21.12.2021 Французы - это граждане или простые избиратели?
Обойдя вниманием соперничество политических партий, автор анализрует царящую в стране путаницу в мыслях, мешающую решать возникшие перед страной проблемы. По мнению автора, у Франции такие же трудности, как и почти везде на Западе, и она должна вновь столкнуться с неразрешёнными проблемами эпохи Миттерана. Чтобы окончательно не впасть в застой, страна должна не только уточнить свою лексику и заново определить свою идентичность, но, прежде всего, восстановить народный суверенитет и гражданское общество, от которых она отказалась.
Елисейский дворец. Резиденция президента Французской республики в Париже.
В зале Мюрата происходят также заседания Совета министров Франции. В садах дворца вечером 14 июля устраиваются празднества по случаю дня Французской республики.
Кампания по выборам следующего президента Французской Республики 24 апреля 2022 года накаляет атмосферу, разжигая бурные страсти. Социальная напряженность теперь выражается только через насилие, потому что политическая лексика потеряла изначальный смысл. Все используют одни и те же слова, но вкладывают в них разные значения, порой диаметрально противоположные. За этой шумихой никто, кажется, не замечает, что страна больше не является ни демократией, ни даже республикой.
Франция больна
Как и во всех других западных странах, во Франции наблюдается заметное сокращение среднего класса, а рабочие места продолжают перемещаться в Азию [1]. Сформировался новый социальный класс, состоящий из рабочих, находящихся на грани нищеты, изгнанных из больших городов и нашедших убежище в близлежащих сельских районах. Именно этот класс поднял восстание в 2018 году, надев желтые жилеты, чтобы потребовать большей социальной справедливости. Одновременно несколько очень богатых людей получили выгоду от вложения своего капитала и стали сверхбогачами. Это явление не новое, но такого обогащения очень небольшого их числа раньше не было. При этом беспрецедентное увеличение различия в уровне благосостояния препятствует функционированию демократической системы, которая предполагает относительно однородное население. Избиратели, понимая, что их голос больше не имеет значения, быстро отворачиваются от избирательных урн. Большинство из них воздержались от участия в выборах в законодательное собрание в 2017 году и две трети - в региональных и департаментских выборах 2021 года. Хотя во Франции по-прежнему существуют демократические институты, страна, тем не менее, уже не является демократической.
Трансформация социальных классов сопровождается изменением состава населения. Миллионы людей приезжают из Африки и Азии, чтобы воспользоваться европейским уровнем жизни. Они собираются в пригородах больших городов и не стремятся к интеграции, поскольку могут стать лишь желтыми жилетами и быть презираемыми франко-американской элитой. Поэтому они навязывают свои нравы и обычаи соседям.
Общество расколото на три части: с одной стороны, большинство, сохраняющее привязанность к французской культуре, затем несколько миллионов изгнанных со своих мест иммигрантов, и, наконец, элита, очарованная Соединенными Штатами, упадок которых она в упор не замечает. Впервые это разделение наблюдается географически: сельская местность - для обедневших средних классов, пригороды больших городов - для иммигрантов, а центры больших городов - для элиты.
Кроме того, эпидемия Ковид-19 вынудила страну влезть в долги: страх перед большим количеством смертей привел к введению изоляции всего населения и, таким образом, к лишению людей средств существования. Государство влезло в значительные долги, чтобы с помощью пособий поддерживать уровень жизни населения. Сейчас долг достигает 115% годового ВВП, лишая страну возможности выбора.
Отсутствие дебатов
После инсульта президента Ширака в 2005 году, во Франции больше нет настоящего президента. Сначала началась вражда между министрами Домиником Галлузо де Вильпеном и Николя Саркози де Надь-Бокша; затем последовало избрание президента Саркози, который разбудил спящую страну, но оказался внуком по браку американского основателя секретных служб НАТО [2] ; затем избрание Франсуа Олланда, человека, который не представлял ни одного течения в Социалистической партии и не смог представлять свой народ; и, наконец, избрание Эммануэля Макрона, который обещал объединить правых и левых, но так ничего и не сделал. Три раза подряд избиратели ошибались, каждый раз все больше и больше.
Президентские выборы 2022 года обещают превратиться в настоящие баталии: избиратели, не узнавая себя ни в одном политическом лидере, должны будут выбрать того, кто им меньше всего не нравится. Но тут появляется кандидатура аутсайдера, обозревателя Эрика Земмура. За несколько недель ему удалось поставить в центр дебатов вопрос о французской идентичности, а затем создать немалую по численности политическую партию Reconquête, объединившую тех, кто разочаровался в институциональных партиях. Те, кто его знают, уверяют нас, что он открыт и толерантен, но есть много тех, кто считают его антиарабом и сторонятся его.
Общественные дебаты перестали быть рациональными после того, как врачам запретили лечить Ковид-19 и заставили бороться с ним с помощью так называемых мРНК-вакецин. Поэтому неважно, на какой стороне вы находитесь. Все, что имеет значение, - это вера в так называемые "вакцины" или имитация заботы. В этом контексте президент Макрон только что дал двухчасовое телевизионное интервью. Он очень мало упоминал о результатах своих действий и почти не критиковал своих оппонентов. Он не строил из себя профессора, но сочувствовал боли каждого. Он сосредоточился на описании своих чувств. Каждый из его зрителей вынес что-то свое из этого упражнения в новом стиле и им овладела тревога. Зато Эммануэль Макрон успокоил пенсионеров, чья продолжительность жизни кажется под угрозой из-за Ковида, и высшие классы, чьи льготы кажутся под угрозой из-за роста влияния Желтых жилетов. Таким образом, он может опираться на треть электората, не имея ни аргументов, ни решений.
Спутанность сознания
Французы больше не могут выстраивать приоритеты в отношении традициий и распределения богатств, а также отличить правых от левых. Это происходит потому, что они пережили очень специфическую историю, и они её не анализировали.
Президент Франсуа Миттеран был выходцем из Социалистической партии. В действительности этот человек, обладавший исключительным интеллектом, начинал как пособник нацистов. За это он был награжден маршалом Филиппом Петеном, но успел забыть об этом. Он не менял своих взглядов, а развивал их параллельно с новостями. Он никогда не порывал со своими ультраправыми друзьями. Один из них был руководителем его избирательной кампании во время избрания на пост президента Республики и незаметно последовал за ним в Елисейский дворец [3]. Он даже пытался сделать бывшего директора нацистской Propaganda Staffel, ставшего самым богатым человеком в стране, премьер-министром социалистического правительства [4]. Миттеран вёл жизнь, похожую на жизнь шизофреника: у него было две семьи - жена-социалистка и жена крайне правого толка. Он был крайне правым деятелем во главе объединенных левых.
Придя к власти, он возглавил федерацию неофашистских капелл - Национальный фронт (НФ). Эта крошечная партия была создана по указанию генерала де Голля. Речь шла о том, чтобы собрать вместе то, что осталось от нацистских коллаборационистов и террористов алжирской войны под пристальным вниманием секретных служб. После убийства лидера ФН Франсуа Дюпра, ветерана секретной службы в Африке, его заменил Жан-Мари Ле Пен, член парламента, который активно участвовал в захвате власти Де Голлем в 1958 году [5]. Миттеран начал финансировать его тайными секретными фондами Елисейского дворца через счет в швейцарском банке [6]. Таким образом, Ле Пен был голлистстом, возглавлявшим антиголлистов.
Партия Жан-Мари Ле Пена по наследству перешла к его дочери Марин, которая привела эту партию в норму. Нацистских коллаборационистов и оасовских террористов там нет. Ее партия, переименованная в Национальное объединение (Rassemblement National, RN), придерживается тех же взглядов, что и её предшественница, однако после того, как ее освистали, назвав антиголлистской, она по праву предстаёт как голлистская. Это нормально, учитывая её реальную историю, но непонятно для людей, которые её не признают. На протяжении многих лет все обвиняют RN в крайне правых взглядах, хотя на самом деле это вовсе не так.
Обзор старых политических партий
Если RN является легитимным наследником голлизма, то республиканцы – его легальные наследники. Но под руководством Николя Саркози они отказались от принципов голлизма и встали на сторону глобального владыки - Соединенных Штатов. Они поддерживали создание наднационального Европейского союза, реинтеграцию армии в Объединённое командование НАТО под контролем США и прекращение интеграции иммигрантов. На выборах их будет представлять Валери Пекресс - блестящая руководительница, владеющая русским и японским языками. В действительности она является представительницей американизированной элиты, воплощением которой является ее муж: он был вице-президентом компании Alstom и единственным руководителем, оставшимся на своем посту, когда этот промышленный флагман был продан американской General Electric. В моллодости она была лидером Франко-американского фонда, после чего была приглашена НАТО в Бильдербергский клуб.
La République en marche (Вперёд, Республика!) Эммануэля Макрона лишь на несколько месяцев преодолела раскол между правыми и левыми. Затем она блуждала, поочередно удовлетворяя тех, кто ее слушал, прежде чем их разочаровать. Елисейский дворец много говорил и мало делал, за исключением того, что ему приказывали его давние друзья - управляющие фонды BlackRock и KKR [7]. У Эммануэля Макрона нет никакой программы, кроме потрясающей способности завораживать электорат, обещая всем то, что они ждут, но чего никогда не дождутся. Не имея большинства в стране, он больше не может ничего предпринимать и стал бесполезен даже для своих спонсоров. Тем не менее, он держится.
Левые ушли в себя, бросив рабочий класс. Это не более чем собрание небольших групп избранных представителей и их детей. После манипуляций Франсуа Миттерана Социалистическая партия превратилась в кучку мечтателей, которые предлагают изменить мир, но при этом не хотят его знать. Коммунистическая партия сохранила только свое название и больше не знает, как помочь сегодняшним пролетариям. Les Insoumis (Непокорённые) Жан-Люка Меланшона оказались в ловушке противоречий между марксистской культурой своего лидера и троцкистской левизной его активных деятелей.
Что касается Pôle écologiste (Экологический полюс) Янника Жадо, то он пытается убедить себя, что отказ от ископаемого топлива и атомной энергии создаст рабочие места. Несмотря на видимость, его электорат продолжает давнюю традицию, которая, начиная с короля Людовика XVI в Варенне и маршала Филиппа Петена в Монтуаре, а также Адольфа Тьера в Версале, верит, что копирование немецкой модели спасет ее социальный статус.
Кто восстановит гражданское общество?
Скука, которую вызывает обзор политических партий, свидетельствует об их несоответствии времени. Партии были образцом индустриальной эпохи, но они стали неэффективными в эпоху Интернета. Сегодня на смену вертикальным структурам пришли общественные сети, но партии не претерпели никаких изменений.
Вопреки распространённому мнению, не популисты, а элиты разрушают демократию (в греческом смысле этого слова). Высший аудиовизуальный совет уже ввел правило, не имеющее под собой юридической основы: отныне выступления теле- и радиожурналиста не считаются его работой после того, как он заявит о своем намерении стать кандидатом в президенты [8]. Кроме того, суд осудил бывшего президента республики за дело, по которому Национальная избирательная комиссия уже вынесла решение [9]. Наконец, одна политическая партия призвала судей запретить выдвижение кандидатуры одного из своих конкурентов на основании своей интерпретации его высказываний [10].
Политические партии вполне устраивает недоверие людей к избирательным урнам. Им легче убедить половину населения, чем весь электорат. Так будет лучше, считают они, потому что незачем людям вникать в сложные вопросы, которые так трудно решить экспертам. Но они ошибаются. Тот, кто победит, получит всего лишь право на проживание в Елисейском дворце, но власть ему не достанется.
Хотя французы - легитимисты и следят за политикой, они голосуют и подчиняются все меньше и меньше. Кризис, начавшийся 17 лет назад, затягивается. Он может быть разрешён только в случае, если будет восстановлен национальноый и народный суверенитет. Однако, если под влиянием Земмура некоторые люди и призывают к восстановлению национального суверенитета, то говорить о народном суверенитете пока никто не собирается. Никто больше не знает, что такое «гражданское общество».
Время не только разрушило демократические устои, но и добралось до основы Франции - Республики (в латинском понимании этого термина). В ротивоположность тому, чему учат в школах, республика не имеет ничего общего с тем, как назначается глава государства. Она не является противоположностью монархии или империи: король Генрих IV (1589-1610), положивший конец гражданским религиозным войнам, объявил себя республиканцем, а Наполеон I (1804-1815), завершивший революцию, короновался «императором Французской республики».
Республика - это отказ от сепаратизма в частной сфере и служение общим интересам в публичной сфере. Это способ совмесного проживания людей. Однако наши нынешние политические неудачи толкают нас к тому, чтобы мы разделились на обособленные группы.
Двести лет назад Франция потрясла мир, когда ее народ захватил политическую власть. Речь шла не о том, чтобы требовать от каждого гражданина, чтобы он имел свое мнение обо всем, а о том, чтобы он был способен управлять своей судьбой по всем вопросам, с которыми он встречается в повседневной жизни. Сегодня мы откатились далеко назад. Наша элита снова превратилась в паразитов. Но теперь эти люди преклоняются не перед королем, а перед американским владыкой. Двести лет назад во Франции произошла централизация власти, что положило конец региональным распрям. А сегодня централизация – это сосредоточение власти в руках парижских бюрократов. Двести лет назад свободолюбивая Франция прогнулась перед лицемерными клерикалами, приняв их интерпретацию религии. А сегодня СМИ, эти новые клерикалы, навязывают нам новые догмы и новую мораль.
Наш народ ворчит и пока терпит. Но до каких пор?
_______________________
[1] « Чудовище, пожирающее своих детей », Тьерри Мейсан, Перевод Эдуард Феоктистов, Сеть Вольтер, 4 декабря 2018.
[2] « ОПЕРАЦИЯ САРКОЗИ », Тьерри Мейсан, профиль (Российская Федерация) , Сеть Вольтер, 16 июня 2008.
[3] Речь идёт о Франсуа Дюран де Гросувр, который привёл Ку-Клукс-Клан во Францию в период между двумя войнами.
[4] Речь идёт об Андрэ Беттанкуре. О его прошлом рассказано в книге « Histoire secrète de L’Oréal », par Thierry Meyssan, Réseau Voltaire, 3 mars 2004.
[5] « Quand le stay-behind portait De Gaulle au pouvoir », par Thierry Meyssan, Réseau Voltaire, 27 août 2001.
[6] См. наши работы, которые привели к созданию парламентской комиссии по расследованию деятельности службы безопасности Национального фронта.
[7] « Перед кем в долгу Эммануэль Макрон? », Тьерри Мейсан, Перевод Эдуард Феоктистов, Сеть Вольтер, 12 декабря 2018.
[8] « Le CSA manipule l’élection présidentielle », par Réseau Voltaire, 13 septembre 2021.
[9] « Un arrêt anticonstitutionnel contre la République française », par Réseau Voltaire, 1er octobre 2021.
[10] « Des parlementaires tentent d’interdire une candidature », par Réseau Voltaire, 8 novembre 2021.
Тьерри Мейсан
Перевод: Эдуард Феоктистов
https://www.voltairenet.org/article215166.html