Пакистан. Южная Азия. Исламский мир. Восток Ч1

Автор: Белокреницкий В.Я.

Большой Ближний Восток Категория: Пакистан

Страница 38 из 44

Разгром левых сил и исламизация социального протеста

Репрессивные меры военных против рабочих организаций и левых сил начались по существу сразу после того, как закончился переходный период между захватом армией летом 1977 г. рычагов управления страной и консолидацией у нее власти осенью. Бывшему премьеру З.А. Бхутто предъявили в конце сентября обвинения в организации политического убийства, а начальник штаба армии М. Зия-уль-Хак отказался от провозглашенного ранее намерения провести новые выборы в парламент, отложив их на два года. Ограничительные меры, предпринятые военными властями против публичных проявлений политической и общественной активности, коснулись пробхуттовских и в целом левых сил и организаций.
Под запретом оказались забастовки, пресекались попытки трудовых коллективов выдвигать требования к хозяевам предприятий. Знаковым стал расстрел рабочих забастовщиков 2 января 1978 г. в Мултане (крупном городе южной части Панджаба). Он показал, что военные власти не только стоят на стороне предпринимателей, но и готовы применить оружие против тех, кто посягает на права частной собственности16. В октябре 1979 г. Зия-уль-Хак, занявший к тому времени пост президента, объявил о запрете политической деятельности и подтвердил решение, делавшее невозможным проведение стачек и забастовок. Используя существовавший и ранее закон о жизненно необходимых отраслях и службах, военные лишили каналов социального протеста рабочих и служащих предприятий и учреждений государственного сектора.
В результате запретов и целенаправленных репрессий ранее весьма активные профсоюзы железнодорожников, портовых рабочих, служащих радиостанций и телевизионных корпораций, почты и телеграфа, не смогли провести в годы военного правления ни одной массовой акции. Репрессии против левой оппозиции имеют документальное подтверждение. Базируясь на сообщениях пакистанской печати, официальных документах и докладах международных организаций, пакистанский экономист О.Номан подсчитал, что наказаниям за политическую активность в 1977 - 1985 гг. подверглось в общей сложности около 20 тыс. человек17. Среди них, помимо активистов политических партий, было большое число профсоюзных и рабочих лидеров. Запрет на деятельность профсоюзов сочетался в эти годы с миграцией, а зачастую фактически бегством квалифицированных рабочих и инженернотехнических работников за рубеж, главным образом в нефтедобывающие страны Персидского залива. Отток рабочих привел к повышению реальной заработной платы в пакистанской промышленности и вызвал охлаждение работников к профсоюзной борьбе.
Несколько улучшилось положение рабочих и профсоюзных организаций после проведения в начале 1985 г. парламентских выборов, хотя и на непартийной основе, и триумфального возвращения в страну в апреле 1986 г. Беназир Бхутто, дочери бывшего премьера, казненного по недоказанному обвинению в 1979 г. Она возглавила бывшую правящую партию, которая пыталась восстановить свои позиции среди служащих, рабочих и крестьян18 .
Однако сделать это было нелегко в связи с отмеченными выше тенденциями и произошедшей «сменой поколений» среди активистов рабочего и профсоюзного движений. Не удалась во многом из-за смены поколений и попытка возродить Ассоциацию прогрессивных писателей. Ко всему, хотя среди пострадавших от притеснений военных властей были некоторые лидеры ПНП (Б. Бхутто, в частности, провела несколько месяцев в одиночной камере в тюрьме обычного режима), однако большинство из них, принадлежа к традиционным верхам общества, избежали репрессий, многие пошли на сговор с властями, а партия в целом ничем не помогла левым оппозиционерам, действовавшим в городах Панджаба и в Карачи, а также активистам профессиональных союзов19 .
Наиболее сильными позициями ПНП располагала в сельских районах Синда. Там во второй половине 1983 г. прошла серия массовых митингов и манифестаций против политики военного режима. Основную массу участников составляли бедные крестьяне и бесправные арендаторы, которыми, как правило, дирижировали вожди из землевладельческой знати. Власти восприняли эти выступления как восстание, поддержанное из-за рубежа (предположительно, из Индии) и перебросили воинские части для подавления мятежа. Борьба с оппозиционным выступлениями и действиями партий, объединившихся в возглавляемое ПНП Движение за восстановление демократии, сопровождалась многочисленными жертвами и завершилась только в начале 1984 г.20
Учиненный военными властями разгром сил социального протеста, как народническо-крестьянских и светских по форме, так и городских леводемократических, сопровождался одновременно подъемом правого протестного движения в исламских «одеяниях». Как выше отмечалось, вплоть до конца 1970-х годов клерикальные организации еще не чурались политического блокирования с умеренно левыми силами. Вместе с тем, они остро конкурировали с левыми радикалами в борьбе за влияние на студентов, рабочие и крестьянские массы.
Ведущей партией происламского направления с первых лет существования Пакистана была Джамаат-е ислами (ДИ, Исламское общество) во главе с видным теоретиком исламизма А.А. Маудуди. Переехав из Индии в Пакистан в 1948 г., он занял крайние позиции по вопросам чистоты ислама, боролся против либеральной секты ахмадийя, требуя признать ее неисламской. Волнения, вызванные антиахмадийскими выступлениями ДИ, послужили основанием для его осуждения на смертную казнь в 1953 г. Проведя несколько лет в тюрьме и помилованный властями Маудуди продолжил организационную деятельность, пытаясь сформировать «партию ленинистского типа». На Маудуди, как считается, произвела впечатление модель партии большевиков, от которой он мог узнать от коммунистов. Его привлекла обязательность непосредственного участия членов организации в партийной работе, наличие профессионального кадрового ядра, демократический централизм в принятии решений. Маудуди пытался, таким образом, перенять у левых принципы партийного строительства. Болезненно воспринял он успех выше упомянутой Крестьянской конференции в 1970 г. и в противовес ей организовал свою массовую процессию и митинг в Лахоре21 .
Несмотря на неудачу на выборах 1970 г. (ДИ получила четыре места, а другие религиозно-политические партии — 14), исламисты в 1970-х годах постепенно добились перехода к ним инициативы в проведении массовых мероприятий. Образованный в начале 1977 г. в канун вторых выборов партийный блок Пакистанский национальный альянс (ПНА) имел цель воспрепятствовать победе правящей ПНП и авторитарного премьера Бхутто.
Он объединял все главные партии, включая умеренно левую Национальную народную, но предвыборные лозунги блока имели по преимуществу исламскую окраску, за которыми угадывалась рука ДИ и ее спонсоров, в том числе и зарубежных (по распространенным слухам, из Саудовской Аравии).
Неудивительно поэтому, что, узурпировав власть в июле 1977 г., военные использовали исламистов, в первую очередь из ДИ, в качестве прикрытия для своей диктатуры. Представители ДИ и других происламских (ислампасанд на урду, то есть любящих ислам) партий вошли в состав временного кабинета министров, приведенного к присяге в августе 1978 г. Они разработали теоретические основы программы исламизации, к выполнению которой Зия-уль-Хак особенно активно приступил уже после запрета на политическую деятельность, введенного в октябре 1979 г., и отставки министров-исламистов. К тому времени Маудуди уже не было в живых, и Джамаат-е ислами возглавлял малоколоритный М. Туфаил. Отчуждение военных и исламистов не было полным и не сразу стало очевидным. Но оно нарастало, и в начале 1984 г. Зия-уль-Хак объявил о запрещении деятельности в университетских кампусах (общежитиях) всех студенческих организаций. Этим указом военный диктатор нанес удар по самой сильной к тому времени студенческой организации Ислами джамиат тулаба (ИДТ, Исламское общество студентов).
Создание ИДТ можно считать одним из наиболее успешных проектов партии Маудуди. В первые десятилетия существования Пакистана большим влиянием пользовались левые студенческие организации. Хотя коммунисты не успели укорениться в студенческой среде, общая обстановка в мире благоприятствовала прогрессивным, антиимпериалистическим настроениям. С середины 1960-х годов, после сближения Пакистана с КНР, на пакистанский книжный рынок начала свободно поступать марксистская и маоистская литература из Китая. Это увеличило привлекательность идей Маркса, Ленина и Мао Цзэдуна для молодежи и вызвало озабоченность исламистов. До того в своей пропагандистской работе они делали акцент на неприятии колониализма, модернизма и империализма. В некоторых моментах их позиции совпадали с точкой зрения левых и леволиберальных кругов. Растущая популярность среди студентов и интеллектуалов идей социализма и коммунизма, главным образом китайского образца, заставили ДИ и ее молодежное крыло перенести акцент на критику социализма.
С 1960-х годов ИДТ начала активную борьбу с организациями левой и либеральной направленности за влияние на студенческие массы. Помимо агрессивной агитации, члены ИДТ нередко прибегали к изощренным и силовым методам борьбы и смогли повести за собой большинство студентов в крупнейших университетах22.
В первый период после прихода к власти Зия-уль-Хака военные полностью поддерживали ИДТ, но запрет на политическую деятельность вызвал недовольство среди студентов. Проводившаяся властями «исламизация сверху» также не во всем соответствовала их идеалам и ожиданиям. Отсюда — призывы студентов-исламистов покончить с военным положением, которые вызвали упомянутые выше ответные меры генерала-президента. Вместе с тем, полное размежевание с исламистами не отвечало интересам военного руководства. Происламские настроения служили опорой авторитаризма. Сигнал от ИДТ, как и некоторые другие факторы и обстоятельства, в частности, сопротивление общества прямой диктатуре и давление со стороны США, недовольных грубыми методами расправы с оппозицией, заставили Зия-уль-Хака встать на путь преобразования военного правления в военно-гражданское.
Параллельно с работой на студенческом фронте исламисты из ДИ вели агитацию среди рабочих и внутри профсоюзного движения. Особенно активно и успешно они стали действовать в конце 1970-х годов, на волне общего подъема происламских настроений. Под контроль ДИ перешли одно из наиболее мощных профсоюзных объединений — Национальная федерация труда, а также профсоюзы ведущих государственных предприятий и компаний, таких как Пакистанский металлургический комбинат, построенный с помощью СССР, Управление по водным ресурсам и энергетике, национализированные банки и т. д.24.
Следует подчеркнуть, что к концу правления Зия-уль-Хака формы проявления социального протеста изменились. Массовые выступления трудящихся по сути прекратились вследствие ослабления рабочих и профсоюзных организаций, крестьянских союзов. Либеральные студенческие организации и ассоциации прогрессивно настроенной интеллигенции, в частности, профессуры, врачей и адвокатов, уступили место лидеров общественного мнения консервативно настроенным кругам и мусульманским богословам (улемам).
Помимо внутриполитических причин, это объяснялось новой ситуацией в экономике. Косвенное участие Пакистана в войне афганских муджахедов (борцов за веру) против правительственных и советских войск в Афганистане помогло властям проводить либеральный внешнеторговый курс. Поток импортных товаров массового потребления вызвал кризис в ряде ведущих отраслей пакистанской обрабатывающей промышленности и замедлил темпы индустриального роста. Увеличение безработицы в городах подхлестнуло миграцию рабочей силы за рубеж. Туда уехали многие активисты и участники рабочего и профессионального движения. Относительно высокие заработки трудовых мигрантов позволили им переводить часть денег домой, где они вкладывались в хозяйство. Перевод средств из-за границы по частным каналам превратился в серьезный фактор не затрагивающих основ общества социальных перемен25 .
После гибели в авиакатастрофе военного диктатора Зия-уль-Ха-ка вавгусте 1988 г. (ее причины не раскрыты до сего времени) началась новая фаза политической истории Пакистана, которую можно назвать периодом электоральной демократии. Он был прерван военным переворотом 1999 г., но чрезвычайный режим был нежестким и недолгим, завершившись парламентскими выборами 2002 г, за которыми последовали выборы 2008 и 2013 гг. Социальный протест в условиях парламентской республики трансформировался по большей части в партийно-политический и был направлен не против власти как таковой, но против злоупотреблений властью. Облекался он, как правило, в цвета ведущих оппозиционных партий и организаций, особенно обостряясь на этапе перед выборами и непосредственно после них. Протест при этом протекал уже не столько под позитивными лозунгами борьбы за расширение социальных гарантий, политических свобод и улучшение условий жизни, сколько под негативными, такими как борьба против нарушений личных и общественных прав и свобод, против коррупции, непотизма и социальной несправедливости, против разгула терроризма и способов борьбы с ним.