Неспособность предвидеть проблему
Неспособность предвидеть проблему происходит по нескольким причинам: а) отсутствие опыта решения таких проблем; б) имеющийся опыт утрачен; в) неадекватное понимание и использование прецедентов и аналогий. Рассмотрим эти причины поочередно.
Отсутствие опыта решения проблем.
Отсутствие опыта решения проблем означает, что элиты может не знать о самой возможности их появления.
Есть много известных и впечатляющих иллюстраций этого фактора. Так, власти Великобритании в начале XIX в. не воспрепятствовали ввозу в свою колонию Австралию лис и кроликов, что стало источником больших неприятностей для ее населения. Охотясь, лисы истребляют многие виды животных, естественных обитателей материка, у которых отсутствует эволюционный опыт защиты от них. Кролики потребляют огромное количество растительного корма, предназначенного для овец и крупного скота, тесня местных травоядных млекопитающих. Помимо этого своими норами они разрушают почву.
Основываясь на этом и другом опыте, люди теперь научились (хотя и не всегда) предвидеть потенциальные угрозы, исходящие от ввоза животных, чуждых конкретной местности. Во всем мире введены запреты, направленные на снижение риска несанкционированного проникновения опасных растений в местную среду обитания.
Но даже профессиональным экологам сложно прогнозировать, какие ввозимые растения и животные приживутся в данной местности, какие успешно прижившиеся из них нанесут ей урон и почему одни и те же растения и животные, прижившись в одной местности, не приживаются в другой. Поэтому не стоит удивляться, что австралийцы и правительство Великобритании XIX в., не обладая печальным опытом жителей XX в., не сумели предвидеть угрозу, которую несли с собой лисы и кролики[1].
Возможно, что-то подобное мы наблюдаем сейчас, когда происходит вмешательство в гены растений и животных и производятся генномодифицированные продукты питания. Здесь пока много неясного, однако похоже, что государства, разрешающие производство, ввоз и потребление таких продуктов, принимают во внимание не вероятные негативные последствия, а прежде всего экономическую выгоду. В стратегическом же плане возможен гигантский проигрыш, оплаченный здоровьем будущих поколений и демографическими проблемами.
Другой пример. Наполеон, имевший опыт блестящих побед в Европе, вторгся летом 1812 г. со своей огромной армией в пределы Российской империи. Однако имевшегося опыта для победы ему не хватило, поскольку в нем отсутствовало знание другого Иного, российского контекста и материала — боевых качеств русской армии и талантов полководцев, российских пространств (что привело к растянутости коммуникаций), особенностей климата и т.д., но самое главное — духа русского народа, который не терпит иноземных захватчиков на своей территории и всегда изгоняет их. При всем своем государственном, организаторско-управленческом и военном гении император Наполеон едва избежал гибели в России, стране, которая стала началом его конца.
В XX в рейхканцлер Германии Гитлер и его окружение наступили на эти же «исторические грабли» в попытке отвоевать жизненное пространство для Третьего рейха на Востоке — в России (к слову, подобные желания возникают у некоторых исторических соперников России и сейчас, хотя и в другой форме).
Тем не менее сегодня эта причина — отсутствие опыта решения проблем — хотя и остается значимой, не может быть оправданием неудачных управленческих решений элиты.
Дело в том, что в социуме практически все возникающие проблемы являются новыми (за исключением связанных с сезонностью и цикличностью) и государство, управленческая элита всегда не имеют опыта их решения. Этим общество и отличается от природы, где биологические популяции действуют согласно заложенному природой инстинкту. Тем не менее элиты одних стран такие неизвестные проблемы решают успешно, других — неэффективно, подчас трагически. Однако решать проблемы в любом случае необходимо, причем максимально эффективно, иначе метафизический и практический смысл существования и действий управленческой элиты полностью теряется.
Смысл этот (в идеале) состоит в том, что управленческий класс, встав во главе общества (а часто и захватив власть), претендует на то, что лучше других понимает, в каком направлении оно должно развиваться, какими идеалами и ценностями руководствоваться и как нужно действовать в сложных условиях и решать возникшие проблемы. По крайней мере он практически всегда утверждает, что знает, что и как делать. Вся предвыборная политическая борьба строится именно на этом. Общество делегирует элите полномочия по правлению в расчете то, что она по крайней мере не будет ухудшать ситуацию своей политикой и управленческими действиями, а в лучшем случае — обеспечит развитие.
Отсутствие опыта решения проблем не может быть оправданием и потому, что политики и управленческая элита, возлагая на себя бремя возможной славы и признания в результате удачных, эффективных управленческих действий (это справедливо), не могут (если они хотя бы минимально честны и порядочны) устраниться от ответственности в случае неуспеха (это несправедливо) и должны реально, на своей «шкуре» нести соответствующие санкции общества, вплоть до уголовных. Они, конечно, во всем мире в основном и всячески избегают этого, находя в лучшем случае одного-двух «стрелочников» или «козлов отпущения» или используя другие технологии ухода от ответственности.
Однако сегодня такая постановка вопроса все больше вызывает вопросов и часто не проходит. Выражение «войны выигрывают маршалы, а проигрывают солдаты» (или «после окончания войны появляется много героев») уже слишком хорошо известно, и элиты не должны питать иллюзий по поводу того, будто общество воздаст им славу за микроскопические успехи и простит за гигантские провалы. В конце концов Гитлер и его приближенные в Германии, единомышленники в других странах, супруги Н. Чаушеску в Румынии и многие другие понесли не только историческую и социальную ответственность, но и расстались с жизнью, некоторые из них — без суда и следствия. Таких исходов в истории, печальных для элиты, — огромное количество. Самые последние по времени примеры — уход ряда лидеров, правивших десятилетиями в арабском мире — Тунисе, Египте, Бахрейне, Йемене, Ливии, а также в Украине и т.д.
Сегодня международные суды и трибуналы (в частности, в Гааге, Страсбурге, а раньше — Нюрнбергский трибунал, Токийский суд) служат напоминанием о том, что элита должна действовать в рамках закона и соблюдения признанных прав человека. Национальные суды также стремятся исходить из презумпции права. Для элиты это означает уяснение того, что если уж ты берешься управлять, то от тебя ожидают конкретных действий, успеха и результатов в решении проблем общества, а не объяснений, почему это оказалось невозможно.
В случае неэффективного управления, а тем более преступлений к элите могут и должны быть применены самые разнообразные санкции. Бывший первый и единственный Президент СССР М. С. Горбачев едва ли может рассчитывать на признание современников и потомков за то, что в годы его правления произошел распад огромной могучей страны, а он не смог этому воспрепятствовать.
Современные методы анализа и прогноза, моделирования ситуации позволяют прогнозировать риски, нежелательные тенденции и факторы ее неблагоприятного развития. Сегодня такое прогнозирование и предвидение — прямая функция и обязанность управляющего класса, обладающего для этого многими возможностями.
Если этого не происходит, значит, он не смог или, что гораздо хуже, не захотел организовать дело таким образом, чтобы обеспечить такой анализ и прогноз. Тогда ему грош цена и он должен уступить уйти и уступить свое место другим, более способным, а институт отставки должен работать в полную силу в любой стране. Общество не может и не должно рисковать своим будущим из-за того, что управленческую элиту составляют некомпетентные и несостоятельные люди.
Понятно, что такая постановка вопроса мало реальна, скорее утопична в наши дни, особенно для России, где управленческая элита легко превращается в геронтократию (например, власть старцев во времена СССР), а стабильность понимается как бесконечное сохранение власти в руках той или иной ее группировки. Угроза стагнации или деградации в таком случае является реальной. Однако от концептуального осознания императива о регулярной сменяемости элиты и необходимости сильной оппозиции общество, в том числе российское, однажды все же должно перейти к его воплощению в реальности, а здравый смысл — возобладать и в этом отношении.
_________________________
[1] См.: Даймонд Д. Коллапс. Почему одни общества выживают, а другиеумирают. С. 523—580, 584—585.