Автор: Васильев Владимир
Проблемы Социализма Категория: Васильев Владимир
Просмотров: 1564

25.06.2020 Каковы причины Смуты и рассыпания России в три дня? Ч. 1

 

 Эрнест Лисснер (1874—1941 из обрусевших австрийских дворян). «Изгнание польских интервентов из Московского Кремля в 1612 году»

Резюмирован феномен Смуты в России, непостижимость для европейской науки этого феномена, а равно и отношения русского народа к борьбе за власть над Россией, кажущейся невозможности краха государства и его внезапного краха буквально за три дня.

Умом не постижимый феномен рассыпания России в три дня.

Василий Васильевич Розанов в очерках "Апокалипсис нашего времени" резюмировал феномен февраля 1917 в России так:

"Русь слиняла в два дня. Самое большее — в три. Даже "Новое Время" нельзя было закрыть так скоро, как закрылась Русь.

Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей, до частностей.

И собственно, подобного потрясения никогда не бывало, не исключая "Великого переселения народов". Там была — эпоха, "два или три века". Здесь — три дня, кажется даже два.

Не осталось Царства, не осталось Церкви, не осталось войска и не осталось рабочего класса. Что же осталось-то? Странным образом — буквально ничего".

Главную причину произошедшего Розанов, как и большинство мыслителей России "серебряного века", видит именно в том, что "народ рос совершенно первобытно с Петра Великого".

Образованные сословия России вообще и вся литература, в особенности, в течение всего этого периода, "при народе трудолюбивом, смышленом, покорном", "не выучила и не внушила выучить... этот народ... гвоздь выковать, серп исполнить, косу для косьбы сделать ("Вывозим косы из Австрии" - география)".

"Никто не занялся тем..., что в России нет ни одного аптекарского магазина, т.е. сделанного и торгуемого русским человеком, — что мы не умеем из морских трав извлекать йоду, а горчишники у нас "французские", потому что русские все-человеки не умеют даже намазать горчицы разведенной на бумагу с закреплением ее "крепости", "духа"...".

То есть по Розанову главная причина того, что в конце февраля 1917 года Россия буквально в три дня "рассыпалась", "закрывшись", прежде всего, самая изнутри, а не извне, заключалась отнюдь не в народе русском, но в образованных сословиях, господствовавших над русским народом, во-первых.

Этот вывод вскоре облечёт в типологически обобщённые и вместе с тем чрезвычайно точные художественные образы Михаил Булгаков посредством практически всех своих произведений — от "Белой гвардии" и "Собачьего сердца" до "Мастера и Маргариты".

Россия "рассыпалась" потому, что вместо всемерного развития производства и обмена на основе индустриализации страны и всеобщей культурной революции, все образованные сословия лишь только паразитировали на русской народной массе.

Вместо развития материальной и духовной культуры русского народа, они были заняты лишь тем, что ""всё разговаривали", и только "разговаривали", и только "любили" и ещё "любили"". Литература же "занималась только, "как они любили" и "о чём разговаривали"".

Таков второй вывод Розанова, дополняющий первый и конкретизирующий его.

Государство-химера Россия и идеал господствующего в нём и над нею слоя.

Третий вывод, который напрашивается из резюме В. Розанова, который ни сам он, ни кто-либо другой из европейски образованных литераторов так и не сделал, заключается в том, что Россия была государством-химерой (#государство-химера ), состоявшей из господствующего общественного организма-паразита и кормящего его общественного организма русского народа и других коренных народов России.

Это не два момента одного органического целого и даже не две части и не множество частей одного органического целого, но два разных по самой своей общественной природе общественных организмавот в чём специфика России как государства-химеры. То, что кормящий общественный организм России по своей структуре есть составной общественный организм множества коренных народов России, ничего не меняет, но лишь дополнительно усложняет это существо дела.

Даже Ульянов (Ленин) в своих оценках России не продвинулся дальше общего для новоевропейских марксистов вывода о наличии "двух наций, двух народов" в России, как и во всякой иной империи, во всякой нации, — "нации господствующей", "нации угнетающей" и "нации эксплуатируемой, угнетаемой", а в империи также и "угнетаемых наций (народов)".

Согласно общим буржуазным представлениям вообще и представлениям европейской социал-демократии, в особенности, внутри одной и той же "нации" (то есть в условиях буржуазных) "эксплуататоры" и "эксплуатируемые" являются отнюдь не отдельными общественными организмами, но лишь отдельными классами одного и того же единого общественного организма.

Общественные классы одного и того же общественного организма не воспроизводят самих себя обособленно друг от друга, но есть необходимые органические моменты одного и того же процесса воспроизводства не только материального богатства, но и всего этого особого социума и его членов во всей их определённости этим особым социумом.

Отсюда неизбежно и необходимо как логическое следствие выводится вся национальная (как внутренняя, так и внешняя) политика #Джугашвили (Cталина) и всех его преемников вплоть до дня нынешнего — по своему существу, содержанию и целям необходимо и неизбежно буржуазная национальная политика, но не о ней ныне речь.

Даже наилучшая подлинно-европейская образованность, констатируя #феномен_Смуты в России, в самом лучшем случае не способна продвинуться дальше констатации самого этого феномена и попыток приведения его к общему европейскому знаменателю.

В результате для них #Россия — всегда нечто, стремящееся стать Европой, а точнее — подчиняемое Европе её (России) господами, исследователями, модернизаторами и реформаторами, но так и не ставшее Европой.

По не подвластному их уму, но неизменно наблюдаемому этими господами России, а также и её исследователями феномену, Россия не способна стать Европой, не будучи уже так же и Азией. Россия для них и посредством них предстаёт как какая-то неисправимая не-до-Европа и не-до-Азия зараз или, иначе на их современном языке, — "#Азиопа ".

Дело отнюдь не в русском народе и России как таковых, а в самих этих "учёных" и не очень учёных господах, а также в их "учёной" идеологической обслуге, ибо это — тот самый европейский случай, когда тьма учёных просвещает.

Вечное отставание на протяжении столетий в модернизации (индустриализации) России и быта коренных народов России вширь и вглубь, вечное отставание в осуществлении всеобщей культурной революции в народной толще, вечная недостаточность индустриализации и культуры — всё это суть лишь неизбежное следствие иного факта.

А именно — это есть неизбежное следствие того, что господствующий над Россией общественный организм-паразит в полном своём персональном составе стремится во что бы то ни стало стать органической частью общественного класса, господствующего в Европе и над мiром в целом.

Этот общественный организм-паразит по самой общественной природе персонального состава верхнего слоя своего, в других статьях о России-СССР_РФ квалифицированного автором как "эль", стремится причаститься к "элите" господствующего над мiром общественного класса, то есть стать органической частью "мiровой элиты".

И именно для этого господствующий над Россией и паразитирующий на ней, кормящийся с неё общественный организм-паразит по своему разумению стремится сделать из России Европу, но сделать лишь только для самих себя и для всего господствующего над мiром общественного класса, этим самым уничтожая Русь и русский народ как таковые.

"Россия — Европа (Запад) — Рим" (для одних как империя, для других как республика) — таков идеал верхней (правящей) части общественного организма-паразита России, со времён Ивана III господствующего над русским народом и над всеми прочими коренными народами России.

А идеал, согласно европейским представлениям, по самой своей европейской общественной природе не достижим в принципе — по мере продвижения к идеалу он все более и более, причем неизбежно и необходимо, отдаляется от своих преследователей, всё более и более растворяясь и исчезая во всё более туманной дали.

Смуты и отношение русского народа к борьбе за власть над Русью.

Модернизация (= вестернизация) России сама по себе не только не объясняет феномена Смуты, но и не является тем, от наличия или отсутствия чего существенно зависит неизбежность Смуты вообще и, тем более, крах государства в три дня, в особенности.

Степень и глубина вестернизации политического государства (общественного организма-паразита) и материального государства Россия в целом, как и отставание или, напротив, забегание вперёд в её осуществлении, характеризует лишь те конкретные общественные условия, в которых развертывается #Великая_Смута_в_России .

Однако не модернизация как таковая и (или) степень её воплощения в действительность определяли и определяют общественную природу Смуты в России.

Россия, по самой меньшей мере, со времён Ивана III и по настоящее время ни в каком отношении не была и не является государством русского народа, но была и остаётся государством-химерой, в котором русский народ составляет материальную основу кормящего общественного организма.

Весь этот долгий период борьба за высшую институциональную власть над Россией всегда шла внутри общественного организма-паразита, кормящегося с России, становящегося всё более и более инородным русскому народу.

Пока эта борьба в "верхах" оставалась борьбой только за высшую институциональную власть над Россией, не угрожая такими радикальными изменениями условий воспроизводства русского народа как кормящего общественного организма, которые ставят под вопрос самую возможность этого воспроизводства, русский народ в массе своей всегда оставался вне этой борьбы.

При сохранении этого условия неоднократные попытки противоборствующих частей "верхов" втянуть народные массы России в политическую борьбу на своей стороне для завоевания или сохранения высшей институциональной власти над Россией не приводили ни к чему — русский народ "безмолвствовал".

Однако ситуация радикально изменялась, как только междоусобная борьба внутри общественного организма-паразита, кормящегося с России, очевидно для жизненно значимой части народной массы ставила под вопрос самую возможность воспроизводства русского народа в качестве самого себя (= в качестве русского народа) как такового — как особого общественного воспроизводственного организма.

В таком случае разные части русского народа не только всё более массово втягивались в эту борьбу на стороне разных противоборствующих частей общественного организма-паразита, но и по ходу такой борьбы по несколько раз "меняли" свой "политический выбор", радикально изменяя соотношение сил в борьбе за власть над Россией.

До тех пор, пока политическая борьба внутри общественного организма-паразита, кормящегося с России, остаётся борьбой внутри общественного организма-паразита за исключительное право кормления или за перераспределение прежде распределённых прав кормления с России между различными группировками общественного организма-паразита, русский народ "безмолвствует".

Но по мере того, как эта борьба в "верхах" превращается в очевидную для жизненно значимой массы русского народа, всё более и более явно ощущаемую на собственной шкуре, угрозу самой жизни всего русского народа в своём собственном качестве русского народа, а не какого-либо иного, так неизбежно и неотвратимо возникает Смута.

И Смута в России всегда продолжалась до тех пор, пока русский народ в массе своей на своем собственном кровавом опыте не приходил к выводам о следующем.

Прежде всего, что вот эта конкретная группировка, сформировавшаяся внутри общественного организма-паразита и претендующая на власть над Россией, в сравнении со всеми прочими группировками "верхов", представляет наименьшее из зол с точки зрения сохранения (воспроизводства) русского народа как такового.

И что это меньшее из всех зол, отнюдь не переставая быть злом, вместе с тем сохраняет для русского народа максимальные в данных исторических условиях возможности для воспроизводства русским народом самоё себя как такового.

Когда абсолютно большая часть народной массы посредством своего опыта окончательно совершала такой вынужденный самими "верхами" выбор меньшего из всех борющихся за власть над Россией зол, так Смута быстро прекращалась.

Почему? Именно потому, что русский народ в массе своей весьма быстро возвращался к "безмолвию" по поводу продолжения политической и всякой иной борьбы внутри новой коалиции "верхов", под новым "именем" и с новым "окрасом" победившей в Смуте.

Сам факт такой победы знаменовался установлением новой, всё более твёрдой, власти над Россией (= "нового" относительно устойчивого порядка) и общим постепенным "замирением" вследствие этого на всех её территориях.

Кажущаяся невозможность краха государства в России и внезапность Смуты.

Русский народ в массе своей в течение большей части времени между всеобщими политическими кульминациями Великих Смут неизменно политически "безмолвствовал" по поводу любых "репрессий". И по отношению к тем или иным своим (кормящего общественного организма) представителям, и по поводу роста меры экспроприации производимой им продукции, отзываясь на последнее лишь местными ограниченными бунтами против очевидных конкретных "перегибов на местах".

В течение всей первой половины и значительной части второй половины времени между всеобщими политическими кульминациями Великих Смут русский народ в массе своей неизменно поддерживал высшую институциональную власть над Россией во всех её политических расправах над теми или иными представителями функциональных органов общественного организма-паразита.

Но ведь эти функциональные органы были ни чем иным, кроме как органами этой же самой высшей институциональной власти над Россией. Это — во-первых.

Во-вторых, именно к олицетворению высшей власти над Россией в течение всего этого периода апеллировал русский народ, дабы оно укоротило распоясавшихся, "не по чину берущих" представителей функциональных органов общественного организма-паразита.

В-третьих, ещё более поразительно для нерусских умов то, что русский народ вступал в войну с вторгшимся извне супостатом и, не щадя живота своего, сражался с ним.

За что воевал русский народ с иноземными супостатами, если результатом их военного разгрома неизменно было не только сохранение господства общественного организма-паразита над Россией, но и усиление степени эксплуатации и угнетения русского народа?

А ведь русский народ такие войны ещё и превращал в войны отечественные по мере того, как нашествие извне для жизненно значимой массы русского народа превращалось в очевидную угрозу историческому бытию русского народа как такового.

В течение всего периода между всеобщими политическими кульминациями Смут в России всегда и всем кажется: ничто не способно вывести русский народ из состояния "безмолвной покорности" высшей институциональной власти над Россией.

Но в некий, мало кем, если вообще кем-либо, ожидаемый, момент на глазах изумленных наблюдателей в какие-то три дня Россия вдруг "рассыпалась вся, до подробностей, до частностей. ...Не осталось Царства, не осталось Церкви, не осталось войска... Что же осталось-то? Странным образом — буквально ничего" (В.В. Розанов).

Этот феномен не объясним ни советским "марксизмом-ленинизмом" во всех его изводах (от собственно сталинского до самого современного — модернизированного сталинского — извода), ни западной социологией, социальной психологией, политологией, геополитикой и прочими новоевропейскими "науками об обществе и человеке".

Такое поведение русского народа невозможно квалифицировать ни как "традиционную" или "механическую солидарность" (Эмиль Дюркгейм), характерную для Востока, ни как договорную солидарность, именуемую Дюркгеймом "органической солидарностью", характерную для Запада.

Не объясним этот феномен и теорией государства-химеры в том виде, в каком она сформулирована и изложена её автором — Львом Николаевичем Гумилевым, равно как и в том виде этой теории, в каком она ныне излагается её адептами и апологетами.

Бессильны здесь также и все разновидности философии, психоанализа, теологии, оккультизма и всех прочих направлений европейской "технологии знания-власти над человеком как биологическим видом" (Мишель Фуко).

Обратим ещё раз внимание на тот исторический факт, что в ходе Смуты и посредством Смуты, русский народ совсем не претендует на установление своей — русского народа — институциональной власти над условиями своего общественного воспроизводства. В ходе Смуты русский народ даже не пытается установить собственную государственную власть.

Однако сказанное в предыдущем абзаце верно лишь в той мере, в какой Смута не обременена социальной революцией, либо лишь при том условии, когда полностью абстрагируются от обременения Смуты социальной революцией, дабы вычленить из общественного процесса в России исключительно и только процессы, относящиеся к Смуте как таковой.

Будучи поставлен в условия, когда уже невозможно не вмешаться в решение вопроса об институциональной власти над Россией, русский народ по мере своего политического просвещения в ходе Смуты на собственном опыте испытывает те группировки общественного организма-паразита, которые не на жизнь, а на смерть бьются друг с другом за власть над Россией.

Правда и то, что сам русский народ в течение всего этого периода исторически и психологически взрослел и повзрослел, особенно за последние сто лет. И это существенно трансформирует ход и исход нынешней Смуты, но об этом — чуть позже и в своём месте.

Посредством деятельности различных активных частей своих народ "испытывает" эти борющиеся друг с другом группировки "верхов". Иного опыта их испытания, кроме кровавого, всем предшествующим периодом его истории русскому народу не дано.

А "испытывает" он их только в одном отношении — какая из этих группировок, отнюдь не переставая быть злом, вместе с этим на деле, насколько об этом можно судить в сей час своей истории, обеспечит ему максимальные в данных исторических условиях возможности для сохранения и последующего расширения воспроизводства самого себя.

Судя по истории России, только этим — возможностью сохранения русского народа как такового и последующего расширения им своего воспроизводства в качестве самого себя "под углом зрения вечности" — определяется мера участия русского народа в политической борьбе между разными частями общественного организма-паразита.

Именно этим определяется мера участия русского народа не только во внутренней борьбе различных группировок "верхов" за право кормления с России, но также и в войнах, которые ведутся кормящимися с России "верхами".

Однако ж и это ведь не объясняет ещё того феномена, почему Россия рассыпается в три дня. Да, на этот вопрос мы ещё не ответили...

Но лишь посредством всех предшествующих размышлений мы только теперь подошли к разгадке этого не постижимого ни европейским, ни азиатским умом феномена России. А вот об этом - во второй части статьи, ибо в этой уже "очень многа букаф" набралось...

Вместо послесловия:

И в первой, и во второй части этой статьи автором специально обращено внимание читателя (специально "подчёркнуто") на следующий существенный момент:

"резюмируемая в настоящей статье характеристика общей феноменологии Смуты и рассыпания России в три дня, с теми или иными особенностями или спецификациями, обусловленными соответствующими веку конкретно-историческими условиями, имеет место быть лишь тогда и постольку, когда и поскольку Смута не обременена социальной революцией, не являясь её [буржуазной или пролетарской социальной революции] осложняющим моментом".

В тех случаях, когда и если Смута перерастает в социальную революцию, она (Смута) необходимо и неизбежно становится моментом социальной революции.

Социальная революция есть революция всего общества (= человечества, в конечном итоге), хотя она и разновременно (не синхронно, и даихронно) осуществляется в разных особых (обособившихся и особенных) общественных производственных организмах.

Социальная революция есть смена самой общественной формы воспроизводства жизни, то есть ансамбля производственных отношений и, стало быть, также и всего общественного способа производства.

Смута в России затрагивает и захватывает всю Россию как материальное государство (общественный организм производства материального богатства) лишь постольку, поскольку трансформации внутри общественного организма-паразита, кормящегося с России и господствующего над нею, затрагивают технологическую и социальную организацию процесса труда по производству материального богатства (производству совокупного общественного продукта), во-первых. И, во-вторых, постольку, поскольку Смута затрагивает организацию процесса изъятия части этого продукта у его непосредственных производителей и последующего распределения и перераспределения изъятого продукта.

Социальная организация процесса труда включает в себя не только практическое осуществление конкретных способов соединения рабочей силы со средствами производства. Она включает также и институциональные формы организации процесса труда, их создание и регулирование всей их деятельности, и распределение средств производства и рабочей силы между этими институциональными формами организации процесса труда, равно как и распределение самих эти институциональных форм организации процесса труда по территориям и т.д.

В пределах одной и той же общественной формы воспроизводства жизни социальная и технологическая организации процесса труда меняются многократно, но это существо самой этой общественной формы воспроизводства жизни нисколько не изменяет.

Так вот Смута в России никогда не изменяла и не может изменить общественную форму воспроизводства жизни, если соответствующая Смута не переросла (не перерастает) в социальную революцию, став её (социальной революции) моментом.

 

Василиев Владимир, 24 июня 2020 года.
http://www.dal.by/news/178/26-06-20-3/