2 июня 1918 г. подразделениями чехословацкого корпуса захвачен город Курган. Под Курганом войсками чехословацкого корпуса было повешено 13 рабочих и 500 арестовано, что подтверждали перехваченные белые телеграммы [348] . Из города удалось вырваться красному отряду под руководством Д. Е. Пичугина. Однако через несколько дней отряд Пичугина был разбит, а сам он захвачен в плен и расстрелян 23 июня 1918 г. между деревнями Кошкино и Белый Яр Белозерского района.
3 июня 1918 г., согласно воспоминаниям будущего маршала В. И. Чуйкова, мимо него по реке Кама проплыло два плота с виселицами. На первом было четверо повешенных, на втором пять [349] .
3 июня 1918 г. чехословацким подразделением на разъезде Кабаклы был перехвачен паровоз, выехавший от станции Татарской для связи с барабинскими красногвардейцами. Машиниста поезда коммуниста В. И. Гжегоржевского (до января 1918 г. член Барабинского совжелдепа, позднее комиссар отдела Омской железной дороги), а также рабочего барабинского депо, красногвардейца Иванова, нескольких других красногвардейцев, включая двух венгров, после допроса расстреляли в трех километрах от разъезда [350] . Следует отметить, что массовые белые расстрелы в этих местах фиксировались и позднее. Например, зимой 1919–1920 г., когда на станции Барабинск происходили массовые казни заключенных.
4 июня 1918 г. после кратковременного боя в местечке Русские Липяги (сейчас Новокуйбышевск), в 10–12 км к юго-западу от Самары, было расстреляно 70 раненых красноармейцев, а общее количество погибших, существенная часть – после боя, составляла около 1300 красноармейцев [351] . Эти данные подтверждаются издававшейся в Самаре в период правления КОМУЧа газетой: «Около станции Липяги приступлено к похоронам убитых в бою под Липягами красноармейцев. Всего по 14 июня схоронено 1300 человек. Похороны продолжаются. Предстоит убрать трупы с берега р. Свинухи и в воде разлива р. Самарки» [352] . Среди уничтоженных были 8 заживо сожженных красноармейцев, которые пытались спрятаться в печь для обжига кирпичей. Впоследствии в трубу печи (сама печь не сохранится) будет вмурована памятная мемориальная доска. После этого боя для легионеров был открыт путь на Самару.
6–7 июня 1918 г. состоялся десант советских войск в районе Таганрога против германских войск. К 13 июня 1918 г десант был практически уничтожен. Из 8 тысяч вернулось не более 2 тысяч. Оставшиеся были разгромлены. Отдельные группы пытались скрыться в селах и оврагах, но были уничтожены. Так, только около села Бацманово было расстреляно свыше 1000 красноармейцев. На июнь приходились и многие другие случаи карательных акций оккупационных войск, направленных против повстанцев на Украине. Только одним карательным криворожским австро-венгерским отрядом было расстреляно около 40 человек [353] .
7 июня 1918 г. – войска чехословацкого корпуса совместно с отрядом атамана И. Н. Красильникова заняли Омск. Согласно архивным данным ГА ОО, уже 7 июня появились группы военных и гражданских лиц, арестовывающие красноармейцев, красногвардейцев, большевиков и просто сочувствующих Советской власти. Конюшни губернаторского дворца, подвалы, концлагеря были забиты арестованными [354] .
О массовых арестах с первого дня захвата Омска упоминает и современное омское официальное историческое издание. Согласно ему большинство арестованных было направлено в концлагерь, расположенный на территории Западно-Сибирской выставки (до прихода белых в бывших павильонах выставки содержались военнопленные). Сюда были посажены сотни красногвардейцев, участвовавших в обороне Омска, не успевшие эвакуироваться большевики и члены их семей [355] .
По воспоминаниям писателя Ф. А. Березовского, «концентрационный лагерь был обнесен высоким забором, а сверх него еще колючей проволокой. Кроме того, внутри бараков тоже были сделаны перегородки из колючей проволоки. Повсюду была страшная грязь, воздух напитан невыносимым зловонием. Жажда свежего воздуха была настолько сильна, что у форточек выстраивались очереди заключенных. …вокруг лагеря стояли сторожевые вышки с пулеметами. По ночам лагерь освещался сильными прожекторами; на территорию его выпускались дрессированные собаки. Охрана в лагере помещалась в одном из бараков. День и ночь у дверей каждого барака стояли часовые из белоказачьих отрядов атаманов Красильникова и Анненкова…
По ночам из лагеря в фургонах или в открытых повозках навалом вывозились трупы людей, погибших от недоедания и болезней» [356] . Посвящены положению красных военнопленных в омском лагере и отдельные исторические работы, одной из первых которых стала статья В. Д. Вегмана, в которой он указывал о массовых случаях смерти, в т. ч. от тифа и недоедания [357] .
Происходили в Омске в эти дни и расправы над советскими работниками, явными большевиками и подозрительными жителями [358] . Количество омских жертв в июньские дни сложно установить, так как никакой официальной статистики не велось. Поэтому в исследованиях приводятся различные цифры: от единичных самосудных расстрелов до нескольких сот человек. Так, в омском исследовании М. И. Вторушина указывается, что «в Омске белочехи и белогвардейцы в первые дни мятежа июня 1918 г. казнили без суда до семисот человек» [359] . Также можно указать на советское исследование д.и.н. М. М. Шорникова, в котором он указывал, что только по официальным данным в городе было арестовано 3 тысячи человек [360] .
8 июня 1918 г. отрядом чехословацкого корпуса при поддержке местного подполья была захвачена Самара, которая стала политическим центром антисоветского движения на Востоке России летом-осенью 1918 г. Образованное здесь правительство (Комитет членов Учредительного собрания – КОМУЧ – во главе с эсером В. К. Вольским, И. М. Брушвитом, П. Д. Климушкиным, И. П. Нестеровым и Б. К. Фортунатовым) декларировало восстановление основных демократических свобод, разрешило деятельность рабочих и крестьянских съездов, фабзавкомов, установило 8-часовой рабочий день (с 4 сентября 1918 г.) и приняло Красный государственный флаг.
Между тем установившийся режим в городе сложно было назвать демократическим. После взятия 8 июня Самары войсками чехословацкого корпуса и местными «добровольцами» из числа жителей города было расстреляно 100 красноармейцев и 50 рабочих. «Красные почти не оказывали сопротивления: убегали по улицам или прятались по дворам. Жители, высыпавшие из домов, выволакивали красных и передавали чехам с разными пояснениями. Некоторых чехи тут же пристреливали, предварительно приказав: «Беги!» – вспоминал полковник В. О. Вырыпаев [361] . В городе зверски были убиты председатель ревтрибунала Ф. И. Венцек (согласно воспоминаниям Н. Л. Минкиной, прежде чем его стали избивать, с него предварительно сняли сапоги) [362] , заведующий жилищным отделом горисполкома большевик И. И. Штыркин и другие советские руководители [363] . В самарском издании 1929 г. приведены некоторые примеры расправ в городе: «В соборном саду убит организатор красноармейских отрядов Шульц [364] . У здания Окр. Суда чехами расстрелян выданный толпой член мусульманск. КГІ Аббас Алеев (согласно воспоминанию А. Бешенковского, у здания окружного суда его голову рассек шашкой офицер. – И.Р. [365] ). По настоянию мешочников пристрелен на уг. Предтеченской и Николаевской ул. председ. контрольно-реквизиционного бюро П. М. Шадрин. На. уг. Панской и Шихобаловской ул. убит разрывной пулей в затылок слесарь А. С. Конихин, популярный пролетарский поэт, за отказ сдать чехам оружие. На вокзале убит не давший себя разоружить уфимский комиссар по реквизиции хлеба и скота. На уг. Заводской и Садовой расстреляна женщина – красноармеец Вагнер, латышка, быв. служащая Средне-Волжск. союза, за сопротивление при сдаче оружия (согласно воспоминанием Минкиной, с одетой в мужскую одежду латышки сорвали все белье. – И.Р. [366] ). Возле клуба РКП(б) убит юноша-коммунист Длуголенский. В гостинице «Националь» расстреляны военный комиссар Елагин и неизвестный. Избит и расстрелян чехами комендант пристаней «Кавказ» и «Меркурий». Чехами убит лежавший в ж.-д. госпитале дружинник ж.-д. дружины Желябов. При попытке оказать помощь раненому красноармейцу чехами застрелен рабочий П. Д. Романов, старый член п. с.-р. [367] Расстрелы продолжились и в последующие дни после занятия Самары. Всего в городе в первые дни после его захвата было убито не менее 300 человек [368] .
Данные цифры встречаются и в воспоминаниях А. С. Бешенковского, скрывавшегося в эти дни от белого террора в Самаре. Согласно его воспоминаниям, на берегу реки Самары было расстреляно более 100 пленных красноармейцев, на плашкоутном мосту – до 20 красноармейцев. Всего, по его данным, за первые два дня было расстреляно и растерзано более 300 человек [369] . Эти данные детализированы в «Хронике событий» В. Троцкого: «Чехами в районе Самарки взято в плен около 100 разоруженных красноармейцев. При появлении чехословаков их первым вопросом было: «где красноармейцы»? Несколько обнаруженных в районе Заводской и др. улиц во дворах укрывавшихся красноармейцев были расстреляны на месте. В течение всего дня по улицам водили пойманных красноармейцев на расстрел; особенно жестоко расправлялись чехи со своими «чехоизменниками» (т. е. чехами – коммунистами и красноармейцами). В 9 час. утра на Плашкоутном мосту расстреляно 13 красноармейцев; в 4 час. на Николаевской ул. расстреляны 4 по указанию кого-то из толпы: в 11 час. веч. расстреляны 6 военнопленных. Среди убитых красноармейцев: Т. Бергеевич, Голубев, Семенов, Лобоцат, Рейнгольд, Шейтер, Добросолец, Марковский, Кузьмин, Масальский. Многие случаи расстрелов остались незафиксированными» [370] . «Арестованных подвергали селекции не только по партийному, социальному, но и по национальному признаку. Очевидцы так описывали разборки во время вступления чехов в Самару 8 июня 1918 г.: «Партию за партией вели чехи пленных (с Волги) по ул. Л. Толстого к Самарке через вокзал… пленных мадьяр и латышей отделяли от русских. Я спросил чеха, для чего это делают, он самодовольно ответил: «Русских мы не расстреливаем, ибо они обмануты большевиками, а латышей, мадьяр и комиссаров не щадим» [371] .
Также среди жертв оказались рабочие-коммунисты Е. И. Бахмутов, И. Г. Тезиков, работник по формированию частей Красной армии Шульц, и многие другие люди [372] .
Известен и расстрел 16 женщин из 37 арестованных, виновных лишь в том, что они захоронили выброшенные Волгой трупы расстрелянных. Остальные женщины избежали этой участи только благодаря побегу, при котором погибло еще 7 женщин [373] . Существенная часть репрессий, в эти и последующие дни, была направлена на рабочее население города, особенно находившееся под влиянием большевиков. 6 июля 1918 г. в Самаре разогнано собрание железнодорожников, при этом 20 человек было расстреляно [374] .
Значительным в городе было и количество арестованных. К 15 июня, т. е. за неделю, число заключенных в Самаре достигло 1680 человек, а к началу августа уже более 2 тысяч. И это при том, что из Самары была вывезена значительная часть арестованных, и в августе их было в Бузулуке свыше 500, в Хвалынске – 700, в Сызрани – 600 человек [375] . Данные сведения подтверждаются материалами проходившей в эти дни в Самаре рабочей конференции, на которой 14 июня Ф. Я. Рабиновичем было заявлено, что количество арестованных в городе превышает 1500 человек, большинство из них по ложным обвинениям. При этом на следующий день в Самару пригнали новую партию пленных красноармейцев, захваченных у Красной Глинки [376] .
Часть свидетельств происходившего в городе белого террора была собрана в специальном осеннем выпуске газеты «Приволжская правда». Цифры, приведенные там, были гораздо выше летних сведений. По данным газеты, за лето – осень 1918 г. в Самаре и Сызрани было расстреляно более тысячи человек в каждом из этих городов [377] . В сообщении другой советской газеты говорилось, что расстрелы в Сызрани происходили сотнями, если не тысячами [378] . Впрочем, эти цифры следует оценивать осторожно, так, в Сызрани за этот период было расстреляно хотя и значительно больше 200 человек, но явно менее 1000 указанных лиц в газетном выпуске. Самарские же показатели можно считать более близкими к истине.
В Самаре по распоряжению КОМУЧа содержались в качестве заложников 16 женщин – жен ответственных работников (Цюрупа, Брюханова, Кадомцева, Юрьева, Эльцина, Архангельская, Кабанова, Мухина с сыном и другие). Всего же предполагалось для возможного последующего обмена 27 женщин-заложниц [379] . Ряд дипломатов из нейтральных стран, узнав об условиях их содержания, 5 сентября 1918 г. заявили протест против подобных мер (Дания, Швеция, Норвегия, Швейцария, Нидерланды) [380] . Однако протест остался без ответа. Лишь впоследствии ситуация разрядилась.
Между тем пребывание в заложниках часто грозило им расстрелом. Так в числе заложников 18 сентября 1918 г. в Спасске была расстреляна мать известного московского большевика Аросева – Мария Августовна Аросева-Вертынская (в сообщении газеты – Арошева), захваченная вместе с семьей в Спасске. А. Я. Аросев в тот период был главным комиссаром воздушного военного флота Советской республики [381] . Вместе с ней расстреляли еще 10 заключенных спасской тюрьмы, в т. ч. братьев Назаровых. Впрочем, расстрел мог произойти и из-за революционных взглядов и деятельности самой М. А. Аросевой (она организовала в уезде детские ясли, помогала семьям солдаток) и, что более вероятно, из-за ее латышской национальности. Дочь Аросева (ее внучка) О. А. Аросева впоследствии стала известной советской актрисой.
Среди захваченных заложников в детской колонии-коммуне в селе Миловка Уфимской губернии находилась и семья видного советского военного деятеля Н. И. Подвойского [382] .
Факт жесткой карательной политики Самарского КОМУЧа летом 1918 г. признавал его председатель В. К. Вольский, писавший впоследствии: «Комитет действовал диктаторски, власть его была твердой… жесткой и страшной. Это диктовалось обстоятельствами Гражданской войны. Взявши власть в таких условиях, мы должны были действовать, а не отступать перед кровью. И на нас много крови. Мы это глубоко сознаем. Мы не могли ее избежать в жестокой борьбе за демократию. Мы вынуждены были создать и ведомство охраны, на котором лежала охранная служба, та же чрезвычайка и едва ли не хуже» [383] . Впрочем, зачастую сами бывшие члены Учредительного собрания, позабыв свои прежние принципы, участвовали в расстрелах пленных. «С отрядом Каппеля всегда следовал член Учредительного собрания Б. К. Фортунатов. Официально он считался членом Самарского военного штаба, в то же время выполняя успешно обязанности рядового бойца-разведчика. Сравнительно молодой (лет 30), он был энергичный и совершенно бесстрашный человек. Ему как-то на моих глазах удалось захватить в овраге четырех красноармейцев. Спокойно сказал всегда следовавшему за ним черкесу: «Дуко…» (его имя). Тот, не задумываясь, моментально по очереди пристрелил этих четырех пленников. Случайно я все это видел и потом вечером, когда мы отдыхали, спросил его, почему он приказал Дуко пристрелить красногвардейцев. Приказ – пленных не расстреливать. Он равнодушно ответил: „Но ведь был бой!”» [384] .
10 июня 1918 г. в ответ на многочисленные акты антибольшевистских расправ в Самаре в помещение, занимаемое чехословацкими частями на углу Соборной и Панской улиц, неизвестным лицом брошена бомба, в результате взрыва которой было ранено несколько легионеров. Ближайшие кварталы тотчас были оцеплены, произведен арест 10 человек, один из которых был тут же расстрелян легионерами [385] .
11 июня 1918 г. в город Карабаш (Южный Урал) вошли белые войска под командованием поручика Глинского. Вскоре был издан приказ об аресте всех активных сторонников советской власти. В 20-х числах июня в Карабаш прибыл карательный отряд, арестовавший 96 человек: заместителя председателя Карабашского Совета В. М. Тетерина, членов городского совета, советских активистов, красногвардейцев и ряд рабочих, хранивших оружие. После допросов и применения пыток арестованным было объявлено, что их через Миасс отправят в Челябинск. Арестантов, построенных в колонны, в окружении казаков повели на станцию. Кто не мог идти, тех волочили по земле, привязав к седлам, остальных подгоняли плетками.
Арестованных провели 35 километров до законсервированного рудника вблизи от озера Тургояк. В расположенных здесь бараках заключенные провели двое суток, после чего их стали уводить группами к заброшенным шахтам. Казаки подводили арестованных к краю шахты по два-три человека и рубили их саблями, сбрасывая затем тела в рудник. Некоторые обреченные на смерть сами бросались живыми в шахты. После уничтожения всей партии заключенных шахты были заброшены казаками камнями. Согласно свидетельству сторожа бараков, стоны из шахт были слышны еще несколько дней. После освобождения Карабаша в 1919 г. останки были перезахоронены, а позднее на месте гибели установлен гранитный обелиск.
11 июня 1918 г. в Ростове-на-Дону по приговору военно-полевого суда расстреляны за сопротивление мобилизации трое казаков станицы Елизаветинская: Н. С. Терезников, В. И. Пустынников и А. Г. Аханов, более двадцати их одностаничников были подвергнуты другим мерам наказания [386] .
12 июня 1918 г. в результате антибольшевистского восстания, возникшего на почве слухов о приближающихся войсках чехословацкого корпуса, на несколько дней захвачен пород Невьянск (Пермская губерния). В самом начале восстания был убит председатель следственной комиссии П. П. Шайдуков и ранены товарищ председателя исполкома и двое его служащих (всех членов совета и служащих арестовали). Ночью был расстрелян, арестованный среди прочих членов совета, председатель местного Совета С. Ф. Коскович. Аресты были продолжены по всему уезду. Всего, по воспоминаниям невьянского комиссара финансов Н. М. Матвеева, повстанцами было арестовано в самом городе около 40 большевиков, и до 60 большевиков в окрестных волостях [387] . Согласно сообщению Уральского обкома, 17 июня, когда к городу стали приближаться красные войска, охрана стала бросать бомбы в камеры арестованных и стрелять. В одной из камер из 14 человек уцелело двое, в другой – из 17 – трое человек (остальные были убиты или тяжело ранены) [388] . Факт бросания охраной в камеры заключенных гранат подтверждают и современные данные научных исследований. Согласно им всего было убито 11 человек и 11 тяжело ранено. Цифры, близкие к данным 1918 г. [389]
При отступлении были жертвы и среди мирного населения. Так, на станцию были принесены трупы женщины и ее троих детей, в том числе пятимесячного младенца. У одного из мертвых детей разрывной пулей был выворочен весь живот [390] .
14 июня 1918 г. из занятого ранее белыми войсками Ишима выехал направленный сюда для наведения порядка и выполнения других задач штабс-капитан К. Шаркунов. Покидая город, он вывез с собой 7 арестованных членов местного Совета, которых самосудно расстрелял. Штабу 2-го Степного корпуса позднее пришлось оправдываться перед общественностью, указывая на психическую болезнь Шаркунова и то обстоятельство, что его отряд в рядах Западносибирской добровольческой армии не состоит. Само же обещанное расследование ограничилось кратковременным арестом и освобождением по настоянию атамана Б. В. Анненкова [391] .
14 июня 1918 г. войсками чехословацкого корпуса захвачен город Барнаул. На следующий день жертвами расстрелов стали все выжившие члены интернационалистического отряда (венгры). Были также казнены член ревкома Н. Д. Малюков, а также другие члены Барнаульского Совета С. М. Сычев, Н. А. Тихонов, Е. П. Дрокин, Т. А. Тяпин. Взятые в эти дни в плен руководители большевиков, руководитель барнаульского ВРК М. К. Цаплин и И. В. Присягин, были заключены в тюрьму и казнены через два месяца 26 сентября 1918 г. Организатором их убийства был штабс-капитан Авенир Раков [392] .
Впоследствии режим в городе и его окрестностях также характеризовался массовыми расстрелами. Так, были расстреляны 50 человек в селе Карабинка Бийского уезда, 24 крестьянина села Шадрино, 13 фронтовиков в селе Корнилово. Первоначально начальник Барнаульской городской, а затем уездной милиции поручик Леонид Ракин, младший брат коменданта Барнаула Авенира Ракина, прославился тем, что мог за несколько ударов превращать тело жертвы в кусок разбитого мяса. Поручик Гольдович и атаман Бессмертный, действовавшие в Каменском уезде, заставляли своих жертв перед расстрелом, стоя на коленях, петь себе отходную, а девушек и женщин насиловали. В селе Крутиха ими были расстреляны крестьяне за то, что не смогли спеть «Боже, царя храни». Строптивых и непокорных живыми закапывали в землю. Поручик Носковский был известен тем, что умел одним выстрелом убивать нескольких человек [393] .
14 июня 1918 г. произошло успешное антибольшевистское восстание рабочих Кусинского завода. Начавшись во время стихийного митинга у здания Совета, оно переросло в вооруженный мятеж, в результате которого было убито 5 большевиков, в т. ч. зампред совета И. С. Семейкин, и арестовано 30 большевиков Только 23 июня восстание было подавлено Малышевым. Всего, согласно составленному после Гражданской войны именному списку местного Испарта, в ходе восстания было убито 23 большевика [394] .
14 июня 1918 г. донские казаки захватили станицу Великокняжескую. Комендантом станицы был назначен некто Земцов, «который в первую же ночь без суда приказал расстрелять около 20-ти человек, как потом выяснилось, своих личных врагов, в том числе двух георгиевских кавалеров и начальницу гимназии» [395] . Характерно, что массовые расстрелы донских казаков происходили в июне и в других станицах. Например, согласно сообщению газеты «Трудовое казачество», в эти дни было расстреляно 45 казаков на хуторе Котлобанском станицы Котовской Хоперского округа за отказ вступить в красновское войско. Хутор сожгли [396] .
15 июня 1918 г. белыми частями занят Ставрополь-на-Волге. В городе убит председатель местного исполкома, левый эсер В. В. Баныкин. По свидетельствам очевидцев, его тело было подвергнуто многочисленным надругательствам. Так, купец Шишикин заставил водовоза два раза проехать по мертвому телу, выбил глаз тростью. Через несколько дней Баныкин был похоронен вместе с остальными убитыми в этот день. Его жена, вернувшаяся после смерти Баныкина в Ставрополь-на-Волге, была арестована и впоследствии будет находиться под стражей вплоть до освобождения города красными войсками 6 октября 1918 г. [397]
16 июня 1918 г. казаками взят под контроль Новоузенск, уездный город Саратовской губернии. Заняв город, казаки провели массовые аресты и расстрелы местных советских работников. На Базарной площади были устроены показательные казни членов исполкома совета, в том числе комиссара, матроса А. Ф. Жидкова, возглавлявшего оборону штаба в центре города, других захваченных в плен красноармейцев. Согласно исследованию профессора Л. И. Футорянского, в Новоузенске было расстреляно 160 сторонников советской власти. В память погибших на центральной городской площади в 1967 г. будет открыт памятник революционерам [398] .
16 июня 1918 г. поражением красных войск закончилось длительное сражение под Мариинском, открывавшее войскам чехословацкого корпуса путь на Красноярск. «40 или 50 венгров, попавших в плен, чехи расстреляли без суда и следствия» [399] .
17 июня 1918 г. войсками чехословацкого корпуса захвачен Ачинск. В городе войскам корпуса сдался отряд командующего советским Мариинским фронтом Павла Зверева в 80 штыков. Несмотря на добровольную сдачу, Зверев был расстрелян [400] . В ачинскую тюрьму были посажены десятки человек. Часть из них будет расстреляна позднее. Так, 26 июня в городе были расстреляны 12 человек: председатель отдела Ачинского Совета по городским делам В. Н. Слободчиков и другие местные руководители советского периода [401] . Ряд заключенных проведут в заключении более длительные сроки, но с таким же итогом. Например, в 1919 г. будет расстрелян взятый летом 1918 г. в плен и сидевший в ачинской тюрьме венгерский интернационалист Ференц Киш [402] . Впоследствии, после восстановления советской власти в городе, в городском саду имени В. И. Ленина Ачинска будет благоустроена «Братская могила 44 деятелей Ачинского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, расстрелянных колчаковским карательным отрядом в мае и июне 1919 г.».
17 июня 1918 г. уральскими казаками взят Верхнеуральск. Отступившие из города красноармейцы и красные казаки были перехвачены казаками у моста через реку Урал по дороге на Белорецкий завод и уничтожены. Как писал участник событий: «Здесь маленькая схватка, и красные, приконченные у моста, освобождают погоню за ними» [403] . Можно найти некоторые подробности этих событий и в местных краеведческих материалах: «при отходе каширинцев из Верхнеуральска один из красных комиссаров Н. Леонов решил заскочить на прощанье домой, и это его погубило. Белые взяли мост в налете. Н. Леонов бросился на коне через речку вплавь, но на другом берегу запетлялся в огородных плетнях, попал в плен. Белые отрезали ему уши, отрубили руки, затем – голову» [404] .
18 июня 1918 г. чехословацкими войсками совместно с оренбургскими казаками был взят под контроль Троицк. В городе, по данным советской периодики, в первые недели после его захвата было расстреляно 700 человек [405] . Следует отметить, что особенно пострадали железнодорожники города. Незадолго до захвата Троицка они пустили пустой паровоз навстречу чехословацкому бронепоезду, в результате чего было много убитых и раненых. Мотивы мести определили расстрел 80 железнодорожников [406] . Существенно большие цифры жертв в городе зафиксировал впоследствии в статье «Восстание чехословаков в Сибири» меньшевик С. Моравский, который так описывал эти события: «Около пяти часов утра 18 июня 1918 года город Троицк был в руках чехословаков. Тот час же начались массовые убийства оставшихся коммунистов, красноармейцев и сочувствующих Советской власти. Толпа торговцев, интеллигентов и попов ходила с чехословаками по улицам и указывала на коммунистов и совработников, которых чехи тут же убивали. Около 7 часов утра в день занятия города я был в городе и от мельницы к гостинице Башкирова, не далее чем в одной версте, насчитал около 50 трупов замученных, изуродованных и ограбленных. Убийства продолжались два дня, и по данным штабс-капитана Москвичева, офицера гарнизона, число замученных насчитывало не менее тысячи человек» [407] . Данные цифры можно считать близкими к истине. В уже указанном советском издании фигурировала и большая цифра: около 3 тысяч человек [408] .
18 июня 1918 г. совместными усилиями белочехов и местного подполья во главе с полковником В. П. Гулидовым свергнута советская власть в Красноярске. В городе были проведены массовые аресты, в т. ч. 398 железнодорожников [409] . Большевистскому руководству удалось бежать из города на пароходах вниз по Енисею к Туруханску. Однако вскоре за ними командиром Средне-Сибирского корпуса подполковником А. Н. Пепеляевым была послана погоня во главе с полковником Мальчевским. 25 июня 1918 г. у села Монастырское беглецы были настигнуты и частью уничтожены. Уцелевшие были отправлены в Красноярскую тюрьму. При доставке арестованных, когда 27 июня колонна проходила через Новобазарную площадь, часть из них была отбита казаками и уничтожена на берегу реки Кача. Среди погибших в результате самосуда были в т. ч. командир красного отряда Т. П. Марковский, член ЦИК Советов Сибири Ада Лебедева, инженер С. Б. Печерский. 27 июля около мельницы Абалакова были обнаружены их трупы. «Печерский лежал с разбитой головой и выколотым глазом. У Лебедевой рассечен живот и вырезаны груди. У Марковского внутренности лежали рядом с ним». По другим сведениям, А. Лебедева умерла в больнице от нанесенных ей в голову трех глубоких ран [410] .
18 июня 1918 г. белыми войсками занят город Ялуторовск на Тоболе. В городе был убит член Совдепа Демушкина, расстреляны десять бывших военнопленных (чехов и венгров). По воспоминаниям Федора Плотникова, участника Гражданской войны и узника колчаковских застенков с апреля по июль 1919 года, в подвальном помещении тюрьмы был установлен стол с цепями и разными приспособлениями для пыток. Замученных людей вывозили за еврейское кладбище, где расстреливали [411] .
18 июня 1918 г. казаками станицы Луковской взят город Моздок. Многие члены местного Совета были уничтожены [412] . Капитаном Шаколи были арестованы А. Кутолов, И. Раздорский, Раздорская, Н. Пелевин и Воронин. Первые трое были перевезены в станицу Грозненскую и казнены. Пелевин и Воронин погибли в моздокской тюрьме. Выступление терских казаков, во главе с Г. Ф. Бичераховом, получило в дальнейшем в советской историографии название «бичераховский мятеж». Сам Бичерахов был избран председателем Терского Казачье-Крестьянского Совета, а затем после образования Временного Народного Правительства Терской республики стал его председателем.
19 июня 1918 г. произошло успешное антибольшевистское восстание на Саткинском заводе, организованное местным союзом фронтовиков. Члены Совдепа и штаба Красной армии сдались восставшим. Позднее большая часть из них была расстреляна. По послевоенным советским газетам, в ходе восстания погибло 13 большевиков, в т. ч. председатель исполкома С. Р. Маринин и председатель суда Челпанов [413] .
20 июня 1918 г. было принято постановление Сибирского правительства, согласно которому на территориях, освобожденных от большевиков, создавались следственные комиссии с чрезвычайными судебными полномочиями. В задачи таких комиссий входило выявление лиц, принадлежавших к руководству РСДРП(б), партии левых эсеров, анархистов, командному составу Красной армии. Комиссия санкционировала проведение обысков, арестов, занималась контрразведывательной деятельностью, выявляла большевистское подполье, пресекала саботажи и, как результат, выносила смертные приговоры, подменяя собой органы правосудия. Смертной казни по законам военного времени подлежали лица, совершившие следующие преступления:
1) участие в вооруженном восстании против существующего правительства и призыв к таковому;
2) умышленный поджог, истребление, приведение в негодность воинского снаряжения, вооружения, средств нападения и защиты, запасов продовольствия и фуража;
3) умышленное истребление и повреждение водопроводов, мостов, плотин, шлюзов, колодцев, бродов и иных средств, назначенных для передвижения, переправы, судоходства, предупреждения наводнения или необходимых для снабжения водой;
4) умышленное истребление и повреждение всякого рода телеграфов, телефонов или иных аппаратов, назначенных для передачи известий;
5) умышленное повреждение железнодорожных сооружений, путей, подвижного состава и установленных знаков для железнодорожного движения и на водных путях;
6) вооруженное нападение на места заключения, на часового, военный караул и всякого рода стражи, вооруженное сопротивление караулу и страже;
7) всякое умышленное убийство, покушение на убийство должностных лиц и при исполнении ими служебных обязанностей;
8) изнасилование, разбой и умышленное зажигательство или потопление чужого имущества [414] .
20 июня 1918 г. после боя на р. Сакмаре в станицу Бердскую в Оренбуржье, оставленную красными войсками, вступил казачий карательный отряд. На ночном заседании стариков станицы с представителями отряда был составлен список 36 местных жителей, поддерживавших большевиков. На следующий день была сформирована Чрезвычайная следственная комиссия, которая в течение одного дня, рассмотрев дела арестованных, приговорила 13 из них к расстрелу.
20 июня 1918 г. убийство в Петрограде комиссара Северной Коммуны по делам печати, пропаганды и агитации В. Володарского. Наиболее вероятным исполнителем, вопреки широко распространенной версии о причастности правых эсеров и их представителя «рабочего Сергеева», является неустановленный член белого офицерского подполья, подпольной организации ген. Шульгина и М. М. Филоненко.
20 июня 1918 г. на митинге, организованном казачьими офицерами в казармах 2-го Терского батальона во Владикавказе, убит выстрелом из толпы председатель СНК Терской советской республики С. Г. Буачидзе [415] .
22 июня 1918 г. Кротовка (Самарская губерния). Чехами расстреляны комиссар и красноармеец, арестованные в поезде на Самару. На днях расстреляны еще 1 комиссар, вызывающе державший себя на допросе и пытавшийся бежать, и 2 красноармейца – мадьяр и немец [416] .
23 июня 1918 г. у станции Тундуш убит белыми партизанами комиссар златоустовского фронта И. М. Малышев. Он возращался на санитарном поезде из Кусинского завода. Все задержанные (11 человек) были также расстреляны [417] . Согласно более позднему советскому судебному процессу, который проходил 15 мая 1920 г., после убийства одежда Малышева (сапоги, кожаная тужурка и т. д.) были поделены между восставшими. Вместе с Малышевым было расстреляно 54 пленных красноармейца, еще 15 красноармейцев было расстреляно у Айского моста. Еще два красноармейца были убиты вилами в селе Куваши.
24 июня 1918 г. казаками захвачен Минусинск. В городе были проведены многочисленные аресты. Среди арестованных были братья И. Г. и М. Г. Сафьяновы, жестоко избитые по дороге в тюрьму (позднее за агитацию среди колчаковских солдат будет расстрелян сын Иннокентия – Борис). Обоих братьев в качестве заложников направят в Иркутскую тюрьму. Один попадет в тифозный барак, второй в «поезд смерти», но оба позднее спасутся от белого террора. Менее повезет другим местным большевикам. Так, председатель солдатской секции Совета Шаповалов был заживо закопан в землю. Зафиксированы были в городе и другие случаи расправ.
24 июня 1918 г. в Уральске повешен член казачьей секции ВЦИК красный казак Ф. М. Неусыпов, прибывший для переговоров о прекращении боевых действий в город [418] . Сопровождавшие его два красноармейца отпущены. Отметим, что для доказательства мирных намерений делегация привезла в Уральск пленного офицера, передав его казакам [419] . Согласно советской исторической энциклопедии, помимо Неусыпова в Уральске был казнен еще и второй посланник СНК РСФСР – организатор Красной гвардии Артюр Меурте (А. Н. Латыш) [420] .
24 июня 1918 г. отряд атамана А. Г. Шкуро совершил очередной налет на Ессентуки, но был выбит пятигорскими отрядами Красной армии. Тогда отряд повернул на Кисловодск и захватил 27 июня станицу Кисловодскую, предъявив казакам ультиматум о мобилизации и сдаче оружия. В этот же день они ворвались в город Кисловодск, где в течение суток чинили расправу над сторонниками советской власти. Одним из расстрелянных стал известный совработник, по ряду свидетельств – бывший жандармский ротмистр, Коппэ-отец [421] . Это не было первой расправой шкуровцев. Сам атаман Шкуро указывал на гораздо более ранний случай расстрела от его имени вахмистром Перваковым трех комиссаров, наиболее ненавистных казачеству, в станице Бекешевке на Кубани. Характерно, что расстреляны они были с целью «пустить малость крови, чтобы казаки, зная, какая расплата им теперь грозит со стороны коммунистов, стояли тверже» [422] . О «праведном и коротком суде над комиссарами» в этот период писал и первый биограф атамана П. Аврамов [423] .
25 июня 1918 г. в Каинске без суда и следствия расстреляны большевики Закраевский, Гуроль, Пиотровский, Рассолов, Папшев, Рыженков, Красильников, Майстеров [424] .
26 июня 1918 г. войсками чехословацкого корпуса после трехдневных ожесточенных боев захвачен Бузулук. В городе расстреляны почти все захваченные с оружием, несколько комиссаров [425] .
26 июня 1918 г. в Канской тюрьме расстреляно 13 большевиков – организаторов советской власти в Канском и Татарском уездах Томской губернии (ныне Новосибирская область), среди них М. С. Закриевский, П. К. Пиотровский, Н. Гуроль, Я. Папшев и другие большевики.
В ночь с 27 на 28 июня 1918 г. офицеры, возглавляемые полковником Павлом Ртищевым, предприняли попытку восстания в Ставрополе на Северном Кавказе. Ими были окружены так называемые осетинские казармы с дальнейшей попыткой уничтожения в темноте спящих красноармейцев. Однако эти действия закончились неудачей: на помощь солдатам гарнизона подошли рабочие дружины и разбили офицерский отряд.
27 июня 1918 г. войсками чехословацкого корпуса захвачен Златоуст. В городе начались массовые аресты сторонников советской власти. К 29 июня количество арестованных в городе превысило 360 человек. Согласно данным советских газет, в городе при белых будет арестовано около 2 тысяч человек, расстреляно около 500, в т. ч. 2 инженера. Насильно уведены 3 тыс. человек [426] . Эти данные, безусловно, нуждаются в корректировке, но, главное, они фиксируют сам факт значительных, пусть и преувеличенных, расстрелов в городе. Вместе с тем можно отметить, что имеющиеся воспоминания фиксируют ожесточенность действий в городе как чехословаков, так и белых частей. Так, согласно неопубликованным мемуарам бывшего прапорщика 22-го Златоустовского полка горных стрелков М. В. Белющина, в городе был забит камнями один из красных пулеметчиков, двоюродный брат автора мемуаров [427] .
28 июня 1918 г. частями чехословацкого корпуса совместно с оренбургскими казаками захвачен Сорочинск. Было арестовано более 20 человек. Затем через несколько дней по приговору полевого суда в штабе карательного отряда в селе Лабазы Новосергиевского района их казнили. Среди казненных были портной Черкасов, первый организатор Советов в Сорочинском, члены Совета А. и Г. Зверевы, комиссар дружины Ташков, А. Пантеровский, Улеев, Г. Байдин, Горшков, Колесов и др. Каждого из них заставили рыть себе могилу, кололи штыком в спину и рубили шашками [428] .
В селе Пьяновке (12 верст от Сорочинского) карательный отряд прапорщика Левина казнил 8 бывших красногвардейцев, затоптав их еще живых лошадьми в яме и зарыв полуживых в земле [429] . В селе Исаево-Дедово было расстреляно 18 активных советских работников [430] .
28 июня 1918 г. в г. Св. Кресте расстрелян 1-й председатель Свято-Крестовского уисполкома эсер Спиридон Васильевич Григорец.
29 июня 1918 г. войсками чехословацкого корпуса произведен переворот во Владивостоке. Председатель исполкома Владивостокского совета К. А. Суханов и другие члены Совета были впоследствии расстреляны [431] . По официальной версии властей, Суханов 18 ноября 1918 г. был убит при попытке к бегству во время перевода из лагеря на Первой Речке в гражданскую тюрьму.
Однако еще до расстрела Суханова, в момент самого переворота, чехословаками в городе были расстреляны многие рабочие и советские работники. Газета «Красное Знамя» 4 июля 1918 г. писала: «После кровавой расправы над рабочими многие рабочие организации недосчитывают многих своих товарищей. Так, из союза грузчиков пропало без вести около 70 членов. По рассказам очевидцев, при занятии штаба телами убитых рабочих были нагружены и отвезены неизвестно куда два автомобиля. ЦБ профессиональных союзов получило всего 8 трупов, которые были похоронены. …После боя было выведено несколько пленных, которые были на месте расстреляны. «Победители» принялись добивать раненых. Присутствовавшая тут молодая женщина в костюме сестры милосердия, не могшая удержаться от протеста при виде этих зверств, была на месте заколота штыками» [432] .
29 июня 1918 г. войсками чехословацкого корпуса взят Шадринск. Сразу же после занятия города начались повальные аресты и репрессии по отношению к сторонникам советской власти [433] . В этот день белогвардейскими разведчиками был убит комиссар станции Тимофеев [434] . Самосуды продолжались и в дальнейшем. «Карательные отряды из буржуазной молодежи ездили по городу и уезду, производя аресты и чиня расправу. От самосуда 1 июля погиб кузнец железнодорожного депо А. Н. Анисимов. Расстрелян начальник телеграфа Н. И. Ильиных, который поехал верхом на лошади на Городище проверять телефонную связь. Без суда и следствия расстреляны братья Иван и Кузьма Лавренюк. Особой жестокостью прославились комендант города поручик А. Марьев и комендант станции поручик Быстрицкий. Городская тюрьма наполнялась арестантами. В тюрьме оказались председатель уездного комитета партии С. В. Антонов, уездный комиссар В. Н. Жилин, Е. И. Юровских, А. А. Иванов, А. Д. Шуплецов, И. Я. Мокеев, В. П. Громов, В. Ф. Федоров, И. Я. Шишкин, Р. Г. Кауфман, председатель коммуны «Труд» И. В. Шаркунов, Николай Дмитриевич Чернавин, заместитель председателя Революционного Трибунала в г. Шадринске, сотрудник газеты «Крестьянин и рабочий» и др. [435] »
В начале июля в с. Ольховское Шадринского уезда прибыл карательный отряд. По указаниям кулаков белогвардейцы схватили работников Совета И. X. Нукрина, И. Н. Орлова, Я. Е. Орлова и тут же расстреляли. 11 июля 1918 г. на имя начальника Шадринской народной милиции пришла телеграмма от начальника 5-го участка следующего содержания: «Вступил в обязанности принял дела. Убийство отрядом Сибирской армии трех граждан Орлова Якова, Орлова, Нукрина попытке бежать. Дознанию приступил, жду распоряжений, ка к поступить трупами. Проверьте ленте почте разговор Вяткина. Здесь все уничтожено. Теперь вновь восстановлено. Степанов».
В селе Батуринском военных столкновений не было, чехословаки и белогвардейцы шли со стороны Уксянки, Камчатки, Кабанья.
Белогвардейцы схватили Афонасия Ивановича Булыгина с женой Анной Ивановной, Утусикова Ивана Ивановича, Лукиных Андриана Лукича (их выдал П. М. Перескоков), увезли в Шадринск, посадили в тюрьму. Обратно вернулась одна Анна Ивановна. Активиста Степана Васильевича Лашкова рубили шашками, но он остался жив. Сына середняка, дезертира царской армии Павла Егоровича Булыгина, который скрывался дома, увезли на сельское кладбище, расстреляли, а тело изрубили шашками. Наутро отец подобрал куски тела сына и землю, пропитанную кровью, сложил в тряпицу и похоронил. Имя П. Е. Булыгина было написано на обелиске в центре села. Об этих трагических фактах свидетельствуют документы школьного музея с. Батурино [436] .
За год пребывания белых войск в Шадринском уезде в нем будет расстреляно 800 человек, в т. ч. 67 человек из Каргапольского района.
30 июня 1918 г. чешко-русский отряд подполковника И. С. Смолина занял поселок Ертарского завода. Местное большевистское руководство в количестве 8 человек было расстреляно [437] .
В конце июня 1918 г. красновскими казаками занята станица Иловлинская, ранее один из оплотов советской власти. В станице был составлен список из 200 смертников. 100 человек было незамедлительно расстреляно, а оставшаяся половина отправлена в окружную станицу Нижне-Чирскую, но по пути туда практически поголовно порублена. Среди расстрелянных в станице Иловлинской был военком И. В. Акимов. Помимо разрубленного плеча шашкой ему перед расстрелом нанесли 14 штыковых ран. Схожая судьба постигла и население станицы Качалинской, в которой также произошли массовые расправы [438] .
Июнь 1918 г. В станицу Усть-Медведицкую для ведения переговоров о прекращении боевых действий прибыли парламентеры от красного казака Ф. К. Миронова. Нагрянувший туда со своим отрядом участник Ледяного похода войсковой старшина Р. Г. Лазарев расстрелял красных парламентеров для поднятия духа казаков [439] .
В июне 1918 г. в Сенгелее было организовано покушение на председателя революционного штаба, члена ЦИК Ховаева [440] .
Июнь 1918 г. Массовые расстрелы происходят на территориях, занимаемых белым движением. Так, только в Ростове-на-Дону отрядом полковника М. Г. Дроздовского было расстреляно 16 человек [441] . Право вынесения смертных приговоров использовалось различными судами и комиссиями, военными частями. В том же Ростове-на-Дону за одну неделю, 11–18 июня, одновременно с расстрелами Дроздовского безымянными штабами были отданы приказы о расстреле 56 человек [442] .
Июнь 1918 г. В станице Роговской произведен массовый расстрел коммунаров. Среди прочих расстрелянных был 17-летний Александр Михайлович Степанов, которого приняли за красного разведчика. Кроме того, была принята в расчет и ревкомовская должность отца юноши. Перед казнью ему выбили зубы и глаза. Данный расстрел был одним из прочих, многих в этот период, если бы не дальнейшая трагическая судьба его братьев, семь из которых героически погибли, защищая Родину накануне и в годы Великой Отечественной войны. Федор погиб на Дальнем Востоке 20 августа 1939 г. во время наступательной операции советских и монгольских войск против Японии (посмертно медаль «За отвагу»). Павел погиб в первые дни войны на Брянском фронте. Командир танковой роты Илья погиб 14 июля 1943 г. на Курской дуге. Под Минском погиб разведчик Иван Степанов, расстрелянный фашистами в ноябре 1943 г. Подпольщик Василий казнен фашистами в Никопольском районе 2 ноября 1943 г. В немецком концлагере скончался Филипп. Младший брат, Александр, Мизинчик, как его звали в семье, названный в память о казненном в Гражданскую войну брате, героически погиб при форсировании Днепра. Противотанковой гранатой он подорвал себя и окруживших его врагов. Ему было всего 20 лет (посмертно присвоено звание Героя Советского Союза). Осенью 1963 г. умер от последствий ран единственный вернувшийся с войны сын Николай. Всех сыновей пережила мать… (Сейчас в городе Тимашевске Краснодарского края построили музей семьи Степановых) [443] .