпионов в западных СМИ стала появляться информация о том, что разведчики не столько занимались своим непосредственным делом, сколько помогали московским начальникам правильно вложить свои деньги на Западе или там заработать. И если подобная практика — не частность и за границей успешно делает бизнес не только семья Потеевых, но и других высокопоставленных хранителей российских секретов, то впереди нас ждет еще много «шпионских скандалов», а досье иностранных спецслужб будут полниться фамилиями наших коррупционеров.

В начале Мая 2011 г. Следственное управление ФСБ РФ завершило расследование уголовного дела в отношении бывшего полковника Службы внешней разведки Александра Потеева, который считается виновником разоблачения группы "русских шпионов" в США. Об этом сообщает РИА Новости со ссылкой на ЦОС ФСБ. 

ФСБ обвинило Александра Потеева в государственной измене в форме разглашения гостайны.

Российские власти обвинили в государственной измене офицера разведки, сотрудничавшего с Соединенными Штатами, в раскрытии группы российских шпионов в США. Федеральная служба безопасности России объявила об этом во вторник 3 мая, заявив, что Александр Потеев обвиняется в разглашении государственной тайны. В случае осуждения ему грозит до 20 лет тюремного заключения.

Сам же Потеев, сдав агентов-нелегалов, которых он курировал лично, начал снабжать спецслужбы США информацией о российских «кротах», о которых до него доходили только обрывочные сведения по роду службы. По данным «Росбалта», бывший сотрудник СВР назвал псевдонимы разведчиков, а также американские ведомства, где они работают или получают секретные данные. Более точных данных Потеев не знал. В результате в США сейчас ищут шпионов в самых разных структурах, в том числе в Агентстве национальной безопасности, Агентстве по военной разведке и нескольких подразделениях Минобороны.

Из милицейских сводок

— 21.05.98 г. был обнаружен с огнестрельным ранением в область сердца со стороны спины труп Салтыкова Эдуарда Георгиевича, 1967 г. р., прож. Алтуфьевское шоссе ** ***.

В ходе проведения ОРМ сотрудниками ОУР СКМ УВД ВАО совместно с сотрудниками 2-го отдела УУР ГУВД, сотрудниками ОВД и ЦСБ СВР по месту жительства был задержан Рабомызый Александр Владимирович, прапорщик СВР, у которого был изъят пистолет марки «Вальтер» № 1946 Р, 1976 г/в, из которого был произведен выстрел в гр-на Салтыкова.

— 30.10.99 г. в 8.45 в своей квартире покончил жизнь самоубийством выстрелом в голову из пистолета ПСМ сотрудник СВР Б. Сергей Михайлович, 1971 г.р., проживающий по вышеуказанному адресу. Оставил предсмертную записку: «Надоело жить в этой подлячей стране. Прощайте».

— 8.10.99 г. в 9.35 в ОВД со службы «02» ГУВД г. Москвы, поступило сообщение о том, что по адресу: ул. Нежинская ** ** неизвестные лица насильно удерживают в течение суток: М. Юлию Владимировну, 1980 г.р., студентку 2-го курса МЭИ, А. Юлию Эдуардовну, 1981 г.р., студентку 2-го курса МЭИ, Х. Елену Викторовну, 1980 г.р., студентку 2-го курса МЭИ. Сотрудниками КМ ОВД по вышеуказанному адресу были задержаны Н. Заур Юрьевич, Г. Мурат Владимирович, начальник службы безопасности ассоциации коммерческих банков. Квартира принадлежит Ш. Фиделю Султановичу, 1951 г. р. сотруднику СВР. Заложницы освобождены.

 

Автор: Сергей Канев, Россия, Новая газета

http://www.novayagazeta.ru/inquests/730.html

______________________________________

«Кто теперь будет «мочить» бандитов?»

 

18.01.2016 Криминальный кореспондент «Новой газеты» снова вернулся к камере

Я ходил по редакции, обнимался с ребятами, жал руки, улыбался и шутил, а ощущение было такое, что как будто навсегда покидаю родной дом. Лена Костюченко, Аня Артемьева, Пашка Каныгин, Ирек Муртазин, Костя Полесков, Надя Прусенкова, Диана Хачатрян… За эти 11 лет они стали такими родными.

Все спрашивали: «Зачем ты уходишь? И кто теперь будет «мочить» бандитов?» Я отвечал: «Иду делать документальное кино».

Кто-то пошутил: «Канев идет на «Россию» менять Добродеева». Все рассмеялись.

Перед этим был тяжелый разговор с главным редактором Дмитрием Муратовым и Михалычем (Соколовым): «Может, подумаешь месячишко-другой?» Они были рядом, когда в 2011‑м я похоронил своих детей…

Докладываю читателям: то, что я делал в «Новой», теперь хочу перенести с бумаги на видео. Другими словами, буду делать документальные фильмы-расследования про наших высокопоставленных жуликов и их бизнес-партнеров из ОПГ. Ведь мой путь в криминальную журналистику начинался еще с «Времечка», потом были НТВ, РЕН ТВ, ТВ Центр, пока там не ввели цензуру. В душе-то я всегда был телевизионщиком, и разговоры про камеры, штативы, петлички, синхроны и исходники — для меня словно бальзам на душу.

На прощание главред вручил часы «За заслуги перед «Новой газетой».

Ребята, я вас всех люблю!!!!

ОТ РЕДАКЦИИ

Все равно вернешься. А пока — где бы мы ни были, мы все равно делаем одну газету.

http://www.novayagazeta.ru/columns/71478.html

 ______________________________________

31.03.2016 «Слово и Дело». Выпуск №44. Александр Колпакиди

На вопросы телеканала «День» отвечает известный российский историк, эксперт в сфере исследования спецслужб Александр Колпакиди. Ведущий — Дионис Каптарь.

 

 

18.01.2015 Глобализация и предательство элит

 

Идеология профессиональных предателей 

Элитой общества, с управленческой точки зрения, является его часть, участвующая в принятии и реализации важных для него решений или являющаяся примером для массового подражания. 

Подобно тому, как государство является мозгом и руками общества, элита служит его центральной нервной системой, отбирающей побудительные импульсы, заглушающей при этом одни и усиливающей другие, концентрирующей их и передающей соответствующим группам социальных мышц. 

В долгосрочном плане главным фактором конкурентоспособности общества становятся его мотивация и воля, воплощаемые элитой. 

Предательство ею национальных интересов фатально: в глобальной конкуренции его можно сравнить лишь с изменой, совершаемой командованием воюющей армии в полном составе. 

Строго говоря, этот феномен не нов. Один из ярчайших (и притом относительно недавних) его примеров дала царская охранка, поддерживавшая организованное революционное движение в России ради расширения своего влияния и финансирования. Она ничуть не в меньшей степени, чем японская армия, немецкий генштаб и американские банкиры, раздувала революционный костер, вышедший из-под её контроля и, в конце концов, спаливший все тогдашнее общество. 

Ближе к нашим дням пример действия национальной элиты против своей страны дает опыт Японии конца 80-х—начала 90-х годов. Тогда в мире было два "финансовых пузыря": в Японии и США, — один из них надо было "прокалывать", и именно японская элита приняла решения, приведшие к "проколу" японского, а не американского "пузыря", от чего японская экономика толком не оправилась и по сей день. Причина — не только глубочайшая интеллектуальная зависимость от США, но и глубина проникновения японских капиталов в американскую экономику. Освоив американский рынок, японские корпорации справедливо считали ключевым фактором своего успеха процветание не Японии, а именно США, на рынок которых они работали, получая за это мировую резервную валюту. 

Не менее масштабный и шокирующий пример противодействия национальной элиты, находящейся под внешним воздействием, интересам своего общества дала война США и их сателлитов против Югославии. 

Ее стратегической целью, как и целью всей американской политики на Балканах с 1990 года, представляется подрыв экономики Евросоюза, стратегического конкурента США, превращение руин некогда процветающей Югославии в незаживающую рану на теле Европы. В частности, агрессия 1999 года, насколько можно судить, была направлена на подрыв евро как потенциального конкурента доллару. 

Тогда европейские лидеры поддержали США, несмотря на резкий протест не только европейской общественности, но и среднего звена их собственных политических структур. Повестка дня для Европы после Второй мировой всегда формировалась под интеллектуальным влиянием США, и привычка к этому превратила тогдашних руководителей Европы в могильщиков ее стратегических перспектив. Из-за войны евро рухнул почти на четверть, лишился возможности "бросить вызов" доллару, а европейская экономика окончательно стала простым дополнением американской. 

Это же качество европейской элиты проявилось и после 11 сентября 2001 года, когда Европа, спасая доллар, показала, что рассматривает американскую экономику не как конкурента, а как структурообразующего лидера мирового порядка, в котором исчезла сама идея "европейства". Формирование сознания европейской элиты американцами примирило Европу с положением, при котором в то самое время, когда падение евро оказывалось для американцев маленьким конкурентным удовольствием, симметричное падение доллара представлялось перепуганным европейцам концом света. 

Еще более яркий пример предательства национальных интересов — "казус Милошевича": ключевой причиной парадоксального и катастрофического "непротивления злу насилием", за которое он заплатил в том числе и собственной жизнью, представляется вероятное размещение материальных активов его окружения в странах-агрессорах и в их валютах. Ответные удары Югославии, на которые она была вполне способна, попросту обесценили бы их. 

Перечень подобных примеров можно приводить бесконечно — и, чем ближе к нынешнему дню, тем чаще с ними приходится сталкиваться. 

В свое время Горбачёв дал нестерпимо соблазнительный пример того, что сотрудничество с Западом против своей страны обеспечивает личное благополучие и полную безнаказанность. Однако последние полтора десятилетия показали: ситуация изменилась. Лишившиеся власти лидеры: от Пиночета до Милошевича, — идут под суд или прямо на тот свет, а сдавшим своего руководителя в руки "мирового сообщества" приближенным вместо всех земных благ публично отрывают головы (как это было с окружением Саддама Хусейна). 

Но круг представителей элит, убеждаемых этими трагедиями, по-прежнему поразительно узок. 

Почему? 

Почему элиты незападных стран, как лемминги к краю пропасти, бегут на Запад? 

 

Потребление как смысл существования 

Самый простой ответ, лежащий на поверхности, — перерождение элит в силу торжества рыночных отношений и, соответственно, рыночных идеалов. 

Практический критерий патриотичности элиты прост до примитивизма: размещение её активов. Вне зависимости от мотивов отдельных своих членов, как целое элита обречена действовать в интересах именно собственных активов (материальных или символических: влияния, статуса и репутации в значимых для нее системах, информации и так далее). Если критическая часть этих активов (которую члены элиты не могут позволить себе потерять) контролируются конкурентами этого общества, элита поневоле служит их интересам, становясь коллективным предателем. 

Отсюда, в частности, следует не только обреченность "исламского вызова", лидеры которого хранят средства в валютах своих стратегических конкурентов и потому не могут последовательно противодействовать последним, но и ограниченная адекватность риторики о "поднимании с колен" в неупоминаемую позу, популярной среди отечественной "оффшорной аристократии". Ведь эта часть российского управляющего класса по-прежнему, несмотря на развязанную против нас "холодную войну", держит на "проклятом Западе" все свои активы, до семей включительно. 

Логика представителей "оффшорной аристократии" строга и по-своему безупречна: они служат личному потреблению (неважно, материальному или символичному), ощущая Россию как "трофейное пространство", вместе с населением подлежащее переработке в имущество, расположенное в фешенебельных странах, или же в, пусть и временное, но ощутимое уважение со стороны представителей этих стран. 

Солнце для них восходит на Западе, и они молятся этому черному солнцу наживы, уничтожая ради нее свои народы. 

Однако этот ответ, при всей его актуальности, даже не претендует на глубину. 

Ведь рыночные отношения развиваются на протяжении столетий; почему же именно сейчас, когда деньги теряют значение, уступая ключевое роль в жизни развитых обществ технологиям, а стратегические решения все более принимают нерыночный характер, — почему вдруг именно сейчас рыночные отношения начинают доминировать в сфере ценностей? 

Почему людей, которые вслед за генералом Торрихосом не хотели входить не то что в собственный замок на Лазурном берегу, но даже в историю, а стремились "всего лишь" в зону Панамского канала, в массовом порядке сменяют совершенно иные лидеры, рассматривающие свои страны как "трофейные пространства", а себя в роли наместников оккупационных армий? 

Что ломает ценности элит? 

 

Противостояние культур 

Глобальная конкуренция ведется прежде всего между цивилизациями — на основе их ценностей и вытекающего из них образа действия. 

После поражения и уничтожения советской цивилизации наиболее предпочтительно положение Запада, чей образ действий — финансово-экономический — наиболее универсален. В отличие от идеологической, религиозной или, тем более, этнической экспансии финансовая экспансия сама по себе никого не отталкивает a priori, поэтому круг ее потенциальных сторонников наиболее широк. Конечно, ужесточение глобальной конкуренции, лишая многих возможностей успешно участвовать в экономической жизни, решительно сужает этот круг. Именно этим вызваны исламский и, отчасти, китайский вызовы Западу. Но принципиально ситуация пока не меняется: Запад остается носителем наиболее универсальных и общедоступных ценностей. 

В силу своего образа действий проводником финансовой экспансии Запада в цивилизационной конкуренции объективно служит почти всякий участник рынка. Он может ненавидеть США, быть исламским фундаменталистом и даже финансировать террористов, но сам его образ действий объективно превращает его в проводника интересов и ценностей Запада. Граница между сторонником и противником той или иной цивилизации пролегает не по убеждениям, а по образу жизни. Финансист принадлежит незападной цивилизации не когда он дает деньги борцам с Западом, а лишь когда он отказывается от использования финансовых рынков и переходит к образу жизни представителя незападной цивилизации, то есть как финансист совершает социальное самоубийство. 

Универсальность и комфортность западных ценностей особенно важны при анализе элит погруженных в нее стран. 

Поскольку с началом глобализации конкуренция ведется прежде всего в сфере формирования сознания, важнейшим фактором конкурентоспособности общества становится то, кто формирует сознание его элиты. 

Дружба бывает между отдельными людьми и даже народами, а между странами и, тем более государствами, наблюдается только конкуренция. Формирование сознания элиты извне — слегка завуалированная форма колонизации, внешнего управления. 

Система, находящаяся под таким внешним управлением, утрачивает адекватность (достаточно посмотреть на историю нашей страны с 1987 года): ценности, идеи, приоритеты элиты отвечают интересам его стратегических конкурентов и разрушают общество. Элита, сознание которой сформировано стратегическими конкурентами ее страны, имеет к своей стране то же отношение, что охранник к заключенным. 

Но даже слабость или отсутствие внешнего управления не гарантируют ориентации элиты на национальные интересы. Ведь её члены в силу своего положения располагают значительно большими возможностями, чем рядовые граждане. Глобализация, обостряя конкуренцию, разделяет относительно слаборазвитые общества, принося благо их элитам и проблемы — рядовым гражданам. С личной точки зрения членам элиты таких обществ естественно стремиться к либерализации, дающей им новые возможности, но подрывающей конкурентоспособность их стран и несущей неисчислимые беды их народам. При этом уровень конкуренции, необходимый представителям элиты просто для того, чтобы держать себя "в тонусе", может быть абсолютно непосилен для основной части их обществ. 

В слаборазвитых обществах традиционная культура, усугубленная косностью бюрократии, отторгает инициативных, энергичных людей, порождая в них обиду. А ведь именно такие люди и образуют элиту! Отправившись "искать по свету, где оскорбленному есть чувству уголок", они воспринимают в качестве образца для подражания развитые страны и пытаются "оздоровить" свою Родину механическим насаждением их реалий и ценностей. Подобное слепое культуртрегерство разрушительно в случае не только незрелости общества, его неготовности к внедряемым в него ценностям, но и их цивилизационной чуждости для него. 

Даже войдя в элиту страны, инициативные люди не могут избавиться от чувства чужеродности, от ощущения своего отличия от большинства сограждан. Это также провоцирует враждебность активных членов элиты к своей Родине. "Умный человек неправ уже просто потому, что он умный и поэтому думает не так, как большинство, и, соответственно, отторгается им". Такое отторжение элиты характерно для многих стран. 

По мере распространения западных стандартов образования и переориентации части элиты и, особенно, молодежи незападных стран на западные ценности это противоречие обостряется. Прозападная молодежь и прозападная часть элиты, стремясь к интеграции, к "простым человеческим благам", утрачивают собственные цивилизационные (не говоря уже о национальных) ценности, и (часто незаметно для себя) начинают служить ценностям своих стратегических конкурентов (в России, например, они служат эффективности фирмы против эффективности общества, то есть конкуренции против справедливости). В результате значительная часть образованного слоя, который является единственным носителем культуры и развития как такового, оказывается потерянной для страны, так как предъявляет непосильные для нее требования. 

Еще более важно то, что современное образование по самой своей природе включает западные стандарты культуры и представлений о цивилизованности, которые во многом несовместимы с общественной психологией, а во многом — с объективными потребностями развития незападных обществ. 

Воспринимая в качестве идеала и своей цели источник этих стандартов (причем во многом существующих лишь в рекламе либо для богатейшей части соответствующих обществ), образованные слои неразвитых обществ начинают если и не прямо служить ему, то, как правило, соотносить с ним все свои действия. 

Именно с этого начинается размывание системы ценностей, затем размывающее и общество. Без этого деликатного аспекта цивилизационной конкуренции нельзя понять широкое распространение активной и сознательной враждебности к собственной стране. 

 

Смерть традиционной демократии 

Важной и обычно забываемой особенностью глобализации является коренное изменение характера деятельности человечества. Те же самые технологии, которые беспрецедентно упростили коммуникации, превратили в наиболее рентабельный из общедоступных видов бизнеса формирование человеческого сознания как индивидуального, так и коллективного. "Наиболее рентабельный из общедоступных" — значит, наиболее массовый: основным видом деятельности бизнеса вот уже скоро поколение является изменение сознания потенциальных потребителей. Забыты времена, когда товар приспосабливали к их вкусу: гораздо рентабельней оказалось приспособить едока к пище, а не наоборот. 

Между тем, для формирования сознания общества нет нужды преобразовывать сознание всего населения — достаточно воздействовать лишь на его элиту. Усилия по формированию сознания, концентрируясь на сознании элиты, меняют его быстрее, чем сознание общества в целом, и оно начинает резко отличаться от сознания большинства. Отрываясь от общества, элита не просто утрачивает эффективность, но и перестает выполнять свои функции, оправдывающие ее существование. Подвергающаяся форсированной перестройке сознания элита мыслит по-другому, чем ведомое ею общество, исповедует иные ценности, по-другому воспринимает мир и иначе реагирует на него. 

Это уничтожает сам смысл формальной демократии (и, в частности, лишает смысла ее институты), так как идеи и представления, рождаемые обществом (не говоря уже о его мнениях и интересах), уже не диффундируют наверх по социальным капиллярам, не воспринимаются элитой и перестают влиять на развитие общества через изменение ее поведения. 

Измененное сознание элиты заставляет ее и руководимое ею общество вкладывать совершенно разный смысл в одни и те же слова и делать разные, порой противоположные выводы из одних и тех же фактов. Современный руководитель может встречаться с "ходоками", как Ленин, и даже регулярно ходить "в народ", но не для того, чтобы что-то понять или прочувствовать самому, а лишь чтобы улучшить свой имидж и повысить рейтинг: политический аналог рыночной капитализации. Таким образом, в условиях широкого применения управляющими системами технологий формирования сознания элита и общество обладают разными системами ценностей и преследуют не воспринимаемые друг другом цели. Они утрачивают способность к главному — к взаимопониманию. Как писал Дизраэли по иному поводу (о бедных и богатых), в стране возникают "две нации". 

Эта утрата взаимного понимания, вызванная не злым умыслом, но сугубо объективными технологическими факторами разрушает демократию, подменяя ее хаотической пропагандой и перманентной информационной войной значимых политико-экономических групп. "Мирное время отличается от войны тем, что враги одеты в твою форму". Общественное сознание — не только цель, но и поле боя. 

Растущее непонимание между обществом и элитой объективно повышает угрозу дестабилизации, а с этим и потребность элиты во внешней помощи, — и уже сложилась сила, которая ее с удовольствием оказывает. 

 

Глобальный класс новых хозяев 

Суть глобализации — упрощение коммуникаций. Новые коммуникации сплачивают представителей различных управляющих систем (как государственных, так и корпоративных) и обслуживающих их деятелей спецслужб, науки, СМИ и культуры на основе общности личных интересов и образа жизни в качественно новый, незнающий границ космополитичный глобальный управляющий класс. Образующие его люди живут не в странах, а в пятизвездочных отелях и закрытых резиденциях, обеспечивающих минимальный (запредельный для обычных людей) уровень комфорта вне зависимости от пребывания, а их общие интересы обеспечивают не столько государственные, сколько частные наемные армии. Новый глобальный класс собственников и управленцев не един, он раздираем внутренними противоречиями и жестокой борьбой, но как целое он монолитно противостоит разделенным государственными границами обществам не только в качестве одновременного владельца и управленца (что является приметой глубокой социальной архаизации), но и в качестве всеобъемлющей структуры. 

Этот глобальный господствующий класс не привязан прочно ни к одной стране или социальной группе и не имеет никаких внешних для себя обязательств: у него нет ни избирателей, ни налогоплательщиков, ни мажоритарных акционеров (строго говоря, он является таким акционером сам для себя). В силу самого своего положения "над традиционным миром" он враждебно противостоит не только экономически и политически слабым обществам, разрушительно осваиваемым им, но и любой национально или культурно (и, тем более, территориально) самоидентифицирующейся общности как таковой, — и в первую очередь традиционной государственности. 

Под влиянием формирования этого класса, попадая в его смысловое и силовое поле, государственные управляющие системы перерождаются. Верхи госуправления начинают считать себя частью не своих народов, а глобального управляющего класса: это качественно повышает уровень их жизни; несогласные же уничтожаются или как минимум изолируются. 

Соответственно, большинство национальных элит переходит от управления в интересах наций-государств, созданных Вестфальским миром, к управлению этими же нациями в интересах "новых кочевников" — глобальных сетей, объединяющих представителей финансовых, политических и технологических структур и не связывающих себя с тем или иным государством. Естественно, такое управление осуществляется в пренебрежении к интересам обычных обществ, сложившихся в рамках государств, и за счет этих интересов (а порой и за счет их прямого подавления) и, строго говоря, носит характер жестокой эксплуатации. 

На наших глазах и с нашим участием мир вступает в новую эпоху, основным содержанием которой становится совместная национально-освободительная борьба обществ, разделенных государственными границами и обычаями, против всеразрушающего господства глобального управляющего класса. Это содержание с новой остротой ставит вопрос о солидарности всех национально ориентированных сил — ибо разница между правыми и левыми, патриотами и интернационалистами, атеистами и верующими не значит ничего перед общей перспективой социальной утилизации, разверзающейся у человечества под ногами из-за агрессии "новых кочевников". 

Практически впервые в истории противоречия между патриотами разных стран, в том числе и прямо конкурирующих друг с другом, утрачивают свое значение. Они оказываются ничтожными перед глубиной противоречий между силами, стремящимися к благу отдельных обществ, и глобального управляющего класса, равно враждебного любой обособленной от него общности людей. В результате появляется объективная возможность создания еще одного, пятого после существующих Социалистического, троцкистского, либерального и Финансового, — как это ни парадоксально звучит, националистического Интернационала, объединенного общим противостоянием глобальному управляющему классу и общим стремлением к сохранению естественного образа жизни, благосостояния, культурного потенциала и прогресса своих народов.

Ведь человечество, каким бы несовершенным и раздробленным оно ни было, не хочет снова становиться на четвереньки. 

 

Новое Средневековье vs. технологический социализм 

Ахиллесова пята глобального управляющего класса — в службе глобальным монополиям, транснациональным корпорациям (ТНК), которые, как и все монополии, стремятся заблокировать технологический прогресс ради увековечивания своего доминирующего положения. Этот путь ведет к архаизации общественных отношений, заталкивает мир в новое Средневековье, новые Темные века. 

Выходом из кажущегося исторического тупика, действенным лекарством от архаизации должно стать развитие технологий, объективно взрывающих монополизм, в том числе и глобальный. 

Подобно тому, как современный человек дважды в день чистит зубы не потому, что боится кариеса, а потому, что так принято, — точно так же этот же самый современный (и завтрашний) человек должен стремиться к технологическому прогрессу. Он должен жертвовать ему свои деньги, подобно тому, как в приведенном примере он жертвует общественным приличиям свое время, — как правило, не задумываясь о стоящими за ними потребностями его собственного здоровья. 

Человечество приближается к коренному изменению мотивации своей деятельности. 

Заменой узкорыночного стремления к голой прибыли, автоматически рождающего монополизм, постепенно становится объемлющее стремление к новым технологиям, делающим жизнь не только более богатой и благополучной, но и более разнообразной и интересной. 

Упование на технологии против всесилия порождающего монополизм рынка, при всей наивности такого упования (как и любой, во все времена надежды на лучшее будущее), представляется перспективным. По сути дела, это новая, современная форма социалистической идеи, преображающейся из традиционной социал-демократической, свойственной индустриальной эпохе, в идею технологического социализма. 

Сегодняшняя форма общественного развития — это борьба стремления к прибыли и стремления к технологиям, это борьба глобального монополизма и ломающего его технологического прогресса, это борьба глубинной тяги к архаизации и жажды возобновления комплексного, всеобъемлющего развития человечества. Эта борьба двух тенденций вновь, как в годы великих войн, превращает лаборатории и кабинеты ученых в передовой край борьбы человечества за свое будущее. Только если раньше речь шла и выживании и прогрессе лишь отдельных народов и их групп, то теперь — всего человечества без исключения. 

Судьба этой борьбы будет решена противостоянием стремления человека к нормальному гармоническому развитию, с одной стороны, и стремлением глобального бизнеса к его закрепощению. Наиболее полным выразителем второй тенденции выступает современный либерализм как идеология не свободы и суверенитета личности, как это было во времена Вольтера и в XIX веке, но идеология враждебно противостоящего всему человеческому глобального бизнеса. 

Принятие этой идеологии и служение ей в силу ее специфики неминуемо накладывает на человеческое сознание серьезнейший отпечаток, который необходимо учитывать и использовать. Ведь игнорирование особенностей современного либерального сознания качественно снижает эффективность взаимодействия с ним и затрудняют противостояние безумной и безудержной агрессии их носителей… 

 

Ненависть к Родине 

Давно уже разжевано и доказано даже для самых идеологизированных "глотателей газет", что великий Л.Н.Толстой, переводя сложный текст, написанный на староанглийском языке, сумел-таки перевести его неправильно. В оригинале было "патриотизм может оправдать даже негодяя", а из-под пера классика вышло "патриотизм — это способ самооправдания негодяя". Очень хотелось подтвердить свою мысль, с кем не бывает. Но почему именно либералы сделали ошибку классика фактором общественной жизни? 

Сначала — понятно: валили КГБ, КПСС и СССР. Но свалили же — почему не поднимать собственный, российский патриотизм, как во всех странах СНГ? 

Почему все 90-е годы, пока либералы были у власти, любить свою Родину было стыдно? Почему за словосочетание "национальные интересы" в служебной бумаге еще в 1995 году (личный опыт) можно было огрести серьезные неприятности? 

Потому что, когда в начале 90-х, по известному выражению, "попали в Россию", далеко не все "целили в коммунизм". И те, кто промахнулся вроде Зиновьева и, в целом, диссидентов, как правило, горько раскаивались и никакой карьеры в своем раскаянии не сделали. 

А карьеру сделали, в тогдашних терминах, "демократы" — они попали как раз туда, куда целили. 

Лучше всего это выразил умнейший и откровеннейший из либералов Кох, давным-давно сказавший о бесперспективности и безысходности России с такой чистой детской радостью, что она повергла в шок даже его коллег. Реагируя на теракт 11 сентября 2001 года, он же, отметив, что "для меня в Нью-Йорке все улочки родные", без каких-либо наводящих вопросов, по собственной воле признал: "Испытал полное бессилие и опустошение. Два года назад у нас, в России, взрывали дома, но тогда не было эффекта присутствия", — при том, что, если я не ошибаюсь, в августе 1999 года он в России был, а в сентябре 2001 года в США не был. И дело здесь вряд ли только в телетрансляции: дело скорее в самоидентификации человека, в том, где именно у него находятся "родные улочки". 

Не менее откровенна была еще одна "прорабша перестройки", которая на "круглом столе", посвященном 11 сентября 2001 года, вдруг стала яростно доказывать, что любые люди, готовые сознательно отдать свои жизни за что бы то ни было, и особенно за какую бы то ни было идею, — выродки рода человеческого и должны выявляться и уничтожаться физически в превентивном порядке, чтобы не мешали нормальным людям нормально жить. Дело было в Ленинграде (тогда и ныне Санкт-Петербург), недалеко от Пискаревского кладбища, где лежали эти самые, по ее терминологии, "выродки". Признаюсь: даже американцы в своих войнах после Второй мировой войны, даже террористы, даже фашисты ближе мне, чем эта визжащая либеральная дама, которую я слышал своими ушами. Потому что они сражались за свой народ, или хотя бы искренне думали так, а она вполне сознательно сражалась против своего народа. Не исключаю, что это вышло у нее нечаянно — просто потому, что в основе ее мироощущения лежали запросы потребления. Последнее слово — главное для понимания отношения либералов к России. Иначе понять политику либералов по отношению к нашей стране можно, лишь поверив, что они бескорыстно испытывают к ней животную ненависть и стремятся любой ценой ее разрушить просто так. 

На самом деле все проще: они просто стремятся обеспечить себе качественное потребление, оставаясь равнодушными к цене этого потребления для всех остальных. "Ничего личного — только бизнес". Дело здесь совсем не в какой-то специфической ненависти: хотя она часто действительно имеет место, как причина либерального поведения она все же второстепенна. 

Россия нелюбима либералами не как враг, не как противостоящая сила, но лишь как неудобство, как гвоздь в ботинке: ее народ (тоже запрещенное после победы демократии слово, положено говорить "население"!) мешает им красиво потреблять, как плохому танцору мешают танцевать ноги.

Обычным людям свойственно застывать в тяжком раздумье между севрюгой и Конституцией; при выборе же между Конституцией и куском хлеба 95% людей не задумаются ни на минуту, и всерьез осуждать их может только тот, кто не голодал сам. 

Но именно у либералов — и именно в силу их идеологии — потребительская ориентация выражена предельно полно. И, служа своему потреблению, они автоматически, незаметно для себя самих, начинают служить странам и регионам, где потреблять наиболее комфортно, — нашим объективным, стратегическим конкурентам. И, живя ради потребления, они начинают любить те места, где потреблять хорошо, комфортно, и не любить те, где потреблять плохо, неуютно. 

 

Не любить Россию. 

И это очень хорошо демонстрируют практические действия либералов, по-прежнему обслуживающих власть и практически полностью определяющих ее как минимум социально-экономическую политику. 

Конечно, западные стандарты культуры и цивилизованности во многом несовместимы с российской общественной психологией, а во многом — и с объективными потребностями нашего общественного развития. 

Но у либералов отторжение от страны достигает высочайшей степени. В результате значительная часть интеллигенции, а точнее, образованного слоя, который является единственным носителем культуры и развития как такового, оказывается потерянной для страны, так как обижается на нее кровно, предъявляя ей непосильные для нее, несоразмерно завышенные стандарты своего личного потребления. Потребления не только материального, но и интеллектуального — и еды, и дорог, и разговоров "на кухне", и демократии. 

Эти непосильные стандарты несовместимы с существованием страны и требуют уничтожения: либо ее, либо либералов как обладающего существенной властью клана. Данный выбор становится все более актуальным, и его откладывание всего лишь повышает шансы либерального клана, обслуживающего интересы глобального бизнеса, на уничтожение России. 

 М. Делягин

Источник

 

26.12.2015 Кумиры и предатели

Юрий Городненко о Кравчуке, Кучме, Ющенко и их героях — Мазепе, Петлюре, Бандере и Филиппе Орлике 

 

Хорошая есть поговорка: скажи, кто твой кумир и я скажу, кто ты. Она очень подходит применительно к нынешней Украине. С 1991 года каждый приходящий политик начинает героизировать очередной захудалый исторический персонаж. Делает это с единственной целью — подсунуть образ «героя», чтобы оторваться от общей истории с Россией.

Так, при первом президенте «незалежной» Леониде Кравчуке культивировался образ Ивана Мазепы. При Кучме неизвестно откуда всплыл Филипп Орлик. Если внимательно посмотреть, то прослеживается тенденция выбора «исторических деятелей» Украины по принципу близости психотипа очередного президента страны с «героем» Неньки. Пан Ющенко, в прошлом сельский бухгалтер, выбрал себе коллегу бухгалтера Симона Петлюру. Обоих роднило искусство вероломно предавать даже близких друзей. Баптист Турчинов и его компания, устроивший террор по всей стране, особо возвысили образ сына греко-униатского священника Степана Бандеры, который вошел в национальную историю как один из самых жестоких террористов.

Наблюдая за созданием этого иконостаса, часто логику героизации вообще сложно понять. Хотя бы время от времени думали! Каждый гражданин страны, получивший школьное образование может открыть, например, Британскую энциклопедию и во всех подробностях узнать, какими «подвигами» прославился очередной исторический кумир.

Иван Мазепа — был жадным, коварным, еще и педофилом.

Ради того чтобы получить титул князя и удельное владение на территории современной Белоруссии, согласен был передать Гетманщину в состав Речи Посполитой. А одним из ярчайших его «подвигов» стала расправа с Василием Кочубеем — отцом пятнадцатилетней крестницы и по совместительству любовницы престарелого гетмана. Мазепа не просто его зверски убил, но и предварительно ограбил.

Филиппа Орлика прославляли «великим законодателем». Но написал он всего один акт — «Конституцию». Она «гарантировала» народу бесправие, а панству — и дальше возможность еще больше эксплуатировать «казацтво». Но еще больше в истории он запомнился как человек, провозгласивший над Малороссией шведский протекторат, а затем «пригласивший» пограбить украинские земли мусульманскую Порту.

Симон Петлюра предал своих союзников — галичан. Не просто предал, решил их судьбу, передав в состав Польши волынские и галицийские земли. Еще и подписал договор с Варшавой, пообещав польским панам отдать на безвозмездной основе огромную часть правобережных и левобережных земельных угодий. А когда после этого стал полякам не нужен, они «любезно попросили» его убраться из страны.

Но по сравнению с этими деятелями фигура Степана Бандера выглядит совсем омерзительной. Даже циничная и кровавая нацистская диктатура не захотела уже через несколько месяцев после начала Великой Отечественной войны с этим террористом иметь дело.

Сегодня националисты и руководство страны кричат речевку: «Бандера придет — порядок наведет». И это при том, что у «поводыря ОУН*» не было высшего образования, и полностью отсутствовал опыт государственного управления. Зато был большой опыт убийств из-за угла.

Налицо все черты нынешней хунты.

Пока разбирали «героев», «исторические личности» становились все мельче и мельче. В результате нынешнему президенту Петру Порошенко досталось совсем уже откровенное отребье.

Ему, главнокомандующему «украинских Збройных сил», осталось подхватить только образ «генерала» УПА* Романа Шухевича, который запомнился призывом: «Не запугивать, а истреблять!.. Не надо бояться, что люди проклянут нас за жестокость. Пусть из 40 миллионов украинского населения останется половина — ничего ужасного в этом нет».

Вот и проходится — хлоп бутылку и с глазами навыкате гнать очередную партию мобилизованных украинских парубков под огонь на Восток.

Запутываясь все глубже и глубже в исторических лабиринтах, политики не оставляют будущего ни себе, ни своим гражданам. Ведь рано или поздно прославленные ими «исторические герои» оказывались или на чужбине, или в могиле.

 

Кравчуку следует вспомнить, как вши съели Мазепу в турецких Бендерах.

Кучме — что Орлик сгинул никому не нужный в захолустных Яссах.

Ющенко — об убийстве Петлюры на бульваре в дешевом квартале Парижа.

Турчинову — что Бандера погиб в Мюнхене рядом со своей квартирой.

Порошенко — что пуля настигла Шухевича еще до побега с Украины.

* В ноябре 2014 года Верховный суд РФ признал экстремистской деятельность «Украинской повстанческой армии», «Правого сектора», УНА-УНСО и «Тризуба им. Степана Бандеры». Их деятельность на территории России запрещена.

22.12.2015

http://svpressa.ru/society/article/138867/

__________________________________________________

В кипе - Главнокомандующий полками Азов, Айдар и т.п. г. Вальцман-Порошенко. Крестится. Соболезнует в Израиле жертвам национальных героев Украины Бандеры, Шухевича и т.п. Церемония освящения памятника Бандеры в Мюнхене, 17 октября 2015 года. Кнессет Израиля аплодирует главнокомандующему. Исполнитель песенки - Свидомый депутат Рады Витко - член Ассоциации дружбы... Украина-Израиль. ЗАПРЕДЕЛЬНОЕ. ПОСТМОДЕРН.

 

24.12.2015 Стрелков снова подтверждает факт Бородаевской АТО

 

Появляются новые уточняющие сообщения о событиях 1-го и 4-5 июля 2014 года и о бегстве Стрелкова из Славянска через Горловку в Донецк. При чем, эти сообщения идут от самого Гиркина и подтверждают мою версию о Бородаевской АТО.

Кратко о Бородаевской АТО

Я уже писал об этой ситуации 29-го августа 2014 года. Напомню кратко содержание того большого материала (подробно читайте исходный пост):

1. 1-го июля 2014 г. Бородай (в то время руководитель ДНР) обвинил Безлера (командир ополчения Горловки, позывной "Бес") в захвате здания Донецкого УВД.

2. На донецком ТВ проходит информация, согласно которой Бородай объявил на Безлера антитеррористическую операцию (Бородаевскую АТО). Таким образом, т.н. "антитеррористическая операция" Бородая против Безлера в информационном поле фактически началась.

3. 1-го 2014 г. июля Бородай самолично выступает на донецком ТВ, недвусмысленно публично угрожая Безлеру.

4. Далее Бородай выезжает в Москву и 7-го 2014 г. июля сообщает, что "Стрелков сейчас находится в Донецке, и это великолепно и с человеческой точки зрения, и с управленческой. Стрелков — главнокомандующий".

5. Перед этим, в ночь с 4-го на 5-ое июля 2014 г. ополчение Стрелкова (в то время министра обороны ДНР) покинуло Славянск, Краматорск, Дружковку, Артёмовск и перебазировалось в Донецк и Горловку, о чем 5 июля в 13 часов 46 минут сообщил Александр Бородай Информационному агентству "ИТАР-ТАСС":

"Войска Донецкой народной республики (ДНР), учитывая подавляющее численное превосходство украинских силовиков, были вынуждены оставить прежние позиции на северном участке фронта и перейти на заранее подготовленные".

Напомню, что именно в Горловке (и окрестностях) в то время базировались подразделения Безлера.

В связи с объявленной Бородаем "АТО" против Безлера остановка Стрелкова в Горловке не может быть случайной и может быть связана именно с объявленной "Бородаевской АТО".

6. За несколько дней до 4-го июля стрелковские пропагандисты начали завывать о том, что "Стрелков едет зачищать Донецк". "Зачистка" Донецка Стрелковым подразумевает вооруженное столкновение подразделений Стрелкова со всеми формированиями донецких ополченцев (Захарченко, Ходаковский, Безлер). Слова о планируемой "зачистке" Стрелковым Донецка остаются на совести стрелковских пропагандистов (их никто за язык не тянул), но эти слова подтверждаются вышеуказанными фактами.

7. Планируемая "зачистка" Донецка стрелковцами - это всеобщая ополченческая война в Донецке. И приведет она к взаимной аннигиляции сил ополчения, к входу вооруженных сил киевской хунты на территорию ДНР (и, скорее всего, ЛНР), карательным операциям по отношению к жителям ДНР и ЛНР со стороны хунты, к новой волне беженцев на территорию РФ и к "свалу" оставшегося вооруженного ополчения на территорию России с последующим взрывом этой территории. Разве не понятно, что и планировать "АТО" против Безлера, и говорить про "АТО" и приходить в Горловку и Донецк для "зачистки" - это глупость, аморальность и предательство?

При этом, Стрелков сам позднее косвенно подтверждает вышеуказанное.

 

Новые подтверждения Бородаевской АТО от Стрелкова

Подтверждение № 1 содержится в сообщении от Стрелкова от 12-го января 2015 года на форуме антиквариатов:

"Боже ж мой! Только что посмотрел интервью Бородая вместе с Безлером на День-ТВ! Вот это класс! Бородай, который в Донецке числил Безлера своим "худшим врагом" и постоянно боялся, что его Безлер "зачистит" (для Бородая "Бес" был вообще чем-то вроде "ночного кошмара"), теперь сидит и обсуждает с ним перспективы Новороссии! Чудны дела твои, Господи!"

А 21 декабря 2015 года от Стрелкова - Гиркина появляется подтверждение № 2.

В ответ на вопрос:

"Игорь Иванович, соответствует ли действительности информация ... накануне вашего выхода из Славянска ополчение Горловки и батальон Восток были на грани вооруженного столкновения"

Стрелков говорит:

"Соответствует. Безлер совершенно откровенно собирался "зачистить" Ходаковского и Бородая (по крайней мере, Бородай не однажды мне звонил в совершенной панике и просил "повоздействовать" на "Беса"). И, в общем, глядя в ретроспективе, Безлер был "не так уж неправ".

 

О "конфликте" Безлера и Ходаковского

Ну про планы Безлера "зачистить" Ходаковского мы подробно говорить не будем, так как не видим ни фактов, подтверждающих это, ни причин для такого желания со стороны Безлера. С момента начала Донецкого сопротивления все ополчение Донецка уживалось и работало друг с другом достаточно конструктивно, после "ухода" Бородая и Гиркина из Донецка внутри ополчения в Донецке тоже всё было конструктивно. Кстати, в одном из последних интервью Ходаковский довольно тепло отозвался о Безлере (https://www.youtube.com/watch?...). Но это еще не всё.

По информации из Донецка от человека, который был в Донецке 1-го июля 2014 года и который очень хорошо знает, что происходило в тот день около донецкого УВД, подразделение "Восток" не только не штурмовало захваченное здание УВД. Его командиры заявили, что всеми средствами не допустят кровопролития ни с одной из сторон, встали неким "заслоном" и гарантировали мирное разрешение инцидента. Как мы знаем, после этого захватчики спокойно освободили помещение УВД. Далее, подразделения "Оплот" и "Восток" ни в каком виде не хотели участвовать ни в какой "АТО" против Безлера.

Поэтому эти ни чем не неподтвержденные слова Стрелкова о "конфликте Безлера и Ходаковского" можно определено считать "вбросом" или хуже, оправданием своих действий (типа, "пришел из Славянска в Донецк наводить порядок") или шифрованием того, что Бородай вызвал Стрелкова в Донецк "умиротворять" Безлера и отказавшихся устраивать бойню между ополченцами "Восток" и "Оплот".

 

О попытке Стрелкова "подействовать" на Безлера

Фактов же, подтверждающих конфликт между Бородаем и Безлером масса. Из слов Стрелкова следует, что Бородай звонил ему и просил "подействовать" на Безлера и понятно, как один командир ополченца может "подействовать" на другого. Силой вооруженного убеждения. Полагаю, что попытка такого убеждения со стороны Стрелкова и имела место 4-го июля 2014 года (или чуть позже), когда Стрелков после бегства из Славянска прямиком едет в Горловку. В Горловку, где стоят подразделения Безлера.

Факт прихода Стрелковцев в Горовку подтверждается из разных источников:

Источник № 1. 5-го июля 2014 года, в 17 часов 56 минут, информационное агентство "РИА-Новости" под заголовком "Обстановка в Горловке, куда прибыли ополченцы из Славянска, спокойная" разместило следующую информацию:

"Обстановка в городе Горловка, расположенном к северо-востоку от Донецка, куда в субботу прибыла колонна ополченцев из Славянска во главе с командиром Игорем Стрелковым, спокойная, передает корреспондент РИА Новости. В субботу местное издание Gorlovka.ua сообщило, что колонна автомобилей с ополченцами въехала в Горловку Донецкой области, предположительно, это группа командира Игоря Стрелкова (Гиркина). Ранее сообщалось, что колонна ополченцев смогла прорваться из окруженного украинскими силовиками Славянска. Корреспондент РИА Новости сообщает, что видел Игоря Стрелкова в одном из административных зданий. В городе также находятся подразделения, которые дислоцировались в Славянске, часть из них уже находится в Донецке. В настоящее время обстановка в Горловке спокойная. В Горловке также дислоцируется отряд ополчения, которым командует Игорь Безлер, известный по прозвищу Бес. ...".

Источником № 2 являются сообщение в фейсбуке по теме "путешествия" Стрелкова из Славянска в Донецк известного ополченца из отряда Безлера Евгения Крыжина:

 

Источники:

http://www.facebook.com/evgeni...

http://www.facebook.com/evgeni...

 

Из вышесказанного можно сделать определенные выводы:

1. В Донецке на 1-е июля 2014 года по сообщениям СМИ выявлен только один конфликт между ополченцами. Конфликт премьер-министра Бородая и командира ополченцев Безлера.

2. Бородай считал Безлера своим "худшим врагом" в Донецке.

3. Бородай боялся "зачистки" со стороны Безлера.

4. Бородай звонил Стрелкову "в панике" и просил "повоздействовать на Безлера".

5. 1-го июля 2014 года под предлогом захвата Безлером донецкого УВД Бородай объявляет в СМИ "антитеррористическую операцию" (АТО) против Безлера.

6. Бородаевская АТО - это реальный и озвученный публично план Бородая по действиям против Безлера.

7. По сообщениям СМИ 4-5 июля Стрелков находится в Горловке, а по сообщениям ополченцев Безлера люди Стрелкова "нарывались на вооруженный конфликт" в Енакиево, в котором так же стояли люди Безлера. А значит, это и есть фактическое участие Стрелкова в Бородаевской АТО против Безлера. Бородай запланировал - Стрелков попытался реализовать.

В этой логической цепочке не хватает только подтверждения того факта, что:

"Стрелков ушел из Славянска в Горловку и Донецк в том числе для реализации Бородаевской АТО". Но я думаю, что и этот факт рано или поздно будет прямо подтвержден. Что остается "бывшим"? Только говорить.

 

Почему Стрелков ушел из Славянска?

Конечно, участие в Бородаевской АТО было не единственной мотивацией Стрелкова по "свалу" из Славянска и оставлению войскам хунты половины территории ДНР.

В свое оправдание Стрелков говорит о "невозможности обороны Славянска". Но.

1. Невозможность обороны Славянска опровергается другими ополченцами, в том числе вышеупомянутым Евгением Крыжиным (см. пост "Ополченцы о предательстве Стрелкова").

2. Об этом же говорит Вячеслав Пономарев, бывший народный мэр Славянска (см. пост "Пономарев и Хмурый о похождениях Стрелкова").

3. Кстати Хмурый (генерал Сергей Петровский), бывший соратник Стрелкова не только подтверждает слова Пономарева о возможности и желании ополчения оборонять Славянск, но и подтверждает информацию о "переговорах Гиркина и укропов".

4. Министр обороны ДНР Владимир Кононов, бывший командиром роты (затем батальона) славянцев, так же четко сообщает:

- о возможности обороны Славянска;

- о готовившемся деблокировании Славянска;

- и о том, что Стрелков накануне выхода из Славянска имел разговоры с представителями хунты на Карачуне. 

Корр. - А как министр обороны, могли бы Вы оценить деятельность Вашего предшественника на этом посту?

Кононов. - Возможно да. Но, вы знаете, получив определенные знания, в военном искусстве, в оперативном искусстве, в морально-психологическом обеспечении, я ему благодарен. Он поднял нас, дал толчок. Все остальное, пускай пройдет время. Я не хочу где-то, как-то там говорить какие-то нехорошие веши. Высказывать свои предположения и, хочу заметить, не только мои, но и людей, которые были под его началом. Я считаю, что выход из Славянска был несвоевременным. На тот момент мы получили из Донецка определенный караван с оружием и БК (боекомплект. - прим. Корр.). Вы сами знаете, что украинская сторона в СМИ показала, какое количество мы оставили там БК. Этого достаточно было. Единственное, в чем в этой ситуации он был прав, что со всех сторон подтянули уже «Смерчи» и «Ураганы». Город бы просто разрезали, как творожный пирог.

Когда я встретился с Александром Владимировичем Захарченко и мы разговаривали, он сказал: «Для нас был шок! Мы через два дня готовили операцию по деблокированию Славянска».

Правда, она когда-нибудь всплывет. Сейчас она всплывает в мелочах. Нужна она, не нужна, - я не знаю. Но, скажите, что делал Игорь Иванович накануне выхода под горой Карачун7 Который последние несколько недель не вылезал из подвала..."

Беседовал ronin_077, г. Донецк, 21.05.2015 г.

Следовательно, оправдания Стрелкова о невозможности оборонять Славянск можно отбросить, как несостоятельные. А вопрос о переговорах Стрелкова с хунтой (то есть, о прямом предательстве) требует отдельного разбора.

Слова Стрелкова о том, что нужно было "соеденить силы и вместе оборонять Донецк" так же серьезно воспринимать нельзя, ведь все сейчас знают, как и кто выиграл летнюю компанию 2014 года в ЛНР и ДНР. И так же, мы знаем, что Стрелков хотел сдать Донецк.

Об этом говорит, например Александр Чаленко (антифашистский журналист, вынужденный переехать из Киева в Москву, после фашистского госпереворота на Украине):

Для чего же еще Стрелков сдал Славянск и побежал в Донецк, кроме участия в Бородаевской АТО?

1) Стрелков не хотел по-серьезному воевать и умирать за ДНР, он реализовывал свой личный план (или план своих кураторов). Это косвенно подтверждается тем, что Стрелков и сам говорит о том, что планировал отдать приказ об оставлениии и Донецка:

"В момент, когда противник перерезал дорогу между Шахтёрском и Терезом, у меня наступил психологический кризис, я начал думать о том, что делать, подумывал переносить штаб в Шахтёрск или Снежное и готовить эвакуацию Донецка...".

Кроме этого, сам Бородай в своем интервью позже говорит:

«Он [Стрелков] просто считал, что слишком много сделал, чтобы умереть. Он же всю жизнь хотел славы. Воинских почестей, лавров. Даром, что ли, он так злился на свою контору, которая до событий уволила его «без права ношения мундира». А к приходу в Донецк он свою славу уже заслужил. Но ему хотелось «лавры» руками потрогать. И у него были очень преувеличенные представления о том, как его встретят в России. Я же знаю его мечты и надежды. Примерно так они выглядели тогда: «Кремль. Георгиевский зал. Навытяжку стоит Игорь в иисиня-черном новеньком генеральском мундире. К нему подходит президент. Вручает звезду Героя России. Потом обнимает и, роняя скупую мужскую слезу, шепчет: «Спасибо, сынок». Потом поворачивается к свите и говорит: «Вот теперь я знаю, на кого могу оставить Россию». Свита ахает, ужасается и завидует…». Как-то так. Ну, не сбылось… Ну зачем же пытаться мстить за несбывшиеся фантазии? Это ж делу вредит. Тому самому, за которое он же рисковал, за которое люди погибли…»

Так Бородай явно описывает президентские амбиции Стрелкова. Если вы наблюдали за Стрелковым полтора года после его "удаления" из ДНР, то эти амбиции Стрелкова должны быть вам ясны.

2) У Стрелкова по его же словам был категорический приказ не оставлять Славянск, но Стрелков его нарушает. Нарушает приказ.

Вот что рассказывает об этом факте Бородай:

«- Стрелков в интервью Проханову говорил, что у него перед отступлением из Славянска был телефонный разговор с кем-то, кто ему отдал строгий приказ не отступать из города. Ему пообещали помощь в деблокировании Славянска. Но на его вопрос, когда эта помощь придет, ему ничего конкретного не смогли ответить. И вот тогда он и принял решение об отступлении. Почему в таком случае, если Стрелков отступил из Славянска без приказа, не последовали оргвыводы?

- Как вы понимаете, Игорь разговаривал не со мной».

Таким образом, оставление Славянска Стрелковым продиктовано не только очень возможной просьбой Бородая о "помощи" с умиротворением Безлера. У Стрелкова были свои мотивации:

- он не хотел серьезно воевать и умирать;

- он ослушался приказа об удержании Славянска для спасения "своего благородия" и для одновременного ослабления позиции Путина, который обещал Донбасс не бросить, но который не "ввел войска". И всех жертв чистки Славяснка хунтой можно спокойно списать на Путина, информационно обеляя основного виновника этого - Стрелкова.

- Помните вой "#СукаВведиВойска" со стрелковских и просвирнинских интернет - ресурсов в мае, июне, июле 2014 года? Так вот этот вой отлично укладывается в план по пиару, "обелению" и героизации Стрелкова и одновременному очернению в информационном поле имиджа Путина.

- следовательно, можно сделать вывод, что Стрелков ехал в ДНР за пиаром себя и для антипутинской пропаганды. Кстати, активную антипутинскую пропаганду он ведет весь последний год.

Доказательств этой антипутинской игры Стрелкова масса, я лишь приведу одно из них, характерное.

Отправлено от Котыч в 25 февраля 2015-11:38 в Разговоры обо всём (25 февраля 2015 -10:48) писал: признать договор ничего не значащей бумажкой - на чью мельниц/ льет воду автор? И

А на чью мельницу льют воду авторы этой бумажки? Донецк как был под обстрелом - так и остается (но по российским СМИ об этом - теперь гробовое молчание), укры даже не подумали отводить тяжелое вооружение с фронта - тогда как ПНР и ДНР его отводят... Т.е. на деле - эта бумажка не стоит в глазах укров ровным счетом НИЧЕГО. Война будет продолжаться, но чиновники-"примиренцы" получили "высшую индульгенцию", переложив лично на Путина всю ответственность за продолжающийся геноцид русского народа в ЛДНР. Теперь он лично отвечает за каждую оторванную руку-ногу, за каждый "примиряющий обстрел". И когда "Минск-2" будет спущен в унитаз точно также. как"Минск-г. отвечать за это будет лично президент. Это достижение? По-моему, это измена

 

Заключение

Итак, на основании фактов можно сделать вывод, что Стрелков пробыл на Донбасс "поиграть в войну", попиариться, попортить имидж нелюбимого им господина Путина и поиграть на руку его врагам.

После того, как в Славянске стало опасно, Стрелков бросил всё, "свалил" в Донецк и продолжил пиариться там. А так же чуть-чуть, в меру скромных сил, поучаствовал в "Бородаевской АТО", вот что рассказывает об этом ополченец Безлера Евгений Крыжин:

Через полтора месяца Стрелкова и Бородая бесславно убрали с территории руками генерала Антюфеева. И еще некоторых очень хороших людей. Так закончилась в ДНР карьера главных участников "Бородаевской АТО", пиарщиков и реконструкторов. Их карьера в России зависит и от нас с вами.

Донецкие ополченцы (которых Стрелков недавно походя назвал "оборванцами"), как армия ДНР сегодня до сих пор защищают Донбасс.

Честно воюют, обороняют и отбирают у хунты территорию, а не сдают её.

 

«Русский коммунист» 

 

23.12.2014 Дионис Каптарь. Цусима. Русско-японская война. Крушение Империи

 

О черном пиаре против Российской Империи

 

Кто стоял за гибелью русского флота? Рожественский - агент революции? Великие князья - ключевые фигуры заговора? На эти вопросы отвечает автор книги "Кто оболгал великую историю нашей страны" О реальных причинах, ходе и результатах русско-японской войны 1904-1905 гг.  Дионис Каптарь ( Дмитрий Зыкин). Ведущий - Дмитрий Перетолчин.

 

14.05.2015 Юрий Воробьевский - Оккультизм в мировой политике и культуре

 

На канале День.ТВ dentv.ru/ О сатанизме, масонах и оккультных науках в современном мире. Третий Рим против Третьего рейха. Духовные аспекты кризиса на Украине. Зап. Европа, Галиция, Трансильвания, Карл Великий, Даниил Галицкий, Влад Цепеш. Отличие православия от латинства, иудаизма и протестантизма. Культура и демонизм, магическое влияние на массовую аудиторию. Герберт Уэлс... Ведущий - Андрей Фефелов. 

 

27.12.2014 Феномен чужебесия и предательства в российской истории и культуре

 

В XX-ом веке Россия пережила несколько революций (в 1905 – 1907, 1917 – 1920 и 1991 – 1993 гг.), которые нанесли тяжелейший удар по её общему развитию, привели к колоссальным человеческим жертвам и даже к частичному разрушению государства. Но ещё известный русский философ Г. Г. Шпет утверждал, что «Революция есть не только казуальное следствие и результат, но также осуществление замысла. Этот замысел выносила, лелеяла, сама себя на нём воспитывала наша интеллигенция XIX-го века…»

Как оказалось, для основной части нашей интеллигенции, вне зависимости от того, какие сиюминутные лозунги она формально провозглашала, оказался присущ особый внутренний радикализм, часто ведущий к трагическим последствиям всю страну. В основе этого радикализма лежали три застарелых духовных болезни: максимализм, утопизм и чужебесие, которые в целом приводили к двум ещё более опасным порокам: отступничеству и предательству.

Определение максимализма дал ещё в начале XX-го века замечательный философ Николай Бердяев: «Максималист – революционер, который почитает себя спасителем мира и его единственным судьей… Максималист видит источник зла вне себя, в других людях, во вчерашних силах, в тех или иных слоях общества и так страстно желает произнести суд над этим злом, что в себе зла уже не способен увидеть., как бы он ни был смиренен по внешности. Максимализм потому глубоко противоположен христианству, что все люди, исповедующие максимализм, полагают мир лежащим во зле, а себя – спасителями мира, пребывающими вне зла».

Вторая болезнь наших радикалов, часто прикрываемая громкими либеральными фразами, – утопизм, то есть попытки осуществить то, что осуществить невозможно в силу изначальной противоестественности задуманного идеального проекта. «Ересь утопизма» была подробно описана в одноименной статье С.Л. Франком, согласно которому «существо утопизма состоит в замысле построить совершенно новый (математически правильный и разумный) мир, через принудительное утверждение в нём праведного порядка». То же самое происходило и на постсоветском пространстве в 1990-е годы: коль вчера не получилось с построением правильного «социалистического рая», так сегодня будем навязывать строительство рая либерально-капиталистического, не смотря на то, что в природе такого общества в идеальном виде никогда не существовало. Утописты никогда не считаются с реальным состоянием общества, они не желают замечать естественного живого, грешного и своевольного человека, который живет и думает не так, как хотелось бы очередным радикальным пророкам. Вот почему, пытаясь принудительными мерами и законами уничтожить то, что они принимают за зло (например исторически сложившееся использование русского языка в некоторых регионах новых государств ближнего зарубежья), утописты начинают насиловать человеческую природу и создают только множество болезненных и отравляющих жизнь противоречий, заведомо программирующих возникновение длительных жестоких конфликтов.

И, наконец, третья болезнь – «чужебесие», которую русский писатель югославского (хорватского) происхождения Юрий Крижанич в середине XVII-го века определял как «бешенную любовь к чужим вещам и народам и чрезмерное доверие к чужеземцам». А в начале XX-го века даже такой достаточно либеральный философ как Н.А. Бердяев упрекал русскую интеллигенцию в том, что «всё западное было воспринято ею в самой крайней форме и превращено не только в примитивную метафизику, но ив особую религию, заменяющую ей все прежние религии». Это преклонение перед некритично воспринятой иностранщиной, вместо того, чтобы сначала исправляться самим, и за счет своего собственного внутреннего очищения (катарсиса) и развития становиться достойными участниками мирового сообщества, вызывало закономерное возмущение и у Ф.М. Достоевского, который указывал, что «чем больше мы в угоду европейцам презираем нашу национальность… и подобострастно исповедовали им наши «европейские» взгляды и убеждения… тем больше они презирали нас самих». Впрочем у болезни «чужебесия» есть и другая сторона, объяснение которой дал известный сербский писатель Иво Андрич: «Неудовлетворённые собой и обстоятельствами в своей стране, мы часто хвалим другие страны и народы, создавая из них недостижимые образцы. При этом мы преувеличиваем, восхваляя их больше, чем они того заслуживают, и приписывая им достоинства, и особенности, которых у них нет. Так что всё, о чём мы говорим, менее соответствует подлинному облику данной страны, но является скорее идеализированной картиной нашей отчизны, такой, какой мы бы хотели её видеть».

Феномен чужебесия появился на Руси не в один день и за время своего формирования прошёл несколько этапов.

 

I Окаянство

Первая стадия этой духовной болезни уходит своими корнями в далёкий XI-й век, когда после смерти великого князя Владимира Крестителя его старший сын от жены-гречанки (или чешки) Святополк, князь Туровский, проявил самые отрицательные человеческие качества: властолюбие, жестокость, вероломство и братоубийство. В 1015 году он захватил власть в Киеве и устроил в стране кровавую 4-летнюю усобицу, которая продолжалась до 1018 года. Он хотел перебить всех наследников отца своего, чтобы одному захватить всю власть и с этой целью «начальник зла» - «треклятый окаянный» Святополк призвал к себе соответствующих помощников - «сообщников злодеяния и зачинщиков всей неправды». Летопись называет их «лютыми братоненавистниками и безжалостными кровопийцами» («Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Май. Книга 9, М., 1992 г., с. 87).

Для утверждения своего господства над Русью он убил 3 своих младших братьев, в том числе русских святых страстотерпцев Бориса и Глеба, а после первого поражения в битве с войском Ярослава Мудрого привёл в Киев интервентов – «безбожных печенегов» и ляхов во главе со своим тестем – польским князем Болеславом I-м Храбрым, получившим за это «червеньские города» в западной Волыни. Лишившись позднее поддержки внешних интервентов, в 1019 году армия Святополка была разбита в битве на реке Альте, а сам он получил тяжелое ранение и погиб во время бегства где-то в Карпатах: «Святополк, неизвестно от кого бегая, позорной смертью скончался…», -  как повествует летопись.

За эти преступления за Святополком на века закрепилось унизительное прозвище Окаянный – проклятый, грешный, отверженный, нечистый, а сам он стал символом предательства, вероломства и братоубийства. Сам термин «окаянный» обычно выводят от слова «окаяти»  - «проклясть», «осудить» и «каяти» - «порицать», «наказать». Есть также версия происхождения данного термина от имени библейского персонажа Каина. «…Каин, после страшного братоубийственного греха, стал исповедовать грех свой лишь после того, как был обличен Богом… и потому был проклят и погиб» (Преподобный Иосиф Волоцкий, «Просветитель», М., 1994 г., с. 357). К сожалению, эпизоды братоубийственной усобицы с попытками привлекать зарубежных доброхотов для решения конфликтов в правящей элите наблюдались на Руси вплоть до 17 века.

 

II Отступничество

 Отступничество (апостасия, от «апостатис» – мятежник, вероотступник) – отпадение от христианства,  было связано с появлением двух ересей в Древней Руси: ересью стригольников и ересью жидовомудрствующих (а также ересью перебежчика Феодосия Косого, ставшей логическим завершением последней).

Ересь (от греч. «эиресис» – выбор, избранный образ мыслей) с церковной точки зрения означает сознательное и преднамеренное уклонение от ясно выраженного и сформулированного догмата христианской веры и вместе с тем выделение из состава Церкви нового сообщества («Христианство. Энциклопедический словарь.» т.1, М., 1993 г., с.534).

1. Ересь стригольников. Упоминания о  стригольниках встречаются в древнерусской литературе начиная с 50-ых гг. XIV–го века при архиепископе Новгородском Моисее, который управлял епархией до 1359 года и в это время боролся и против пропаганды стригольников и против языческих обычаев. Первые стригольники появились именно в Пскове (Псковской вечевой республике), а затем распространились также на Новгород, организовав «брожение в народе». Основателем ереси был бывший псковский диакон Карп по прозвищу Стригольник. По древнерусски стригольник – это парикмахер. От прозвища Карпа получила название и основанная им ересь стригольников. Впрочем, есть версия, утверждающая, что «стригольником» его называли за то, что в его обязанности как диакона входило пострижение новопоставляемых диаконов. Последователи секты не хотели признавать истинными пастырями современных им епископов и священников, обвиняя их в симонии, мздоимстве и недостойной жизни. Стригольники отрицали хождение в храмы, собирая свои отдельные собрания, отвергали одно из основных таинств христианства – покаяние и заменяли исповедь в церкви покаянием бездушной земле (Б.А. Рыбаков «Стригольники. Русские гуманисты XIV столетия», М., 1993 г., с.328, 204). Некоторые исследователи предполагают, что для стригольников было характерно такое же дуалистическое мировоззрение, какое существовало у последователей средневековых европейских сект богомилов и катаров. Они тоже отрицали институты церкви и считали церковное сословие излишним. Их взгляды показывают сходство с богомильскими.

По утверждениям противников ереси, её последователи скептически относились к учению о воскресении мертвых и даже сомневались в евангельском рассказе о воскресении Христа. В ряде вопросов их взгляды были отличны даже от представлений богомилов и катаров и по своему характеру ещё более радикальны.

Сходным с богомильским было и их понимание церковных обрядов и символов. Стригольники не признавали причастия, в котором не находили ничего святого; отвергали культ икон; считали излишним посещать церкви, так как там обитала злая сила,— утверждение вполне в духе их дуалистических представлений. Константинопольский патриарх Антоний сравнивал стригольничьих учителей-самосвятов с татями (разбойниками), которые входят во двор не через двери.

Упоминание о контактах жителей древней Руси с представителями богомилов («болгарской» ереси) ещё во 2-й половине XI-го века имеется у преп. Феодосия Печерского в послании к киевскому князю Изяславу Ярославичу о вере христианской и латинской, именовавший пропаганду подобных сект «совращением в кривоверие» и «зловерие» («Златоструй. Древняя Русь X – XIII веков». М., 1990, с. 162).

Богомилы полагали, что на протяжении всего периода Ветхого Завета людьми управляли силы старшего сына Отца Небесного Сатанаила. Они также верили, что до распятия Христа старший сын Бога демон Сатанаил, князь мира сего, обитал в святая святых иерусалимского храма. Немедленно после Своей смерти на кресте Спаситель вошел в святая святых и изгнал его оттуда, причем завеса святилища разорвалась сверху донизу. Как и подобает изгнанному нечистому духу, Сатанаил много лет скитался по местам безводным и пустынным. По одной из богомильских теорий, когда во время освящения известного своим великолепием храма Святой Софии в Константинополе одержимый тщеславием византийский император Юстиниан Великий воскликнул: «Я превзошёл тебя, Соломон!», — Сатанаил с радостью водворился в своём новом обиталище, прихватив с собою «семь злейших». Представление богомилов о том, что материальный мир не может быть творением Божиим, а является делом рук Сатаны, было взято ими от ещё более древней ереси манихеев.

Подобно богомилам, стригольники считали, что основой истинного христианства являются новозаветные писания. Они имели собственное «писание книжное», которое использовали для «совращения народа» и полностью отрицали церковную иерархию. Под 1375-1376 годом летописи сообщают, что в Новгороде предали казни трех «развратников христианские веры»: Никиту диакона, Карпа — диакона-расстригу, и третьего неизвестного человека - «простца». Никоновская летопись сообщает: «Того же лета Новгородцы ввергоша в воду, в Волхов, стригольников еретиков, глаголюще: «Писано есть в Евангелии: аще кто соблазнит единого от малых сих, лутчи есть ему, да обвесится камень жерновный на выи его и потоплен будет в море»».

После этого известий о стригольниках в летописях нет до времён митрополита Киевского Фотия. Фотий узнал о стригольниках спустя 5-6 лет после того, как он занял кафедру в Киеве, из донесения псковского духовенства. 23 сентября 1416 года он написал послание во Псков к властям, священникам и всем христианам, в котором обличал стригольников, убеждал псковичей уверять их наставлять на истинный путь, а в случае нераскаянности и упорства повелевает «отженуть» их от православной веры, «да не будут они среди православных как в пшенице плевелы».

Псковичи схватили часть стригольников и многих из них отправили по тюрьмам. Позднее митрополит Фотий снова написал специальное послание против стригольников. В нём он призывал обращать стригольников в том числе и «казньми (толико не смертными, но внешнеми казньми и заточении)». Фотий отмечал также факт того, что, опасаясь преследований, многие стригольники «ударились в беги» (Б.А. Рыбаков «Стригольники. Русские гуманисты XIV столетия», М., 1993 г., с. 335).

После 1429 года стригольники не упоминаются ни в летописях, ни в церковных документах. О них лишь вспоминает преподобный Иосиф Волоцкий в своей книге «Просветитель», по словам которого эту «соблазнительную ересь» удалось искоренить и уничтожить «лишь тогда, когда посадники, по совету благочестивых князей и святителей и иных именитых христиан, велели схватить стригольников и не оставили ни одного, но всех заточили в темницу, до самой смерти их.» (Преподобный Иосиф Волоцкий, «Просветитель», М., 1994 г., с. 364).

2. Так называемая ересь жидовомудрствующих - это еретическое движение, получившее распространение в Новгороде и в Москве в 80-ых годах 15 века (отсюда другое название московско-новгородская ересь) и действовавшее в виде закрытых обществ. Учение, которое распространялось еретиками, по сути, представляло из себя синкретическую мешанину из элементов иконоборчества, иудаизма, манихейства и средневекового рационализма. Ересь эта имела некоторое сходство с иудаизмом, за что и получила название «ереси жидовствующих» или «жидовомудрствующих», а также с т. н. ересью стригольников. Представители данного лжеучения отрицали авторитет церкви, монашество, Троицу,  отвергали многие догматы православия и церковные таинства, почитание икон и мощей.  Впервые была обнаружена в 1484г. в Новгороде и проявлялась в религиозном кощунстве, осквернении общепринятых святынь и отречении от веры. Конфликт начался с того, что новгородскому архиепископу Геннадию стало известно о том, что немцовский игумен Захария воспрещал в своём монастыре причащаться своим постриженикам. В 1487 году поступил донос на двух новгородских священников Григория и Герасима, которые в пьяном виде «поругалися святым иконам». Вскрылись и другие случаи глумления над святынями: «¼а что пакы безъименних, ино и числа нет, кое резаны, а не весть», а также сексуальные извращения среди самих еретиков (содомский грех). Осквернение икон в Новгороде оказалось делом распространённым. По словам Иосифа Волоцкого еретики бросали иконы на землю, мочились на них, плевали, клали в «скверную лохань» (Преп. Иосиф Волоцкий, Указ. соч., с. 348 – 349).

А занесена на Русь данная ересь была давно, ещё в 1470 году, неким «жидовином Схарией» (Захарией бен Арон Га-Когеном), прибывшим в Новгород из Литвы в качестве лекаря в окружении луцкого князя Михаила Олельковича. Первым он склонил к «жидовствским учениям», как назвали современники указанную ересь, попа Дионисия, а тот привёл к нему другого новгородского иерея – протопопа Алексея, названного преп. Иосифом Волоцким «проклятым растлителем душ». Дело вербовщиков пошло успешно, и для поддержки из Литвы прибыли ещё два иудея: Иосиф Шмойло-Скаровей и Моисей Хануш, возможно принадлежавшие к какой-то каббалистической секте. А уже впоследствии Алексей и Дионисий склонили к «жидовству» алексеева зятя Ивана Максимова, его отца и многих других новгородцев и москвичей, как священников, так и простых мирян. К ереси оказался причастен и дьяк Посольского Приказа Фёдор Курицын, один из влиятельнейших политиков в окружении великого князя Ивана III-го, распространявший учение о «самовластии души» и названный архиепископом Геннадием «начальником ереси», а также митрополит Зосима, занимавший высший пост в русской церковной иерархии с 1490 по 1494 гг. Иосиф Волоцкий, не случайно называл Зосиму «предтечей Антихриста», намекая на гонения, которые претерпели в этот период сторонники традиционного православия, а также на пропагандировавшееся последователями ереси ожидание в 1492 (7000 год «от сотворения мира») конца света  и «воцарения антихриста» (А.Ю. Григоренко «Духовные искания Руси конца XV в.», С-Пб., 1999 г., с. 36 - 37)  и утверждение Зосимы о том, что «Дьявол служит Богу», являясь «жезлом наказания» (А.Ю. Григоренко, Указ. соч., с. 71). В 1480 г. главные еретики Алексей и Дионисий были даже переведены в Москву и поставлены во главе важнейших храмов. По утверждению ряда исследователей, «жидовомудрствующие» распространяли ренессансно-каббалистические трактаты и «герметико-христианско-каббалистические тексты» (А.Ю. Григоренко, Указ. соч., с. 86). При этом они устраивали показательное кощунство над христианскими святынями. Преп. Иосиф Волоцкий в своих посланиях призывал вел. Князя Ивана Васильевича «очистить святую Божию Церковь от еретических скверн» (И. Хрущев «Исследование о сочинениях Иосифа Санина преподобного игумена Волоцкого. Репринт, 1868 г., с. 264). В первый раз ересь была осуждена на соборах в 1488 и 1490 годах. Тогда группа еретиков была выслана в отдаленные монастыри. При этом ведущие ересиархи продолжали находиться в составе русской государственной и церковной элиты, «распространяя зловерие» и «извращая Божественное Писание» (Преп. Иосиф Волоцкий, Указ. соч., с.359). Из-за этого «многие к ним присоединились, погрязнув в глубине отступничества (Преп. Иосиф Волоцкий, Указ. соч., с. 27).

Лишь на соборе 1504 года ересь была разгромлена окончательно. К тому времени главных зачинателей ереси - протопопа Алексея, попа Дениса Архангельского, чернеца Захара и «гнуснейшего злодея, притворявшегося христианином» (Преп. Иосиф Волоцкий, Указ. соч., с. 29 – 30) бывшего митрополита Зосимы, обвинявшегося в вероотступничестве, развратном поведении (А.П. Доброклонский, «Руководство по истории Русской Церкви», М., 2001г., с. 191), а также в «еретических и содомских делах» (Преп. Иосиф Волоцкий, Указ. соч., с. 346) уже не было в живых. Собор постановил предать казни через сожжение в деревянных клетях главных еретиков: Ивана-Волка Курицына (Федор Курицин к тому времени очевидно умер), Дмитрия Коноплева и Ивана Максимова. Всего было казнено 9 еретиков. Остальных разослали по монастырям. Для сравнения в Испании инквизицией было только сожжено 28540 человек. (В.В. Кожинов, «Духовное величие Руси» - в кн. «Правда против кривды», М. 2006, с.455)

В борьбе против «жидовомудрствующих» единым фронтом выступили конфликтовавшие  друг с другом по ряду вопросов нестяжатели и иосифляне, что позволило сохранить в неприкосновенности духовные основы для формирования единого Российского государства. По мнению В.В. Кожинова, в отличие от западноевропейской Реформации, не отрицавшей основ христианства, ересь жидовствующих была направлена именно против главных христианских устоев (В.В. Кожинов, Указ. соч., с. 449 – 450). Как писал Кожинов, историческая склонность русских людей к разного рода «крайностям» порою «наносила тяжкий ущерб стране. Речь идёт о таких периодах в истории Руси-России, когда ради пришедших извне новаций предпринимался «экстремистский» отказ от веками складывавшихся устоев бытия и сознания – отказ, который не мог привести ни к чему, кроме разрушения, и только последующий нелегкий, подчас мучительный возврат на собственный путь спасал страну» (В.В. Кожинов, Указ. соч., с. 448).

3. Ересь Матвея Башкина и Феодосия Косого. Ересь возникла в середине XVI-го века, но была быстро пресечена властям. Если кружок Башкина был скорее кружком иконоборцев, подражавшим модным в тот момент на Западе протестантским движениям, то учение Феодосия Косого и его последователей было результатом увлечения крайностями почти исчезнувшей ереси жидовствующих. В конце концов Феодосий сбежал в Литву где в 1560 – 1570-х гг. довольно успешно проповедовал свою ересь всё время обновляя и «осовременивая» её. В конечном итоге в своём радикализме он дошёл до совершенно анархистских взглядов: выступив против почитания родителей, повиновения земным властям и уплаты податей государству. (А.П. Доброклонский, «Руководство по истории Русской Церкви», М., 2001г., с. 195).

По существу, таким образом и Русская Православная Церковь и Русское государство стремились избавиться от тех духовных болезней и их возбудителей, которые, в случае своей победы, разрушали бы её национальное бытие, расшатывали бы её духовное постоянство и позволяли бы осуществлять конфессиональное совращение народов, населявших Россию. Как доказывал замечательный русский философ И.А. Ильин, «единая Россия есть национально и государственно сильная Россия, блюдущая свою особливую веру и свою самостоятельную культуру: всё это решительно не нужно её врагам. И это надо было давно предвидеть» (И.А. Ильин, М. 1992 г., т. 1, с.165, - «О расчленителях России»). Наученные горьким опытом борьбы с отступничеством, наши предки, в отличие от нашего поколения, предвидели это очень хорошо.

 

III Самозванство

Самозва́нец — человек, выдающий себя за лицо, которым он не является, обычно в корыстных (мошенничество) или политических целях

Самозванство получило распространение в России в начале 17 века и было связано с феноменом трёхЛжедмитриев, выдававших себя за погибшего царевича Дмитрия Ивановича, и являвшихся проводниками иностранных интересов, и в первую очередь с фигурой обманщика и авантюриста бывшего дьяка Чудова монастыря Григория (Юшки) Богдановича Отрепьева (около 1580 - 1606 гг.) Лжедмитрия I-го, прозванного в народе «расстригой» и обвинявшегося в воровстве, богоотступничестве и чернокнижии. В феврале 1602 года этот бывший дьяк выехал в Польшу, где францисканские монахи обратили его в католичество. В1603 году он объявил себя царевичем Дмитрием, в 1604 г. при помощи иезуитов с отрядом польских наемников вторгся в Россию и в июне 1605 г. захватил московский престол. Придя к власти Лжедмитрий I-й организовал «Тайную канцелярию», состоявшую исключительно из поляков, ввел в царский дворец иноплеменников и иноверцев – католиков и протестантов, а также учредил при своей особе иностранную гвардию, которая должна была обеспечивать его личную безопасность, отстранив русскую царскую охрану. По странным причинам самозванец не ходил в баню. Один из его «прожектов» предлагал сместить с государственных постов всех русских бояр и передать их должности иностранцам. Старался ввести в России абсолютное самодержавие, и в то же время уравнял в правах с русским православным населением пришлых католиков и протестантов. В мае 1606 г. был убит в результате боярского заговора, после чего всю страну окончательно поглотила смута, продолжавшаяся до победы народного ополчения под руководством Минина и Пожарского в 1612 году.

 

IV Собственно чужебесие (ксеномания) 

Окончательное формирование феномена чужебесия происходит в середине XVII века. Наиболее характерным примером проявления чужебесия стало поведение подьячего Посольского приказа Григория Карповича Котошихина (около 1630 – 1668) Котошихин - русский перебежчик, с 1663 года выдававший за мзду шведским эмиссарам в Москве секретные сведения и по заказу графа Магнуса Гавриила Дельгарди написавший в Швеции скандальное сочинение «О России в царствование Алексея Михайловича»,  позднее сменивший православную веру на лютеранство и казнённый шведами за убийство в пьяном виде хозяина своего дома. Описывая Россию в своём заказном сочинении, он изображал её государей, как правителей «правивших государством своим в ярости и во злобе сильной, тиранским обычаем», а её народ - как сообщество невежественных и безнравственных людей. По утверждению Котошихина «искони в российской земле лукавый дьявол всеял плевелы свои: если человек хотя бы мало придёт в славу, и в честь, и в богатство, то возненавидеть его могут» («Русское историческое повествование XVI – XVII веков» М. 1984, с.162, 166). Излагая сведения из своей практической деятельности в Посольском приказе, он давал крайне субъективное изображение разных сторон московской действительности, целенаправленно стремясь очернять всё русское и восхвалять всё западное.

Первым же сформулировал понятие чужебесия в 60-ых гг. XVII–го века замечательный русско-хорватский мыслитель, предтеча славянофильства Юрий Крижанич (1617 – 1883 гг.), в своей книге «Политика».

«Ничто не может быть более гибельным для страны и народа, - предупреждал Ю. Крижанич, - нежели пренебрежение своими благими порядками, обычаями, законами, языком и присвоение чужих порядков и чужого языка и желание стать другим народом». И добавлял: «Однако зло, проистекающее из-за несовершенства языка и из-за неудобства… всего нашего образа жизни, не так ещё велико. Гораздо большая беда происходит по причине, которую я называю ксеноманией или чужебесием, то есть из-за того, что мы дивимся всяким чужим вещам, и их ценим, хвалим и возносим, а свой собственный образ жизни презираем, уничижаем, отвергаем. Потому-то мы и принимаем всяких чужеземцев и дивимся их красивому обличию, звучному языку и привольному, а скорее распущенному образу жизни и даём им такую власть в наших странах, что они поедают всё наше богатство и в конце концов ездят на нас самих, как хотят…» (Ю. Крижанич, «Политика» М., 1997 г., с. 170).

Особо подчеркивал Крижанич склонность некоторых иностранных путешественников и политиков к ругани и оговорам в отношении Руси и славян в целом, приводя в качестве примера сочинения гольштинского и датского послов Олеария и фон Ульфельда. «Наши пороки, несовершенства и природные недостатки они преувеличивают и говорят в десять раз больше, чем есть на самом деле, а где нет греха, там его придумывают и лгут. И пишут о нас также оскорбительные лживые истории…» «Ни один народ на свете не потерпел такого позора от чужеземцев, какой потерпели мы из-за того, что дали себя победить одними лишь речами без всякого оружия…», - утверждал он.

В то же время Крижанич не только критиковал преклонение славянских народов перед мнением иностранцев и чужеземными вещами, но и предлагал очень разборчиво относиться к решению этой проблемы: «Итак, поскольку без общения с чужеземцами мы жить не можем и от них и много хорошего получаем и много больших зол терпим, нам следует вспомнить о той заповеди, в которой говорится: «Кто подлинное добро отличает, хорошо поступает». Так и мы должны отличать добро от зла: то есть брать от чужеземцев то подлинное (а не поддельное) добро, что они дают, и самим его добиваться, а зло должны всеми способами от себя отвращать и отметать» (Ю. Крижанич, Указ. соч., с. 218)

Таким образом, уже в допетровской Руси формируются два взгляда, две позиции в отношении к собственной стране и к процессам, в ней происходящим: самобытная, патриотическая и созидательная, и пораженческая, потребительско-презрительная, уничижительная, зачаточно-западническая, энергично насаждаемая путем культурной и идеологической экспансии, особенно возросшая в связи с изобретением книгопечатанья и зарождением средств массовой пропаганды и обретшая своё воплощение в виде «чужебесия».

С позиций западноевропейских элит Русь уже тогда оценивалась как страна отсталая, невежественная, а её самобытность трактовалась западными политиками и их немногочисленными русскими последователями как недоразвитость. Известный российский публицист, доктор экономических наук О.А. Платонов писал об этом феномене следующим образом: «Эпизодически с XIV - XVII веков, нарастая в XVIII веке и приобретая угрожающий характер в XIX веке, рядом с традиционной народной культурой, народными основами жизни и хозяйствования возникает идущее сверху движение за их отрицание. Сначала незначительная, а затем и преобладающая часть  высшего правящего слоя России начинает предпочитать народным основам жизни заимствованные преимущественно из Западной Европы формы и представления…». ( О. Платонов «Леворадикалы» - «Литературная Россия», 1991, № 8, с. 20).

________________________________________________

 

Соблазны раскола: между чужебесием и изоляционизмом

 В XVII-ом веке Россия оказалась не только ввергнута в Смуту, но и пережила ещё несколько кризисных явлений, на которые помимо внутренних причин в прямой или опосредованной форме влияли и внешние факторы. Известный богослов протоиерей Александр Шмеман дает следующую характеристику той эпохе: «Две главные темы определяют жизнь Русской Церкви в семнадцатом веке. Это – встреча с «Западом» через «Киевское» православие с одной стороны, и раскол старообрядцев – с другой. Обе имеют огромное историческое значение».[14, с. 371].

Раскол, охвативший с 1653 года Русскую Православную Церковь, имел вполне конкретные причины. С воцарением на престоле молодого государя Алексея Михайловича в его окружении складывается кружок т.н. «ревнителей благочестия», готовивших осуществление религиозных преобразований, призванных возродить «чистоту» православного вероучения. Реализовать эти настроения должен был архимандрит Новосспасского монастыря Никон (Никита Минин), в 1652 году возведенный в сан патриарха Московского и уже со следующего года приступивший к реформам. Новый патриарх ставил задачу оживления религиозно-церковной жизни в Московском государстве, улучшения нравственности населения и духовенства, введения просвещения, а также реализацию идеи обрядовой унификации церковного богослужения как средства достижения полного единства всех православных церквей. [2, с. 138]. В том же 1653 году в последний раз созывается Земский Собор, который как представительская форма окончательно выполнил своё назначение: власть царя стала самодержавной, то есть абсолютной в рамках духовной и исторической традиции. [11, с. 34]

В это же время в Москве резко «усиливается Киевское влияние, и наблюдается наплыв в Россию западных людей» [14, с. 375]. Действовашие в течение ряда лет совместно «ревнители благочестия» под влиянием внешних и внутренних факторов перессорились между собой. Выступившие против богослужебных реформ патриарха Никона вожди формирующихся старообрядцев протопопы Иван Неронов, Аввакум Петров и Даниил Костромской решили, что в итоге России грозит отпадение от православной веры. К сожалению, на процесс реализации давно назревших и в целом правильных церковных реформ, утверждённых на соборе в 1656 году, наложили свой негативный отпечаток и тяжелый, крайне субъективный характер патриарха Никона и провокаторские действия некоторых его помощников – религиозного перебежчика и авантюриста Арсения Грека, трижды менявшего своё вероисповедание и какое-то время успевшего побывать даже мусульманином, и воспитанника римской иезуитской школы митрополита Газского Паисия Лигарида, состоявшего на денежном содержании папского престола и ежегодно посылавшего свои донесения в ватиканскую Конгрегацию Пропаганды. Именно под влиянием Паисия Лигарида церковный собор святителей России и Православного Востока 13 мая 1667 года предал проклятию дониконовские обряды и осудил всех, кто не исполнял новые обряды и не почитал новоисправленные богослужебные книги. Лица, не признавшие решение собора, оказались вне церкви. Это был последний акт, зафиксировавший назревавший раскол между приверженцами старой веры – старообрядцами и сторонниками церковной реформы, осуществлённой патриархом Никоном. Вот почему некоторые современные историки, сочувствующие старообрядчеству, считают церковный раскол крупнейшей «идеологической диверсией» XVII века.

В свою очередь вожди старообрядчества стали обвинять патриарха Никона, а вместе с ним и светскую власть в том, что «забыли они писанное, что не следует вдруг вводить иностранные обычаи, чины, председательства, отличия, почести, звания, неслыханные в своём отечестве, а также перемену в одежде, обувях, пище и питье, и в совет о государевых делах не пущать иноземцев, потому что от перемен и необычных дел в государстве бывают большие и страшные смуты… Не для того не следует принимать иноземцев, чтобы отнимать у них честь или чтоб их ненавидеть, но для того, чтобы по совету иноземцев не произошли в государстве перемены по обычаям и делам их страны, перемены несогласные с нуждами государственными…» [4, с. 61]. Протопоп Аввакум, например, призывал до конца стоять «за чистоту и непорочность» Руси. Однако, вполне обоснованно протестуя против не всегда продуманных богослужебных нововведений и резких методов их введения, старообрядцы впадали в противоположную крайность, проповедуя взамен ретроградство, закрытость и абсолютный изоляционизм. Как писал известный исследователь старообрядчества С.А. Зеньковский, в результате «начали умножаться случаи совершенно неправильного толкования веры и отход от авторитета иерархии» [5, с.155] Отрицание церковного единства и беспредельное своеволие наиболее ярких руководителей старого обряда уже в скором времени привели их последователей к раздроблению на 90 «согласий», которые вели между собой непрерывную борьбу. Даже в знаменитой пустозерской ссылке неистовый протопоп Аввакум Петров постоянно ругался с другим сидельцем – диаконом Федором по самым разным богословским вопросам. И уж совсем чудовищным выглядят одобрительные отзывы протопопа Аввакума об «огненном крещении» - преступных призывах к массовым самосожжениям.  Узнав о первых «гарях», Аввакум одобрил их как «второе, неоскверняемое крещение» [8, с. 165]. Своей духовной дочери  - знаменитой боярыне Феодосии Морозовой неистовый протопоп писал: «Дерзайте, всенадежным упованием таки размахав, да и в пламя! На-авось, диавол, еже мое тело, до души моей дела тебе нет». [3, с. 164]. Сравнивая самосожженцев с комарами, добровольно летящими на огонь костра, он всячески хвалит их действия:  «также и русаки бедные, пускай глупы, рады: мучителя дождались; полками во огнь дерзают за Христа Сына Божия – света» [5, c. 373 – 374]. Когда же сомневающиеся раскольники из Сибири вновь спросили Аввакума о необходимости гарей, он благословил их самосжигаться и объяснил, что в отличие от самоубийц, "сожегшие телеса своя, души же в руце Божии предавшие, ликовствуют со Христом во веки веком самовольные мученики". Справедливости ради отметим, что многие умеренные старообрядцы, такие как игумен Досифей, Ефросин и другие возмущались Аввакумом за его подстрекательства к самосжиганиям и строго осуждали его за прославляющие гари послания [5, c. 374].

В другом послании Аввакум  не менее яростно обрушивался с угрозами в адрес своих противников: «Я еще даст Бог прежде суда твоего Христова взявше Никона разобью ему рыло… Да и глаза те ему выколупаю, да и толкну ево взашей… А царя Алексея велю Христу на суде поставить. Того мне надобно шелепами (т.е. кнутами) медяными попарить» [13, с. 118]. По понятным причинам, такие политические призывы не могли остаться безнаказанными и, после многолетних попыток утихомирить бунтующего против властей протопопа, в апреле 1682 года, уже при царе Федоре Алексеевиче, он был казнен вместе с тремя другими старообрядческими вождями «за великие на царский дом хулы» [13, с. 123].

Как писал один из исследователей истории Русской Православной Церкви Г.Г. Прошин: «Раскол стал фактом. Но с самого начала это религиозное движение раздробилось на множество течений, которые со временем уже ничем, кроме неприятия официальных установок «никонианства», не были связаны между собой. Многие из этих «вер» и толков враждовали между собой едва ли не больше, чем с государственной патриаршей, а затем синодальной церковью. «Что ни деревня, то особый толк…». Таким образом недостаточно трактовать старообрядчество как религиозное течение, придерживавшееся дониконовских «старых» обрядов. Обряды и догматика часто возникали спонтанно, никакого культового фундамента из прошлого у ряда общин не оказалось, да и быть не могло.»[8, с. 143].

Наконец, именно на почве старообрядчества получило распространение ещё одно течение, берущее свои истоки в европейской Реформации с её жесточайшими безумиями, и нашедшее благодатную почву в переживавшей духовный кризис России XVII века – т.н. капитоновщина. Апокалиптическая ересь вологодского монаха Капитона Даниловского, известная также как движение «лесных старцев»,  зарождается в 1630-е годы.

В 1634 году бывший послушник, а затем монах скита Преображения Христова Капитон оставил прежнюю обитель и основал свой собственный мужской скит в Колесникове у села Данилово и женский, по соседству, - в Морозове. В своих обителях «капитоны» практиковали запредельно строгий пост (полное голодание по средам, пятницам и субботам), состоящие поклоны, короткий сон, жизнь в пустынном лесу, ношение тяжелых вериг и легкой одежды зимой, имеющие целью «подавить плоть», заглушить в своем теле соблазны пищи, пола и любых жизненных удовольствий. Взбунтовавшийся инок стремился превратить всю страну в один крайне аскетический монастырь, ожидающий Страшного Суда [5, с. 153].

На первых порах царские власти, не подозревавшие о возникновении ереси, санкционируют существование скитов и, соответствующим указом, позволяет им пользоваться окружающими земельными угодьями. Однако, некоторое время спустя, заметив, что практика аскетизма у обособившегося «старца» намного превосходит обычные границы монастырской жизни, отношение к Капитону и его последователям резко изменяется. В 1639 году патриарх Иосаф приказал закрыть обе обители, проживающих в них монахов поставить под наблюдение соседнего монастыря, а самого упорного старца-аскета посадить "на исправление" в Ярославский монастырь Христа Спасителя под надзор особо строгого монаха [5, с.147]. Однако Капитон, предупрежденный кем-то из почитателей, своевременно скрылся, заслужив впоследствии среди значительной части старообрядцев сомнительную славу "первого за веру стоятеля".

Уйдя из Колесниковского скита, Капитон, ставший одним из первых церковных расколоучителей, продолжал свои жуткие «подвиги» в непроходимых лесах Заволжья, к северу от Ярославля и Костромы.

Изуверский аскетизм Капитона возмущал даже его современников из числа священников и монахов. "Мня же бо о себе велика подвижника и совершенна постника», - отмечал со слов знавших его современников митрополит Игнатий. «Воздержен в посте, вериги на себе носил каменные, плита созади, а другая спереди, по полтора пуда в обеих: и всего весу три пуда. Петля ему бе пояс, а крюк в потолке, а обе железны, то ему постеля: прицепил крюк в петлю повисе спати...», - описывает его образ жизни известный старообрядец Евфросиний [5, с.148].

Аскетический фанатизм не исчерпывал особенностей учения Капитона. Сначала Капитон старался не получать благословения от священников, злоупотреблявших "вином", затем "начал погордевати священным чином" и, наконец, совсем перестал подходить под благословение. В конце концов он даже перестал ходить в православную церковь и принимать причастие. Придумывая всевозможные предлоги для собственного своеволия, Капитон критиковал поклонение некоторым иконам, например, иконе Христа в ризах архиерея и Богородице в царских одеждах. Он также совсем не признавал новых икон, написанных, как ему казалось, под «западным» влиянием и изображавших Христа более реалистически.

В 1651 году новый царский указ отмечает, что Капитон жил на реке Шоче, в 40-60 верстах от Данилова. Избежав очередного грозящего ему ареста, Капитон перебирается еще дальше на юг, в дремучие Вязниковские леса, недалеко от нынешнего города Иванова, где он продолжал свою проповедь вплоть до своей смерти и приобрел немало учеников, которые, в свою очередь, продолжали его дело уже по всей России.

Среди следовавших капитоновской ереси «всепрекрасных отцов» "чудного и дивного воздержания" особенно выделялся «великий и премудрый Вавила». По словам старообрядческого писателя Семена Денисова этот Вавила "был рода иноземческа, веры люторской". Это не значит, что он обязательно был лютеранином, так как русские XVII века часто называли всех протестантов "люторами". Он отличался значительно большей эрудицией, чем другие "отцы" того времени, "все художественные науки прошед" - изучил грамматику, риторику, логику, богословие и другие науки в "славней парижстей академии", т.е. в парижской Сорбонне, и хорошо знал греческий, латинский, немецкий, еврейский и славянский языки. По данным Денисова, Вавила приехал в Россию при царе Михаиле Федоровиче и тоже уже "осеян был всепреславными благочестия лучами" и из "бездревнего люторского вреднословия изшед", приняв «православие» в т.н. капитоновской редакции. Ставши православным, он решил "от мирского мятежа и многосуетности отлучиться" и стал строгим монахом: "железы свои силы изволительно смирил, вериги тяжелые на себя положив, железами же чресла свои опоясав" [5, с.151].

Так как появление Вавилы в рядах «капитонов» относится к царствованию Михаила Федоровича (1613 -1645 гг.), то есть к самому началу деятельности Капитона, то у ряда российских историков, например, у А. П. Щапова, еще в XIX веке возникал вопрос: не был ли этот «премудрый Вавила» ответствен за те явно имеющие радикально-протестантский привкус особенности "учения Капитонова", которые, развились в практике «старца» в более поздний период его деятельности и за которые уже в 1639 году Русская Православная Церковь пыталась отправить его "на исправление".

К сожалению, кроме короткого рассказа о Вавиле, который известен из "Винограда Российского", и отрывка протокола его допроса, история не сохранила о нем почти никаких известий. Сам же С. Денисов, частично придерживавшийся как раз "капитоновского направления раскола", не захотел оставить каких-либо более основательных свидетельств о возможном влиянии этого бывшего "парижстей академии" студента на значительную часть беспоповского старообрядчества.

Неизвестны причины, которые привели француза-протестанта – современника кардинала Ришелье, в заволжские леса. Но именно там, по мнению писателя Д. Жукова, Вавила Лютор, «вериги тяжкие на себя положив», довёл до крайности взгляды своего учителя Капитона и проповедовал впоследствии массовые самосожжения – деяния, несовместимые с догматами даже самых аскетических религий [4, с. 28 – 29]. Впрочем, учитывая кровавое поведение сектантов из знаменитой «Мюнстерской коммуны» в Германии, а также жуткие «революционные» эксперименты европейских анабаптистов и более ранних тайных альбигойских сект, вряд ли стоит удивляться жутким последствиям распространения радикальных ересей в России. Вавила Лютор, как и остальные «лесные старцы», готовился к скорому концу света, который ожидался ими в 1666 году. Пропаганда разрушительных ультрапротестантских идей под видом возвращения к «истинному христианству» являлась своего рода очередным вариантом идеологической провокации с целью экспорта внешней «революции» в виде разжигания и распространения духовной смуты в условиях неспокойного «бунташного века». Тем более не следует забывать и о том, что все революции и крупные военные конфликты XV – XVII веков как правило были облачены именно в религиозные одеяния.

Колония «лесных старцев», образовавшаяся в лесах под Вязьниками под руководством учеников покойного Капитона: «перепоясанного железным поясом» «дивного Леонида», «всепречудного Якова», «всепрекрасного Прохора», Василя Волосатого и француза Вавилы проповедовала уже не укрощение плоти, а самоубийство голодом – т.н. «самоуморение». Изуверы-морильщики сотнями запирали людей в избах, обрекая их на голодную смерть и шли «проповедовать» свои жуткие теории дальше. К 1665 году они стали призывать православных крестьян запираться в овинах и сжигаться. Десять последующих лет весь Русский Север, а затем и Сибирь были охвачены массовыми «гарями». [4, с. 121]. Лишь стрелецкой экспедиции полковника Лопухина удалось арестовать большую часть руководителей капитоновской секты, успевшей, впрочем, заразить своими изуверскими идеями значительную часть старообрядческого движения. Эпидемия самоубийств продолжала распространяться. Только на Тоболе с «чернецом Данилой» сожгли себя 1700 человек.

Таким образом, к началу 1660-х годов "капитонская вера" — ересь, протестантская по своему ближайшему влиянию, а по более дальнему, но общему манихейскому корню, - богомильская, — породила одно из наиболее массовых движений в расколе — беспоповщину.

К началу 1670-х годов до московских властей дошли первые сведения о массовых гарях и уморениях, а к середине 1680-х годов самоистребление приняло характер массовой психической эпидемии, с которой правительство пыталось бороться с помощью военных команд. За 10 лет (с 1676 по 1686 год) в этих массовых жертвоприношениях погибло более 20 000 человек. И хотя с начала XVIII века случаи самоистребления стали наблюдаться реже, они всё-таки не прекращались до самого начала XX века.

 

Грекофилы и латинствующие

 После разгрома старообрядческого движения и фактического перехода его сторонников к подпольной деятельности в России наблюдается резкий подъём западнических влияний и ответные попытки противодействия им. В некоторой степени это нашло отражение в разгоревшейся полемике грекофилов и латинствующих.

К первым обычно относят Епифания Славинецкого (1600-1675), переводчика, гимнографа, богослова, инока Ефимия Чудовского (умер в 1705 году), братьев – греков Иоанникия (1633—1717) и Софрония Лихудов (1652—1730) и поэта Кариона Истомина, первоначально примыкавшего к «латинствующим», - автора декламации о пользе наук, училищ и мудрости философской. Все они, по мнению академика А.М. Панченко, придерживались ориентации на византийскую православную культуру. Во 2-й половине XVII века грекофильство стало самым влиятельным направлением в нашей стране и выступило как официальная идеология Русской Православной Церкви, поддерживаемая царской властью.

Противоположное официальному московскому патриотизму западническое направление формируется в светских столичных кругах почти сразу после окончания Смуты и изгнания иноземных захватчиков. Это были т.н. первые «русские европейцы» из числа светских грамотеев, мечтающих об экспорте иностранных учреждений и обычаев и рассматривавших себя в качестве фигур, ущемлённых государственным строем постоянно усилившегося Московского Царства. Либеральный русский философ-эмигрант Г.П. Федотов дает следующую характеристику своим духовным предшественникам: "...Не привлекательны первые "интеллигенты", первые идейные отщепенцы русской земли. Что характеризует их всех, так это поверхностность и нестойкость, подчас моральная дряблость. Чужая культура, неизбежно воспринимаемая внешне и отрицательно, разлагала личность, да и оказывалась всего соблазнительнее  для людей слабых, хотя и одаренных, на их несчастье, острым умом. От царя Дмитрия (Лжедимитрия) к князю Ивану Андреевичу Хворостинину, отступившему от православия в Польше и уверявшему, что "в Москве народ глуп", "в Москве не с кем жить", - к Котошихину, из Швеции поносившему ненавистный ему московский быт, - через весь XVII век тянется тонкая цепь еретиков и отступников, наряду с осторожными поклонниками Запада, Матвеевыми, Голицыными, Ордин-Нащокиными..." Сын руководителя Посольского Приказа при царе Алексее Михайловиче, В.А. Ордин-Нащокин, сбежавший в Польшу, тоже принадлежит к числу первых западников. В своем исследовании "Обзор русской культуры" проф. В. А. Рязановский дает князю И. Хворостинину следующую характеристику: "...Князь И.А. Хворостинин, воевода, происходивший из старинного и славного рода (сын известного опричника и потомок Рюриковичей), в молодости получил латинское образование, увлекался католическими идеями, а позднее впал в религиозное вольнодумство и развил в себе презрение ко всем порядкам Московского государства. Его за вольнодумство дважды ссылали в монастырь, лишили дворянства. Он раскаялся и был прощен, умер в 1625 г. Человек умный и озлобленный, Хворостинин оставил после себя записки ("Словеса дней и царей"), содержавшие его рассуждения о современности". "Это был своеобразный русский вольнодумец на католической подкладке, - характеризует Хворостинина В. Ключевский, - проникшийся глубокой антипатией к византийско-церковной черствой обрядности и ко всей русской жизни, ею пропитанной, - отдаленный предок Чаадаева" [1, с. 27 – 28].

Конечно, «латинствующие» москвичи ни в коей мере не были такими явными идейными  русофобами как шведский агент и изменник Г.К. Котошихин. Они скорее идеализировали и приветствовали европейские культурные и технические достижения, добиваясь скорейшего перенесения их на российскую почву.

Главой латинского направления, призывавшего к усилению европеизации русской культуры,  выступил Симеон Полоцкий (1629-1680), в миру Самуил Ситнианович-Петровский, талантливый поэт и мыслитель белорусского происхождения, и активный пропагандист идеи триединой  Великой, Малой и Белой Руси.

Выпускник Киево-Могилянской академии Симеон, хорошо владевший латынью, был приглашен летом 1653 года в Москву в качестве переводчика для Паисия Лигарида, не знавшего русского языка, при его спорах с патриархом Никоном, и остался там для обучения царевича Алексея Алексеевича латинскому языку [9, с. 235]. В 1667 году, по поручению церковного собора, Симеон Полоцкий написал «Жезл правления» - специальную книгу, в которой опровергались основные заблуждения старообрядцев.

Культурная ориентация западнорусских книжников-латинофилов на элементы популярных европейских теорий отражала последствия общего качества их образования, полученного в коллегиумах Речи Посполитой, и несшего на себе значительный отпечаток католической схоластики. Таким образом, они становились как бы «проводниками» модных западных идей, как позитивных, так и негативных, на тогдашнее московское общество.

Латинофильский тип сознания воспринимался грекофилами как чужеродный православию. Например, Симеону Полоцкому в вину ставилось то, что, по словам патриарха Иоакима, «написа он некая писания, собирая от латинских книг, и иная же с тех же латинских книг готовая преведе», что «латинскаго зломудрования некия ереси» и «латинские догмы» изложены в его сочинениях «прикровенно и неудобопознанно».

Преемником главы латинствующих после смерти Симеона Полоцкого стал его ученик, выходец из семьи курского купца, участник дипломатических миссий и подъячий Тайного приказа, принявший монашество и ставший впоследствии настоятелем Заиконоспасского монастыря Сильвестр Медведев (1641-1691) – автор т.н. «Привилеи» Московской академии – проекта первого в России университета, написанного по указанию царя Федора Алексеевича [10, с. 17].

В своих полемических сочинениях Медведев, выступавший за открытие в России славяно-латинских училищ, доказывал, что чисто формальное поношение всего «иноземного» в действительности тесно связано у современных ему российских «верхов» с их реальным низкопоклонством перед «иностранщиной».

После смерти Фёдора Алексеевича, ввязавшись в политическую борьбу за наследование московского престола и поддерживая сторонников царевны Софьи, в 1682 году Сильвестр Медведев участвовал в подделке решения о передаче ей власти при малолетних царях Иване и Петре. В результате, после отстранения Софьи от власти в августе-сентябре 1689 года он оказался в числе главных врагов нового правительства. Замешанный в заговоре Федора Шакловитого Сильвестр бежал из Москвы, но был схвачен и, после двухлетнего заключения и раскрытия новых отягчающих обстоятельств участия в заговоре, его казнили.

 

На пути к Новому времени.

 Конечно, XVII век был очень жестоким временем. Однако жестоким он был не только для России, но и для всей «цивилизованной» Европы. Очень точно подметил это явление И.Л. Солоневич: «Особенных свобод в Москве, конечно, не было да и быть не могло: было постоянное осадное положение. И вообще очень трудно было представить, как именно понимал москвич XVII века то, что плебс двадцатого века называет свободой? «Свободы печати» - не было, как не было и «печати» вообще ни в Москве, ни в других местах мира. Свободы религии было больше, чем в других местах мира: инквизиции не было, варфоломеевских ночей не устраивалось, мордва молилась своим мордовским богам, татарам было оставлено их магометанство. Но если ересь жидовствующих проникла до великокняжеского престола – то Москва подняла скандал и великому князю пришлось капитулировать. И если католицизм Москва к себе не пускала, то и хорошо делала. Протестантские же кирхи строились свободно – по мере надобности проживавших в Москве иноземцев, однако с условием: не заниматься прозелитизмом. В Европе же в семнадцатом веке из-за религиозных ссор сжигались сотни тысяч людей и другими способами отправлялись к праотцам миллионы. [12, с. 420].

После церковного собора 1689 года, на котором грекофилы торжествовали победу, в Москве на некоторое время утвердилось мнение о том, что приходящие из Малороссии и Белоруссии ученые богословы заражены латинскою ересью, что, путешествуя за границею и довершая там свое образование, они усваивают иноземные понятия и обычаи, и «что их книги новотворенные и сами с собою не согласуются, и хотя многие из них названы сладостными именами, но все, даже и лучшие, заключают в себе душетлительную отраву латинского зломудрия и новшества» [15, c. 170].

Однако бороться с европейской культурной экспансией при возросшем научно-техническом уровне западных государств только путем запретов было бесполезно. Необходимо было не запрещать и подавлять новшества, а давать на них свои собственные аргументированные ответы и предлагать своевременные обоснованные альтернативы. И напрасно патриарх Иаким в 1674 году уговаривал свою паству не покупать «такие листы, кои печатают немцы еретики, лютеры и кальвины, по своему проклятому мнению» [13, с. 130]. Бороться с массовым распространением «фряжских и немецких листов», ставших новым видом массового идейного воздействия, путем одних запретов и государственных санкций было бессмысленно.

Однако уже наступала эпоха Петровских реформ с её радикальными преобразованиями и сопутствующими жестокостями, до сих пор вызывающая многочисленные споры у историков.

Объясняя противоречивость в оценках петровской эпохи И.Л. Солоневич указывал: «Наши историки, рисуя петровские поездки за границу – рисуют тогдашнюю Европу в виде этаких мирных благоустроенных земель, находящихся под опекой благопопечительных и благопросвещенных правителей, воспитывающих народы свои не батожьем и пытками, а мерами разумного и нравственного воздействия, - этакий сплошной саардамский парадизм…» [12, с. 438].  

«Но такой Европы в природе не существовало, - продолжает Солоневич. - Вспомним европейскую обстановку петровских времен. Германия только что закончила Вестфальским миром 1648 года Тридцатилетнюю войну, в которой от военных действий, болезней и голода погибло три четверти населения страны. Во время Петра Европа вела 30-летнюю войну за испанское наследство, которая была прекращена из-за истощения всех участвующих стран - ибо и Германия, и Франция снова стали вымирать от голода. Маршал Вобан писал, что 1/10 часть населения Франции нищенствует и половина находится на пороге нищенства. Дороги Европы были переполнены разбойными бандами… - людьми, которые могли снискать себе пропитание только путем разбоя и которых жандармерия вешала сотнями и тысячами тут же на дорогах – для устрашения. Во всей Европе полыхали костры инквизиции – и католической, и протестантской, на которых богословы обеих религий жгли ведьм. За сто лет до Петра приговором от 16 февраля 1568 года Святейшая Инквизиция осудила на смерть всех жителей Нидерландов, и герцог Альба вырезал целые нидерландские города… Нидерланды были разорены. Голодные массы на улицах рвали в клочки представителей власти – власть отвечала казнями. Тот саксонский судья Карпцоф, который казнил 20 000 человек, - это только в одной Саксонии! …а Саксония была не больше двух-трех наших губерний – помер совсем перед приездом Петра в ту Европу, которая по Ключевскому, воспитывалась без кнута и застенка – в 1666 году. Я не знаю имен его наследников и подражателей, но эти наследники были наверняка. Сколько людей повесили, сожгли и четвертовали они? В Англии, куда Петр направил свои стопы из Саардама, при одной Елизавете было повешено и казнено около 90 000 человек. Вся Европа билась в конвульсиях войн, голода, инквизиции и эпидемий…» [12, с. 439 – 440].

Однако в России уже появился слой людей, побывавших на Западе проездом, что называется, «галопом по европам», или наслушавшихся от пленных шведов и немцев, а также заезжих поляков, голландцев и англичан лукавых рассказов о необыкновенных «преимуществах» европейской жизни. Наступивший XVIII век оставил немало таких образцов. Например, привыкший к барскому безделью харьковский дворянин Василий Каразин, человек с пылкой натурой, а в будущем – известный российский просветитель, испугавшись новых строгих порядков, введенных по части государственной службы при Павле I, в 1798 году решил сбежать за границу, но был задержан пограничной стражей в районе Ковно. На допросе Каразин заявил, что он решил бежать из России, поскольку во время обучения в Петербурге получил самые «лестные понятия о чужих землях», а в России он не найдет применения своему таланту. Он был намерен поселиться в Гамбурге среди «просвещенного общества» и «природы, искусством доведенной до совершенства», и там реализовать свою страсть к «наукам и философии». [7, с 279]. Царь Павел I , после личной встречи, пожурив легкомысленного мечтателя, простил его, и в дальнейшем Каразин стал одним из инициаторов основания Харьковского университета.

В XVIII веке утопическая мечта о «благоустроенной Европе с её благопопечительным начальством» [12, 439] овладевает умами образованного русского класса. Это качество нарождающейся русской интеллигенции очень точно подметил выдающийся русский философ И.А. Ильин, назвав его «удобособлазняемостью наших душ». «Неумение уважать в себе субъекта прав и обязанностей, - писал Ильин, раскрывая его содержание и подчеркивая отличительные свойства будущих российских либералов, - колебание между деспотизмом и пресмыканием, между самопревознесением и самоуничижением; …больная тяга к слепому подражательному западничеству, к праздному и вредному заимствованию вздорных или ядовитых идей у других народов, неверие в творческие силы своего народа». [6, с.132]

 

Источники и литература:

1.         Башилов Б. «История русского масонства» Книга 2-я. Выпуск 3-й и 4-й.», М., 1992 г.

2.         Буганов В.И., Богданов А.П. «Бунтари и правдоискатели в Русской православной церкви», М., 1991 г.

3.         Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения», Иркутск, 1979 г.

4.         Жуков Д.А. «Аввакум Петров» - «Русские писатели XVII века», М., 1972 г.

5.         Зеньковский С.А. «Русское старообрядчество. Духовные движения семнадцатого века», М., 1995 г.

6.         Ильин И.А. «Наши задачи», т. 1, М. 1992 г.- «О главном»

7.         Каравашкин В.В. «Кто предавал Россию», М., 2008 г.

8.         Прошин Г.Г. «Черное воинство», М.. 1985 г.

9.         Пушкарев Л.Н. «Симеон Полоцкий» - «Русские писатели XVII века», М., 1972 г

10.       «Россия при Царевне Софье и Петре I. Записки русских людей», М., 1990 г.,

11.       Савельев А.Н. «1612. Минин и Пожарский. Преодоление смуты», М., 2013 г.

12.       Солоневич И.Л. «Народная монархия», Минск, 1998 г.

13.       Ученова В.В. «От вековых корней», М. 1985 г.

14.       Шмеман прот. Александр «Исторический путь православия», М., 1993 г.

15.      Костомаров Н.И. «Русская история в жизнеописаниях её главнейших деятелей» кн. II, М., 1995 г.

 

Гуров Игорь Дмитриевич. Историк, публицист. Работает экспертом отдела по связям с общественностью Министерства по муниципальному развитию и внутренней политике Правительства Калининградской области и преподавателем права, философии и истории религий в ряде вузов г. Калининграда. Список публикаций на сайте «Западная Русь»

 

01.01.2013 Современные теологические и философские трактовки образа Иуды Искариота

Макеева Светлана Георгиевна. Автореферат диссертации по философии 

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» на кафедре философии религии и религиоведения философского факультета.

Научный руководитель: Давыдов Иван Павлович,

кандидат философских наук, доцент

Официальные оппоненты:

Силантьева Маргарита Вениаминовна,

доктор философских наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Московский государственный институт международных отношений -Университет Министерства иностранных дел Российской Федерации» (профессор кафедры философии)

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ

Актуальность темы диссертационного исследования может быть прослежена по нескольким направлениям. Прежде всего, необходимо напомнить, ■ что в 2006 г. Национальным Географическим Обществом было опубликовано так называемое «Евангелие от Иуды», вызвавшее огромный общественный резонанс и провозглашенное сенсацией. Уже накануне публикации «Евангелия от Иуды» в западной прессе стали появляться статьи, обещающие скорый информационный взрыв1. Тема, связанная с образом Иуды Искариота, оказалась в центре общественного внимания.

Кроме того, тема предательства Иуды Искариота никогда не теряла своей актуальности для теологии. На протяжении веков существования христианства Церковь однозначно трактовала как евангельские события, связанные с именем Иуды Искариота, так и личность апостола-предателя2. Но в ХХ-ХХ1 вв.

1 11 января 2006 г. итальянская газета «La Stampa» заявила, что «Евангелие от Иуды» заставит христианский мир пересмотреть свое отношение к Иуде Искариоту. 12 января 2006 г. в «Times» появилась статья Р. Оуэна «Иуда Непонятый. Ватикан восстановит имя оболганного апостола». В статье утверждалось, что Ватикан готовит кампанию по переоценке роли Иуды Искариота. 13 января 2006 г. в той же «Times» вышла статья Б. Макинтайра «Обвинен, подставлен или оклеветан. Три веские причины освободить Иуду Первого», а в «The Guardian» - статья Д. Крейса «Иуда Искариот: его жизнь и добрые деяния». И снова речь шла о том, что Ватикан намеревается восстановить репутацию апостола-предателя. 16 января 2006 г. в «Toronto Star» появилась статья Р. Димано «Новое рождение Иуды: готовы ли мы пересмотреть свое отношение к негодяю?», сводимая в общих чертах все к тем же утверждениям. 12 марта 2006 г. британская газета «The Mail of Sunday» опубликовала передовицу «Мировой эксклюзив: Евангелие от Иуды Искариота: величайшая в мире археологическая находка угрожает 2000-летнему христианскому учению». Там же помещалась статья под названием «Спустя 2000 лет - голос Иуды (Мировой эксклюзив: Церкви замерли в ожидании публикации "Потерянного Евангелия", которое может поставить под угрозу саму основу христианского вероучения)». 2 апреля 2006 г. в той же газете вышла статья, озаглавленная: «Евангелие от Иуды докажет, что Воскресения не было». 7 апреля 2006 г. в Новостях Би-би-си вышел репортаж «Не очень-то тайные Евангелия», в котором «Евангелие от Иуды» называлось «чуть ли не блокбастером». Д.М. Робинсон назвал буффонадой организованную сенсацию по случаю публикации в апреле 2006 г. «Евангелия от Иуды». В Вашингтоне 6 апреля 2006 г. состоялась пресс-конференция, посвященная выходу в свет «Евангелия от Иуды». 9 апреля по телеканалу Национального Географического Общества был показан документальный фильм на тему все того же «Евангелия от Иуды». В майском номере журнала «National Geographie» вышел фоторепортаж Э. Кокберна «Евангелие от Иуды». А 19 мая состоялась премьера фильма «Код да Винчи». Все это лишь небольшая часть той реакции, что предшествовала и сопровождала обнародование «Евангелия от Иуды» и проявилась почти на всех европейских языках почти во всех странах Европы, а также и в Северной Америке (Робинсон Д.М. Тайна истинного Евангелия от Иуды. Харьков, Белгород, 2007. С. 128-129,12-14,38-39).

2 «Иуда льстец, сребролюбия рачительствуяй, предати Тя, Господи, сокровище живота, лестно поучашеся, отнюдуже и упився, течет ко иудеям, глаголет беззаконным: что ми хотите дати, и аз вам предам, во еже распяти Его». (Седален утрени Святой и Великой Среды), появилось немало апологетических трактовок образа Иуды. Ряд исследователей, как, например, С. Грубар3 или Т. Райт4 утверждают, что восприятие Иуды меняется в разные эпохи. В этой связи не лишним будет вспомнить высказывание С. Кьеркегора о том, что «постичь состояние христианства в любую эпоху, можно, поняв, как оно трактует Иуду»5.

В работе рассматривается положение о том, что культура любого исторического периода содержит отражение человека соответствующей эпохи. Через произведения культуры можно составить портрет человека эпохи. С учетом глобализационных процессов, национальные культуры внутри христианского мира приобрели множество общих черт и вполне могут быть рассмотрены как единое целое. Кроме того, «общество потребления», описанное Ж. Бодрийяром6, A.C. Панариным7 есть явление бесспорно общее для стран Северной Америки, Западной Европы, а также для России и ряда других стран. В нашем исследовании мы прослеживаем связь между культурой «общества потребления» и распространением апологий Иуды Искариота.

В исследовании анализируется цепочка взаимоотношений мифа, произведений культуры (прежде всего, нарративного текста) и антропологии.

 

Степень разработанности темы.

Научных трудов об Иуде Искариоте написано довольно мало. Как правило, это труды по истории христианства, где Иуде отведено отнюдь не первостепенное место. Он появляется постольку, поскольку без него немыслимо понимание новозаветных событий. При этом никто почти не останавливает внимание на эволюции трактовок образа Иуды Искариота. По утверждению американской исследовательницы С. Грубар, «среди исследователей, изучающих роль и задачи Иуды, царит даже еще большее

«Нрав сребролюбия и образ твой безумия исполнь несмысленный Иудо: вверен бо быв един токмо ковчежцу, всяко не преклонился еси к милосердию, но заключил еси жестокаго твоего сердца утробу, предав Единого Богоутробнаго. Нрав богоубийц проданию сребролюбца смесивыйся: ов убо ко убиению вооружився, ов же к сребренникам устремляшеся...» (Повечерие Великого Четвертка).

3 Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011.

* Райт Т. Иуда и Евангелие Иисуса. М., 2009.

3 Цит. по: Сапе A. The Place of Judas Iscariot in Christology. Aldershot, 2005.

6 Бодрийяр Ж. Общество потребления. М., 2006.

7 Панарин A.C. Православная цивилизация в глобальном мире. М., 2002.

4

расхождение во мнениях относительно его вымышленной или исторической природы, поступков и изречений, чем среди тех, что изучают деяния и учение Иисуса»8.

Необходимо специально отметить работу американского религиоведа К. Паффенрота «Иуда: образы потерянного апостола»9. К. Паффенрот собрал множество интерпретаций образа Иуды Искариота. Его труд представляет именно коллекцию образов, К. Паффенрот не стремится ни проследить эволюцию, ни предложить объяснение возникновению тех или иных трактовок. Британский библеист Х.С. Пайпер в статье «Современные Евангелия от Иуды: канон и отступничество» предлагает критический обзор произведений вокруг имени Иуды Искариота10. «Иуда: предатель или друг Иисуса?» - именно так названа книга богослова У. Классена11, ставшая, пожалуй, наиболее полным собранием всевозможных трактовок образа Иуды Искариота, появлявшихся за всю христианскую историю. У. Классен излагает свою версию предательства Иуды, склоняясь к тому, что Иуда был, скорее, другом, нежели предателем Иисуса.

Во Введении к «Евангелию от Иуды по Кодексу Чакос»12 М. Мейер также рассматривает литературу, посвященную Иуде Искариоту, и также не стремится объяснить, в связи с чем к началу XXI в. Иуда из предателя сделался другом Иисуса. Впрочем, было бы странно ждать подобных разъяснений от М. Мейера, являющегося горячим сторонником неохристианской мифологии. В книге Д.М. Робинсона «Тайна истинного Евангелия от Иуды»13 не только прослеживается история Кодекса Чакос, но и дается обзор трактовок образа Иуды Искариота, начиная с первых веков христианства и заканчивая нашим временем. Однако Д.М. Робинсон не объясняет, почему менялись взгляды на апостола-предателя.

8 Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С. 32.

5 Paffenroth К. Judas: Images of the Lost Disciple. Nashville, TN: Westminster John Knox, 2001.

10 Pyper RS. Modern Gospels of Judas: Canon and Betrayal//Literature and Theology (2001) 15(2). P. 111-122. Цит. no: Gathercole S. The Gospel of Judas. Rewriting Early Christianity. Oxford, 2007.

" Klassen W. Judas: Betrayer or Friend of Jesus? Fortress Press. 2004.

12 Мейер M. Евангелие от Иуды по Кодексу Чакос. М., 2008.

13 Робинсон Д.М. Тайна истинного Евангелия от Иуды. Харьков, Белгород, 2007.

5

В работе «Иуда: предатель или жертва?», на которой следует остановиться подробнее, С. Грубар поставила перед собой задачу исследовать «эволюцию образа двенадцатого апостола в западном художественном сознании»14. С. Грубар отмечает, что стремилась установить, как менялось восприятие Иуды в разные эпохи, с чем связаны разные интерпретации этого образа. Свой труд С. Грубар охарактеризовала как «антологию многочисленных псевдобиографий»15 Иуды Искариота. С. Грубар связывает трансформацию образа Иуды Искариота с эволюцией антисемитизма. В частности, изменение отношения в христианском мире к образу Иуды Искариота в XX в. С. Грубар соотносит с Холокостом. Так, по ее мнению, после Освенцима невозможно стало и дальше демонизировать Иуду: «Все больше писателей в XX в. заговорили о состоянии человечества, отстаивая субъективный характер Иуды»16. Именно в связи с Холокостом, по мнению С. Грубар, ускорился процесс обретения «того образа, в котором он [Иуда] предстает уже в начале XXI в.»17 Такая точка зрения представляется ограниченной и поверхностной. Невозможно согласиться, что любые антропологические изменения в христианском мире связаны исключительно со степенью распространения и накала антисемитизма. Такой подход практически исключает или, во всяком случае, умаляет влияние на человека ряда объективных факторов, определяющих во многом психологический климат в обществе.

С. Грубар ссылается на целую плеяду авторов18, придерживающихся аналогичной точки зрения. В то же время, даже в среде западных исследователей с таким подходом согласны отнюдь не все, зачастую он вызывает резкую критику19. В частности немецкий исследователь П. Динцельбахер, собравший множество концепций об Иуде, старается опровергнуть достаточно распространенную в среде исследователей еврейского

14 Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С. 3.

" Там же. С. 7.

16 Там же. С. 348.

" Там же.

18 Там же. С. 349.

" Райт Т. Иуда и Евангелие Иисуса. М., 2009. О том же Р. Бтге1ЬасЬег - см. Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С. 22.

происхождения точку зрения о том, что образ Иуды-злодея долгое время

эксплуатировался с антисемитскими целями. «Не удивительно, - считает С.

Грубар, - что следствием бесчестной, низкой пропаганды, эксплуатирующей

образ Иуды, стало противоречивое отношение как христиан, так и иудеев к

трактовке его образа в западной культуре»20. Именно против такой позиции

выступает П. Динцельбахер: «Едва ли мне известны какие-либо источники, в

21

которых бы поступок [Иуды] представлялся как поступок типичного еврея» .

В последнее время появилось достаточно много работ, посвященных «Евангелию от Иуды» из Кодекса Чакос и теме предательства Иуды как таковой, но лишь немногие из этих работ посвящены анализу произошедших перемен в восприятии современным человеком евангельских событий. Любопытна в этом смысле работа британского исследователя Т. Райта, считающего, что, во-первых, «Евангелие от Иуды» не сообщает ничего ни об Иуде, ни об Иисусе. Во-вторых, из этого документа не следует, что Иуда оправдан. В-третьих, энтузиазм по поводу «Евангелия от Иуды» изобличает истинные мотивы самих энтузиастов. Т. Райт считает, что, согласно новому мифу, человечеству, во всяком случае, христианской его части, необходима сегодня новая религия, религия свободы, каковой вполне может стать гностицизм, потеснив традиционное христианство. Такого рода религиозное учение «в большей степени созвучно надеждам либеральных интеллектуалов, начиная с 1960-х годов и по сию пору»22. Что связано, по мнению Т. Райта, с близостью гностического учения современной версии протестантизма. Но Т. Райт не называет объективных причин такого рода сближения.

Вообще, об обнаружении связи современной культуры с гностицизмом высказывались многие современные исследователи. Так, канадский богослов Ф.Д. Ли утверждает, что в XX в. гностицизм стал неотъемлемой частью североамериканского протестантизма23. По мнению Ли, эта близость

20 Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С.22.

21 Там же. С. 70.

22 Райт Т. Иуда и Евангелие Иисуса. М„ 2009. С. 108.

23 Lee P.J. Against the Protestant Gnostics. NY., 1987.

7

выражается в том, что современный протестантизм, как и гностицизм, проповедует индивидуализм, граничащий с нарциссизмом, дистанцированность от общества. Современный американский протестантизм учит воспринимать тварный мир как зло. Но зло нельзя любить и беречь, поэтому современным протестантским сознанием мир воспринимается не более как источник ресурсов.

Аналогичную точку зрения о связи современной протестантской культуры с гностицизмом высказывали и такие исследователи, как Э. Пэйджелс24, Г. Блум25, С. О'Риган26. Однако с этой точки зрения невозможно объяснить, почему гностицизм и связанная с гностицизмом апология Иуды Искариота разделяются не только протестантскими культурами.

Следует отметить работы современных отечественных писателей С.Г. Михайлова и О.Н. Николаевой. В книге «Иуда Искариот: предатель или святой»27 С.Г. Михайлов весьма категорично настаивает на предвзятости в оценке Иуды Искариота христианской традицией. Писатель представил весьма подробный обзор трактовок образа Иуды Искариота, появившихся в Новейшее время, и объяснил множащиеся апологии Иуды стремлением разрушить стереотипы и установить истину. Но такое объяснение не может считаться исчерпывающим хотя бы потому, что возможности его применения практически безграничны.

Что касается книги О.Н. Николаевой «Поцелуй Иуды»28, это одно из наиболее полных собраний версий предательства Иуды. Ссылаясь на К.Г. Юнга, О.Н. Николаева утверждает, что, оправдывая Иуду, человечество оправдывает себя. Впрочем, на вопрос, почему подобное происходит именно с современным человеком, автор не дает ответа.

 

Целью диссертационного исследования

является философский анализ апологетических интерпретаций образа Иуды Искариота, появившихся в XX-

24 Pageis Е. The Gnostic Gospels. NY., 1976.

25 Bloom H. The American Religion: The Emergence of the Post-Christian Nation. NY., 1992.

26 O'Reagan C. Gnostic Return in Modernity. NY., 2001.

Михайлов С.Г. Иуда Искариот: предатель или святой. М, СПб., 2007.

28 Николаева О.Н. Поцелуй Иуды. М., 2007.

XXI вв. на пространстве христианской экумены. А также анализ связи между характером апологетических интерпретаций образа Иуды Искариота и типом культуры, распространенной в христианском мире ХХ-ХХ1 вв. Для достижения поставленной цели исследование проходит через решение следующих задач:

1. Проследить апологии Иуды Искариота и установить связь между характером апологий и современной культурой стран христианской экумены, обозначив таким образом культурную общность, возникшую в условиях глобализации.

2. Показать, что трансформация мифа об Иуде Искариоте обусловлена функциями мифа. В соответствии с компенсаторной и оправдательной функциями29, миф адаптируется к изменениям, происходящим в культуре. Отсюда следует вывод, что изменения, претерпеваемые мифом об Иуде Искариоте, также обусловлены переменами, характерными для культуры, сложившейся в новых исторических условиях. Миф об Иуде является одним из центральных христианских мифов, поскольку объясняет взаимоотношения Града земного и Града небесного. Другими словами, этот миф ориентирует человека в состоянии выбора между высоким и низменным. Культура Новейшего времени, замкнутая на потреблении, переориентирует человека в его отношениях с Богом. И именно этой цели служит новый миф об Иуде Искариоте.

3. Обосновать характер трансформации мифа об Иуде Искариоте к XX-XXI вв. как трансгрессию мифа, как феномен «преодоления непреодолимого» или «покорения предела»30.

Объектом диссертационного исследования является миф об Иуде Искариоте, который, по мнению К.Г. Юнга, «бесконечно стар»31 и представляет собой отображение такого человеческого влечения, как зависть. В том смысле, что в тайнике сердца каждый человек хочет смерти героя. К.Г. Юнг считает,

29 ДавыдовИ.П. Эпистемамифоритуала. М., 2013. С. 115-116.

30 Фуко М. О трансгрессии // Танатография Эроса: Жорж Батай и французская мысль середины XX века. СПб., 1994. С. 113-131.

31 Юнг К.Г. Либидо. Его метаморфозы и символы. СПб., 1994. Т. 2. С. 45.

что в мифы обращаются как раз-таки «всеобщие и неизменно обновляющиеся мысли человечества»32. Евангельские события, в прочтении К.Г. Юнга, есть «сгущение типических мифов»33.

Предметом исследования

являются тексты трудов богословов, писателей и философов ХХ-ХХ1 вв., творчество которых не просто касалось мифа об Иуде Искариоте, но содержит апологии апостола-предателя. В диссертации проанализированы носящие апологетический характер интерпретации образа Иуды отечественными и зарубежными теологами, философами и литераторами, прослежена эволюция апологетических тенденций в интерпретации образа Иуды Искариота в ХХ-ХХ1 вв. в христианском мире.

Научная новизна диссертации заключается в следующем:

1. На основе анализа современных богословских и философских интерпретаций образа Иуды Искариота, а также анализа особенностей современной культуры христианской экумены, показано, что многочисленные попытки оправдать Иуду оказались закономерным явлением для культуры Новейшего времени, сформировавшейся в условиях «общества потребления». В работе продемонстрировано, что интерпретации этого образа менялись в разные эпохи. Именно для ХХ-ХХ1 вв. характерно появление многочисленных апологий Иуды Искариота. Выявлены объективные социально-экономические предпосылки возникновения апологий Иуды Искариота в ХХ-ХХ1 вв.;

2. Прослежена эволюция образа Иуды Искариота в ХХ-ХХ1 вв. и установлена связь между характером интерпретаций этого образа и особенностями культуры, в которой возникают интерпретации;

3. Показано, как трансформировался евангельский миф, в частности, миф об Иуде Искариоте. Установлено, что изменения мифа об Иуде Искариоте в ХХ-ХХЗ вв. наиболее полно и точно описывает теория трансгрессии мифа.

32 Там же. С. 45.

33 Там же. С. 45.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

При всем неослабевающем интересе к образу Иуды Искариота, а также интересе к трактовкам этого образа, до сих пор не было предложено объективных и беспристрастных объяснений распространения его апологий и характера этих апологий. Выводы исследования позволяют ответить на вопросы: как и почему на протяжении христианской истории меняется отношение христиан к Иуде Искариоту, а также почему, в силу каких объективных причин Иуда Искариот в XX-XXI вв. из гонимого и презираемого персонажа Нового Завета превратился в уважаемого и заслуживающего сочувствия. Выводы исследования имеют значение для религиоведческой антропологии и социологии религии, поскольку фиксируют и объясняют «антропологический сдвиг», произошедший в христианском мире в XX-XXI вв.

На примере Иуды Искариота показано, как именно трактовки его образа связаны с антропологическими и социологическими изменениями, как связано восприятие образа Иуды с психологическим портретом человека эпохи34.

Методологическая основа исследования.

Задачи и цели диссертационного исследования определили его методологическую основу. В качестве основных методов диссертационного исследования были избраны сравнительный и функциональный анализ образа Иуды в духовной культуре рубежа эпох. Герменевтический метод помогает воссозданию психологического портрета человека эпохи, позволяет «за образом увидеть прообраз, за деталью - целое, за намеком - тенденцию; через авторскую интонацию, сопоставление фактов выявить подстрочные смыслы обкатанных формул, неявные мотивы и т.д.»35 Той же цели будет способствовать и воссоздание образа читателя, слушателя или зрителя, то есть человека, на восприятие и понимание которого рассчитано создаваемое творцом.

34Данное исследование может положить начало целой иудологии, учитывая то обстоятельство, что фигура Иуды Искариота всегда пользовалась повышенным вниманием. Внутри иудологии могут быть созданы разные направления. А Иуда может рассматриваться как своего рода призма, сквозь которую исследователь видит общество.

Кривцун O.A. Творческое сознание художника. М., 2008. С. 308.

11

Положения, выносимые на защиту.

1. Характер апологий Иуды Искариота коррелирует с породившей их культурой. В разные исторические эпохи человечество по-разному воспринимало апостола-предателя. Иуда стал своего рода катализатором, отношение к нему, как к носителю определенных черт, менялось в зависимости от социальных процессов в ту или иную эпоху. Сначала Иуда воспринимался как безусловный злодей, затем он стал перевоплощаться то в страстного поборника Иисуса, то в его героического сподвижника, то, наконец, в его спасителя36. Восприятие Иуды в христианском мире прошло «фазы непростой эволюции»37, С. Грубар выделяет следующие фазы: «"юность" в Античности и Средние века, <.. .> "возмужание" и превращение в героя-любовника в эпоху Ренессанса, <...> "зрелость в Новое время", <...> "гибель" и "жизнь после смерти" в ХХ-ХХ1 вв.»38. Даже апологии второй половины XX - начала XXI вв. отличаются от апологий первой половины XX в. Мы отмечаем, что из разочарованного бунтовщика (начало XX в.) Иуда превратился в избранного, приносящего себя в жертву (начало XXI в.).

2. Изменения осмысления мифа об Иуде Искариоте обусловлены функциями мифа. Новейшее время дало многочисленные примеры переоценки образа Иуды Искариота. С точки зрения КГ. Юнга39, евангельский миф об Иуде - это миф о зависти и желании смерти герою. Можно утверждать, что это миф о предательстве героя или о предательстве идеала, поскольку любой герой в той или иной степени является носителем идеальных черт. Следовательно, пересмотр мифа об Иуде Искариоте в сторону оправдания есть попытка оправдать собственное предательство идеала. В силу своей компенсаторной функции, миф адаптируется к культурно-историческим условиям. Следовательно, Новейшее время стало благоприятной средой для

36 Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С. 1 б.

37 Там же. С. 17.

38 Там же.

39 Юнг КГ. Либидо. Его метаморфозы и символы. СПб., 1994. Т. 2. С. 45.

предательства идеалов, почитаемых человечеством ранее, что связано, прежде всего, с распространением идеологии потребления.

3. Новый миф об Иуде Искариоте может быть рассмотрен как результат трансгрессии евангельского мифа. Трансгрессия означает его

40 г-.

переход в иное качественное состояние . Это не подразумевает деградацию, скорее - исчерпанность возможностей, в результате чего и происходит смена «форм бытования сакральных текстов и их постепенной десакрализации»41.

Апробация исследования.

Автор диссертационного исследования выступала с материалами по теме работы на научных конференциях различного уровня, в том числе международных. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры философии религии и религиоведения философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова 22 октября 2013 года. Основные положения диссертации отражены в публикациях по теме диссертации.

Объем и структура работы.

Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения, Библиографии, Списка иллюстративного материала и Приложения. Общий объем работы - 183 стр. Библиография насчитывает 248 наименований, из них - 29 на иностранных языках.

40 Давыдов И.П. Православный акафист русским святым (религиоведческий анализ). -Благовещенск, 2004.

41 Там же.

 

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность избранной темы, разграничиваются предмет и объект диссертационного исследования, рассматривается степень научной разработанности проблемного поля, формулируются цель и задачи работы, описываются методологические основания и источники исследования, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, а также выдвигаются положения, выносимые на защиту.

Первая глава Пересмотр христианского мифа об Иуде Искариоте посвящена общим вопросам, в частности, в первом параграфе Функциональные причины изменений мифа об Иуде Искариоте рассматриваются назначение и функции мифа. Мы пытаемся доказать, что пересмотр мифа об Иуде Искариоте обусловлен функциями мифа. С этой целью мы обращаемся к исследованиям мифа. На основе работ Бр.К. Малиновского, М. Элиаде, К. Леви-Строса, Р. Барта, А.Ф. Лосева42 и целого ряда других исследователей мы делаем выводы о процессе возникновения новой мифологии, о функциях мифа, представляющихся базовыми. Миф является важнейшим элементом всякой культуры, хранилищем как рациональной, так и сакральной информации о космосе (объяснительная и сакрализационная функции). Миф - это память человечества, его важнейшим свойством может быть названа способность влиять на человека (дескриптивная или историческая, мемориальная функция). Правила поведения, необходимые человеку для поддержания целостности созданного им мира, сохраняются в мифе (культурополагающая и законодательная функции). С помощью мифа человек конструирует новую реальность. Миф одновременно объясняет мир и позволяет человеку влиять на него (гносеологическая и социально-

42 Малиновский Б. Избранное: Динамика культуры. М, 2004; Малиновский Б. Магия, наука и религия. М., 1998; Элиаде М. Аспекты мифа. М„ 1996; Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1985; Леви-Строс К. Мифологики. Т. 1. Сырое и приготовленное. М., СПб., 1999; Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., 1989; Лосев А.Ф. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития. Кн. 1. М., 1992; Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность. М., 1994. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М„ 1991. Лосев А.Ф. Диалектика мифа. М., 2008.

14

политическая функции). Миф меняется в зависимости от потребностей человека. Исходя из изменений, произошедших в мифе, меняется и сам человек (компенсаторная и оправдательная функции). На примере мифа об Иуде Искариоте мы отмечаем, что миф не просто адаптируется к новым культурно-историческим условиям и примиряет человека с новой действительностью, но вполне отвечает запросам современного мифологического сознания.

Во втором параграфе Творчество как отображение социальных процессов рассматривается связь между мифологией, антропологией и культурологией. Каждая эпоха создает свою культуру. В разное время культура претерпевает изменения, затрагивающие все ее сферы, поскольку любая культура - это цельная система, воздействующая как целое. В параграфе также анализируется процесс творчества и взаимовлияние общественного сознания и сознания творца.

Любая культура, находясь на стыке сознательного и бессознательного, является своего рода зеркалом исторической психологии. Обращаясь к произведениям культуры, можно составить психологический портрет эпохи, понять, каким был человек той или иной культуры, в ту или иную эпоху. Применительно к теме нашего исследования мы утверждаем, что обновленный миф об Иуде Искариоте и достаточно многочисленные произведения словесного творчества, созданные на его основе, представляют собой закономерное явление для своего времени.

Третий параграф первой главы Миф об Иуде Искариоте в эпоху общества потребления посвящен анализу культуры общества потребления. Развивая мысль П.А. Сорокина о том, что чувственная культура уже в начале XX в. переживает кризис и разложение, и «ничто не может остановить его»43, мы предположили, что в XX в. в странах христианской экумены сложился новый тип культуры. Это культура общества, переживающего аномию или социальную патологию, «распад человеческих связей, массовое девиантное поведение, когда значительная часть общества нарушает нормы этики и

43 Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992. С. 448-462.

15

44 т-»

права» . Рассматривая этот тип культуры, мы приходим к заключению, что он является абсолютной противоположностью идеациональному43 типу, поскольку нацелен на избавление человека от давления каких бы то ни было норм и ценностей религиозной и светской морали. Будучи обращенной к подсознанию, «патологическая» культура, сложившаяся в описанном Ж. Бодрийяром46 «обществе потребления», поощряет то, что отторгает идеациональная культура47. В этой связи мы приходим к выводу, что новый миф об Иуде Искариоте стал возможен только в культуре общества потребления. Поскольку и культура общества потребления, и обновленный миф об Иуде Искариоте связан с редукционизмом, с предпочтением простого сложному, низкого высокому.

Во второй главе Современные теологические и философские апологии Иуды Искариота мы переходим к рассмотрению конкретных версий обновленного мифа об Иуде Искариоте, начав с анализа так называемого «Евангелия от Иуды» из Кодекса Чакос. В первом параграфе Образ Иуды Искариота в Четвероевангелии и в «Евангелии от Иуды» из Кодекса Чакос мы проводим также анализ евангельского образа Иуды и Иуды гностического. На основании сравнительного анализа мы приходим к подтверждению нашего предположения о том, что обновленный миф об Иуде Искариоте есть трансгрессия евангельского мифа. В данном случае мы подтверждаем наше предположение ссылкой на сокращение количества мифем в гностическом мифе. Как известно, К. Леви-Строс предлагал осмысление событийного ряда мифа как последовательность мифем или «пучков отношений»48. Богатство мифем связано с совершенством мифа. И напротив, «дефицит мифем <...> сигнализирует о трансгрессии мифа»49. При этом важно подчеркнуть, что

44 Мертон Р. Социальная структура и аномия. Цит. по: Кара-Мурза С.Г. Аномия в России: понятие, причины и проявления // Литературно-исторический журнал Великороссъ. 2012. №2(4), С. 4.

45 Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992. С. 432.

"'Бодришр Ж. Общество потребления. М., 2006.

47Панарин A.C. Православная цивилизация в глобальном мире. М., 2002. С. 44-45.

48 Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1985. С. 188.

49 Давыдов И.П. Православный акафист русским святым (религиоведческий анализ). Благовещенск, 2004.

16

черты, приписываемые Иуде гностическим мифом, приписываются апостолу-предателю и современными его апологетами.

Во втором параграфе Философские, богословские и художественные интерпретации образа Иуды Искариота мы приступаем к непосредственному обзору и анализу интересующих нас источников - работ отечественных, а затем зарубежных теологов, философов и литераторов. Полученный и суммированный материал мы размещаем в таблицах и диаграммах, что позволяет наглядно увидеть не только качества, приписываемые интерпретаторами Иуде, но и проследить динамику самих интерпретаций на протяжении всего XX и начала XXI вв. Если в начале XX в. деяние Иуды пытались объяснить его Приземленностъю (например, профессор Московской Духовной Академии по кафедре Святого Писания Нового Завета М.Д. Муретов или американский писатель Г. Кемп и др.), а также Разочарованием (например, Б.П. Вышеславцев) в Иисусе, то к концу XX - началу XXI вв. участились попытки заявить о полной невиновности Иуды и Непричастности (например, израильский религиовед Д.Г. Флуссер или британский теолог Э. Кейн) его к суду над Иисусом. Если же поступок Иуды признается имевшим место, то объясняется скорее, как проявление Жертвенности (например, словенский философ и культуролог С. Жижек), нежели сребролюбия или зависти. В середине XX в. Иуду пытались представить как Невинную жертву (например, авторы книги «Евангелие от Иуды, записанное Бенджамином Искариотом» британский писатель и политик Д. Арчер и советник по теологии Папы Римского Бенедикта XVI падре Ф. Молони), что означает попытку передать евангельскую историю как злодеяние. Но злодеяние не против Иисуса, а против Иуды. К началу XXI в. деяние Иуды стало объясняться его Жертвенностью. Что уже прямо говорит о подмене Иисуса Иудой, указывая на то, что Иуда не был несведущ, как и не был несведущ Христос, жертвуя собой на кресте. Проявляя жертвенность, Иуда, как и Христос в традиционном христианстве, приносит себя в жертву сознательно. А поскольку его жертва, в отличие от жертвы Христа, обернулась тысячелетними проклятиями то, несомненно, она заслуживает большего сочувствия и почитания. Особое внимание стоит обратить на участившиеся к концу XX - началу XXI вв. попытки объявить Иуду избранным (например, профессор факультета искусств Женевского университета (Швейцария) Р. Кассер, профессор истории христианства Чэпменовского университета (США) М. Мейер, профессор истории христианства факультета католического богословия Аугсбургского университета (Германия) Г. Вюрст). Иуда оказывается человеком особенным, непохожим на большинство, он владеет тайным знанием и носит в себе божественную искру, которой нет у других апостолов, он не просто предал, но выполнил миссию, сделал то, что кроме него никто не смог бы сделать. Такой взгляд на Иуду во многом перекликается с гностическим образом50.

В третьем параграфе второй главы мы рассматриваем Роль Иуды Искариота в судебном процессе над Иисусом, обращаясь к текстам Святого Писания и к роману М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита». Интересно то, что М.А. Булгаков не является апологетом Иуды Искариота. Булгаковский Иуда из Кириафа аксиологически идентичен евангельскому Иуде. Но Иуда М.А. Булгакова оказался носителем той идеи, которая традиционно, в иудейской среде, приписывается Иуде Евангелий - Иуда символизирует иудейский народ51. Однако такой взгляд на Иуду можно назвать, скорее, маргинальным. Между тем, американская исследовательница С. Грубар считает, что в разные исторические эпохи человечество по-разному воспринимало апостола-предателя. Можно сказать, что в восприятии христианских народов Иуда прошёл долгий путь от злодея и негодяя, ненавидимого и гонимого, до благородного героя, жертвующего собой ради Христа или ради спасения человечества. Сегодня христиане во многом склонны воспринимать Иуду как избранного, как человека, знавшего божественные тайны и действовавшего в

" См., например: Евангелие от Иуды по Кодексу Чакос. М., 2008, Кассе Э. Евангелие от Иуды. СПб, 2007.

Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С. 3; Телушкин Й. Еврейский мир. Иерусалим, М„ 2012. С. 413.

соответствии с высоким предначертанием52. Современный ирландский поэт Б. Кеннелли считает Иуду апофеозом нашего времени, поскольку предательство становится принципом, формирующим сознание. Рассмотрев разные точки зрения на Иуду Искариота, в конце параграфа мы делаем вывод о том, что апологии Иуды Искариота, которыми изобилует современный текст, свидетельствуют, во-первых, о трансгрессии новозаветного мифа об Иуде Искариоте, а во-вторых, об «антропологическом сдвиге», произошедшем на пространстве христианской экумены.

Последний, четвертый, параграф Трансгрессия мифа об Иуде Искариоте посвящен теме трансгрессии мифа. Мы рассматриваем теорию «трансгрессии мифа», разрабатываемую И.П. Давыдовым на основе достижений постмодернистской философии53. Обращаясь к теме трансгрессии, мы предлагаем считать характер трансформации мифа об Иуде Искариоте ничем иным, как трансгрессией, имея в виду свойство трансгрессии «преступать предел», выходить за него54. В описываемом нами случае миф не просто из высокого превращается в низкий, одновременно происходит покорение евангельского предела. Сознание шагает за ту черту, за ту вершину, за которой ничего нет, и потому встречается с пустотой. Преодоление этого предела зафиксировал еще В.Ф. Ницше словами «Бог умер»35. Мы же рассматриваем «смерть Бога» в связи с преодолением евангельского предела, следствием чего стал пересмотр мифа об Иуде Искариоте и оправдание апостола-предателя. «Характер трансгрессии - характер греха»56, — утверждает Ж. Батай. Христианство понимает грех как ошибку, как отступление от Бога. В этом смысле «смерть Бога» и ее приятие представляются абсолютным грехом. Да и оправдание Иуды, совершившего именно богоотступничество,

52 Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С. 16.

53 Давыдов И.П. Православный акафист русским святым (религиоведческий анализ). / Автореф. дисс.... канд. филос. н. - М„ МГУ, 2003. С. 21 -23.

34 Фуко М. О трансгрессии // Танатография Эроса: Жорж Батай и французская мысль середины XX века. СПб., 1994. С. 113-131.

55 Ницше Ф.В. Стихотворения. Философская проза. СПб., 1993. С. 376.

56 Там же. С. 568.

свидетельствует о «преодолении предела»57. Этот предел мог быть преодолен только в культуре, противоположной идеациональной, то есть в «патологической» культуре Новейшего времени.

В Заключении подводятся итоги диссертационной работы58. Учитывая специфику разрабатываемой нами проблемы, выводы данного диссертационного исследования могут условно быть поделены на две группы: формальную и содержательную.

К формальной группе мы отнесем выводы, касающиеся характера изменений мифа об Иуде Искариоте. Мы достаточно подробно проанализировали евангельский миф об Иуде Искариоте, а также миф так называемого «Евангелия от Иуды», мы рассмотрели различные интерпретации новозаветного мифа, возникшие на пространстве христианского мира в XX -XXI вв. Полученные нами данные позволяют говорить о том, что новый миф об Иуде Искариоте есть трансгрессия евангельского мифа.

Понятие трансгрессии, на наш взгляд, наиболее точно описывает изменения, произошедшие с мифом об Иуде Искариоте. Миф перешел в иное качественное состояние, преодолев евангельский предел или запрет, подвергнув сомнению евангельскую истину. Понятие трансгрессии можно

57 Фуко М. О трансгрессии // Танатография Эроса: Жорж Батай и французская мысль середины XX века. СПб., 1994. С. 113-131.

58 С материалами исследования автор выступала на конференциях разного уровня, в том числе и международных:

1) I Международная научно-практическая конференция «Философия: прошлое, настоящее и будущее» (Москва, журнал «Вопросы гуманитарных наук», 3 марта 2012 г.) Тема доклада: «Философская трактовка образа Иуды Искариота в романе М.А, Булгакова "Мастер и Маргарита"».

2) Международная научно-богословская конференция «Исследование текста: современные методы и подходы в библеистике, истории церкви, практическом богословии и лидерстве». (Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский Христианский Университет, 19-21 апреля 2012 г.) Тема доклада: «История теологических и философских исследований образа Иуды Искариота в литературе XX в.»

3) VI Всероссийская научная конференция с международным участием «Булгаковские чтения». (Орел, Орловский государственный университет, 24-26 мая 2012 г.) Тема доклада: «Художественная антропология образа Иуды Искариота в литературе XX в.»

4) V Межвузовская научная конференция «Проблемы исторического и теоретического религиоведения» (Москва, НОУ ВПО «Институт философии, теологии и истории святого Фомы», 5 - б апреля 2013 г.) Тема доклада: «Образ Иуды Искариота в Новом Завете и в «Евангелии Иуды» из Кодекса Чакос».

5) Философско-теологический семинар «Христианство и современная культура» (Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова, 28 ноября 2013 г.) Тема доклада: «Трансгрессия мифа об Иуде Искариоте в ХХ-ХХ1 вв.»

охарактеризовать как наступление нового, которое стихийно затопляет и ломает старое. Под воздействием накопившейся новой информации меняется реальность, сама же новая информация становится познаваемой.

С точки зрения аксиологии, трансгрессия - нейтральное явление. Но, обладая нейтральной направленностью, трансгрессия не всегда оставляет по себе нейтральные последствия.

В отношении мифа, трансгрессия означает исчерпанность возможностей, в результате чего миф обращается в сказку, притчу или другой миф. Кроме того, совершенство мифа всегда связано с богатством мифем. И напротив, «дефицит мифем <...> сигнализирует о трансгрессии мифа»59. Проанализировав евангельский и новый миф об Иуде Искариоте, мы видим, что новый миф оказался значительно беднее евангельского, количество мифем стало значительно меньшим. Что также дает нам основания говорить о трансгрессии, представляя новый миф об Иуде Искариоте как результат трансгрессии евангельского мифа.

Другие основания для подобного рода утверждений дает нам то обстоятельство, что пересмотр образа Иуды, а, следовательно, Евангелия, является несомненным преодолением предела, перейдя через который, человек оказывается перед пустотой, возникающей как результат «смерти Бога».

И здесь мы подходим к выводам содержательной группы. Анализ нового мифа об Иуде Искариоте позволил нам прийти к заключению о том, что характер апологий Иуды Искариота менялся на протяжении ХХ-ХХ1 вв. Еще в начале XX в. деяние Иуды объяснялось то приземленностью апостола, то его разочарованием в Иисусе. К концу XX - началу XXI вв. апологеты Иуды заговорили о полной его непричастности к суду над Иисусом или о жертвенности, подменяя таким образом фигуру Иисуса фигурой Иуды. Другим популярным объяснением стала ссылка на избранность и элитарность Иуды.

59 Давыдов И.П. Православный акафист русским святым (религиоведческий анализ). / Автореф. дисс.... канд. филос. н.-М., МГУ,2003. С. 21-23.

Совершенно очевидно, что даже на рассматриваемом нами временном отрезке отношение к Иуде зависит от социальных процессов. Каждое новое поколение приписывает Иуде свои исторические черты. Иуда в христианском мире является своего рода «психотерапевтической» фигурой, позволяя человеку объяснить и оправдать самого себя60. В чем, кстати, и заключаются компенсаторная и оправдательная функции мифа. Стоит ли удивляться тому, что христиане все чаще склоняются к оправданию Иуды Искариота, если свойство мифа - меняться вместе с человеком.

На основе характеристики, данной обществу потребления Жаном Бодрийяром и A.C. Панариным , мы приходим к заключению, что теми же чертами наделяют Иуду Искариота его современные апологеты. Отрицание традиционного отношения к Иуде вполне закономерно для общества потребления, поскольку культура, основанная на гедонизме, не может спокойно согласиться с существованием вины.

Приятие Иуды в Новейшее время сделалось не просто чем-то обычным, к проявлению великодушия в данном вопросе призывают, в первую очередь, интеллектуалы, люди умственного труда, создатели текстов. А именно в их компетенции находятся рычаги влияния на сознание большинства. Прослеженная нами схема влияния на массовое сознание или, точнее, схема формирования нового «исторического» человека, человека, запечатлевшего черты конкретной исторической эпохи, вполне работает и в случае с мифом об Иуде. Итак, одним из феноменов культуры, сформировавшейся на пространстве христианской экумены в XX-XXI вв., оказалась рецепция и трансформация мифа об Иуде Искариоте. Обновленный миф об Иуде Искариоте, в соответствии с присущими мифу функциями63, стал попыткой современного человека христианской экумены объяснить изменения, произошедшие в окружающем мире.

60Юнг КГ. Либидо. Его метаморфозы и символы. СПб., 1994. Т. 2. С. 45.

" БодрийярЖ. Общество потребления. М., 2006.

"Панарин A.C. Православная цивилизация в глобальном мире. М., 2002.

63 Давыдов ИЛ. Эпистема мифоритуала. М., 2013. С. 115-116.

В Списке иллюстративного материала перечисляются таблицы и диаграммы, приводимые в исследовании.

В Приложении автор диссертационного исследования излагает свою точку зрения на Иуду Искариота в форме художественно-философской эссеистики.

III. ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации для обнародования результатов диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук:

1. Макеева С.Г. Художественная антропология образа Иуды Искариота в литературе XX в. // Философия и культура. - 2012. - №6 (54), июнь. - С. 70-81.

2. Макеева С.Г. Образ Иуды Искариота в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» // Литература в школе. - 2012. - №8. - С. 16-18.

3. Макеева С.Г. Философская трактовка М.А. Булгаковым образа Иуды Искариота в романе «Мастер и Маргарита» // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2012. - №9 (23). - С. 120-126.

Публикации по теме диссертации в других изданиях:

1. Макеева (Заылелова) С.Г. Художественная антропология образа Иуды Искариота в европейской литературе XX в. // Вопросы религии и религиоведения. Вып. 2, Книга 2: Религиозная и философская антропология: история и современность. - М.: ИД Медиа Пром, 2012. - С. 552-567,

2. Макеева (Замлелова) С.Г. Приблизился предающий... Трансгрессия мифа об Иуде Искариоте в ХХ-ХХ1 вв. Монография. - М.: Буки-Веди, 2013 — 272 с.

Напечатано с готового оригинал-макета

 

http://cheloveknauka.com/sovremennye-teologicheskie-i-filosofskie-traktovki-obraza-iudy-iskariota

   

Иуда Искариот

 

Иуда Искариот (Иуда - «бог да будет восславлен»; Искариот - «человек из Кериота», где Кериот - обозначение населённого пункта, возможно, тождественного иудейскому городку Кириафу; выдвинута также версия: Искариот-«красильщик»), в христианских религиозно-мифологических представлениях один из двенадцати апостолов, предавший Иисуса Христа. Сын некоего Симона; если традиционное истолкование прозвища (первое из приведённых выше) и отождествление Кериота с Кириафом верны,- уроженец Иудеи, чуть ли не единственный среди других учеников Христа - уроженцев Галилеи (Северной Палестины). И. И. ведал общими расходами общины учеников Христа, нося с собой «денежный ящик» для подаяний (Ио. 12, 6); этот род служения часто ассоциировался с корыстным характером его устремлений (евангельский текст прямо обвиняет И. И. в недобросовестном исполнении обязанностей казначея). Резкое осуждение со стороны И. И. вызывает щедрость Марии из Вифании (в средневековой западной традиции отождествлена с Марией Магдалиной), в ритуальном акте помазавшей ноги Христа драгоценным нардовым миром (Ио. 12, 2-6; у Матф. 26, 8-9 и Мк. 14, 4-5 в этой сцене такая реакция приписывается и другим ученикам). Христианская традиция связывает именно с этим моментом созревание в душе И. И. воли к предательству, вложенной в него дьяволом. Далее евангельское повествование сообщает, что И. И. пошёл к «первосвященникам» и предложил свои услуги: «что вы дадите мне, и я вам предам его?» (Матф. 26, 15; ср. Мк. 14, 10, Лук. 22, 4). Назначенная цена - тридцать сребреников (ср. Зах. 11, 12-13). На тайной вечере И. И. возлежит, повидимому, в непосредственной близости от Христа, он слышит его слова: «один из вас предаст меня» (Ио. 13, 21). В знак того, что это сделает именно И. И., Христос подаёт ему обмокнутый кусок хлеба (13, 26). И. И. остаётся нераскаянным, и дьявол (сатана), вложивший в сердце И. И. помысел о предательстве, теперь окончательно «входит» в И. И. (13, 27). После слов Христа: «что делаешь, делай скорее»,- он выходит из освещённой горницы в ночь (выразительный символ извержения себя самого из сакрального круга во «тьму внешнюю», ср. Матф. 8, 12 и 22, 13). И. И. ведёт-толпу, посланную схватить Христа, на известное ему место к востоку от Иерусалима, за потоком Кедрон, и помогает своим поцелуем быстро опознать Христа в ночной темноте: «Кого я целую, тот и есть, возьмите его» (Матф. 26, 48 и др.). Это была ценная услуга; и всё же существует несомненный контраст между её сравнительной малостью и духовным значением, которое традиция признаёт за событием предательства одного из избранников. Попытки элиминировать этот контраст, иначе понимая объём предательского деяния И. И. (предполагая, например, что он выдал своим нанимателям те или иные «криминальные» высказывания Христа или аспекты его учения), встречающиеся в науке 20 в. (у А. Швейцера и др.), не имеют никакой опоры в евангельском повествовании. Контраст входит в структуру евангельской ситуации: моральное зло поступка И. И. и его значимость как вечной парадигмы отступничества, предательства не измеряется практической важностью этого поступка. С упомянутой парадигматичностью предательства И. И. связано и отсутствие в евангельском повествовании его психологической мотивировки (корыстолюбие И. И., упоминаемое евангелием от Иоанна,- отнюдь не сущность его выбора, а разве что щель, делающая его доступным внушениям дьявола). Предательство И. И. непосредственно предвосхищает выступление антихриста; недаром он характеризуется словосочетанием «сын погибели» (Ио. 17, 12), применённое в Новом завете также к антихристу (2 Фесс. 2, 3).

Однако после совершения «дела предательства» дьявольская инспирация оставляет И. И.; узнав об осуждении Христа судом синедриона и выдаче его на расправу Понтию Пилату, И. И. в раскаянии возвращает тридцать сребреников своим нанимателям со словами: «согрешил я, предав кровь невинную» (Матф. 27, 4). Эта «цена крови» создаёт казуистическую проблему: деньги выданы из храмовой кассы, но не могут быть в неё возвращены по причине лежащей на них скверны. Для решения этой проблемы (и, как намекает евангельский текст, во исполнение пророчеств, Иерем. 32, 9 и Зах. 11, 12) их выплачивают за земельный участок некоего горшечника, на котором устраивают кладбище для иноземцев (Матф. 27, 6-7). Иуда же в отчаянии удавился (27, 5). В соответствии с древним принципом «проклят пред богом всякий повешенный на дереве» (Втор. 21, 23), восходящим к архаическим ритуалам казни как заклания в жертву, повешенный на древе креста Христос, принявший на себя проклятие человечества, и повесившийся И. И., несущий бремя собственного проклятия, представляют собой многозначительную симметричную антитезу, не раз дававшую пластический мотив для изобразительного искусства. Фольклор даёт различные идентификации дерева, на котором повесился И. И. («иудино дерево», осина, которая с тех пор не перестаёт дрожать, и др.). По другому новозаветному сообщению о смерти И. И., «когда низринулся [он], расселось чрево его, и выпали все внутренности его» (Деян. 1, 18). Оба сообщения обычно примиряли, принимая, что И. И. сорвался или был снят с дерева ещё живым, после чего умер от какой-то таинственной болезни (традиция, зафиксированная ок. 130 христианским автором Папием Гиерапольским, говорившим о страшном распухании тела И. И.). Место И. И. в кругу двенадцати апостолов было по жребию передано Матфию (1, 25-26).

Гностическая секта каинитов понимала предательство И. И. как исполнение высшего служения, необходимого для искупления мира и предписанного самим Христом; эта точка зрения, находящаяся в резком противоречии со всей христианской традицией, была высказана во 2 в. и нашла некоторые отголоски в литературе 20 в. Средневековая апокрифическая литература, напротив, расписывала образ И. И. как совершенного злодея во всём, детализируя легенду о его жизни до встречи с Христом. Согласно этой легенде, ставящей своего героя в один ряд с Эдипом и другими непредумышленными отцеубийцами и кровосмесителями мифологий всего мира, И. И. был отпрыском четы жителей Иерусалима - Рувима-Симона из колена Данова (или Иссахарова) и жены его Цибореи. Последняя в ночь зачатия видит сон, предупреждающий, что сын её будет вместилищем пороков и причиной гибели иудейского народа. Родители кладут новорождённого в осмолённую корзину из тростника (как Моисея, ср. Исх. 2, 3) и отдают на волю морских волн; корзина приплывает к острову Скариот (вымышленному), от которого И. И. якобы и получил прозвище. Бездетная царица острова воспитывает младенца как своего сына; однако через некоторое время у неё рождается настоящий сын, а И. И., впервые проявляя своё злонравие, чинит непрерывные обиды мнимому брату. Выведенная из себя, царица открывает секрет; И. И. в стыде и ярости убивает царевича и бежит в Иерусалим, где поступает на службу к Пилату и снискивает его особое расположение. Рядом с дворцом Пилата лежит сад Рувима-Симона; Пилат смотрит через стену, ощущает вожделение к плодам, виднеющимся в этом саду, и посылает И. И. воровать их. При исполнении этого щекотливого дела И. И. сталкивается с хозяином сада и в перебранке убивает его, что остаётся никем не замеченным; Пилат дарит И. И. всю собственность покойного и женит его на вдове, т. е. на матери И. И. Узнав из причитаний своей жены тайну своих отношений к Рувиму-Симону и Циборее, И. И. отправляется к Христу, чтобы получить от него прощение своих грехов; затем следуют евангельские события.

Византийско-русская иконографическая традиция представляет И. И. (обычно в сцене Тайной Вечери) чаще всего молодым, безбородым человеком, иногда как бы негативным двойником Иоанна Богослова (как на иконе XV в. «Тайная Вечеря» в иконостасе Троицкого собора в Троице-Сергиевой лавре); обычно он повернут в профиль (как и изображения бесов), чтобы зритель не встретился с ним глазами. В его лице не ощущается ни злобы, ни жадности (как в западноевропейском типе И. И. со времен Ренессанса), а только уныние. У истоков западной традиции стоит фреска Джотто «Поцелуй Иуды», где лицо И. И. монументально и физиогномически-пластично противостоит лицу Христа, как вульгарность — благородству, низость — царственности, злоба — великодушию. На фресках Беато Анджелико И. И. в знак своего апостольского сана несет нимб, но только обратившийся во тьму — как бы черное солнце. Из литературных использований сюжета об И. И. в XX в. следует отметить повесть Л. Н. Андреева «Иуда Искариот и другие» (мотив предательства — мучительная любовь к Христу и желание спровоцировать учеников и народ на решительные действия) и драму греческого писателя С. Меласа «Иуда» (И. И. — иудейский националист, отшатнувшийся от Христа ввиду Его универсалистской проповеди).

С. С. Аверинцев.

Источники:

Мифологический словарь/Гл.ред. Е.М. Мелетинский - М.:'Советская энциклопедия', 1990 г.- 672 с.

 

01.01.2008 Феномен предательства в русской культуре

Безсолицина Т.В. Текст автореферата диссертации диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

 

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Понятие предательства: опыт дефинициации 12

1.1. Этический аспект 12

1.2. Социально-политический аспект 15

1.3. Экзистенциальный аспект 22

Глава 2. Формирование и эволюция русского концепта предательства 29

2.1. Право сильного 29

2.2. Легализация права сильного 41

2.3. Государственная легитимация права сильного .62

2.4. Интеграция исторических форм предательства: советский период 95

Глава 3. Отражение представлений о предательстве и предателях в художественных произведениях 131

3.1. Предатель и предательство: этическая нейтральность 131

3.2. Идеологическая ангажированность трактовки предательства 141

3.3. Советская модель предателя и предательства: утверждение и дискредитация 153

Список литературы

 

Введение к работе

Актуальность темы исследования.

В начале ХХ1 веке Россия и россияне, как уже неоднократно в прошлом, столкнулись в очередной раз с проблемой национальной идентификации, с необходимостью определения собственной самобытности. Проблема – не новая ни в отечественной истории, ни в отечественном общественном сознании. Можно сказать, что всякий резкий социальный сдвиг непременно сопровождался активизацией процессов самоопределения, напряженным поиском этнической и культурной уникальности. Сегодня интенсивность и скорость тенденций глобальной унификации, происходящих в масштабах всего мира, как никогда ранее вынуждает вновь обратиться к этим «вековечным вопросам», актуальным, разумеется, не только для России, но и для любого этно-культурного образования. Закономерно и обращение к прошлому как к фундаменту традиции, бесконечные «вопрошания» истоков и корней, которые единственно и могут служить гарантом культурного «выживания» в настоящем и будущем.

Характерно, что Россия пережила несколько «разрывов», моментов беспамятства и целенаправленного отречения от прошлого – эпоха Петра I , Октябрьская революция, горбачевская перестройка и постперестроечная время. Обнаружение и восстановление сквозных векторов единой поступательной эволюции отечественной культуры – насущная задача и гуманитарного знания. В истории общественной мысли России последних двух столетий - советский период отечественный истории отнюдь не уникальное в этом отношении явление - отчетливо можно проследить тенденцию поставить под сомнения господствующие ранее формы культурного и морального устроений, а ментальные установки россиян окрестить рудиментарными, архаическими и «отсталыми». Русский нигилизм Х1Х века – яркий тому пример. Однако, вопреки сознательным или бессознательным усилиям противников продолжения и развития традиций, они, тем ни менее, пусть и в другом, неаутентичном, варианте рано или поздно возвращались, проявляясь в самых непредсказуемых и неожиданных формах.

Сегодня и на государственном уровне, и на уровне общественного сознания мы можем наблюдать возрождение интереса к отечественной истории, к отечественной культуры, к основам российских форм социального устроения. Важнейшей составляющей здесь является комплекс этических представлений, среди каковых и проблема предательства. Специфика отечественного феномена предательства и вариантов ее фиксация в культурном пространстве России не получила на сегодняшней день должного научного исследования в гуманитарной литературе, в том числе – в философии, в философии культуры и в этике. Хотя те, кого именовали предателем, а также акты предательства, очень часто являлись детонаторами очень интенсивных, напряженных и знаковых для истории страны социальных движений. Представленная диссертация призвана хотя бы отчасти восполнить этот пробел.

Степень разработанности проблемы

Философский анализ феномена предательства невозможен без опоры на классические труды по этики, которые следует считать принципиальными для формирования европейской политической, социальной, культурно-исторической и моральной доктрин. Труды Канта, Лейбница, Маккиавели, Рассела, Гегеля, Ницше, Дж.Мура хотя напрямую и не затрагивали разбираемые в диссертации проблемы, тем не менее задали концептуальные рамки и очертили теоретические горизонты, в пределах которых развивалась исследовательская работа.

Специальных исследований, посвященных динамики формирования отечественного концепта предательства и его фиксации в ментальной и культурной истории России в рамках научно-гуманитарного дискурса на сегодняшний день не проводилось. Трактовки понятий верности и преданности, как категорий морали, в отечественной философской рефлексии чаще всего соотносятся с категориями достоинства и благородства, которым уделяется внимание в работах Остроухова В.В., Гумилева Л.Н., Назарова М.А., Соловьева В., Флоренского П.А., Розанова В.В., Н.А.Бердяева Русские философы-эммигранты «первой волны» И.А.Ильин, А.А.Кизеветтер, Е.В.Спекторский, П.Н.Милюков, И.Л.Солоневич, В.К.Егоров и др. во многих своих работах – и философских, и публицистических - касались темы верности и преданности родине, однако слишком большая ангажированность и эмоциональная погруженность в исторические события не позволяли им выйти на уровень спокойного и отстраненного размышления. Отдельные и очень ценные философско-теоретические высказывания по рассматриваемым вопросам содержатся в трудах по культурной и ментальной истории России у Ю.Крижанича, Казимира Валишевского, Е.Ф.Шмурло, Д.Н.Бантыш-Каменского, Н.М.Карамзина, Н.И.Костомарова. Современные отечественные ученые не часто делают предательство предметом своих научных изысканий. Среди редких авторов, у которых встречаются размышления на комплекс вопросов и проблем, связанных с темой предательства следует упомянуть А.Г.Здравомыслова, А.А.Драбкина, А.И.Уткина, О.Ю.Пленкова, В.Таннера, Э.Ганфштенгля, К.Г.Маннергейма. Недостаточность научно-теоретической проработки отчасти компенсируется художественными произведениями русской и советской литературы, в которых в полной мере нашли отражение существующие в российском обществе той или иной эпохи как ментальные, так и «преднаучные» представления о предательстве и предателях. Пушкин А.С., Толстой Л.Н., Толстой А.К., Лермонтов М.Ю., Карамзин Н.М., Некрасов В., Солженицын А.И. вывели целую галерею персонажей, героев и преступников, квалифицируемых в соответствии с доминирующими социальными установками.

Таким образом, едва ли можно говорить о традиции изучения предательства как категории морали и политико-идеологической установки общества или отдельного его представителя. Отдельные и частные вопросы освещались в вышеперечисленной философской, педагогической, психологической, политологической литературе. Однако, комплексного исследования предательства и специфики отечественного концепта предательства ни в отечественной, ни в зарубежной научной литературе на сегодняшний день не существует. Представленная диссертации и призвана отчасти восполнить этот пробел.

Цели и задачи исследования.

Целью данного исследования является философско-культурологический анализ отечественного феномена предательства, а также выявление особенностей формирования представлений о предательстве в русской культуре и вариантах их ментальной фиксации. Для достижения поставленной цели были поставлены следующие задач:

Вычленить этические, социально-политические, ментальные и философско- культурологические аспекты отечественного феномена предательства;

Проанализировать исторические и культурные предпосылки, повлиявшие на формирование представлений о предательстве в древнерусском обществе;

Выявить составляющие концепции предательства, артикулированной в результате государственных реформ Ивана Грозного;

Показать влияние последствий введения имперской государственности на трансформацию концепции предательства в русской культурной ментальности;

Сравнить трактовки представлений о предательстве и предателях в древнерусской церковной литературе и письменных памятниках последующих периодов;

Проследить варианты фиксации представлений о предательстве в художественных практиках.

Методология исследования.

В качестве методологической базы в диссертационном исследовании выступают: принцип единства логического и исторического в философском и историко-культурном процессе, системно- типологический подход, метод сравнительного анализа, принципы системности и конкретности.

Основой работы является также совмещение, в зависимости от непосредственно анализируемого материала и познавательных задач, различных методологических подходов: философский анализ позволил сформулировать основные составляющие концепта предательства; при исследовании культурно исторической эволюции понятия предательства в русской культуре использовался историко-компаративный метод; сравнительный анализ позволил выявить общее и различное в концепциях предательства, артикулированных культурными эпохами становления российской государственности. Опорой служили такие общенаучные приемы, как научная абстракция, анализ, синтез и сравнение.

Источниковедческая база

Выбор источников диктовался самой постановкой исследовательской проблемы и сформулированными задачами. При написании работы использовались следующие материалы: 1) философские произведения русских мыслителей И.А.Ильина, В.В.Розанова, П.А.Флоренского, Гумилева Л.Н., Бердяева Н.А., Егорова В.К., Толстого Л.Н., Янкелевича В., Михайлова Ф.Т., Можайсковой И.В. 2) классические философские труды И.Канта, Макьявелли Н., Монтеня М.Э., Мура Дж.Э., Лакруа Ж., Лейбница Г.В., Менегетти Антонио, Рассела Б., К.Маркса, В.И.Ленина, И.В.Сталина; 3) труды по истории России и истории отечественной культуры Игнатовой В.А., Труайя А., Звягинцева А.Г., Орлова Ю.Г. Калугина В.К., Карамзина Н.М., Соловьева С.М., Лаппо-Данилевского А.С., Анисимова Е.В., Костомарова Н.И., Шмурло Е.Ф., Валишевского К., Хачатурова Р.Л., Крижанича Ю., Пушкарева Л.Н., , Остроухова В.В., Скрынникова Р.Г., Горского А.А., Гарина И.И., Гернета М.Н., Жидкова В.С., Ломоносова М.В., Солоневича И.Л. 4) немаловажным представлялось также обращение к мемуарным и эпистолярным источникам: ценные факты и интересные с точки зрения разбираемых проблем были почерпнуты у Антрушина А., Корнилова Л.Г., Махно Н.И, Милюкова П.Н., Керенского А.В., Троцкого Л.Д., Пленкова О.Ю., Толивера Р.Ф., Чуева С. И., Уткина А.И., Красковой В.С., Маннергейма К.Г., Соколова К.Г. И.Грозного, А.Курбского, в переписке А.С.Пушкина с А.Я.Чаадаевым 5) художественные и литературные произведения Пушкина А.С., Карамзина Н., Полевого Б., Некрасова В., Солженицына А., Саянова В. М.Ю.Лермонтова, А.К.Толстого, Л.Н.Толстого, Фадеева А.В., М.Горького, и др. 6) а также древнерусские летописи, памятники древнерусской литературы, «Домострой», юридическая и правовая литература, законодательные акты Российской Империи времен Петра 1 и Екатерины 11, материалы Международных конференций периода Великой Отечественной войны.

Результаты диссертационной работы:

Проанализированы философские, культурные и литературные источники, а также культурно-исторические памятники, в которых затрагиваются вопросы предательства и верности :

Разработаны подходы, позволяющие провести теоретическую реконструкцию ментальных моделей вариантов представлений о предательстве и предателях в отечественном общественном сознании;

Показано каким именно образом и под влиянием каких социокультурных, политических и психологических факторов тот или иной исторический персонаж определялся в качестве предателя;

Прослежена зависимость восприятия предательства от конкретных культурно-исторических условий, а также от текущей политико-идеологической конъюнктуры;

Выделены четыре этапа формирования отечественного концепта предательства;

Определены составные части четырех вариантов отечественного концепта предательства;

Установлена связь между укреплением государственности и выделением предательства в качестве автономной установки, позволяющий квалифицировать соответствующим образом как поступки, так и склад мышления человека;

Продемонстрированы внутренняя преемственность и логическая обусловленность эволюции представлений о предательстве в отечественной ментальной истории;

Приведены и изучены примеры художественной фиксации представлений о предательстве и предателях в отечественной художественной практике;

Положения, выносимые на защиту:

Моральная категория предательства не является автономной по отношению к культурно-политической организации общества и не может быть редуцирована исключительно к религиозно-этическим нормам;

Прежде чем стать актом индивидуальной экзистенциальной экспертизы и предметом философской рефлексии, категория предательства должна пройти культурную и политико-идеологическую «обработку»;

В Древней Руси, в отсутствии развитой государственности и нечеткости законодательных регламентов, убеждение действовать силой было возведено в право, а категория предательства как таковая отсутствовала;

Первый опыт моральной и юридической легитимации предательства («изменничества»), приносящий ущерб христианской вере или русской земле, относится к периоду правления Ивана Грозного;

С оформлением имперского мышления (Петр 1) предательство нашло свое законодательное закрепление, остававшееся практически неизменным вплоть до Октябрьской революции 1917 г.;

Советская культурно-политическая доктрина в качестве предательского акта трактовала, в первую очередь, расхождение с партийными директивами, в то же время все предыдущие варианты отечественного концепта предательства – как то: несогласие с правом сильного; пренебрежение интересами государства и веры; неисполнение законов; - аккумулировала и довела до логического «жесткого» завершения;

В современной российской социо-культурной ситуации сложно сформулировать более или менее внятное определение предательства: государственность, законодательная база, юридические нормы и даже провозглашение приверженности отечественным моральным традициям, в отсутствии идеологического «напряжения» не в состоянии предложить общепризнаваемых моделей верности или предательства.

Теоретическое и практическое значение диссертации заключается в том, что ее положения будут способствовать более полному и глубокому пониманию специфики национальной ментальности, особенностях ее формирования и способах выражения в культурной и, в частности, художественной практике. Применяемые методологические подходы, результаты и выводы диссертации, а также основные теоретические положения могут быть использованы для разработки перспективных стратегий исследований этических и философско-антропологических составляющих социально-исторической основы отечественной культуры; в педагогической практике – при составлении как общих программ по «философии культуры», «истории культуры», «этики», так и специальных курсов по истории русской культуры и русской ментальности.

Апробация работы

Диссертация обсуждена 29 мая 2008 года на кафедре теоретической и прикладной культурологии факультета философии и политологии СПбГУ, одобрена и рекомендована к защите. Основные положения диссертационной работы обсуждены на теоретическом семинаре аспирантов кафедры теоретической и прикладной культурологии факультета философии и политологии Санкт-Петербургского государственного университета. Результаты и выводы исследования были изложены в докладах на научных и научно-практических конференциях: Исторические персоналии: мотивировка и мотивация поступков (СПб, 16-17 декабря 2002 г.); Художественная литература как историко-психологический источник (СПб, 14-15 декабря 2004 г.); «Свое» и «чужое» в культуре народов Европейского Севера (Петрозаводск, декабрь 2005 г,); Историческая память и социальная стратификация. Социо-культурный аспект (СПб, 16-17 мая 2005 г); Человек в экстремальных условиях: историко-психологические исследования. (СПб, 12-13 декабря 2005 г). По теме диссертации было сделано 6 научных публикаций объемом 2 п.л.

Структура диссертации

Диссертация состоит из введения, 3-х глав, заключения и списка литературы. В списке литературы приводится 175 наименований научных изданий, в том числе на иностранных языках.

 

Социально-политический аспект

В Толковом словаре русского языка С.И.Ожегова читаем «Предать - ...предать забвению (перестать помнить, забыть)...» 2 С этической точки зрения понятие предательства, то есть предание забвению одних интересов в пользу других, можно отнести к проблеме поведения человека в определенной жизненной ситуации. Таким образом, мы пытаемся оценить, что в поведении индивида, в соответствии с имеющимися в данном культурном социуме понятиями является добром, а что - злом. Ведь когда мы говорим, что такой-то человек - хороший, мы имеем в виду, что этот человек поступает правильно, если мы говорим, что человек - плохой, то подразумевается, что поступает он неправильно. Подобное обсуждение человеческого поведения и есть то, что наиболее прочно ассоциируется у нас с понятием этики. Но как только этика начинает давать списки «ценностей» или перечислять составные части идеала, ее становится невозможно отличить от казуистики.

Таким образом, необходимо исследовать не то, какие явления или предметы являются «хорошими», а исследовать то, как определяется содержание «добра» в ментальных установках социума на каждом отдельном историческом этапе становления русского общества.

Н.Карамзин отмечает, что у древних славян всякая мать имела право умертвить новорожденную дочь, если семейство было уже слишком многочисленно. Почитание родителей у древних славян и постоянная забота об их благосостоянии невероятным образом сочеталось с возможностью убивать престарелых родителей, если они становились в тягость детям. Или, например, в случае голода, все слабые, физически бесполезные для общества люди лишались права делить жизнь с физически сильными и полезными членами общества. Для того, чтобы выжить на том культурно-историческом отрезке времени, было необходимо поддерживать только интересы большой семьи, где главенствовал сильный пол - мужчины. Следовательно, «добром» у древних славян являлись интересы сильного большинства и «хорошее» поведение определялось необходимостью выжить в суровых условиях - то есть уничтожить тех, кто мог стать препятствием на пути к этой цели. Таким образом, предательство интересов более слабых (на данном историческом отрезке времени - более слабых физически), являлось положительным аспектом этики древних славян. Следовательно, не зная верного ответа на вопрос, что такое «доброе» или «злое» поведение, невозможно правильно решать общие этические проблемы. Д.Э.Мур в своей работе «Природа моральной философии» пишет: «На вопрос «Как следует определять добро?» - я отвечаю, что это понятие не может быть определено, и это все, что я могу сказать о нем»3. Ведь даже самый обычный человек не сохраняет на протяжении всей своей жизни одинаковую способность суждений и одинаковые желания - «Старея, люди теряют силы и приобретают благоразумие...поэтому, то, что в молодости казалось им хорошим и вполне терпимым, по необходимости выглядит теперь в их глазах дурным...»4 Выбирая предметом исследования «понятие предательства в русской культуре», следует постоянно принимать во внимание изменение ментальных установок в русском социуме на протяжении выбранного исторического отрезка времени. Отношение к нравственным, этическим и культурным вопросам в древнерусском обществе, лишенном строгой государственности и направленном в большой мере просто к физическому выживанию, отличается по своему качественному составу от трактовок этих понятий в современном обществе. По мнению Дж.Э.Мура, все суждения о добре всегда являются синтетическими и никогда аналитическими. Вопрос о том, что определенная линия поведения является в данное историческое время, в русском культурном социуме абсолютно правильной или обязательной, очевидно, означает то же самое, что и попытка установить, больше добра или меньше зла будет существовать в русском социальном и культурном мире, если принята будет эта линия поведения, а не любая другая вместо нее. Данное утверждение опирается на суждение, касающееся ценности, как последствий избранного поступка, так и последствий возможных альтернативных поступков. Исследуя критерии культурного поведения в русском социуме на протяжении 1Х-ХХ, можно утверждать, что все исторически значимые поступки, давшие хорошие результаты, были истинными только в данные конкретные периоды русской истории. Возможность предательства

Макьявелли Н. Государь. Сб. пер. с итал.) // Никколо Макьявелли. - М., ACT ЛЮКС, 2005. 461 стр. С.235. одних интересов в пользу других можно отнести и к общему понятию нравственности каждого отдельно взятого человека, а нравственность - это исторически сложившаяся система неписанных законов, основная ценностная форма общественного сознания людей на каждом культурном отрезке времени. В современном русском социуме общее определение категории нравственности существует, например, в словаре Ожегова СИ. -"Нравственность - внутренние, духовные качества, которыми руководствуется человек...правила поведения, определяемые этими качествами ".5

Социально-политический аспект. В «Словаре по этике» нравственная культура личности определяется как степень восприятия индивидом нравственного сознания и культуры общества. Нравственная культура является показателем того, насколько глубоко и органично требования нравственности воплотились в поступках человека, благодаря формирующему влиянию на него общества, и самовоспитанию и культуре чувств, характеризующую конкретный образ осуществления в моральной практике помыслов и чувств, степень их превращения в повседневную норму поступка. Усвоение всех элементов нравственной культуры личности «...способствует формированию моральной надежности личности»6 То есть для любого исторического периода развития в русской культуре необходимым условием ставится «надежность» личности и преданность ее существующим в данный момент идеалам

 

Экзистенциальный аспект

При Петре 1 ломался привычный, устоявшийся веками образ жизни, претерпели изменения все основные государственные структуры и вместе с новым обществом царь стал насаждать новую идеологию - в экономике, политике, социальной жизни и в русской культуре первое место стали занимать интересы государства. Обычно текущая идеология и культура являются выражением воли правящей верхушки общества, или одной группы людей в этом обществе, или интересов одного представителя этого общества. Продиктованная правителем идеология и культура стремятся навязать себя, при этом организованный государственный силовой аппарат прибегает к социальному давлению, физическому или моральному насилию, принуждению, борьбе и войне. Идеология и культура по своей природе переливаются в пропаганду.

Петр Великий осознал, что власть царя-самодержца должна сочетать одновременно три направления - принуждение (юридическое обоснование действий царя-самодержца, то есть законы, которые необходимо существенно обновить и сделать одинаковыми для всех классов населения), убеждение (постоянное психологическое воздействие - пропаганда) и признание авторитета царя (вера в правильность его действий), то есть управление обществом должно быть комплексным. Из своей бурной на политические события и перемены юности царь вынес, что в управлении обществом по возможности необходимо убрать стихийную составляющую - действие случайного.

При Петре 1 источником законов было Соборное Уложение 1649 года. В отличие от Судебника 1550 года Соборное Уложение уже определяло статус главы государства - царя, самодержавного и наследного монарха. Но первым по значимости преступлением в нем было преступление против религии, а затем уже преступление против государя и государства. Во времена правления Ивана Грозного преступления против церкви на практике приравнивались к предательству государя, так как он был поставлен Богом, но законами это не было прописано. В дополнение Соборного Уложения за период правления Петра было принято более 3 тысяч правовых актов.

Законодательные акты регламентировали государственные интересы - государство прописывалось в своих границах. Первая систематизация правовых норм была выполнена в 1700 году специально учрежденной для этой цели Палатой об Уложении. Главным направлением кодификационной работы было выделение норм, направленных на укрепление и защиту государственного интереса, то есть правил поведения, демонстрирующих лояльность и преданность существующей власти - свод военно-уголовного законодательства, Генеральный регламент или Устав коллегиям, охватывавший всю сферу нового административного законодательства, Пункты о вотчинных делах ( кодификацией норм частного права), Указ о единонаследии, изданный в 1714 году, регулирующий нормы наследственного права - важнейший документ, стимулирующий перераспределение имущественных ценностей в обществе, способствующий формированию новых социальных групп, сосредотачивающих в своих руках богатство и капитал.

В обновленной России Петр Алексеевич очертил жесткие правовые рамки, теперь предательство государственных интересов кодифицировалось во всех областях российской жизни - в общественной, культурной и экономической. Действия верноподданных не должны были выходить за рамки, предписанные законом. Государство прописывалось в своих границах в экономике, политике, социальной и культурной сферах, нарушение дозволенного и принятого во всех областях жизни означало нарушение или предательство государственных интересов. Закон обладал высшей силой и пренебрежение им каралось строго. 12 января 1722 года Указом Петра при Сенате впервые в России создается орган, специально предназначенные для контроля и надзора за соблюдением законов - прокуратура и учреждается должность генерал-прокурора. Первым генерал-прокурором в России назначается Павел Иванович Ягужинский. До того момента царь сам выполнял прокурорские обязанности - постоянно ездил в Сенат и строго следил за принимаемыми там решениями. Поэтому, представляя сенаторам первого в российской истории генерал-прокурора Петр подчеркнул - "...вот мое око, коим я буду все видеть...накрепко смотреть, дабы Сенат в своем звании праведно и нелицемерно поступал"94, то есть строго следил за соблюдением государственных интересов. Генерал-прокурор отвечал за свои действия только перед императором. Во время отсутствия императора Сенат мог арестовать генерал-прокурора только за подозрение в самой тяжкой вине, установленной законом - за измену.

 

Государственная легитимация права сильного

Правда, в отличие от Троцкого, Курбский не претендовал на роль московского царя. После бегства Л.Д.Троцкий официально объявляется врагом народа и предателем государственных интересов. Оказавшись в эмиграции, Троцкий, как уже случалось в русской культуре, начинает письменную борьбу со Сталиным, обвиняя его во лжи и захвате власти - "...ложь в политике...есть функция классового строения общества. Ложь угнетателей есть система отуманивания масс для поддержания своего государства"145. Забывая, что он сам был автором сценария, по которому пишется социальная, культурная и политическая жизнь России Л.Д.Троцкий обвиняет Сталина в том, что на словах теоретики марксизма-ленинизма создавали диктатуру

Троцкий Л.Д. Сталинская школа фальсификаций. Поправки и дополнения к литературе эпигонов. - Репринтное воспроизведение книги, опубликованной в Берлине в 1933 г. издательством "Гранит". - М., Наука, 1990. С.227. 336 стр. пролетариата, а на деле была создана диктатура партии во главе с политбюро, а само политбюро и коммунистическая партия находятся под железной пятой диктатора и сильная государственная власть во главе со Сталиным объявляла врагами народа и предателями всех, кто начинал подходить аналитически к происходящим в стране событиям. "Сталин установил бонапартизм, диктатуру бюрократической касты, которая шагала по трупу рабочего государства, созданного большевиками, узурпировала власть"146. Под теми, кто подходит аналитически к происходящим в стране событиям Л.Д. Троцкий понимает себя. По существу, Л.Д.Троцкий подверг критике то, что было создано им самим и его товарищами. В эмиграции Л.Д.Троцкий совершенно правильно, с нашей точки зрения, проанализировал плоды своего труда написав, что ведущая роль в обществе была узурпирована слоем "администраторов, функционеров и карьеристов" и подскажет как вести себя в случае падения системы - " Как только плановая экономика даст сбой и придет в упадок, многие представители этого правящего слоя найдут альтернативу в виде рыночного капитализма"147. Таким образом Л.Д.Троцкий подчеркивает, что носители новых идей и новой культуры, у истоков которых стоял он сам, являются предателями своего народа в угоду своим интересам и в случае провала имеют возможность мгновенно переориентироваться в экономике, социальной жизни и культуре как и получилось впоследствии в новейшей истории России партийные администраторы и партийные функционеры превратились в демократов и стали поддерживать и возглавлять капиталистический рыночный курс.

Русские философы и историки, оказавшиеся в вынужденной эмиграции за границей после Октябрьского переворота 1917 года и официально объявленные в России предателями и изменниками Родины, в своих работах высказывали различные точки зрения на изменения в культурной и социальной жизни в России. Петр Бернгардович Струве разделял точку зрения тех деятелей эмиграции, которые считали необходимым делать все для подрыва установившегося в России большевистского режима. Александр Александрович Кизеветтер Октябрьскую революцию в России считал величайшим национальным бедствием " ...как заговор меньшинства, уничтоживший традиции и культуру"148. Антон Владимирович Карташов "...До конца своих дней оставался русским патриотом, неукротимым врагом насилия над человеческой личностью"149 . Евгений Васильевич Спекторский считал, что человек в любых условиях должен оставаться самим собой и строить свою жизнь самостоятельно "Человек возделывает свой собственный дух - получается духовная культура, он возделывает свою общественную среду и получается социальная культура. Он возделывает землю, обрабатывает ее сырье - и получается материальная культура. Так он освобождается от тройного рабства -духовного, общественного и материального"150. Павел Николаевич Милюков, бывший министр иностранных дел Временного Правительства, историк, лидер партии кадетов в труде "Россия на переломе" писал, что террор, организованный в России в отношении предателей и "врагов" народа это покров, созданный из подозрительности, настороженности, мстительности, озлобленности. Находящееся у власти меньшинство зачисляет в стан своих "врагов" все большее и большее число людей, групп, слоев. "Это понятие "враг революции" тогда все больше расширяется, растягивается, обнимая собой постепенно всю страну, все население".151 После начала Второй мировой войны П.Н.Милюков в своих публичных выступлениях призывал всю русскую эмиграцию безоговорочно стать на сторону своей родины в борьбе с немецкими оккупантами.

После нападения Германии на Советский Союз определенная часть населения России перешла на сторону противника. Особую категорию добровольно сотрудничающих с немцами составляли уроженцы Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии областей присоединенных к Советскому Союзу незадолго до Второй мировой войны. Причиной здесь оказались национальные противоречия, накопившиеся в силой объединенном многонациональном государстве СССР. Международная обстановка в конце 1930 - х годов для стран Балтии сложилась очень сложная. Перед самой войной на территории этих стран претендовала Германия и Советский Союз. В результате упорной политической борьбы и политического противостояния СССР добился в октябре 1939 года подписания договоров о взаимной помощи с Эстонией, Латвией и Литвой, которые предоставили советской стороне право иметь военные базы на их территории. В марте 1940 года Латвия, Эстония и Литва заключили военный союз, направленный против СССР. Уже шла Вторая Мировая война и Советский Союз не мог допустить, чтобы эти страны превратились в военный плацдарм фашистской Германии. В результате сложной политической игры июня 1940 года в Литве было сформировано коммунистическое правительство во главе с Ю.Палецкисом. Через три дня аналогичное правительство во главе с С.М.Кирхенштейном появилось в Латвии, а 21 июня - в Эстонии. Только через месяц 21- 22 июля Народные сеймы Латвии и Литвы и Государственная дума Эстонии обратились к Верховному Совету СССР с просьбой принять их страны в состав Советского Союза. По официальной версии, прозвучавшей в средствах массовой информации "...трудящиеся Прибалтийских стран решительно выступили против угрожавшего их жизненным интересам политического курса своих правительств. Они требовали установления подлинно народной власти, избавившей бы их страны от военных авантюр"252. В своих мемуарах В.М.Молотов пишет -"...буржуазные правительства не могли войти в социалистическое государство с большой охотой...А нам нужна была Прибалтика..."153. После присоединения прибалтийских государств руководство СССР сохранило их прежние армии в качестве территориальных национальных корпусов - 29 Литовский стрелковый корпус, 24 Латвийский стрелковый корпус и 22 Эстонский стрелковый корпус. Но солдаты и командиры Прибалтийских корпусов не ассоциировали себя с советской общностью людей. Население оккупированных немцами Прибалтийских территорий было заражено отличной от советской идеологией, местное население видело окружающую реальность по-своему, их культура еще не была скорректирована рамками советских стандартов. И в первые же дни германского вторжения на территорию бывших балтийских государств все три корпуса в основном составе с оружием в руках

 

Идеологическая ангажированность трактовки предательства

В XIX веке А.К.Толстой написал повесть о временах Иоанна Грозного, которую назвал «Князь Серебряный». По словам самого писателя этот рассказ имел целью не столько описание каких-либо событий, сколько изображение общего характера целой эпохи и воспроизведение понятий, верований, нравов и степени образованности русского общества во второй половине ХУ1 столетия. Эпиграфом к своему произведению А.К.Толстой взял изречение Тацита - «А тут рабское терпение и такое количество пролитой дома крови утомляет душу и сжимает ее печалью. И я не стал бы просить у читателей в свое оправдание ничего другого, кроме позволения не ненавидеть людей, так равнодушно погибающих» 204 Автор повести признается, что при чтении источников книга не раз выпадала у него из рук и он бросал перо в негодовании, не столько от мысли, что мог существовать Иоанн 1У, сколько от той, что «...могло существовать такое общество, которое смотрело на него без негодования»205 Объяснение «рабского терпения» и «отсутствия негодования» А.К.Толстой вкладывает в уста боярину Морозову, одному из главных героев повести «...грозен был Иван Васильевич, да ведь сам Бог поставил его над нами, и, видно, по Божьей воле, для очищения грехов наших, карал он нас»206 В русской культуре и ментальности присутствовало осознание того, что царь ( самый сильный из сильнейших) - помазанник Божий на земле и его воля является руководящим началом для подданных.

Одна из составляющих концепции самодержавной власти - воля сильнейшего и ее обязательное исполнение более слабыми. В русской культуре предательство интересов более слабых сторон не могло существовать как отдельная категория, поскольку, как мы уже писали, с этической точки зрения сильнейший не мог быть предателем чьих-то интересов, но в соответствии с созданной концепцией предательства, сильнейший должен быть верен интересам своим собственным.

На картине И.Е.Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года» отражена самая слабая сторона сильнейшего - его человеческая трагедия. На картине художник отобразил не исторический факт убийства, а то психологическое состояние, которое, по мнению художника, испытывал Грозный в первый момент осознания совершенного им поступка - на картине изображен почти безумный взгляд, в котором отцовская любовь, ужас, горе, раскаяние. По мнению художника, Иван Грозный, давно переступивший все нравственные законы в своем неограниченном самовластии, испытывает ужас от то, что убил сына - своего преемника, продолжателя всех своих начинаний. Переживания Ивана Грозного И.Е.Репин воображает с непревзойденной экспрессией, а царевича Ивана художник изобразил в бессильном угасании, с бескровным лицом, по мертвенно-бледной щеке царевича катится слеза. Царевич Иван не сочувствовал делам и переживаниям своего отца, не поддерживал культурно-социальный климат перемен, который тот нес государству Российскому. Но по концепции предательства, созданной в русской культуре Иваном Грозным, преданность верховному правителю и преданность интересам государства - одно и то же. Именно равнодушие сына к обладанию властью и негативное отношение к происходящему Иван Грозный обозначил как предательство своих интересов , а предатель интересов государства заслуживает смерти. Лишив жизни царевича Ивана, Иван Грозный предал забвению свои собственные личные интересы - интересы отца. Таким образом, концепция предательства государственных интересов и самодержавной власти, созданная Иваном Грозным, лишает главного держателя этой концепции своих личных человеческих интересов. По мнению историка Леонида Козлова, такая формула самодержавия, которая возникает как ответ на определенные общественные ситуации, обязательно разрушит и саму себя и страну вокруг себя. Физическое уничтожение собственного сына Иваном Грозным - это последний этап разрушения незаурядной личности выдающегося правителя в русской истории. Впоследствии этому печальному примеру последовали также высоко одаренные личности Петр 1 и Сталин. Главным в личных человеческих интересах является рождение, воспитание и сохранение своих потомков на земле, то есть жизнеутверждающая позиция продолжения человеческого рода. Предательство такой позиции всегда негативно сказывается на формировании любой личности.

20 января 1945 года в кинотеатре «Ударник» состоялась премьера художественного фильма режиссера и автора сценария Сергея Эйзенштейна «Иван Грозный». По нашему мнению, основной мыслью Эйзенштейна является та, что если бы на трон самодержавия взошел ангел, то сама логика самодержавного правления превратила бы этого ангела в Люцифера. Империя Ивана Грозного - это империя страха. Разговаривая с подданными, царь играет с ними, как кот с мышью - то он ласков, то делает ложный ход в разговоре - и мы понимаем, что он хочет сломить волю собеседника, чтобы тот стал покорным материалом для всех замыслов волевого правителя. По свидетельству историков, природа игры с человеческим материалом была одинакова и у

Ивана Грозного, каким показал его Эйзенштейн, и у Сталина. С помощью Эйзенштейна Сталин опрокинул свою политику в 16 век и сотворил историческую фигуру Ивана Грозного по своему подобию. По нашему мнению, одной из причин такого сценария могло быть оправдание бессмысленных и бесчисленных человеческих жертв в Великую Отечественную войну. Следует привести пример отличного от сталинского примера поведения руководителя государства на том же историческом отрезке времени. В 1945 году Черчилль объявил палате общин, что за период между сентябрем 1939 года и февралем 1945 года погибло 307210 солдат Британского содружества наций, что в три раза меньше, чем за первую мировую войну. Ради этого Черчилль рисковал в антигитлеровской коалиции. «Черчилль видел свою историческую заслугу в том, что сохранил жизни целого поколения англичан»207

На всем протяжении культурной истории России на смену жесткой самодержавной власти всегда приходили смутные времена. В 80-е годы 20 века для культурной и общественной жизни России вместе с осуждением Сталина были потеряны жесткие концепции самодержавной власти и предательства государственных интересов. 13 июня 1986 года вышел в прокат художественный фильм Сергея Бондарчука «Борис Годунов». Диссидентская тема «преступной власти», освященная гением Пушкина, всегда по негласному праву в русской культуре принадлежала бунтарям, юродивым, гонимым и несогласным. Произведение «Борис Годунов» было заветным сюжетом для русской либеральной интеллигенции - это последняя пьеса, которую репетировал Всеволод Мейерхольд, Анатолий Эфрос ставил ее на телевидении, Андрей Тарковский - в опере, Юрий Любимов на драматической сцене. Сергей Бондарчук - главный

 

Список научной литературы

Безсолицина, Татьяна Викторовна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Акулинин В.Н. Философия всеединства: от В.С.Соловьева к П.А.Флоренскому. - Новосибирск, Наука, 1990. - 158 с. Алексеевский равелин: Секретная государственная тюрьма России в X1. веке. Кн.1 / Сост.А.А.Матышев. - А., Лениздат, 1990. - 447 е., илл.

2. Анисимов Е.В. Анна Иоанновна. М., Мол.гвардия, 2004. - 362 стр., илл.

3. Антрушин А. Рассказы о русской технике. А., изд-во ЦК ВЛКСМ Молодая гвардия, 1959.

4. Баландин Р.К. Самые знаменитые философы России. М., Вече, 2001.-479 с.

5. Бантыш-Каменский Д.Н. Историческое собрание списков кавалеров четырех Российских императорских орденов. Москва, 1814. 59 с.

6. Белоголовцев А.Ф. Невский «пятачок». Лениздат, 1970. 144 стр.

7. Бердяев H.A. О назначении человека. М., Республика, 1993. -383 с.

8. Бердяев H.A. Смысл истории. Новое средневековье. // Составление и комментарии В.В.Сапова. М., Канон, 2002. - 448 стр.

9. Бердяев H.A. Философия свободы. М. : ОЛМА-пресс, 2000. - 451 с.

10. Буденный С.М. Встречи с Ильичем. М., изд-во ДОСААФ, 1972. -285 с.

11. Бунин И. Окаянные дни. Дневник писателя 1918-1919 гг. -Творческое объединение «Ленинградский литератор». Издательство «АЗЪ». Ленинград, 1991. - 88 с.

12. Валишевский К. Иван Грозный. Репринтное издание. - М., Икпа, 1989. - 189 стр.

13. Валишевский К. Первые Романовы. //Репринтное воспроизведение издания 1911 года. М., СП "ИКПА", 1989. - 476 стр.

14. Великие мысли великих людей. Антология афоризма. В 3-х томах. Том 1 Древний мир Сост. А.П.Кондратов. - М., РИПОЛ КЛАССИК, 2001.- 512 стр.

15. Величко А.М Философия русской государственности. СПб,. Изд-во Юрид. Ин-та, 2001. - 333 с.

16. Виноградов А.К. Черный консул: ист. Повесть. В 3-х ч. Мн.: Нар.асвета, 1982. - 256 е., илл.

17. Витюк В.В. Под чужими знаменами: Лицемерие и самообман «левого» терроризма. М.; Мысль, 1985. - 206 с.

18. Волков ФД. Тайное становится явным. Деятельность дипломатии и разведки западных держав в годы второй мировой войны. М., Политиздат, 1989. - 367 с.

19. Волкогонова О. Образ России в философии русского зарубежья. -М.: РОССПЭН, 1999. 325 с.

20. Гарин И.И. Аввакум. Харьков, Фолио, 1994. 159 стр.

21. Гереш Элизабет. Александра. Трагедия жизни и смерти последней русской императрицы. Серия «След в истории». Ростов-на-Дону: «Феникс», 1998. 416 с.

22. Гернет М.Н. История царской тюрьмы. Том 1. 1762-1825. М., Гос. изд-во юридической литературы, 1960. 384 стр.

23. Гордиенко Н.С. «Крещение Руси»: факты против легенд и мифов. Л., Лениздат, 1984. - 287 с.

24. Горский А.А. Всего еси исполнена земля русская. Личности и ментальность русского средневековья. Очерки // А.А.Горский. М., Языки славянской культуры, 2001. - 201 стр.

25. Горский B.C., Кушаков Ю.В., Ферстер В. И др. История философии и культура. Отв. Ред. А.Т.Гордиенко. АН УССР. Ин-т философии. Киев: Наук.думка, 1991. 286 с.

26. Горький М. Несвоевременные мысли. Заметки о революции и культуре. Рассказы. / Сост. А.В.Диенко; худож. М.В.Осипова. М., Современник, 1991. - 128 с.

27. Громов М.Н. Максим Грек. М., Мысль, 1983. - 199 с.

28. Гулыга А.Ф. Творцы русской идеи / Арсений Гулыга. Москва: Молодая гвардия, 2006. -314 е., ил., портр.

29. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., Рольф, 2002. -560 стр. с илл.

30. Данилевский И.Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (1Х-Х11 вв) //Курс лекций. Учебное пособие для студентов вузов. М., Аспект-Пресс, 1999. С.27. 399 стр.

31. Два дневника Святой мученицы и страстотерпицы царицы Александры о значении семьи и о семейной жизни. О браке и о семейной жизни. Сад сердца. Духовный дневник. СПб., издательство «Псалтирь», 2005. - 62 с.

32. Домбровский А.И. Рассказы о философах. М., Молодая гвардия, 1975. - 221 с.

33. Домострой. Травник. Лечебник. / сост.Л. Г. Кравченко, Г.В.Кравченко. М.: ACT, Донецк: Сталкер, 2006. - 284 с.

34. Евдокимов Д. За давностью лет. Повести. Л.: Лениздат, 1988. -381 с.

35. Егоров В.К. Философия культуры России контуры и проблемы. -М., Изд-во РАГС, 2002. - 656 стр.

36. Ельчанинов А. Записи. Париж, Умка-Пресс, 1962. 32 с. Ефремов В., Ильин Н. Гвардейцы в воздухе. - М.: Яуза, Эксмо, 2006. - 448 с.

37. Жидков B.C., Соколов К.Б. Десять веков Российской ментальности. СПб., Алетейя, 2001. 640 стр.

38. Жиль К. Никколо Макиавелли/Пер.с фр. М.А.Руновой, Науч. Ред., вступ. Слово В.Д.Балакина. М.: Молодая гвардия, 2005. - 240 е., ил.

39. Жильяр П. Император Николай П и его семья (Петергоф, сент. 1905 -Екатеринбург, май 1918)/ Предисл. С. Д. Сазонова -Воспроизводство изд.: Вена; книгоизд.»Русь», 1921, М.; малое предприятие НПО «МАДА», 1991. - 288 с.

40. Зажурило В.К., Кузьмина Л.И., Назарова Г.И. «Люблю тебя, Петра творенье.»: Пушкинские места Ленинграда. Л.: Лениздат, 1989. -272 е., ил.

41. Замалеев А.Ф. Русская религиозная философия XI-XX вв. -С.Петерб. гос. Ун-т, Санкт-Петербург; Санкт-Петербургский университет,2007 - 200 с.

42. Звягинцев А.Г., Орлов Ю.Г. Российские прокуроры. М., Мол.гвардия, 1999. 570 стр., илл.

43. Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа / В.В.Зеньковский. подгот. Текста и прим. Р.К.Медведевой; вступ.ст.В.Н.Жукова и М.А. Маслина. - Москва: Республика, 2005. -367 с.

44. Иван 1У Грозный. Сочинения. СПб., изд-во "Азбука", 2000. -244 стр.

45. Игнатова Е.А. Записки о Петербурге. Очерк истории города. -СПб., РИЦ "Культ-информ-пресс", 1997. 624 стр.

46. Ильенков Э.В. Личность и творчество. М., Яз. Рус. Культуры, 1999. - 261 е., ил., портр.

47. Ильин И. Основы христианской культуры. СПб., Издательство "Шпиль", 2004. 352 стр.

48. Ильин И.А. Национальная Россия; наши задачи / Иван Ильин. -Москва: Алгоритм, 2007. 462 с.

49. Ильин И.А. Почему мы верим в Россию / Иван ильин. Москва: Эксмо, 2006. - 909 с.

50. Ильин И.А. Путь духовного обновления. М., ООО "Издательство ACT", 2003. - 365 стр.

51. Историки-эммигранты. Вопросы русской истории в работах 20 -30 годов. М., Российская Академия наук. Институт Российской истории, 2002. 479 с.

52. Исторические кладбища Петербурга. Справочник-путеводитель. Издание осуществлено при поддержки академика Д.С.Лихачева. -СПб., Издательство Чернышева, 1993. 639 с.

53. История дипломатии. Том третий . Дипломатия в период подготовки второй мировой войны. (1919 1939 ). Под ред. Академика В.П.Потемкина. - ОГИЗ , Государственное издательство политической литературы. Москва - 1949 - Ленинград. - 883 с.

54. Казакевич Э., Некрасов В., Мусрепов Г. Сборник повестей. -М.: «Художественная литература», 1966. 547 с.

55. Калугин В.В. Андрей Курбский и Иван Грозный (Теоретические взгляды и литературная техника древнерусского писателя). М., изд-во "Языки русской литературы", 1998. - 216 стр.

56. Калугин В.К. Спешите делать добро. О благотворительности в России. Книга первая. СПб., "Петербург - XXI век", 2000. - 192 стр., илл.

57. Карамзин Н. Марфа-посадница. Повести, Главы из истории Государства Российского. Л., Худож. Лит., 1989. 432 стр.

58. Карамзин Н.М. Великий ,князь и царь Иоанн Васильевич.//Главы из истории государства Российского. Д., изд-во «художественная литература», Ленинградское отделение, 1989. 240 с.

59. Карамзин Н.М. Олег правитель. // Главы из «Истории государства Российского». - Л., Художественная литература, Ленинградское отделение, 1989. 432 с.

60. Катаев В.П. Сын полка. Изд-во «Детская литература», М., 1970. -256 с.

61. Каутский К. Путь к власти: политические очерки о врастании в революцию. Савяне и революция: перевод с немецкого / К.Каутский. изд. 2-е. - М., КомКнига USSR, 2006.

62. Клюс Э. Ницше в России: Революция морального сознания. -СПб., Гум. Агентство «Академ. Проект», 1999. 240 с

63. Ключевский В.О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли./Сост., вступ.ст.и прим. В.А.Александрова. М.: Правда, 1990. - 624 с.

64. Книга для родителей, женихов и невест, свидетелей. Что надо знать вступающим в брак. М., «Ковчег», 2005. 32 с.Коган Л.А. Крепостные вольнодумцы. (XIX в.) М., «Наука», 1966. -306 с.

65. Козлов И.А. Философские воззрения В.И.Вернадского. К столетию со дня рождения. Изд-во Московского университета, 1963. 78 с.

66. Корнилов С. Русские философы : Справочник. СПб., Лань, 2001.-445 с.

67. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. В 3-х книгах. М., Олма-Пресс, 2003. -640стр., илл.

68. Костомаров Н.И. Самозванцы и пророки. Серия "Актуальная история России". М., "Чарли", 1997. 512 стр.

69. Крамаренко С.М. Против «мессеров» и «сейбров». В небе двух войн. М., Яуза, Эксмо, 2006. - 384 с.

70. Краскова B.C. Кремлевские дети. Минск, Литература, 1997. -480 стр.

71. Крижанич Ю. Политика. М., Новый Свет, 1997. - 527 стр.

72. Курбатов В. Петербург.Художественно-исторический очерк и обзор художественного богатства столицы. СПб., Лениздат, 1993. -383 с.

73. Лакруа Ж. Избранное Персонализм //Пер.с фр. - М., "Российская политическая энциклопедия" (РОССПЭН), 2004. - 608 стр.

74. Лаппо-Данилевский A.C. История русской общественной мысли и культуры ХУ11-ХУ111 вв. М., Наука, 1990. - 293 стр.

75. Лейбниц Г.В. Сочинения в 4-х томах // Ред и сост.авт.вступ. статьи и примеч. В.В.Соколов перевод Я.М.Яворского и др., - М., Мысль, 1982.

76. Ломоносов М.В. Избранная проза // Сост., предисл. И коммент. В.А.Дмитриева. Оформл. М.З.Шлосберга. 2-е изд.доп. - М., Сов.Россия, 1986. 544 стр.

77. Лосский Н.О. Бог и мировое зло. М.: Терра-кн.клуб: Республика, 1999.-432 с.

78. Лукницкая В. Николай Гужилев: Жизнь поэта по материалам домашнего архива семьи Лукницких. Л.: Лениздат, 1990. - 302 е., ил.

79. Макьявелли Н. Государь (сб.пер. с итал.) //Никколо Макьявелли.- М., АСТЛЮКС, 2005. 461 стр.

80. Мальков В.В. Осмысление истории в древней Руси. 2-е изд., испр. И доп. - СПб., Алетейя, 2000. - 382 е., ил.

81. Мамчур Е.А. Отечественная философия науки : предварительные итоги. М., РОССПЭН, 1997. 395 с.

82. Маннергейм К.Г. Мемуары. М., Вагриус, 2003. 312 с.

83. Медведев Ж., Медведев Р. Солженицын и Сахаров. Два пророка.- М.: Время, 2004. 432 с.

84. Медведев Р.А. О Сталине и сталинизме. М., Прогресс, 1990. 448 с.

85. Менегетти Антонио. Система и личность. М., ННБФ "Онтопсихология", 2003. - 328 стр.

86. Микоян С.А. Мы дети войны. Воспоминания военного летчика-испытателя. - М.: Яуза, Эксмо, 2006. - 576 с.

87. Михайлов Ф.Т. Самоопределение культуры. Философский поиск.- М., "Индрик", 2003. 272 стр.

88. Можайскова И.В. Духовный образ русской цивилизации и судьба России (Опыт метаисторического исследования). В 4-х частях. Часть 1. Религиозные начала цивилизационной структуры и духовные истоки русской цивилизации. М., 2001. - 560 стр.

89. Монтень М.Э. Опыты. Избранные главы. Пер с фр.// Сост., вступ.ст.Г.Косикова, Примеч. Н.Малевич. М., Изд-во "Правда", 1991. - 656 стр.

90. Мур Дж.Э. Природа моральной философии //Предисл. А.Ф.Грязнова и А.В.Коноваловой. Пер с англ., сост. И прим. Л.В.Коноваловой. М., Республика, 1999. - 351 стр.

91. Некрасов В. В окопах Сталинграда. Изд-во «Художественная литература». М.: 1966. 516 с.

92. Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого.- СПб., Кристалл, 2001. 288 с.

93. Ницше Ф.В. Воля к власти : опыт переоценки всех ценностей : незавершенный трактат Фридриха Ницше / в реконструкции Элизабет Ферстер-Ницше и Петера Гаста: пер. с нем. Е Герцык и др.- Москва, Культурная революция, 2005. 878 с.

94. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка : 80 000 слов и фразеологических выражений / / Российская Академия наук. Институт русского языка имени В.В.Вернадского. -4-е издание, дополненное. М., Азбуковник, 1999. 944 с.

95. Ойзерман Т.И. Марксизм и утопизм. М., Прогресс-традиция, 2003. - 566 с.

96. Остроухов В.В. Насилие сквозь призму веков историко-философский анализ. - М., ОЛМА -Пресс, 2003. - 191 стр.

97. Парнов Е.И. Заговор против маршалов: Роман. М.: Политиздат, 1991. - 574 с.

98. Пленков О.Ю. Третий Рейх. Война до критической черты. -СПб., Издательский дом "Нева", 2005. - 384 стр.

99. Пленков О.Ю. Третий Рейх. Война кризис и крах. - СПб., Издательский дом "Нева", 2005. - 512 стр.

100. Повесть о суздальском князе Симеоне. Историческая повесть Н.А.Полевого. Издание второе. С.-Петербург, издание А.С.Суворина.

101. Погодин М. Древняя русская история. Москва, 1871. 93 с.

102. Полевой Б. Горячий цех. Государственное издательство Художественной литературы. М.: 1954. 566 с.

103. Порай-Кошиц И. История русского дворянства. М., издательство «Крафт», 2003. 328 е., ил.

104. Преданная революция сегодня. Приложение к книге Троцкого Л.Д. «Преданная революция», М., НИИ Культуры, 1990. 63 с.

105. Приказ народного Комиссара Обороны Союза ССР № 227 от 28 июля 1942 года // Военно исторический журнал, 1988, № 9. 73 с.

106. Приказ Ставки Верховного Главного Командования Красной Армии № 270 от 16 августа 1941 года // Военно-исторический журнал, 1988, №9. 27 с.

107. Пушкарев А.Н. Юрий Крижанич. Очерк жизни и творчества. -М., Изд-во "Наука", 1984. 214 стр.

108. Пушкин A.C. Исторические заметки. (Историческая проза, Заметки.). Л., Лениздат, 1984. - 527 стр. - ("Страницы истории Отечества").

109. Пушкин A.C. Сочинения. В 3-х т. Т.2. Евгений Онегин. Драматические произведения. М.: Худож.лит., 1986. - 527 с.

110. Пушкин A.C.Сказки. Ростов-на-Дону: Издательский дом «Проф-Пресс», 2006. - 144 е., ил.

111. Пушкин в русской философской критике: Конец XIX первая половина XX века. - М., Книга, 1990. - 527 с.

112. Радищев А.Н. О человеке, его смертности и бессмертии. СПб., Питер бук, 2001. - 191 с.

113. Рассел Б. История западной философии. ВЗ-х кн.//Пер.с англ. Подгот. Текста В.В.Целищева. СПб., Азбука, 2001. - 960 стр.

114. Розанов В.В. Люди лунного света ?: Метафизика христианства -Репринт изд.: М., Дружба народов, 1990. 297 с.

115. Розанов В.В. Мысли о литературе. //Вступ.статья, сост., комментарии А.Николюкина. М., Современник, 1989. - 607 стр.

116. Розанов В.В. На фундаменте прошлого: статьи и очерки 19131915 гг. / В.В.Розанов. Москва: Республика, Санкт-Петербург; Росток, 2007. - 637 с.

117. Розанов В.В. Русская государственность и общество: ст. 19061907 гг. Сосот и подгот.текста А.Н.Николюкина и др. Комментарии В.Н.Дядичева. М., Республика , 2003. - 525 с.

118. Розанов В.В. Русская мысль : к 150 летию В.В.Розанова / Василий Розанов; сост. А.Н.Николюкин. - Москва: Эксмо, 2006. -575 с.

119. Романов-Славатинский А. Дворянство в России. М., издательство «Крафт», 2003. 328 е., ил.

120. Россия первой половины XIX века глазами иностранцев / Сост. Ю.А.Лимонов. Л.: Лениздат, 1991. - 719 с.

121. Саенко Г.Н. Владимир Иванович Вернадский, ученый и мыслитель. М., Наука, 2002. - 232 с.

122. Самсонов А. Сталинград ни шагу назад! // Страницы истории, январь - июнь, 1988. 147 с.

123. Саянов В. В боях за Ленинград.//Записки военного корреспондента. Государственное издательство художественной литературы, 1943. 266 стр.

124. Скоробогатько А. Общественный идеал в русской философии. -СПб,. Изд-во РГПУ, 2003. 240 с.

125. Скрынников Р.Г. Крест и корона. Церковь и государство на Руси IX ХУ11 вв. - Санкт-Петербург, "Искусство-СПб", 2000. 463 стр.

126. Скрынников Р.Г. Переписка Грозного и Курбского. Парадоксы Эдварда Кинана. Д., "Наука", Ленинградское отделение, 1973. 312 стр.

127. Скрынников Р.Г. Царство террора. СПб., «Наука», 1992. 571 с.

128. Словарь по этике. Под редакцией И.С.Кона. Издание пятое. -М., издательство политической литературы, 1983. 446 с.

129. Слово о полку Игореве. / Вступ. Статья и подготовка древнерус. Текста Д. Лихачева, сост. И коммент. Л.Дмитриева, худож. В.А.Фаворский. М.: Худож. Лит., 1983. - 222 с.

130. Соколов Е.Г.Лекции по культурологии. Часть 1 Культура. Формы культуры. Санкт-Петербургский Гос.Техн.Университет Лаборатория метафизических исследований, 1997. 245 стр.

131. Солженицын А. Архипелаг ГУЛАГ. М., ИНКОМ НВ, 1991. - 432 с.

132. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. 1703 -начало 20-х годов ХУ111 века. Кн. У111//Худож.офор. И.Г.Сальникова. М., ООО "Издательство ACT", Харьков, "Фолио", 2001. - 832 стр.

133. Солоневич И.Л. Народная монархия. М., издательство «Эксмо», 2003. 608 с.

134. Судьбы творцов Российской науки / Моск. Гос. Ун-т им. М.В.Ломоносова. Отвт. Ред. И сост. А.В.Сурин, М.И.Панов. М., Эдиториал УРСС, 2002. - 350 с.

135. Тейлор М., Мандей Д. Книга Гиннеса об авиации. Рекорды. Факты. Достижения. Минск, «Беларусь», 1997. 254 с.

136. Толивер Р.Ф., Констебль Т.Дж., Лучший ас Второй мировой // Пер. с англ. А.Г.Больных. М., ООО "Издательство ACT", 2000. - 432 стр.

137. Толстой А.К. Князь Серебрянный. Повесть времен Иоанна Грозного. М.:, Художественная литература, 1987. 127 с.

138. Толстой А.Н. Петр Первый. Петрозаводск, «Карелия», 1985. -703 с.

139. Толстой Л.Н. Круг чтения. Избранные, собранные и расположенные на каждый день Л.Толстым мысли многих писателейоб истине, жизни и поведении. Т. 1/ сост., вступ. Статья А.Н.Николюкина. М., Политиздат, 1991. - 478 с.

140. Толстой Л.Н.Избранные философские произведения. Сост,, авт.вступ.статьи Н.П.Семыкин. М., Просвещение, 1992. - 527 с.

141. Троцкий Л.Д. Сталинская школа фальсификаций. Поправки и дополнения к литературе эпигонов. Репринтное воспроизведение книги, опубликованной в Берлине в 1933 году издательством «Гранит». - М., Наука, 1990. 336 с.

142. Труайя А. Александр Ш. М.: Изд-во Эксмо, 2005. - 272 е., ил.

143. Труайя А. Иван Грозный. М., изд-во Эксмо, 2004. - 288 стр.

144. Трубецкой E.H. Смысл жизни. М.: Республика, 1994. - 432 с.

145. Тынянов Ю.Н. Пушкин. М., Правда, 1981. - 698 с.

146. Уткин А.И. Дорога к победе. Смоленск, Русич, 2004. 480 с.

147. Уткин А.И. Забытая трагедия. Россия в первой мировой войне. Смоленск, "Русич", 2000. - 640 стр.

148. Фадеев A.A. Молодая гвардия. Разлив, Рассказы. М.: Худож.лит., 1986. - 734 с.

149. Федоров М.Г. Русская прогрессивная мысль от географического детерминизма к историческому материализму. Отв. Ред. Канд. Филос. Наук Л.В.Алякринский. Новосибирск, «Наука», Сиб. Отделение, 1972. 162 с.

150. Федотов Г.П. Судьба и грехи России: избран.ст. по философии русской истории и культуре: ( В 2-х томах сост., вступ. Статья, прим., В.Ф.Войкова, т. 1. - СПб., Изд-во «София», 1991. - 351 с.

151. Философия русского религиозного искусства ХУ1-ХХ вв. : Антология. /Сост., общ. Ред., предисл., Н.К.Гаврюшина. М., Прогресс, Культура, 1993. - 399 с.

152. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. Том 1. М., Изд-во "Правда". 1990. 490 стр

153. Флоренский П.А. У водоразделов мысли. Новосибирск, Новосибирск. Кн. Изд-во, 1991. - 184 с.

154. Флоренский П. А. Христианство и культура: В ступ, статья и прим. А.С.Филоненко. М. : ACT, Харьков: Фолио, 2001. - 663 с.

155. Франк С.Л. Духовные основы общества. М., Республика, 1992. -511 с.

156. Хачатуров P.A. Византия и Русь.// Государственно-правовые отношения. Тольятти, ИИП «Акцент», 1995. 69 с.

157. Хоружий С. Миросозерцание Флоренского. Томск: Водолей, 1999. - 159 с.

158. Хоружий С.С. Опыты из русской духовной традиции. Москва: Парад, 2005. - 445 с.

159. Цицерон. О старости, о дружбе. Об обязанностях. Издание подготовили В.О.Горенштейн, М.Е.Грабарь-Пассек, С.Л.Утченко. -М., изд-во «Наука», 1974. 246 с.

160. Черепанов К.Г. Синтезис о «Русской идее». СПб., Б.и., 1998, -115 с.

161. Черняк Е.Б. Вековые конфликты. М., Междунар. Отношения, 1988. - 400 с.

162. Чуев С. Проклятые солдаты. М., Изд-во Эксмо, Изд-во Яуза, 2004. - 576 стр.

163. Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф.Чуева. Послесловие С.Кулешова. М., ТЕРРА, 1991. - 623 стр.

164. Шахнович М.И. Первобытная мифология и философия. Предыстория философии. Л., Наука, 1931. - 240 с.

165. Шмурло Е.Ф. Курс русской истории. В 3-х томах. СПб., изд-во "Алетейя", 1999.

166. Штеенберг С. Генерал Власов. М., Изд-во Эксмо, 2005. - 320 е., ил.

167. Янкелевич В. Ирония. Прощение. //Пер.с фр. Послесл. В.В.Большакова. М., Республика, 2004. - 335 стр.

Диссертации по гуманитарным наукам - http://cheloveknauka.com/fenomen-predatelstva-v-russkoy-kulture#ixzz3v8ElPBWF

 

http://www.dslib.net/teorja-kultury/fenomen-predatelstva-v-russkoj-kulture.html

 

 

 01.01.2006 Семантическое поле "нечестное поведение" в истории русского языка

Симонова Елена Владимировна. Автореферат диссертации по филологии

 Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. История этических понятий, связанных с семантическим полем нечестного поведения с. 12

Выводы с. 52

Глава 2. История семантического поля нечестное поведение в русском языке с. 55

Часть 1. Структура семантического поля нечестное поведение с. 55

Часть 2. Семантического поле 'нечестное поведение в русском языке XI-X1V вв с. 67

Часть 3. Семантического поле 'нечестное поведение в русском языке XV-XVII вв с. 101

Часть 4. Семантического поля 'нечестное поведение в русском языке XVIII-XIX вв с. 136

Часть 5. Семантическое поле 'нечестное поведение' в XX в с. 142

Выводы с. 154

Глава 3. Отражение семантического поля нечестного поведения в произведениях Ю.О. Домбровского с. 157

Заключение с. 174

Библиография с. 176

Приложения 

История этических понятий, связанных с семантическим полем нечестного поведения

Структура семантического поля нечестное поведение

Отражение семантического поля нечестного поведения в произведениях Ю.О. Домбровского

Введение к работе

Постичь феномен человека - конечная цель всех гуманитарных наук. В наиболее обобщенной форме этот вопрос представлен в философской антропологии. В рамках этой дисциплины среди важнейших специфических признаков человеческого существа выделяют способность к различению добра и зла - к моральной оценке.

Мораль предполагает в человеке необходимость формирования «ценностных суждений о различных предметах или действиях, которые он должен осуществить и среди которых ему нужно выбирать» [Вальверде, 2000, 168]. Система ценностных суждений создает этическую картину мира - особый способ восприятия действительности, определяющими понятиями которого являются добро и зло, долг, совесть, свобода, ответственность.

Картина мира - результат определенного мировоззрения, который «всегда имеет системный характер» [Роль человеческого фактора в языке, 1988, 53] и, соответственно, этическая картина мира обладает всеми свойствами системы. На нее оказывает определенное влияние среда - в данном случае социально-исторические условия, поэтому содержание этических понятий меняется не только при сопоставлении одной нации с другой, но и на разных этапах истории одного народа.

Относительный характер этических норм не подразумевает, тем не менее, отсутствия базовых этических понятий. Задача современных исследователей - определить инвариантную, константную составляющую этих понятий, а также выявить вариативные, продиктованные эпохой черты.

Этические представления о мире тесно взаимодействуют с религиозными и правовыми. В отличие от права и религии, для морали нет соответствующего общественного института, она всеобъемлюща, пронизывает все сферы человеческой жизни [Аполлонов, 1991], однако моральные нормы во многом детерминированы религиозными, а правовые нормы, в свою очередь, являются отражением общественной морали. Характер их изменений также весьма значим в вопросе о динамике этической картины мира.

Любая система иерархична, и все ее элементы могут рассматриваться как система. На наш взгляд, целесообразно обозначить подсистемы этической картины мира как понятийные поля, под которыми мы, вслед за авторами коллективного исследования «Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира», понимаем «сферу понятийного содержания, детерминированную логикой предметного мира и логикой человеческого мышления» [Роль человеческого фактора в языке, 138].

В исследованиях, выполненных только на базе философских работ, без привлечения данных других наук, часто проявляется и третий компонент понятийного поля - логика мышления отдельного индивида-ученого. Таким образом, на одном и том же историческом срезе мы можем обнаружить принципиально различные подходы: и признание общечеловеческой морали, и отрицание устойчивости моральных норм, подчеркивание их релятивности, что, безусловно, мешает воссозданию этической картины мира всего народа. В данном случае на помощь философии может прийти языкознание.

Язык - это способ представления действительности и, следовательно, часть любой картины мира. В русистике есть опыт

представления этической картины мира в целом на отдельных исторических срезах (Степанян А.Г. «Лексика русского языка XIV-XVII вв. для обозначения понятий этики», А.В. Бастриков «Изменение значений слов с морально-этической семантикой в русском литературном языке XVIII в.») [Степанян, 1984; Бастриков, 1989] или в обобщенном виде [Жданова, 2004], однако, на наш взгляд, целесообразнее рассматривать историю конкретного понятийного поля и его языкового соответствия - семантического поля.

Объектом исследования мы выбрали одну из частных подсистему этического представления действительности -понятийное поле «нечестное поведение» и его языковое отражение -семантическое поле «нечестное поведение», включающее лексику и фразеологию русского языка XI-XX вв.

Предмет исследования - структура семантического поля «нечестное поведение» и его история в отношении к соответствующему понятийному полю.

Цель данной работы - изучение истории семантического поля «нечестное поведение» в связи с историей этических понятий, определяющих нечестное поведение, в русском языке и соответственно в русском этическом сознании.

В задачи исследования входит:

проследить изменения в оценке нечестного поведения на материале на материале памятников русской этической мысли;

выявить с максимальной полнотой состав СП «нечестное поведение» для разных исторических периодов;

систематизировать языковой материал по микрополям;

определить типовые процессы образования слов и значений для каждого исторического периода;

установить системные соответствия между изменениями в структуре и объеме СП «нечестное поведение» и этическими установками носителей языка;

рассмотреть представленность СП «нечестное поведение» в творчестве Ю.О. Домбровского.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка цитируемой и упоминаемой литературы, перечня лексикографических источников и источников фактического материала, трех приложений.

В первой главе мы рассматриваем формирование понятия «нечестное поведение» в русском этическом сознании: начинаем исследование с формирования категории «нечестное поведение» в христианстве, изучаем его последующую трансформацию в русском религиозном и светском сознании.

 

История этических понятий, связанных с семантическим полем нечестного поведения

Традиционно в истории этики все нравственные вопросы «концептуализируются как сфера ценностей, задаваемых дихотомией добра и зла» [НФЭ, 2001,2, 612]. Усредненное определение добра как «нравственного, достойного подражания» и зла как «безнравственного, достойного осуждения», представленное в «Философском словаре» [ФС, 1986, 130], не раскрывает всей сложности проблемы, а главное, не показывает всех уровней взаимоотношений этих категорий. В истории этики как науки выделяют несколько подходов к вопросу о взаимодействии добра и зла. Один из самых ранних подходов сформировался в Иране под влиянием Заратустры, был усовершенствован течением манихеев и заимствован западными философскими учениями. В дальнейшем эти представления оказали воздействие на развитие неортодоксальной христианской мысли России. Согласно представлениям древних иранцев, добро и зло - категории одного порядка, воплощенные в образах Агура-Мазды и Аримана [Мессадье, 1996]. Представители второго направления, в русле которого сформировалась классическая христианская теология, опирающаяся, в свою очередь, на достижения античной философской мысли, утверждали примат Добра как Божественного Абсолюта, а зло ставили на более низкую ступень, относя его исключительно к области деятельности человека, по неразумию своему нарушающему божественные заповеди. Своеобразно решал этот вопрос мыслитель XX века Мартин Бубер, стремившийся показать, что «добро и зло в их антропологической действительности, т. е. в фактической жизни человеческой личности, являются не двумя структурно однородными, как обычно считают, хотя и полярно противоположными, а двумя совершенно различными свойствами» [Бубер, 1995а, 126]. Добро, по Буберу, это внеэтическое «направление к Богу» свободного индивида, а зло - это случайное «попадание» по незнанию или сознательный выбор неправильного направления [там же, 155]. Примечательно, что преднамеренность обмана в данном понимании является несущественным признаком.

И, наконец, по мнению третьей группы философов, к числу которых принадлежит и российский мыслитель Лев Шестов, добро и зло - это равноправные начала, которые подчинены единому Божеству: таким образом, обе эти категории вторичны, не абсолютны [НФЭ, 2001,2, 611].

Русское этическое сознание формировалось на основе народно-нравственных представлений, нашедших отражение в мифологии и фольклоре, но при определяющем влиянии христианских моральных норм. На христианство, в свою очередь, оказали серьезное воздействие античная философия и восточная, в частности иранская, этика. Таким образом, для решения вопроса об истории становления русских этических понятий необходимо представить данные русского фольклора, античной философии и христианской теологии. О подобном многоаспектном основании нравственности говорил русский философ Б.Н. Чичерин: «Источник ее троякий: непосредственное чувство или совесть, философия и вера» [Чичерин, 1999, 213]. Кроме того, не следует забывать о том, что моральные нормы находили свое отражение в юридических нормах и изменение категорий права отражает историю развития общественного этического сознания. Нечестное поведение как предмет науки о морали

Нравственные нормы реализуются в процессе человеческой деятельности, определяемой как моральное поведение. Независимо от намерений субъекта, любой его поступок может оцениваться с этической точки зрения.

Основные формы безнравственного поведения как проявления морального зла - насилие и обман. Последний, с точки зрения этики, включается в сферу нечестного поведения. В этой главе мы рассматриваем существующие типы нечестного поведения, их взаимодействие между собой, оценку их в различных этических системах.

В области добра обману, лжи традиционно противопоставляется правда, истина. Вопрос о характере этого противопоставления, так же, как и вопрос о взаимодействии добра и зла, не имеет в истории философии однозначного решения.

Не отрицая существование общечеловеческих моральных ценностей, мы, тем не менее, решимся утверждать специфичность моральных принципов отдельных народов. На наш взгляд, целесообразно именно на русской почве рассматривать историю вопроса о том, является ли истина центральным понятием, а ложь -отклонением от него, или это равноправные сферы морали.

Аморальные поступки, совершаемые регулярно, перерастают в свойство характера, в данном случае, определяющее честность человека. Таким образом, в сферу исследования входит не только действие, но и способность к нему.

 

Структура семантического поля нечестное поведение

Введенный в научный оборот Г. Ипсеном в 1924 году и употребляемый в тысячах работ термин «семантическое поле» до сих пор не нашел точного однозначного определения. Согласно Г. Ипсену, поле - это совокупность слов, обладающих общим значением [Щур, 1974,22].

Представленное в «Словаре лингвистических терминов» О.С. Ахмановой определение поля как «совокупности содержательных единиц, покрывающих определенную область человеческого опыта» [Ахмаыова, 1969, 34] расширяет границы применения термина, первоначально встречающегося только в лексикологии. Данное определение также затрагивает вопрос о специфике репрезентации реальности, обозначенной как «человеческий опыт», в языке. Именно проблема соотношения экстралингвистических и собственно лингвистических компонентов в составе разных типов полей и заставила Г.В. Щура в обобщающей работе «Теории поля в лингвистике» отметить, что в настоящее время под термином «поле» часто понимают явления, выходящие за рамки семантической общности [Щур, 1974].

Общее содержание, по мнению Г.В. Щура, не является достаточным основанием для объединения языковых элементов в поле, так как это содержание может быть и экстралингвистическим, выделенным путем неверно проведенного компонентного анализа, ориентированного не на значение, а на отражаемый элемент действительности. В таком случае предпочтительнее говорить о тематических группах слов (см. также работу Ф.П. Филина «О лексико-семантических группах слов [Филин, 1982]). Однако, на наш взгляд, Г.В. Щур недостаточно четко противопоставляет экстралингвистические и собственно лингвистические признаки. Поскольку лексическое значение слова через сигнификат соотносится с действительностью, при выделении семантических групп данное противопоставление в целом не принципиально. Естественно предположить, что объединенные общим смыслом слова соответствуют определенным образом связанным явлениям действительности.

В связи с названной выше оппозицией Г.В. Щур рекомендует разграничение ономасиологического и семасиологического подхода к отбору компонентов поля, т.е. пути от явления к мысли или, соответственно, наоборот. В данном случае мы должны согласиться с мнением С.Г. Шафикова, подчеркивавшего условность ономасиологического и семасиологического подхода и указывавшего на тенденцию к их совмещению в современной лингвистике [Шафиков, 1999].

При всех разногласиях о том, что понимать под семантическим полем, лексическая парадигма на основе общего значения -бесспорное семантическое поле [далее - СП]. Однако, на наш взгляд, достаточно объективное описание поля невозможно без учета синтагматических особенностей его компонентов. Учет контекста помогает в основном в определении структуры поля, взаимодействия между его составляющими.

Итак, СП - это совокупность лексических единиц, объединенных общностью содержания и отражающих понятийное сходство обозначаемых явлений.

СП как системное образование обладает структурой, то есть сетью связей и отношений между ее отдельными элементами. Внутреннее строение СП - важная характеристика поля, так же как и взаимозависимость и взаимоопределяемость лексических единиц.

Учитывая, что при описании СП мы имеем дело с лексико-семантическим вариантом [ЛСВ] слова, а не с совокупностью значений слова, важной задачей является и установление связи ЛСВ слова с другими его ЛСВ, то есть с родственными СП. Таким образом мы определяем внешние связи компонентов СП.

Другое важное свойство поля как системы, напрямую связанное со структурностью, - иерархичность, традиционно определяемая в терминах ядро и периферия поля. Если в центре поля - лексика, содержащая в значении только ядерный идентификатор, то на периферию отодвигаются слова, несущие дополнительные элементы значения как в сигнификативной части, так и в прагматической.

При определении семного состава лексического значения слова мы проводим процедуру компонентного анализа, который, по сути, является необходимым дополнением метода поля. Разложение на семы позволяет определить интегральный семантический признак -ядерный идентификатор - и дифференциальные признаки, структурирующие поле.

 

В первой главе

В первой главе «История этических понятий, связанных с полем нечестного поведения» нечестное поведение швается как форма выражения морального зла, представляются этические концепции взаимосвязи добра и зла, в которых эти понятия уживаются как равноправные (манихейство), как находящиеся на разных «ческнх ступенях (неоплатонизм и классическая христианская теология) ; вторичные по отношению к Божественному Абсолюту (Л. Шестов). ¡.Русское этическое сознание сформировалось на основе народно-5нных представлений, нашедших отражение в мифологии и фольклоре, [ определяющем влиянии христианских моральных норм. На христианство,

в свою очередь, оказали серьезное воздействие античная философия и восточная, в частности, иранская, этика. Кроме того, моральные нормы находили свое отражение в юридических нормах, и изменение категорий права отражает историю развития общественного этического сознания.

В «Словаре по этике» под редакцией А.А. Гусейнова и И.С. Кона представлено 8 негативных характеристик честности человека: вероломство, измена, предательство, коварство, лицемерие, фарисейство, ханжество, клевета [СЭ, 1989].

Все эти разновидности характеризуют определенный тип поведения непосредственно, а лицемерие дает оценку не самому поступку, а его соответствию общепризнанным моральным нормам.

Прежде всего, следует различать тип поведения или предрасположенность к нему. Так, коварство определяется как «нравственная установка замышляющего злодеяние индивида на лицемерие и обман. Коварству родственны лукавство, хитроумие и двуличие» [там же, 132], поэтому в коварстве прежде всего важна общая направленность на зло, обман в данном случае используется как способ совершения злого поступка. Лжесвидетельство с этой точки зрения может рассматриваться как форма коварства [там же, 132].

Общую группу образуют предательство, измена и вероломство. Вероломство — качество, наиболее близкое коварству, оно характеризует «злоумышленные коварные действия, сознательный обман чужого доверия или вопиющее нарушение принятых обязательств» [СЭ, 1989,38].

Если предательство рассматривается как «нарушение верности общему делу, национальным интересам, переход на сторону врага, выдача ему соратников или тайны, умышленное совершение действий, враждебных общему делу и выгодных его противникам» [там же, 268-269], то в процессе измены нарушаются нормы частных отношений между людьми (ср. измена «нарушение верности общему делу, узам солидарности, товарищества, любви» [там же, 105-106]).

Среди других разновидностей нечестного поведения отмечаем клевету -«ложное обвинение отдельного человека, группы, организации, совершаемые из чувства злобы, корыстных побуждений, зависти, лести или с целью ущемления их чести, социального статуса и нравственного достоинства» [там же, 132],

Среди других моральных свойств, связанных с обманом, мы* наблюдаем лицемерие, которое представлено как «отрицательное моральное качество, состоящее в том, что заведомо безнравственным поступкам <...> приписывается моральный смысл, возвышенные мотивы и человеколюбивые цели» [там же, 159-160]. Выделяет это качество из ряда других именно тот факт, что обман состоит в попытке изменения этической оценки действия с отрицательной на положительную.

Разновидности лицемерия ханжество — «отрицательное моральное качество, характеризующее личность и ее поступки с точки зрения способа

выполнения ею нравственных требований» [там же, 380] — н фарисейство — «отрицательное моральное качество, характеризующее личность с точки зрения способа выполнения ею нравственных требований» [там же, 364-365] — различаются между собой, исходя из данных определений, только объемом употребления. На наш взгляд, для выявления сущности этих понятий необходим анализ их употребления в современном русском языке.

В «Новой философской энциклопедии» среди форм нечестного поведения называется и ложь, не выделяемая отдельно в «Словаре по этике».

На уровне оппозиций формы нечестного поведения не симметричны честному: вероломство, измена, предательство противополагаются верности, клевета - правде, коварство, лукавство, хитрость - простодушию, лицемерие, ханжество, фарисейство - искренности, лживость - правдивости.

В русском фольклоре представления о правде и лжи варьируются в зависимости от жанра. Далеко не всегда нечестное поведение оценивается отрицательно. Так, обрядовый обман призван отпугивать нечистую силу [Толстая, 1995; Афанасьев, 2001],

В русских былинах герой, подобно обыкновенным людям, подвержен порокам. Так, Алеша Попович - «хвастлив, кичлив, излишне лукав и увертлив; шутки его иногда не только веселы, но и коварны, даже злы» [Мифология, 1998].

В «Пословицах русского народа» В.И. Даль выделяет 7 тематических групп, связанных с нечестным поведением: неправда — обман (111 пословиц), мошенничество - воровство (70), клевета — напраслина (50), правда — кривда (405), правда ~~ неправда - ложь (52), неправда — ложь (239), изуверство -ханжество (74). Всего зафиксирована 1001 пословица на рассматриваемую тему.

Склонность ко лжи — природное свойство каждого -человека, и с этим приходится смириться: «Всяк человек ложь — и мы тож». Однако в целом люди признают приоритет правды: «Все минется, одна правда останется». Способов обмануть множество, однако истина всегда одна: «Лжей много, а правда одна».

. Правда и ложь неотделимы друг от друга: «Не будь лжи, не стало бы и правды». Хотя правдивость высоко оценивается в качестве одного из ведущих моральных качеств («Правда светлее солнца»), также подчеркивается, что это определение актуально скорее для будущей загробной жизни, нежели для повседневности: «Хороша правда-матка, да не перед людьми, а перед богом». Жить по правде невыгодно: «Говорить правду - терять дружбу». Показательна народная оценка: «С кривдою жить больно, с правдою тошно». Моральная нестойкость объясняется непосильностью груза правды для простого человека: «Правда свята, а мы люди грешные» — или отсутствием правды на земле: «Была когда-то правда, да в лес ушла».

Правдивость человека зависит от ситуации: «Умная ложь лучше глупой правды»''или «Сладкая ложь лучше горькой правды» [там же, 171].

Ложь можно использовать в качестве риторического украшения, тогда это не вызовет осуждения: «Красное словцо не ложь»;1 «Красно поле рожыд) а речь ложью».

Большое количество пословиц посвящено мошенническому поведению: «Он из плута скроен, мошенником подбит». Оценку мошенничества нельзя назвать сугубо отрицательной. Встреча двух плутов вызывает' боязливое восхищение: «Напоролся плут на мошенника». Пословицы об отношениях нечестных людей могут быть прямо противоположны по содержащимся в них оценкам. Так, мошенники покрывают дурные поступки друг друга: «Рука руку моет, а плут плута покроет» — или наоборот: «Мошенники повздорили — а правда наружу».

Особое внимание в русских пословицах уделяется клевете. Вопрос о наказании после смерти за нее решается в русле апокрифических традиций; «Ябедника на том свете за язык вешают»; «Клеветники на том свете раскаленные сковородки лижут».

Лицемерие часто упоминается в связи с религией. Глубоко осуждается ханжество и неискренность: «Добрый вор без молитвы не украдет»; «Мы, кого обидим, того зла не помним». Однако жизнь человеческая такова, что без лицемерия иногда не обойтись: «Хоть долбилом, хоть кадилом, а хлеба добудь». В лицемерии требуется определенный артистизм, неудачное притворство высмеивается: «Свят, свят, да не искусен».

Отдельно необходимо выделить вопрос о еретиках. В целом пословицы представляют ересь не как сознательное отступление от норм, обман, но как неразумное своеволие: «Расползлись, как слепые щенята от матери». Тем не менее еретичество или переход в другую веру считаются недопустимыми: «Менять веру — менять и совесть». При этом к другим религиям отношение достаточно терпимое: «Все под одним богом ходим, хоть и не в одного веруем».

Среди источников, повлиявших на развитие русской этической мысли, мы выделяем греческую философию, в частности, воззрения Платона и неоплатоников.

Платон отошел от просвещенческого идеала Сократа и попытался представить добро (благо) как часть нематериального мира. Этический идеал для него не есть поведенческая модель. Платоновское благо — исходный принцип для разграничения достижимых относительных благ. Таким образом, для Платона добро и зло — категории разного порядка.

В «Государстве» Платон приводит оправдание лжи и обмана, если они совершаются в политических интересах.

Плотин развивает и совершенствует концепцию Платона, утверждая абсолютность добра и материальность, а следовательно, подчиненность ему

Аь. Отрешение от материи, земного мира - путь освобождения от порока и переход к иному миру — божественному [Гусейнов, Иррлитц, 1984].

В основе христианской теологии - представление Платона и неоплатоников о ппримате Добра. Однако еще в Ветхом завете Сатана, персонифицированное йю, - это антипод не Бога, но его архангелов, в частности Михаила. Там же проявляется образ Сатаны как «клеветника на человека перед Яхве» и клеветника на Яхве перед человеком» [Мифология, 1998].

К , Среди мифологических образов носителей лжи бесы - духи зла, шггагонисты ангелов. Происхождение бесов соответствует их основному ввойству: они отпали от Бога в акте измены.

В Новом Завете антипод не Бога-отца, но Христа - Антихрист - космический узурпатор и самозванец, носящий маску Христа, которого отрицает, он стремится занять место Христа, быть за него принятым. Роль Днтихриста как «лжеца» реализуется в его лицемерии, имитирующем добродетель Христа, и в его ложном чудотворстве, имитирующем чудеса триста» [Мифология, 1998]. В богомильской ереси Антихрист выступает как Хатанаил - сын Бога н брат Иисуса Христа. Таким образом, мы наблюдаем дуализм в духе манихеев: добро и зло произошли от одного Бога, но этически противополагаются друг другу.

Один из центральных образов Нового Завета — образ предателя Иуды Искариота. Необходимость предательства для осуществления жертвы Иисуса, по мнению богословов, нисколько не снимает личной ответственности с Иуды, Наказание за нечестное поведение в загробной жизни, по христианским представлениям, весьма сурово. В аду «в соответствии с духом архаического судопроизводства виновный терпит кару в погрешившем члене своего тела, вообще род наказания наглядно отвечает роду преступления: клеветники, грешившие языком, за язык и подвешены; лжесвидетели, таившие в устах ложь, мучимы огнем, наполнившим их рот» [Мифология, 1998]. В других вариантах клеветники лижут горячие сковородки [Афанасьев, 2002].

В христианской богословской мысли развивается понятие греха« неотъемлемой частью которого является нечестное поведение.

Среди смертных грехов, названных Тертуллианом, обман и вероотступничество, которое рассматривается как особо тяжкая форма обмана. Для Тертуллиана греховно не только нечестное действие, но уже сам его замысел.

Папа Григорий Великий в основу своей классификации грехов положил не столько действие, сколько свойство. Из семи главных грехов он выделяет по семь производных. Предательство, обман у коварство^ клятвопреступление — все это следствие жадности.

На развитие русской культуры, несомненно, большее влияние, чем западное, оказало византийское богословие. Среди восточных отцов Церкви,

разрабатывавших вопросы греха и обмана в том числе, необходимо выделить Григория Нисского, Иоанна Дамаскина и Марка Пустынника.

В работе Г. Флоровского «Восточные отцы Церкви» подробно характеризуются этические взгляды названных богословов. Согласно учению Григория Нисского, человек обладает врожденным стремлением к добру, но не всегда умеет узнавать, что есть добро. Проблема грехопадения человека именно в незнании истинного добра, неумении отделить его от зла. Древо познания добра и зла на самом деле символ смешения этих двух направлений, то есть греха. Вкушение запретного плода не просто ошибка первых людей, но преднамеренный обман со стороны злых сил.

Марк Пустынник определяет проблему греха в том, что человек заинтересовался искушением, то есть поддался соблазну. Богослов подчеркивает значимость «прельщения» в обманном действии, его ценность для обманутого.

Переводная греко-византийской литература оказала серьезное влияние на формирование этического мировоззрения русских книжников. Этические вопросы в древнерусской философии в основном заимствованы из «Диалектики, или Источника знания» Иоанна Дамаскина, опиравшегося в своем творчестве на работы Аристотеля, но не свободного и от влияния идей Платона. В основе греха, по Иоанну Дамасктгу, — свободное поведение человека, но не божественное предопределение. Порок есть не что иное, как «удаление от добра, подобно тому, как и тьма есть удаление от света» [Православие, 2001]. ;

В русских апокрифах (иногда так же, как и переводная литература, восходящих к византийскому источнику), наряду с- .традиционным представлением обмана в качестве одного из грехов, наблюдается дуализм правды и лжи, тогда как в официальной религиозной литературе правда стоит на более высокой иерархической ступени. т

Через византийскую культура Русь приобщилась к христианству. Этика как наука в Древней Руси также заимствована из Византии, но этические вопросы поднимаются во всех произведениях русской словесности, в том числе и оригинальных.

Так, в «Поучении Владимира Мономаха», отличающегося в целом светским содержанием, автор широко цитирует библейские тексты, в частности, Псалтырь: «Не ревнуй лукавнующимъ, ни завиди творящимъ безаконье, зане лукавнующии потребятся, терпящие же Господа, - ти обладають землею». В качестве завещания потомкам он советует избегать лжи: «Лже блюдися и пьяньства и блуда, в томъ бо душа погыбаеть и тело».

«Изборник Святослава» 1076 года содержит руководства по нравственному поведению, в нем рассматривается моральная практика, автор

предостерегает читателя от клеветы и лести. За отступление от норм грозит божья кара.

Тот, кто слушает клеветника, заслуживает такого же наказания: «Въздьржи клевештуштааго въ ушию своею, да не купно съ нимь погынеши». Большое благо спасти оклеветанного. На клевету ни в коем случае нельзя отвечать: «Не дьржяти гнева ни на кого же, не въздати зъла на зло, клеветы за клевету».

Лучше говорить правду и жить в стороне от общества, чем наоборот: «Блажени възненавидении правьды ради». Но говорящему правду все же должно воздаться добром: «Сыне, не сей на браздахъ неправьды - и не пожнеши ихь седмерицею».

Один из ведущих религиозных деятелей Киевской Руси Феодосии Печерский в своих трудах наибольшее внимание уделял вопросу ереси: «Аще ли умолчиши то яко отемь у Христоса, предаеши ихъ сотоне, то бо есть кривоверныя кривей вере научилъ». Источник ереси, как и обмана вообще, -дьявол. Неприязнь к ересям Феодосий объясняет тем, что у Бога нескольких истин не бывает.

В «Житии Феодосия Печерского» прямо противопоставляется мирская жизнь как зло - монастырской жизни, причастной Богу. Автор жития уравнивает понятия лжеца и отступника.

В «Слове о законе и благодати» митрополита Илариона обман и ересь смешиваются. Религиозное заблуждение рассматривается как ошибка, но ошибка преднамеренная: «заблуждениа идольскыа льсти».

Таким образом, в переводной литературе и оригинальных книжных памятниках древнерусского периода преобладает понимание обмана как греха. Часто неправда выступает в значении несправедливости. Особо необходимо отметить отношение к ереси как к обману, а не как к заблуждению.

В то же время среди народа бытуют апокрифы, такие как Голубиная книга, Вопросы Иоанна, в которых добро и зло, правда и ложь выступают как величины одного порядка.

Сведения, приводимые в памятниках первой половины старорусского периода в основном соответствуют древнерусской норме. Так, бытовые нормы, представленные в «Домострое», подчиняются церковным нормам, которые регламентируют быт человека.

С развитием собственно русской философской мысли представление о феномене обмана усложняется. Человек зачастую оказывается склоненным к обману злыми силами, дьяволом. Соблазн — неотъемлемая часть обмана, как гласит «Нила Сорского предание и устав». Человек подвергается активному воздействию чего-либо, вожделеет, впадает в грех, а затем это влечение перерастает в страсть. Ложь возникает на стадии греха, но не страсти. Страсти к обману быть не может, ложь — только способ достичь желаемого.

В полемике между сторонниками Нила Сорского и Иосифа Волоцкого мы сталкиваемся с вопросом ереси. В «Волоколамском патерике» ересь осуждается в крайне . резких формах. Последователи Нила Сорского же рассматривали ересь, как заблуждение, исправляемое путем бесед и вразумления, в то время как Иосиф Волоцкий настаивал на рассмотрении ереси как злостного заблуждения, повинного смертной казни.

К концу старорусского периода в памятниках встречается одобрительное отношение к обману, особенно если его объект — военный противник, что прямо противоречит мнениям, представленным еще в «Изборнике» Святослава: «ТЬм же луче бЬ солгавшу живот получить, нежели исгинствовавшу погибнути» [Послание на Угру Вассиана Рыло].

Двойная мораль отражена и в «Сказании о Дракуле». Все безнравственные поступки Дракулы в принципе оправдываются до того момента, когда он переходит в католичество: «И отпаде православия, и отступи от истины... и приатъ латыньскую прелесть». .

В XVIII в. тенденция к отказу от строгой религиозности находит свое продолжение — ^ расхождение этического и религиозного - становится принципиальным. Преобладает уже не платоновский подход к правде как высшему^ а сократовский и аристотелевский, воплотившиеся в идеале человека просвещенного - гармоничного, созданного путем воспитания.

Первые российские просветители, такие, как Симеон Полоцкий, еще в XVII веке рассматривают зло и порок как результат невежества, понимаемого как необразованность. Феофан Прокопович возвращается к аристотелевским началам: его этическая концепция ориентирована на земную жизнь человека. Человек нарушает законы, „ потому что. не знает их, из этого вытекает необходимость просвещения. Только просвещенный человек стремится к самопознанию и избавлению от грехов.

Идеи Прокоповича во многом продолжает Иван Новиков. Людскими страстями должен управлять рассудок. Ложь невыгодна для человека.

XIX век - начало процесса, который Ю.М. Лотман называет ответом на влияние Запада. Религиозность во многом приобретает нарочитый, притворный характер [Тарасов, 2001]. Это отмечал Ф.И. Тютчев, восставая против господствующего лицемерия.

Подъем философских исследований в области нравственности наблюдается к началу XX века. Работа И.А. Ильина «Аксиомы религиозного опыта» построена на этической проблематике. Ильин ищет причину склонности к нечестному поведению в современном ему безбожии, проводит границу между неправдой и ложью. У неправды невинно-нейтральный характер, она не задевает Главного, она может быть опасна только как прелюдия ко лжи, но ложь — это ложь о «главном, о центральном, о божественном, о вере, об очевидности, о добре и зле, о совести, о чести, о совершенном». - .

Уникальная концепция обмана представлена в работе Л. Шестова «На весах Иова»: «Если бы люди 'рождались свободными, они так же мало нуждались бы в различении истины от лжи, как добра от зла» [Шестов, 1993, 2, 226]. Коренная ошибка человека — вкушение от древа познания добра и зла и, таким образом, отступление от древа жизни. Человек должен оказаться выше этих частных категорий на пути к Абсолюту.

Правд много. «Нередко один человек сразу принимает несколько противоположных истин» [Шестов, 1993]. Шестов опровергает Сократа, утверждавшего, что добро предпочтительнее для человека: «Обман и иллюзия умеют служить людям не хуже, чем истина». Переосмысливая притчу о блудном сыне, Шестов говорит, что тот, кто признает правоту отца, предпочитавшего негодного сына тому, кто был много лет ему предан, по сути, отказывается от добра. Христианская, да и любая другая этика непостижимы и иррациональны. Не нужно пытаться их объяснить — нужно помнить о Боге.

Итак, понятийное поле «нечестное поведение» в русском этическом сознании складывается из разных составляющих: фольклорных представлений, христианских, собственно философских. В древнерусский период, когда все сферы человеческой жизни были подчинены религиозным нормам, любое отклонение от догмы рассматривалось как ложь: так, только к XVIII-XIX вв. понятие «ересь» выходит за рамки поля «нечестное поведение».

Вторую глашу «История семантического поля «нечестное поведение» в русском языке» мы предваряем некоторыми теоретическими замечаниями. Так, мы приводим историю формирования и различные подходы к определению термина «семантическое поле» [Ипсен, Трир, Уфимцева, Ахмаиова, Щур, Васильев], принимая за основное определение совокупность лексических единиц, объединенных общностью содержания и отражающих понятийное сходство обозначаемых явлений.

При выделении дифференцирующих значений микрополей внутри семантического поля, мы опираемся на классификацию дополнительных значений предикатов Н.Д. Арутюновой. По ее мнению, значение предиката формируется путем членения потока событий на отдельные динамические фрагменты разного фазисиого охвата [Арутюнова, 1980]. Согласно ее классификации, значение предиката может содержать характеристику ситуации до действия, последующей ситуации, признаки субъекта и объекта, указание на цель, способ, мотив, цель, интенсивность, количество и оценку,

С этой точки зрения 'намеренное отклонение от правды* можно рассматривать как основное действие. Дополнительные значения в фазах, предшествующих основному действию, составляющих основное действие и следующих за ним, определяют структуру поля, объединяя слова в частные микрополя.

В момент протекания действие может осложняться семами, обозначающими способ совершения действия. Так, дополнительная сема 'речь'

позволяет выделить микрополе «ложь». Только поведенческая лексика образует микрополе «лицемерие».

В предшествующей ситуации может содержаться указание на нарушаемые нормы. Это может быть договор, узы дружбы, любви и т.д. Такое микрополе мы назовем «измена».

В понятие последующей ситуации входит цель действия. Обман может совершаться с целью опорочить человека (сюда относится лексика со значением 'лгать', осложненная семой 'с целью опорочить', образуя микрополе «клевета»), с целью войти в доверие (микрополе «лесть»), с корыстными целями (микрополе «мошенничество»). На периферии семантического поля «обман» располагается микрополе «коварство» - использование обмана с целью совершить зло.

Итак, в семантическое поле «нечестное поведение» включаются следующие микрополя:

1. Микрополе «обман» - поведение, направленное на введение объекта в заблуждение.

2. Микрополе «ложь» — обман, выраженный в речевой форме.

3. Микрополе «клевета»-ложь, направленная на очернение человека.

4. Микрополе «лесть» — ложь, призванная помочь субъекту обмана войти в доверие к его объекту.

5. Микрополе «мошенничество» — обман, совершенный с корыстными целями.

6. Микрополе «коварство» — отрицательное моральное действие, в том числе обман, направленный на достижение цели, оцениваемой как зло.

7. Микрополе «лицемерие» - обман, выраженный в форме притворно искреннего поведения.

8. Микрополе «измена» - обман, нарушающий ранее заключенные соглашения.

Все названные микрополя неравноценны по отношению друг к другу. Так, микрополе «ложь» гиперонимично по отношению к микрополям «клевета» и «лесть». Микрополе «коварство», располагаясь на периферии семантического поля «нечестное поведение», включает его в более крупное микрополе «зло».

Необходимо отметить, что семы, положенные в основу классификации, конечно, могут присутствовать в составе значения компонентов других микрополей, но в качестве скрытых, актуализирующихся в контексте. Поэтому мы считаем необходимым широко привлекать данные памятников письменности, не забывая о взаимообусловленности семантики предикатов в составе микрополей. Вообще, для древнерусских текстов этического содержания характерно нагнетение множества синонимов, что позволяет более точно определять значение слова.

При выделении ядра и периферии внутри микрополей на первый план выходит прагматический компонент значения. Стилистическая маркированность сужает употребительность слов и соответственно, значимость компонентов микрополя. В этом случае также необходимо осуществление синтагматического подхода.

Внутри второй главы выделяются части в соответствии с традиционной периодизацией истории русского языка: Х1-Х1У вв., ХУ-ХУИ вв., ХУШ-Х1Х и XX в. ." '

б первой части рассматривается функционирование СП «нечестное поведение» в Х1-ХГУ вв. Уже древнейшие памятники русского языка позволяют представить семантическое, поле «нечестное поведение» во всем объеме: микрополе «обман» — 64 единицы, «ложь» - 28, «клевета» — 51, «лесть» - 23, «лицемерие» - 16, «коварство» - 83, «предательство» - 31 (итого 296). При этом наиболее актуально обобщенное наименование обмана (образования с корнем льет-), в контекстах реализующие потенциальные семы 'способ*, 'цель', и т.д. Следует отметить, что фактически не выделяется микрополе «мошенничество». На наш взгляд,, это объясняется жанровой спецификой текстов. Однако данные юридические памятников позволяют предположить, что, возможно, понятия «обман» и «мошенничество» вообще не дифференцировались в этот период.

По происхождению лексика поля «обман» в древнерусском языке в силу своего отвлеченно-книжного характера представлена в основном церковнославянизмами, а также заимствованиями из других славянских и германских языков, ставшими .общеславянскими.

. Для большинства ядерной лексики всех микрополей значение, связанное с нечестным поведением, является основным (льет-, лицемеркяевет-, ковар-, льг- и т.д). Другие слова с производными значениями образуют стилистическую и семантическую периферию своих микрополей.

Изменения в значении в основном возникают за счет сужения значения или путем метафорического переноса. Метафоры либо самого древнего происхождения, выявляемые путем этимологического анализа, либо, напротив, возникают как разговорные, не основные значения слова.

В результате анализа формирования производных значений слов можно выделить основные цепочки семантических изменений:

- 'физическая кривизна1 > 'моральные отклонения* (лукавый);

- _ 'быть мудрым* > 'хитрить, обманывать* (премудритщ преумнити)',

- 'быть ловким* > 'быть искусным* > 'хитрить, обманывать' (хитрый < . хытити);

- 'наносить оскорбление (словами или делом)' > 'обманывать* (преобидети);

- 'нести, перемещать' > 'клеветать' (привести)',

- 'говорить* > 'клеветать* (глаголати); 'отдавать, передавать' > 'изменять' (выдавати).

В XV-XVII вв. состав семантического поля «нечестное поведение» пополняется новым микрополем «мошенничество». Микрополе «мошенничества» в старорусский период только формируется, однако уже можно выделить ведущую лексику: производные от плутати и ворь. Последние обладают очень широким объемом значения, их восприятие зависит от контекста. Как и в других микрополях, главный мотивирующий компонент значения — 'кривой'.

Существенные изменения в составе микрополя «обман» наблюдаются во второй половине старорусского периода — к XVI-XVU вв. Прежде всего это связано с появлением значительного количества образований с корнем ман Следствием образования нового словообразовательного гнезда обман- можно считать стилистическое размежевание двух гнезд — обман- и льет-. В памятнике века «Тайная тайных», тяготеющего к народно-разговорному типу литературного языка, употребляется оманывати 'обманывать', наряду с * многочисленными русизмами с корнем крив- в значении 'ложь', но в то же время в том же тексте встречается и славянизм прелестникь 'обманщик*.

Анализ употребления слов, производных от ересь позволяет утверждать, что они по-прежнему имеют значение 'намеренное искажение религиозной истины*: Елико слыщахъ отъ мудрствующихъ еретическая [Волоколамский патерик, 26]; И в небытную ересь прелщен ecu [Курбский, 14]; А иже глаголетъ: «Не точию тЬло губят, но и душу губятъ», се глаголетъ о еретицехъ и о отступницехь: сии бо с тЬломъ душу губят, еретическими учении прельщающе. православный [Слово об осуждении еретиков Иосифа Волоцкого, 336].

Для обозначения понятия «ересь» используются и другие слова ЛСП «обман»: Помилуй, господь, веры християнския тоя от неправды [Сочинения Ивана Пересветова, 612]; И отпаде православия, и отступи от истины... и приатъ латыньскую прелесть [Сказание о Дракуле, 468].

Начало существенных изменений в составе микрополя «ложь» мы наблюдаем в конце периода. Роль разговорной лексики начинают выполнять производные от глагола врати: наврати 'наговорить вздор или неправду, наврать' (XVII в.); вракати 'говорить вздор; врать' (XVII в.); приврати 'приврать' (XVII в.); враковато 'с примесью лжи, привирая* (XVII в.); враки 'ложь, выдумки, вранье' (XVII в.); враканье 'вранье, нелепица, вздор' (XVII в.).

В старорусский период состав микрополя «клевета» существенно пополняется разговорной лексикой (говорити, нанести и т.д.). Славянизм вадити и подобные ему утрачивают актуальность. Среди слов, в основном

значении принадлежащих ЛСП 'речь', наряду со старославянизмами корневой группы глагол- значимыми становятся образования с общеславянским корнем говор-. В то же время задействуются новые семантические дериваты глаголов речи молвити, вещати, огласити, речи. Значительно расширяется состав имен деятеля (ср. разговорные потварца и брехъ). Имена с корнем клевет-получают новый суффикс тель

Ядро микрополя «лесть» сохраняется на протяжении древне- и старорусского периода. Новая лексика только подтверждает актуальность корневой группы ласк- для микрополя.

В основу производного значения кладутся как поведенческие признаки (подпадатпи, лизати), так и представления об особой привлекательности лести (беседа медь каплющий).

Существенных изменений в составе микрополей «лицемерие» и «измена» не происходит. ,

В мнкрополе "коварство" действие обозначается при помощи образований с корнем козн-. Родственная ему группа ковар-у обозначающая скорее свойство, только формируется. В основе всего микрополя слова с корнем лукав-, передающие и действие, и свойство, и максимально стилистически Нейтральные.

В XVUI-XTX вв. происходят принципиальные изменения в составе микрополей: формируются новые ядра («обман» — обман, «лесть» - лесть, «мошенничество» — плутовство).

Все процессы в лексике поля ведут к уменьшению количества слов, исчезновению дублетов, как и в целом в русском языке этого периода. Поток заимствований первой половины XVIII века семантического поля «нечестное поведение» почти не коснулся, что объясняется непредметностью лексики.

В XV1I1 веке в составе микрополя «обман» происходят коренные изменения. Прежде всего это касается семантических сдвигов в словах с корнем лест-. В значении появляется новая сема 'с целью войти в доверие*. Следствием этого является переход части лексики в микрополе «лесть» (льстить, лесть, льстивый).

Слова с корнем лест-: Отмененны силы оплошного недруга надежду прельстили [Кантемир, 81] - постепенно вытесняются словами с корнем обман-. В оставшейся в употреблении части слов сема 'привлекательность, соблазнительность1 приобретает главенствующее значение и отрицательная оценка меняется на положительную (прелесть, прелестный), переводя слово в состав СП «красота». В начале периода мы находим первую стадию этого перехода — значение 'соблазнительный' без положительной оценки; Мышь некогда, любя святыню, оставила прелестной мир [Ломоносов, 157]. Здесь же можно отметить слова этой группы в значении 'привлекательный* с очень широкий кругом сочетаемости, не характерным для XX века: Лъсшивный на

пуху покой [Кантемир, 78]; Песнь ваша не прелестна, когда музыка вам прямая не известна [Сумароков, 164]; Моему, мой свет, ты взору, что ни делаешь, прелестна [Сумароков, 163]. Появление положительной оценки можно объяснить формированием светское сознания, позволявшим такую двойственность (ср. появившееся в то же время лукавый 'игривый*).

В результате этих изменений окончательно закрепляется обман- как опорный корень микрополя.

Процесс кодификации лексических и словообразовательных норм привел к утрате ряда дублетных форм, таких как оман.

Слова с корнем блазн- оказываются вовсе утраченными, сохраняясь только в пределах языка церковной службы, за исключением образований от соблазн-, построенных на значении 'привлекать, приближать*.

Глагол красть отныне мотивирует только слова, характеризующие преступление против собственности, сохраняя, однако, в своем значении сему 'тайно* (ср. совр.украдкой). '

Слова с первоначальной семантикой кривизны частично уходят в разряд инвективной лексики, утрачивая значение 'обман* (ср. блядь), либо, сохраняя изначальное значение 'кривой', теряют сему 'намеренность* и закрепляются в СП «ошибка» (заблуждение). .

Вся лексика микрополя «ложь» восходит, в основном, к двум корням -древнему лъг* и относительно новому (для литературного языка) -вр-1-вир-. Основные перемены в структуре микрополя «ложь» в XVIII веке сводятся к определению стилистического ядра и периферии. Производные от лгать 'лгать* употребляются в высоком и среднем стиле, в то время как врать и его производные — только в низком. Слово ложный все чаще используется в значении 'ошибочный, неправильный*. Уменьшается количество сложений (исключение - лжесвидетельство и соотносимые с ним лжесвидетель / лжесвидетельница, закрепившиеся как юридические термины).

В ХУШ-Х1Х веке в состав микрополя «лицемерие» входят слова, в основном значении являющиеся театральными терминами: актер, комедия, актриса. В них сохранилась первоначальная негативная оценка нового для русской культуры явления. Ядро поля образуют две лексико-семантические группы: «лицемерие» и «притворство».

Глагольная лексика микрополя «клевета» обнаруживает все более разговорный характер. Так, на книжные слова клеветать 'сообщать порочащие кого-, что-л. сведения, ложно обвинять кого-л.' (с XVII в.), вадити кн.-слав. 'наговаривать, клеветать' и лгать на кого 'клеветать, возводить напраслину* (с XIV в.) приходится 6 разговорных и просторечных: клепать, прост, 'оговаривать, клеветать на кого-л.* // клепывать 'многократно клеветать* // вклепать, прост, 'возвести поклеп на кого-л., наговорить*; взвести 'несправедливо обвинить в чём-л., оговорить, оклеветать* — "ты его обманул,

ты на него взвел" И взвести ложь, небылицу, клевету — «.много на него и напраслины возводят»; взнести, прост, 'сообщить о ком-л. (что-л. порочащее, недостойное); сообщить ложно, оклеветать* - "привыкнув клеветать, чево уж не взнесетГ; кляузничать, прост, 'заниматься кляузами, быть кляузником* И кляузить, прост, 'заниматься кляузами, быть кляузником*. Последние два, а также кляузничество, кляузник, прост, 'тот, кто занимается кляузами*, кляузница 'та, что занимается кляузами', восходят к кляуза, прост, 'наговор, лживая жалоба* — иронически переосмысленный юридический термин, заимствование из латинского языка.

Нужно отметить, что, в отличие от других микрополей, здесь сложения в принципе сохраняются, хотя и стилистически маркированные как книжные: лжесоставник, лжесоставщик 'тот, кто измышляет ложь, клеветник*; лжесплетатель 'лжец, клеветник', лжесплетательница; лжесшиватель 'лжец, клеветник*; лжетворец 'клеветник*; лжесоставление 'клевета'; лжесплетение 'измышление лжи, клеветы'.

В XVIII веке объем микрополя «коварство» значительно сокращается, остаются производные от лукавый и коварный.

Главным словом микрополя «лесть» становится лесть. Слово ласкатель употребляется и отмечено еще в языке Пушкина, откуда и перешло в словари современного русского языка, что, конечно, не отражает действительного употребления.

В XVIII веке центр микрополя «мошенничество» формируют образования с корнем плут-, с XIX в. — жулик- и мошенник-.

Семантическую периферию микрополя образует лексика, обозначающая изготовление с целью обмана чего-то поддельного: И как стали его осматривать, то нашли у него несколько воровских пашпортов [Комаров, 363]; Сыскал живущих подле Ивановского монастыря мастеров, которые делали воровские деньги [там же, 379]; Взяв у них несколько наделанных ими фальшивых денег и все инструменты, привез в Сыскной приказ [там же, 363].

К XX веку дополняется список схем появления производных значений. Если в древнерусский период в основе семантического сдвига лежала либо сема кривизны, либо нанесенный урон, то к XX веку возникают экспрессивные модели, характерные для просторечной лексики (обдуть) и т.д., свернутые образы — околпачить. Вообще, интересны модели со сниженной характеристикой обманутого: одурачить, т.е. сделать дураком, околпачить и т.д. На первый план выходит резко отрицательная оценка объекта обмана. Если в древнерусский период можно было говорить о вине объекта обманных действий в том, что он поддается обману, то в современном русском языке объект виноват в недостатке ума.

Как и в " древне-, и в старорусский период стилистическую и семантическую периферию поля образуют слова, употребляющиеся в

переносных значениях. Существенно меняется их стилистическая характеристика, связанная, по-видимому, не только с лексикографическими особенностями описываемых периодов. Так, если в древнерусском языке большая часть лексики носила книжный характер, то к XVII веку в составе поля зафиксировано большое количество разговорной лексики. Если для этого времени появление новых слов можно связать с жанрово-стилистическнмн особенностями памятников, то к XX веку процесс расширения состава поля за счет просторечной лексики становится очевиден: в целом около 41% слов маркирован как просторечные, 12% как разговорные, 8% - книжные, оставшиеся 39% - стилистически нейтральны.

Третья глава «Отражение семантического пол« нечестного поведения в произведениях Ю.О. Домбровского» является своеобразной иллюстрацией к последней части главы второй, посвященной составу семантического поля «нечестное поведение» в XX веке.

Этическая доминанта творчества писателя несомненна: главная тема его романов - проблема свободы, проблема выбора между правдой и ложью, предательством и верностью.

Всего в работах, включенных в шеститомное собрание сочинений писателя (издательство «ТЕРРА», 1993 г.), отмечено 157 слов и устойчивых словосочетаний, входящих в СП «обман». Все они зафиксированы в толковых словарях современного русского языка.

Центральное по значимости микрополе — «измена, предательство». В представлении Домбровского предательство — основной вид обмана. Необходимо отметить взаимопроникновение микрополей «предательство» и «ложь»: предательство обычно предстает в форме лжесвидетельства.

Слово предатель содержит моральную оценку даже на фонетическом уровне. В романе «Обезьяна приходит за своим черепом» образ предателя автор передает через восприятие ребенка — Жана Мезонье. Мальчик считает, что такой человек должен и выглядеть как-то по-особому: ...впервые проползло по почти опустевшим комнатам таинственное и скользкое, как змея, слово «предатель». Но на предателя он не походил никак, - этакий толстый, добродушно-унылый человек, молчаливо скитающийся по комнатам нашего почти опустевшего дома [Обезьяна приходит за своим черепом, 31].

Традиционная параллель предатель - Иуда расширяется за счет нового компонента - мученик. Иуда предает, но сам при этом гибнет: Ведь таким судам нужны иногда свидетели, которые публично предают других, только губя себя, - то есть через свой собственный труп [Факультет ненужных вещей, 320]. Однако, наряду с публичными предателями, остаются тайные — более страшные. Их имена неизвестны, как и имя второго лжесвидетеля против Христа.

 

Заключение

Итак, за тысячелетнюю письменную историю семантического поля «нечестное поведение» в его состав входило 1394 слова. Важнейшая особенность СП «нечестное поведение» в древнерусский период - семантическая нерасчлененность преднамеренного и непреднамеренного обмана, что обусловлено неструктурированностью сознания средневекового человека. С утратой всеохватывающей религиозной картины мира понятия обмана и ошибки четко противопоставляются. В то же время «обмирщение» проявляется и в появлении значений, содержащих положительную оценку у слов, ранее ее не имевших (лукавый и под.).

Структура семантического поля «нечестное поведение» в целом определилась уже к началу древнерусского периода истории языка. 8 микрополей («обман», «ложь», «клевета», «лесть», «лицемерие», «коварство», «измена», к XV в. - «мошенничество») связаны сложными системными отношениями (ложь выступает как разновидность обмана, клевета - вариант лжи). Количественное соотношение в объеме поля в основном сохраняется на протяжении 11-18 вв. и меняется к 19-20 вв. Так, лексика микрополя «обман» занимает 22% общего объема поля в Х1-Х1У вв. и 13% в XX в. («ложь» 10% и 16%, соответственно, «коварство» 27% и 3%, «мошенничество» 0% и 19%, «лицемерие» 5% и 20%, «измена» 10% и 6%, «клевета» 18% и 13%, «лесть» 8% и 10%).

С точки зрения лексического наполнения относительно стабильными оказываются микрополя «измена», «лицемерие» -микрополя небольшого объема со слабо выраженной периферией. Микрополя «клевета», «коварство», «ложь» в основном не утрачивают ядерной лексики, дополняя ее новыми включениями врать). Периферийные слова при этом значительно варьируются, но переносные значения новой лексики, как правило, строятся по семантическим схемам, характерным для этих микрополей на протяжении всех исследуемых периодов.

Наиболее принципиальные изменения претерпевает микрополе "обман". Опорная группа лесть к XIX веку окончательно переходит в микрополе "лесть" или вовсе выходит за пределы поля, приобретая положительную окраску ("прелесть, очарование"). В ХУ1-ХУП вв. в центр микрополя выдвигается обман и его многочисленные корреляты. В результате стилистических изменений в современном русском языке остается ограниченное количество слов с корнем обман (9), однако они составляют основу всего микрополя.

Среди типовых семантических переходов можно назвать следующие: 1) 'физическая кривизна' > 'ложь; лукавство'; 2) 'быть мудрым' > 'хитрить, обманывать'; 3) 'нести, перемещать' > 'доносить' > 'клеветать'; 4) 'говорить' > 'наговаривать, клеветать'; 5) 'отдавать, передавать' > 'предавать, изменять'.

Анализ употребления лексики СП «нечестное поведение» в произведениях Ю.О. Домбровского показывает, что ядерным микрополем для автора является микрополе «измена». Общеупотребительная лексика в контексте часто приобретает прямо противоположное значение.

Дальнейшие исследования, на наш взгляд, должны проходить в двух плоскостях: 1) сравнительный анализ СП «нечестное поведение» в славянских и других индоевропейских языках; 2) представленность СП «нечестное поведение» в русских диалектах. Деятельность в обоих направлениях позволит по-новому осветить историю семантического поля «нечестное поведение» в русском языке.

Список научной литературы

Симонова, Елена Владимировна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Азарх, 1984. Азарх Ю.С. Словообразование и формообразование существительных в истории русского языка. М.: Наука, 1984.

2. Антология кинизма, 1996. Антология кинизма: Философия неприятия и протеста / Примеч. и коммент. И. Нахова. М.: ТЕРРА, 1996.

3. Антология мировой правовой мысли, 1, 1999. Антология мировой правовой мысли: В 5 т. Т 1. Античный мир и восточные цивилизации. М.: Мысль, 1999.

4. Антология мировой правовой мысли, 2, 1999. Антология мировой правовой мысли: В 5 т. Т. 2. Право Византии. М.: Мысль, 1999.

5. Антология мировой правовой мысли, 4, 1999. Антология мировой правовой мысли: В 5 т. Т. 4. М.: Мысль, 1999.

6. Аполлонов, 1991. Аполлонов В.А. Массовое сознание и гуманизм // Гуманитарное знание: Сущность и функции. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1991. - С. 69-80.

7. Апресян, 1974. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М., 1974.

8. Аристотель, 1984а. Аристотель. Большая этика // Аристотель. Сочинения: В 4-х т. Т. 4. М.: Мысль, 1984. - С. 295-374.

9. Аристотель, 19846. Аристотель. Никомахова этика // Аристотель. Сочинения: В 4-х т. Т. 4. М.: Мысль, 1984. - С. 53-294.

10. Арутюнова, 1991. Арутюнова Н.Д. Истина: фон и коннотации //Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991. -С. 21-30.

11. Арутюнова, 1995. Арутюнова Н.Д. Истина и этика // Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. М.: Наука, 1995.-С. 7-24.

12. Арутюнова, 1980. Арутюнова Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения // Аспекты семантических исследований. М., 1980.

13. Арутюнова, 1999. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999.

14. Афанасьев, 2002. Афанасьев А.Н. Мифы, поверья и суеверия славян. В 3 гг. М.: Изд-во ЭКСМО; СПб.: Terra Fantastica, 2002.

15. Бабаева, 1998. Бабаева Е.Э. Кто живет в вертепе, или опыт построения семантической истории слова // Вопросы языкознания, 1998, №3.- С. 94-106.

16. Баранов, Добровольский, 1997. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Постулаты когнитивной семантики // ИАН. Сер. литература и язык. Том 56,1997, № 1.-С. 11-21.

17. Барсотти, 1999. Барсотти Д. Достоевский. Христос - страсть жизни. М.: Паолине, 1999.

18. Бастриков, 1989. Бастриков A.B. Изменение значений слов с морально-этической семантикой в русском литературном языке XVIII века. ДКФ. Л., 1989.

19. Бенвенист, 2002. Бенвенист Э. Общая лингвистика / Пер. с фр.; общ. ред., вступ. ст. и коммент. Ю.С. Степанова. Изд. 2-е, стереотип. М.: Эдиториал УРСС, 2002.

20. Бердяев, 1996. Бердяев Н. Истина и откровение. Пролегомены к критике Откровения. СПб.: РХГИ, 1996.

21. Бердяев, 1999. Бердяев Н. Русская идея. Харьков; Фолио; М.: ООО «Фирма Издательство ACT», 1999.

22. Биржакова, 1972. Биржакова Е.Э., Войнова JI.A., Кутина JI.JI. Очерки по исторической лексикологии русского языка XVIII века. Языковые контакты и взаимодействия. JL: Наука, 1972.

23. Бланар, 1971. Бланар В. О внутренне обусловленных семантических изменениях // Вопросы языкознания, 1971, № 1. - С. 3-13.

24. Брагина, 1999. Брагина Н.Г. Фрагмент лингвокультурологического лексикона // Фразеология в контексте культуры. М.: Языки русской культуры, 1999. - С. 131-138.

25. Бубер, 1995а. Бубер М. Образы добра и зла // Бубер М. Два образа веры: Пер. с нем. М.: Республика, 1995. - С. 125-156.

26. Бубер, 19956. Бубер М. Затмение Бога // Бубер М. Два образа веры: Пер. с нем. М.: Республика, 1995. - С. 341-420.

27. Валъверде, 2000. Вальверде К. Философская антропология. М.: Христианская Россия, 2000 г.

28. Варбот, 1969. Варбот Ж.Ж. Древнерусское именное словообразование. М.: Наука, 1969.

29. Варбот, 1997. Варбот Ж.Ж К этимологии славянских прилагательных со значением 'быстрый'. III // Этимология. 19941996. М.: Наука, 1997. - С. 35-45.

30. Васильев, 1971а. Васильев JIM. Теория значения в лингвистической литературе // Филол. науки, 1971, № 4. - С. 105112.

31. Васильев, 19716. Васильев JI.M. Теория семантических полей // Вопросы языкознания, 1971, № 5. - С. 86-94.

32. Васильев, 1981. Васильев JIM. Семантика русского глагола. Глаголы речи, звучания и поведения. Уфа: Изд-во Баш. ун-та, 1981.

33. Васильев, 1990а. Васильев JIM. Современная лингвистическая семантика. -М.: Высш. шк., 1990.

34. Васильев, 19906. Васильев JIM. Теория и методология современного языкознания. Принципы знаковости и формальности языка: Учебное пособие. Уфа: Изд-во БашГУ, 1990.

35. Васильев, 1992. Васильев JIM. О принципах описания предикатной лексики // Исследования по семантике. Семантические единицы и их парадигмы. Уфа: Изд-во БГУ, 1992. - С. 16-22.

36. Вендина, 1998. Вендина Т.И. Русская языковая картина мира сквозь призму словообразования. М.: Индрик, 1998.-228 с.

37. Вендина, 2002. Вендина Т.И. Словообразование как источник реконструкции языкового сознания // Вопросы языкознания, 2002, №4.-С. 42-72.

38. Вендина, 2002а. Вендина Т.И. Средневековый человек в зеркале старославянского языка. М.: Индрик, 2002. - 336 с.

39. Верещагин, 1997. Верещагин Е.М. История возникновения древнего общеславянского литературного языка. Переводческая деятельность Кирилла и Мефодия и их учеников. М.: Мартис, 1997.

40. Веселовский, 2001. Веселовский А.Н. Мерлин и Соломон.у

41. Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о Морольфе и Мерлине. М.: ЭКСМО-ПРЕСС; СПБ.: Terra Fantastica, 2001.

42. Вундт, 2002. Вундт В. Психология народов. М.: Изд-во Эксмо; СПб.: Terra Fantastaca, 2002.

43. Вялкина, 1966. Вялкина JI.B. Греческие параллели сложных слов в древнерусском языке XI-XIV вв. // Лексикология и словообразование древнерусского языка. М.: Наука, 1966. - С. 154188.

44. Вялкина, 1974. Вялкина JT.B. Словообразовательная структура сложных слов в древнерусском языке XI-XIV вв. // Вопросы словообразования и лексикологии древнерусского языка. М.: Наука, 1974.-С. 156-195.

45. Вялкина, 1980. Вялкина JT.B. Лексикографическое оформление гнезда слов // Древнерусский язык. Лексикология и лексикография. М.: Наука, 1980.-С. 50-59.

46. Вялкина, Лукина, 1966. Вялкина Л.В., Лукина Г.Н. Материалы к частотному словарю древнерусских текстов // Лексикология и словообразование древнерусского языка. М.: Наука, 1966. - С. 263292.

47. Гак, 1995. Гак В.Г. Истина и люди // Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. М.: Наука, 1995. -С. 24-31.

48. Генералова, 1998. Генералова Е.В. Лексическое выражение понятийной оппозиции «прямое - кривое» в истории русского языка. ДКФ. СПб., 1998.

49. Гесиод, 1999. Гесиод. Труды и дни // Антология мировой правовой мысли: В 5 т. Т. 1. Античный мир и восточные цивилизации. М.: Мысль, 1999.-С. 103-105.

50. Горшков, 1983. Горшков А.И. Теоретические основы истории русского литературного языка. М.: Наука, 1983.

51. Гусейнов, Иррлитц, 1987. Гусейнов A.A., Иррлитц Г. Краткая история этики. М.: Мысль, 1987.

52. Дигесты Юстиниана, 2002. Дигесты Юстиниана. М.: Статут, 2002.

53. Ермолаев, Кашафутдинов, 1985. Ермолаев И.П., Кашафутдинов Р.Г. Свод законов Киевской Руси. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1985.

54. Зализняк, 2001. Зализняк A.A. Семантическая деривация в синхронии и диахронии: проект «каталога семантических переходов» // Вопросы языкознания, 2001, № 2. - С. 13-25.

55. Замалеев, Овчинникова, 1991. Замалеев А.Ф., Овчинникова Е.А. Еретики и ортодоксы: Очерки древнерусской духовности. JL: Лениздат, 1991.

56. Золотухина, 1985. Золотухина Н.М. Развитие русской средневековой политико-правовой мысли. М.: Юрид. лит., 1985.

57. Иванов, 1997. Иванов В.Г. История этики Древнего мира. СПб.: Лань, 1997.

58. Ильин, 2004. Ильин И.А. Аксиомы религиозного опыта. М.: ООО «Издательство ACT», 2004.

59. История религий в России, 2002. История религий в России / Под общ. ред. H.A. Трофимчука. М.: Изд-во РАГС, 2002.

60. Караулов, 1976. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М., 1976.

61. Караулов, 1987. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987.

62. Касымова, 2002. Касымова О.П. Язык в свете основных понятий системологии. Уфа: Изд-во БГУ, 2002.

63. Кессиди, 1982. -Кессиди Ф.Х. Гераклит. М.: Мысль, 1982.

64. Кессиди, 1984. Кессиди Ф.Х. Этические сочинения Аристотеля // Аристотель. Сочинения: В 4-х т. Т. 4. М.: Мысль, 1984.-С.8-37.

65. Ковтун, 1977. Ковтун Л.С. Древние словари как источник русской исторической лексикологии. Л.: Наука, 1977.

66. Конявская, 2000. Конявская Е.Л. Авторское самосознание древнерусского книжника (XI - середина XV в.). М.: Языки русской культуры, 2000.

67. Котков, 1980. Котков С.И. Лингвистическое источниковедение и история русского языка. М.: Наука, 1980.

68. Котков, 1991. Котков С.И. Старинная русская деловая письменность в ее отношении к литературному языку // Источники по истории русского языка XI-XVII вв. М.: Наука, 1991. - С. 122144.

69. Кубрякова, 1968. Кубрякова Е.С. О понятиях синхронии и диахронии // Вопросы языкознания, 1968, № 3. - С. 112-123.

70. Кубрякова, 1980. Кубрякова Е.С. Семантика производного слова // Аспекты семантических исследований. М: Наука, 1980. - С. 81-155.

71. Лексика и фразеология «Моления» Даниша Заточника, 1981. -Лексика и фразеология «Моления» Даниила Заточника. Л.: Изд-во ЛГУ, 1981.

72. Лексика, 1981. Лексика русского литературного языка XIX -начала XX в. М.: Наука, 1981.

73. Лихачев, 1997. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. М.: Academia, 1997. - С. 280-287.

74. Лосев, 1999. Лосев А.Ф. Самое само: Сочинения. М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс, 1999.

75. Лотман, 1989. Лотман Ю.М. Проблема византийского влияния на русскую культуру в типологическом освещении // Византия и Русь (памяти В.Д. Лихачевой. 1937-1981 гг.). М.: Наука, 1989.-С. 227-236.

76. Лукин, 1993. Лукин В.А. Концепт истины и слово истина в русском языке (Опыт концептуального анализа рационального и иррационального в языке) // Вопросы языкознания, 1993, № 4. - С. 63-86.

77. Львов, 1975. Львов A.C. Лексика «Повести временных лет». М.: Наука, 1975.

78. Майоров, 1989. Майоров Г.Г. Цицерон и античная философия религии. М.: Знание, 1989.

79. Мак-Кормак, 1990. Мак-Кормак Э. Когнитивная теория метафоры // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 358-386.

80. Маковский, 1971. Маковский М.М. Теория лексической аттракции. (Опыт функциональной типологии лексико-семантических систем). М.: Наука, 1971.

81. Маковский, 1996. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов. М.: Гум. изд. Центр «ВЛАДОС», 1996.

82. Маркс, Энгельс, 1989. Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии. М.: Политиздат, 1989.

83. Материалисты Древней Греции, 1955. Материалисты Древней Греции. Собрание текстов Гераклита, Демокрита и Эпикура. М.: Политиздат, 1955.

84. Мессадье, 1996. Мессадье Ж. История дьявола. М.: ТЕРРА, 1996.

85. Мечковская, 1998. Мечковская Н.Б. Язык и религия. М.: Агентство «ФАИР», 1998.

86. Мильков, 1999. -Мильков В.В. Древнерусские апокрифы. СПб.: Изд-во РХГИ, 1999.

87. Михайловская, 1972. Михайловская Н.Г. Заменяемость слов как признак синонимичности (на материале древнерусских памятников) // Лексикология и лексикография. М.: Наука, 1972. - С. 127-148.

88. Михайловская, 1975. Михайловская Н.Г. Синонимия как выражение лексико-семантической вариантности (по древнерусскимспискам Хроники Георгия Амартола) // Древнерусский язык. Лексикология и словообразование. М.: Наука, 1975. С. 3-24.

89. Михайловская, 1980. Михайловская Н.Г. Системные связи в лексике древнерусского книжно-письменного языка XI-XIV вв. Нормативный аспект. М.: Наука, 1980.

90. Мокиенко, 1995. Мокиенко В.М. Идеография и историко-этимологический анализ фразеологии // Вопросы языкознания, 1995, №4.-С. 3-13.

91. Морковкин, 1977. Морковкин В.В. Опыт идеографического описания лексики (анализ слов со значением времени в русском языке). М.:Изд-во МГУ, 1977.

92. Ничик, 1977. Ничик В.М. Феофан Прокопович. М.: Мысль, 1977.

93. Новиков, 1973. Новиков Л.А. Антонимия в русском языке. (Семантический анализ противоположности в лексике). М.: Изд-во МГУ, 1973.

94. Новиков, 1982. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982.

95. Новиков, 1954. Новиков Н.И. Истины // Новиков Н.И. Избранные сочинения. М.-Л.: Худож. лит., 1954. - С.393-395.

96. Обнорский, 1946. Обнорский С.П. Очерки по истории русского литературного языка. М.-Л.: Наука, 1946.

97. Панченко, 1999. Панченко H.H. Средства объективации концепта «обман»: (на материале английского и русского языков»). ДКФ. Волгоград, 1999.

98. Петров, 1990. Петров В.В. Метафора: от семантических представлений к когнитивному анализу // Вопросы языкознания, 1990, №3.-С. 135-146.

99. Пеунова, 1976. Пеунова М.Н. Формирование и развитие этических идей X-XVII вв. // Очерки истории русской этической мысли. М.: Наука, 1976. - С. 23-48.

100. Платон, 1999а. Платон. Апология Сократа // Платон. Диалоги. Харьков: Фолио, 1999. - С. 7-34.

101. Платон, 19996. Платон. Государство // Платон. Диалоги. Харьков: Фолио, 1999.-С. 35-382.

102. Покровский, 1959. Покровский М.М. Соображения по поводу изменения значений слов // Покровский М.М. Избранные работы по языкознанию. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - С. 36-62.

103. Потебня, 1993. Потебня А. А. Мысль и язык. К.: СИНТО, 1993.

104. Православие, 2001. Православие: pro et contra. Осмысление роли Православия в судьбе России со стороны деятелей русской культуры и Церкви. СПб.: Изд-во РХГИ, 2001.

105. Ранние отцы церкви, 1988. Ранние отцы церкви: Антология. Брюссель: Жизнь с Богом, 1988.

106. Рассел, 1999. Рассел Б. История западной философии. В 3 кн.: 2-е изд., испр. Новосибирск: изд-во Новосиб. ун-та, 1999.

107. Рожков, 1998. Рожков В. Очерки по истории римско-католической церкви. М.: Духовная библиотека, 1998.

108. Розина, 2002. Розина Р.И. Категориальный сдвиг актантов в семантической деривации // Вопросы языкознания, 2002, № 2. - С. 315.

109. Роль человеческого фактора в языке, 1988. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира / Б.А. Серебренников, Е.С. Кубрякова, В.И. Постовалова и др. М.: Наука, 1988.

110. Рыбаков, 1987. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М.: Наука, 1987.

111. Секацкий, 1993. Секацкий А.К. Онтология лжи. КФсД. СПб., 1993.

112. Селиверстова, 2002. Селиверстова О.Н. Когнитивная семантика на фоне общего развития лингвистической науки // Вопросы языкознания, 2002, № 6. - С. 12-26.

113. Селищев, 2001. Селищев A.M. Старославянский язык. 2-е изд. М.: Эдиториал УРСС, 2001.

114. Сепир, 2003. Сепир Э. Статус лингвистики как науки // Языки как образ мира. М.: Изд-во «ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. - С. 127-138.

115. Силецкий, 1991. Силецкий В.И. Терминология смертных грехов в культуре позднего средневековья и возрождения // Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991. -С. 130-137.

116. Скрипник, 1992. Скрипник А.П. Моральное зло в истории этики и культуры. М.: Политиздат, 1992.

117. Смолина, 1972. Смолина К.П. Синонимические отношения как объект типологического изучения (на материале русского литературного языка второй половины XVIII в.) // Лексикология и лексикография. М.: Наука, 1972.-С. 181-199.

118. Смолина, 1977. Смолина К.П. Типы синонимических отношений в русском литературном языке второй половины XVIII в. М.: Наука, 1977.

119. Соловьев, 1982. Соловьев В. Духовные основы жизни. 18821884. Брюссель: Жизнь с Богом, 1982.

120. Степанян, 1984. Степанян А.Г. Лексика русского языка XIV-XVII веков для обозначения понятий этики. ДКФ. Одесса, 1984.

121. Стернин, 1985. Стернин И.А. Описание лексического значения и «принцип айсберга» // Принципы и методы исследования единиц языка. Воронеж: Изд-во Вор. ун-та, 1985. - С. 43-50.

122. Тарасов, 2001. Тарасов Б.Н. Куда движется империя? (Метаморфозы идей и людей в свете христианской традиции). СПб.: Алетейя, 2001.

123. Тертуллиан, 1994а. Тертуллиан. О покаянии // Тертуллиан. Избранные сочинения. М.: Наука, 1994. - С. 307-319.

124. Тертуллиан, 1994 б. Тертуллиан. О прескрипции против. еретиков // Тертуллиан. Избранные сочинения. М.: Прогресс, 1994. -С. 106-129.

125. Толстая, 1995. Толстая С.М. Магия обмана и чуда в народной культуре // Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. М.: Наука, 1995. - С. 109-115.

126. Толстой, 1997. Толстой Н.И. Избранные труды. Т. 1. Славянская лексикология и семасиология. М.: Языки русской культуры, 1997.

127. Трубецкой, 1997. Трубецкой E.H. Смысл жизни // Трубецкой E.H. Избранное. М.: Канон, 1997. - С. 5-296.

128. Улуханов, 1992а. Улуханов И.С. Мотивация и производность (о возможностях синхронно-диахронического описания языка) // Вопросы языкознания, 1992, № 2. - С. 5-20.

129. Улуханов, 19926. Улуханов И.С. О степенях словообразовательной мотивированности // Вопросы языкознания, 1992, №5.-С. 74-89.

130. Уорф, 2003а. Уорф Б.Л. Наука и языкознание // Языки как образ мира. М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003.-С. 202-219.

131. Уорф, 20036. Уорф Б.Л. Отношение норм поведения и мышления к языку // Языки как образ мира. М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. - С. 157-201.

132. Успенский, 1994. Успенский Б.А. Краткий очерк истории русского литературного языка (XI-XIX вв.). М.: «Гнозис», 1994.

133. Успенский, 1996а. Успенский Б.А. Раскол и культурный конфликт XVII века // Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 1. Семиотика истории. Семиотика культуры. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - С. 477-519.

134. Успенский, 19966. Успенский Б.А. Царь и самозванец: самозванство в России как культурно-исторический феномен // Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 1. Семиотика истории. Семиотика культуры. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. -С. 142-183.

135. Успенский, 2002. Успенский Б.А. История русского литературного языка (XI-XVII вв.). 3-е изд., испр. и доп. М.: Аспект Пресс, 2002.

136. Уфимцева, 1980. Уфимцева A.A. Семантика слова // Аспекты семантических исследований. М., 1980. - С. 5-80.

137. Уфимцева, 1961. Уфимцева A.A. Теории «семантического поля» и возможности их применения при изучении словарного состава языка // Вопросы теории языка в современной зарубежной лингвистике. М.: Изд-во АН СССР, 1961. - С. 30-63.

138. Филин, 1972. Филин Ф.П. Происхождение русского, украинского и белорусского языков. Л.: Наука, 1972.

139. Филин, 1982. Филин Ф.П. О лексико-семантических группах слов // Филин Ф.П. Очерки по теории языкознания. М.: Наука, 1982. -С. 227-238.

140. Флоровский, 2003. Флоровский Г. Восточные отцы Церкви. М.: ООО «Издательство ACT», 2003.

141. Хазимуллина, 2000. Хазимуллина Е.Е. Типы мотивированности языковых единиц (на материале русского и некоторых других языков). АКД. Уфа, 2000.

142. Цейтлин, 1996. Цейтлин P.M. Сравнительная лексикология славянских языков. X/XI-XIV/XV вв. Проблемы и методы. М.: Наука, 1996.

143. Чанышев, 1981. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней философии. М.: Высшая школа, 1981.

144. Чанышев, 1991. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии. М.: Высшая школа, 1991.

145. Челъцов-Бебутов, 1995. Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. СПб.:Равена, 1995.

146. Чичерин, 1999. Чичерин Б.Н. Наука и религия. М.: Республика, 1999.

147. Чичуров, 1989. Чичуров И.С. Литература VIII-X вв. // Культура Византии: Вторая половина VII-XII в. М.: Наука, 1989. -С. 129-152.

148. Шаховский, Панченко, 1999. Шаховский В.П., Панченко H.H. Национально-культурная специфика концепта «обман» во фразеологическом аспекте // Фразеология в контексте культуры. М.: Языки русской культуры, 1999.-С. 131-138.

149. Шафиков, 1998. Шафиков С.Г. Теория семантического поля и компонентная семантика его единиц. Уфа: Изд-во БГУ, 1999.

150. Шестов, 1993а. Шестов Л. Сочинения в 2-х т. Т. 1: Власть ключей. М.: Наука, 1993.

151. Шестов, 19936. Шестов Л. Сочинения в 2-х т. Т. 2: На весах Иова. (Странствования по душам). М.: Наука, 1993.

152. Шмелев, 1995. Шмелев А.Д. Правда vs. истина в диахроническом аспекте. (Краткая заметка) // Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. М.: Наука, 1995. -С. 55-57.

153. Шмелев, 2003. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. Изд. 2-е, стереотип. М.: Эдиториал УРСС, 2003.

154. Шрадер, 2003. Шрадер О. Сравнительное языковедение и первобытная история / Пер. с нем. Изд. 2-е, стереотип. М.: Эдиториал УРСС, 2003.

155. Щур, 1974. Щур Г.С. Теория поля в лингвистике. М., 1974.

156. Ягич, 2003. Ягич И.В. История славянской филологии. М.: «Индрик», 2003.

157. Языковые универсалии, 1969. Языковые универсалии и лингвистическая типология. М.: Наука, 1969.1. Словари, энциклопедии

158. Ахманова, 1969. Ахматова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Сов. энц., 1969.

159. БАС. Словарь современного русского литературного языка: В 17 т. М.; Л.: 1950-1965.

160. Горбачевич. Горбачевич К.С. Словарь эпитетов русского литературного языка. СПб.: «Норинт», 2001.

161. Грузберг, 1974. Грузберг A.A. Частотный словарь русского языка второй половины XVI - начала XVII века. Пермь: Изд-во Перм. гос. пед. ин-та, 1974.

162. Даль, 1995. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. М.: ТЕРРА, 1995.

163. Католицизм. Католицизм: Словарь атеиста. М.: Политиздат, 1991.

164. М, 1998. Мифология: Большой энциклопедический словарь. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1998.

165. НФЭ, 2001. Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль, 2001.

166. САнт. Львов М.Р. Словарь антонимов русского языка / Под ред. Л. А. Новикова. 6-е изд., испр. и доп. М.: ТЕРРА, 1997.

167. СлДРЯ. Словарь древнерусского языка XI-XIV вв. Т. 1 - . М.: 1988 -.

168. СлРЯ XI-XVII вв. Словарь русского языка XI-XVII вв. Вып. 1 -. М. 1975 -.

169. СлРЯXVIII в. Словарь русского языка XVIII в. Вып. 1 -. М., 1984-.

170. Срезневский. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка: В 3 тт.

171. ССин. Словарь синонимов. М.: ТОМ, 1997.

172. СЭ, 1989. Словарь по этике / Под ред. A.A. Гусейнова и И.С. Кона. 6-е изд. М.: Политиздат, 1989.

173. Степанов, 2001. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. М.: Школа «Языки русской культуры», 2001.

174. Фасмер. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. / Пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева. 3-е изд., стер. СПб.: Терра- Азбука, 1996.

175. ФС, 1986. Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. 5-е изд. М.: Политиздат, 1986.

176. Христианство. Христианство: Энциклопедический словарь. В 3 т. М.: Большая Российская энциклопедия, 1995.

177. ЭССЯ. Этимологический словарь славянских языков. М., 1974 -.

178. Языкознание. Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. 2-е изд. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998.1. Тексты

179. Берестяные грамоты XI-XIII вв. // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 2. СПб.: Наука, 1997. С. 517-527.

180. Булгаков М. Мастер и Маргарита. Мн.: Юнацтва, 1988.

181. Волоколамский патерик // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 9. СПб.: Наука, 1999. С. 20-69.

182. Галицко-Волынская летопись // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 5. СПб.: Наука, 1999. С. 184-357.

183. Губерман И. Избранное. Смоленск: Русич, 2004.

184. Даль В.И. Пословицы русского народа: В 2 т. М.: ТЕРРА; «Книжная лавка РТР», 1996.

185. Домбровский Ю. Собрание сочинений: В 6 т. М.: ТЕРРА, 1993.

186. Домострой // Памятники литературы Древней Руси. Середина XVI века. М.: Худ. лит., 1985. С. 70-173.

187. Евангелие от Матфея на греческом, церковнославянском, латинском и русском языках с историко-текстологическими приложениями. М.: Гнозис, 1993.

188. Житие Авраамия Смоленского // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 5. СПб.: Наука, 1999. С. 30-65.

189. Житие Константина-Кирилла // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 2. СПб.: Наука, 1999. С. 26-65.

190. Житие Марии Египетской // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 2. СПб.: Наука, 1999. С. 190-197.

191. Житие Мефодия // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 2. СПб.: Наука, 1999.-С. 66-79.

192. Житие Михаила Ярославича Тверского // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 6. СПб.: Наука, 1999. С. 64-91.

193. Житие пророка Моисея // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 3 . СПб.: Наука, 1997. С. 120-149.

194. Житие Феодосия Печерского // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1. СПб.: Наука, 1997. С. 352-433.

195. Из «Диоптры» Филиппа Пустынника. Разговор души и плоти // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984.-С. 68-151.

196. Из «Измарагда» // Памятники литературы Древней Руси. Середина XVI века. М.: Худ. лит., 1985. С. 54-69.

197. Из «Истории Иудейской войны» Иосифа Флавия // Библиотека Древней Руси. Т. 2. СПб.: Наука, 1999. С. 254-293.

198. Из «Толкового Апостола» // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 2. СПб.: Наука, 1999. С. 82-125.

199. Из «Троянской истории» // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984. -С. 222-287.

200. Из «Хроники Константина Манассии» // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984.-С. 268-317.

201. Из Хронографа 1512 года // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984. -С. 376-415.

202. Изборник Святослава 1076 г. // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 2. СПб.: Наука, 1999. С. 406-479.

203. Казанская история // Памятники литературы Древней Руси. Середина XVI века. М.: Худ. лит., 1985. С. 300-568.

204. Кантемир А. Сатиры // Русская поэзия XVIII века. М.: Изд-во «Худ. лит.», 1972.-С. 65-97.

205. Киево-Печерский патерик // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 2. СПб.: Наука, 1999. С. 296-417.

206. Комаров М. Обстоятельное и верное описание добрых и злых дел российского мошенника, вора, разбойника и бывшего московского сыщика Васьки Каина // Повести разумные и замысловатые: Популярная проза XVIII века. М.: Современник, 1989.-С. 329-396.

207. Курбский А. Сочинения и письма // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 11. СПб.: Наука, 1999. С. 14-123.

208. Курганов Н. Краткие замысловатые повести из «Письмовника» // Повести разумные и замысловатые: Популярная проза XVIII века. М.: Современник, 1989.-С. 139-250.

209. Ломоносов М.В. Оды духовные // Русская поэзия XVIII века. М.: Изд-во «Худ. лит.», 1972. С. 137-145.

210. Московская повесть о походе Ивана III Васильевича на Новгород // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 7. СПб.: Наука, 1999.-С. 286-311.

211. Народные русские сказки А.Н. Афанасьева: В 3 т. М.: Гос. изд-во худож. лит., 1957.

212. Независимый летописный свод 80-х годов XV века // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 7. СПб.: Наука, 1999. С. 440-443.

213. Новгородская повесть о походе Ивана III Васильевича на Новгород // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 7. СПб.: Наука, 1999.-С. 312-317.

214. Об умствованиях Косого. (Из «Многословного послания» Зиновия Отенского) // Памятники литературы Древней Руси. Середина XVI века. М.: Худ. лит., 1985. С. 234-247.

215. Ответ кирилловских старцев на Послание Иосифа Волоцкого об осуждении еретиков // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984. - С. 358-363.

216. Память и похвала князю русскому Владимиру // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1. СПб.: Наука, 1997. С. 318-322?.

217. Повесть о Варлааме и Иоасафе // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 2. СПб.: Наука, 1999. С. 360-387.

218. Повесть о Горе-Злосчастии // Памятники литературы Древней Руси. XVII век. Книга первая. М.: Худ. лит., 1988. С. 28-38.

219. Повесть о купце Григории // Памятники литературы Древней Руси. XVII век. Книга первая. М.: Худ. лит., 1988. С. 95-97.

220. Повесть о купце, заложившемся о добродетели жены своей // Памятники литературы Древней Руси. XVII век. Книга первая. М.: Худ. лит., 1988.-С. 79-94.

221. Повесть о нашествии Тохтамыша // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 6. СПб.: Наука, 1999. С. 190-205.

222. Повесть о Петре, царевиче Ордынском // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984. - С. 20-37.

223. Повесть о Псковском взятии // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984. -С. 364-375.

224. Повесть о путешествии Иоанна Новгородского на бесе // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 6. СПб.: Наука, 1999. С. 450-459.

225. Повесть о Савве Грудцыне // Памятники литературы Древней Руси. XVII век. Книга первая. М.: Худ. лит., 1988. С. 39-54.

226. Повесть о Тимофее Владимирском // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984.-С. 59-67.

227. Повесть о Фроле Скобееве // Памятники литературы Древней Руси. XVII век. Книга первая. М.: Худ. лит., 1988. С. 55-64.

228. Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков // Памятники литературы Древней Руси. XVII век. Книга первая. М.: Худ. лит., 1988.-С. 139-154.

229. Повесть об Акире Премудром // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 3. СПб.: Наука, 1999. С. 28-57.

230. Повесть об осаде Соловецкого монастыря // Памятники литературы Древней Руси. XVII век. Книга первая. М.: Худ. лит., 1988.-С. 155-191.

231. Повесть об ослеплении Василия II // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 6. СПб.: Наука, 1999. С. 498-508.

232. Послание Геннадия Иоасафу // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 7. СПб.: Наука, 1999. С. 446-459.

233. Послание Климента Смолятича // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 4. СПб.: Наука, 1997. С. 118-141.

234. Послание митрополита Киприана игуменам Сергию и Феодору // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 6. СПб.: Наука, 1999. -С. 416-419.

235. Послание на Угру Вассиана Рыло // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 7. СПб.: Наука, 1999. С. 386-399.

236. Послания старца Филофея // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984. -С. 436-456.

237. Поучение Владимира Мономаха // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1. СПб.: Наука, 1997. С. 456-475.

238. Поучение Даниила, митрополита всея Руси // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит, 1984. - С. 520-533.

239. Поучения и молитва Феодосия Печерского // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1. СПб.: Наука, 1997. С. 434-455.

240. Пчела // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 5. СПб.: Наука, 1999.-С. 414-447.

241. Рассказ о смерти Пафнутия Боровского // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 7. СПб.: Наука, 254-285.

242. Севернорусский летописный свод 1472 года // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 7. СПб.: 1999. С. 318-347.

243. Сказание Афродитиана // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 3. СПб.: Наука, 1997. С. 248-255.

244. Сказание о Борисе и Глебе // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1. СПб.: Наука, 1997. С. 321-351.

245. Сказание о Дракуле // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 7. СПБ.: Наука, 1999.-С. 460-471.

246. Сказание об Евстафии Плакиде // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 3. СПб.: Наука, 1997. С ?

247. Сказание об убиении Даниила Суздальского и о начале Москвы // Памятники литературы Древней Руси: XVII век. М.: Худож. лит., 1988.-С. 123-127.

248. Слово блаженного Зоровавеля // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 3. СПб.: Наука, 1997. С. 150-159.

249. Слово о благочестивом царе Михаиле // Памятники литературы Древней Руси. XVII век. Книга первая. М.: Худ. лит., 1988. С. 448450.

250. Слово о законе и благодати митрополита Илариона // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 1. СПб.: Наука. С. 2661.

251. Слово о сошествии Иоанна Крестителя во ад // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 3. СПб.: Наука, 1999. С. 262-275.

252. Слово об осуждении еретиков Иосифа Волоцкого // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984. - С. 324-349.

253. Сочинения Ермолая Еразма // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984. -С. 626-664.

254. Сочинения Максима Грека // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984. -С. 456-493.

255. Сочинения Федора Ивановича Карпова // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984. - С. 494-519.

256. Стефанит и Ихнилат // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984. - С. 152-221.

257. Стругацкий А., Стругацкий Б. Понедельник начинается в субботу; Сказка о тройке. СПб.: Terra Fantastica, 1992.

258. Сумароков А.П. Оды анакреонтические // Русская поэзия XVIII века. М.: Изд-во «Худ. лит.», 1972.

259. Сумароков А.П. Эпистола о стихотворстве // Русская поэзия XVIII века. М.: Изд-во «Худ. лит.», 1972. С. 164-178.

260. Тайная Тайных // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV первая половина XVI века. М.: Худ. лит., 1984. - С. 534-591.

261. Тынянов Ю. Кюхля // Тынянов Ю. Сочинения: В 3 т. Т. 1. М.: ТЕРРА, 1994. С.13-326.

262. Хождение за три моря Афанасия Никитина // Библиотека литературы Древней Руси. Т.7. СПб.: Наука, 1999. С. 348-379.

263. Хождение игумена Даниила // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 4. СПб.: Наука, 1999. С. 26-117.

264. Чудеса Николы Мирликийского // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 2. СПб.: Наука, 1999. С. 356-363.

265. Эмин Ф. Нравоучительные басни // Повести разумные и замысловатые: Популярная проза XVIII века. М.: Современник, 1989.-С. 29-138.

Диссертации по гуманитарным наукам - http://cheloveknauka.com/semanticheskoe-pole-nechestnoe-povedenie-v-istorii-russkogo-yazyka#ixzz3v8QAQKT0

 

http://cheloveknauka.com/semanticheskoe-pole-nechestnoe-povedenie-v-istorii-russkogo-yazyka

http://www.dslib.net/russkij-jazyk/semanticheskoe-pole-nechestnoe-povedenie-v-istorii-russkogo-jazyka.html